Путь беглеца

Глава 45

Словно в тумане Никаниэль наблюдал за тем как его стаскивали с лошади, куда-то волокли, тщательно обыскивали, отбирали вещи. Он бы и рад сопротивляться, но руки и ноги отказывались слушаться. Будто со стороны он смотрел на то, как его тело раздели и бесцеремонно швырнули в камеру, бросив рядом комок грязных тряпок.

А еще, все это время, безжалостным фоном, откуда-то со стороны доносился душераздирающий женский вопль. Он то переходил на хрип, то вновь, набравшись сил, раскаленной иглой впивался в беззащитное сознание эльфа. И даже когда, перейдя на животный вой и захлебнувшись, тот прервался, то все равно, еще бесконечно долго продолжал звучать в голове у самого Ника. До тех пор пока его сознание, наконец, не отключилось, не выдержав.

Очнулся Никаниэль от ужасного, пробиравшего до самых костей холода. Скорчившись, он лежал голый на промерзшем, утоптанном сотнями ног полу. Вокруг царила практически беспросветная тьма, и лишь отблески догорающего где-то в стороне факела изредка выхватывали из нее неясные, гротескные силуэты.

А еще его кто-то звал.

И в этом зове определенно слышалось что-то странное. Но затуманенный мозг принца никак не мог ухватиться за нужную мысль.

Кое-как, собравшись с силами и опираясь на дрожащие руки, он приподнялся на четвереньки. Но тут же оказался сражен приступом рвоты и вновь рухнул на пол.

Отдышался.

Стало чуть легче.

Настойчивый голос раз за разом обращался к нему и, наконец, смог дотянуться до сознания Ника.

— Ты меня слышишь? Очнулся? Ты живой там вообще?

Эльфийский? Он говорит на эльфийском! Контуженный эльф, в конце концов, понял, что именно цепляло его все это время. Невидимый голос пытался заговорить с ним не на общем, а на родном языке коренных обитателей Эльфхейма.

— Э-эй. Ау! — продолжал верещать собеседник. — Ты живой? Советую поскорей очнуться, иначе замерзнешь к кфхановой бабушке! Э-эй!

— Кто… — Никаниэль закашлялся, за что расплатился резкой болью в затылке. — Кто ты?

— Кто, кто… Бурлимбукто! Швея весеннего разлива. Быстро одевайся, не то скоро инеем покроешься.

Дрожащими руками беглый принц нащупал рядом с собой ворох грязных тряпок и практически наощупь, с неимоверным трудом, так и не поднимаясь на ноги, все-таки смог их кое-как напялить. Сразу теплее не стало, но чувство защищенности немного взбодрило.

— Пить хочешь? У меня есть немного. Ползи сюда.

Кое-как, по чуть-чуть подтягивая одеревеневшее тело руками, раненный эльф добрался до источника голоса.

В соседней с ним клетке, отделенной воткнутыми в землю прутьями, действительно обнаружился эльф. В неярком свете далекого факела удалось разглядеть лишь его длинные уши и сильное рассечение в районе правого виска.

— Держи.

Незнакомец просунул сквозь прутья деревянную кружку, где плескалось немного воды. Даже решившая покончить счеты с жизнью мышь не смогла бы там утопиться, но для любого узника это был бесценный дар, способный, возможно, спасти чей-то незавершенный век.

Облокотившись на левую руку, Никаниэль, изо всех сил стараясь не расплескать пахнувшую половой тряпкой жижу, поднес кружку к губам и сделал небольшой глоток.

Живительная влага пронеслась по организму, даруя облегчение утомленному телу. Мелкими глотками он выпил все что было и, с благодарностью вернув кружку соседу, раненной птицей рухнул на пол.

— Ну что, лучше? Меня Малеммил зовут, можно просто Малем. — представился узник, не дожидаясь ответа на вопрос. — А тебя как?

— Никанор.

— Ник, значит. Странноватое имя для эльфа, но да не мне говорить про странные имена. Приятно познакомиться. — Малем приветственно сжал плечо Ника. — Я бы, конечно, накрыл стол, угостил тебя чем-нибудь вкусным, но, как видишь, слуги совсем обленились и забыли принести стол.

Малеммил хохотнул:

— Как на счет сменить обстановку на более радушную?

— Только за.

— Ну так жахни чем-нибудь помощнее, и айда в таверну — выпьем за знакомство, посидим, погудим, девок пощупаем. — иронично пошутил Малем и указал на два небольших окошка под самым потолком. — Жахать туда, если что.

— Прости, помощнее пока не умею.

— Ах как жаль, а то могли бы сейч… Стоп, что? Пока не умею? Ты что, из благородных, что ли? Повезло, повезло! А что — умею?

Никаниэль понял, что хоть и скрыл настоящее имя, часть своей личности он только что невольно выдал.

Отвесив себе мысленный пинок под зад, он в очередной раз вспомнил о необходимости быть предельно осторожным. Тем более с эльфом. Не хватало еще, чтобы его домой вернули.

— Левитация, хлопок, стихийные щиты, светляк. — нехотя перечислил беглый принц.

— Стартовый набор аристократа. Ясно, понятно. В ШММ учился что ли?

— Где?

— В школе меча и магии.

— Не совсем. — уклончиво ответил Ник. «Позже придумаю что сказать».

— Мда. — Малеммил раздосадованно потер подбородок. — Это нам как мертвому молитва за здравие. Хотя-я-я… ты давно тут?

— Где «тут»? — не понял вопроса принц.

— Ну не в этих застенках, естественно! Ты тупой что ли, или это тебя так сильно по голове приголубили? Нас утром собираются зажарить, если что. До хрустящей корочки. Прямо как ту ведьму. А может колесовать. Или четвертовать. Или еще что придумают. Хочешь проверить?

— А ее все-таки сожгли? — те ужасные крики вновь, будто ножом по стеклу, раздались в голове Никаниэля. Тот кто хоть раз слышал подобное может рассказывать обычные страшилки как затрапезные анекдоты.

— К сожалению да. — в голосе Малема появились нотки неподдельной грусти. — Бедняжке крупно не повезло. Слишком живучей оказалась. У нее уже и глаза лопнули, а она все кричала. Я все через окно видел. А ведь такой красавицей была…

В камере повисла гнетущая тишина.

— Ладно, надо выбираться. — чуть погодя нарушил молчание Малеммил. — Так ты давно в королевствах? Если спросишь «в каких», я лично попрошу городничего поджечь тебя первым.

— Где-то три месяца. — слегка приврал принц. Но не слишком сильно, на случай если это имело большое значение для побега.

— Неплохо. А теперь скажи папочке, что все это время ты был хорошим мальчиком и каждый день прилежно практиковался в магии.

Если бы Никаниэль сейчас мог видеть лицо Малема, то он бы запомнил этот взгляд надолго. Ведь именно так выглядят лица тех, кому внезапно подарили надежду избежать ужасной, неминуемой смерти.

— В общем, да. Я почти каждый день уделял время работе над магическими каналами.

— Слава тебе, Лаод, и всем светлым богам впридачу! — радостно воскликнул Малеммил. — Тогда может получиться! Значит так. Встань на колени вот здесь, возле прутьев. Лицом к решетке.

Медленно, боясь вновь вызвать тошноту, Ник уперся руками в пол и встал на четвереньки. Зафиксировав это положение, он отдышался и потихоньку подтянул под себя ноги, опустившись на пятки.

Эти простые, по сути, движения дались ему будто он целый день отработал на кузне, не забывая в редкие минуты отдыха упражняться с мечом под палящим июльским солнцем. Но зато теперь, по крайней мере, холод его больше не беспокоил.

— Так, хорошо. — голос Малема дрожал словно нашкодивший юнец, внезапно осознавший, что только что разбил любимую мамину вазу, а отец как раз на днях справил себе новый ремень из дубленой кожи. Он даже скрестил за спиной пальцы, возложив на этот миг все остатки надежды на спасение от неминуемой гибели. — А теперь колдуй каменный щит.

— Каменный щит? Но зачем? Тут не от чего защищаться.

— Ник, прошу тебя, ради всех богов, я потом расскажу тебе все, что захочешь. Колдуй, полюби тебя кфхан, щит!

Беглый принц сосредоточился на плетении заклинания. То, на что обычно требовалось всего несколько секунд, сейчас давалось ему с огромным трудом.

Раз за разом он выводил перед мысленным взором линии, напитывая их силой, и каждый раз они расползались во все стороны потревоженным клубком змей. Ко всему прочему голова чуть ли не раскалывалась от боли. Ник стойко переносил эти тяготы и с настойчивостью достойной наследника престола начинал заново.

— Ну, что там? — не выдержал Малеммил.

— Да подожди ты! — огрызнулся принц.

Злость предала ему сил и, наконец, все линии встали на положенные им места.

Каменный щит.