Путь беглеца

Глава 56

И вот, спустя неделю, Никаниэль достаточно окреп, чтобы можно было, наконец, двигаться дальше. Рука еще окончательно не зажила, но и не мешала продолжать путешествие.

Из-за последнего происшествия друзья простились с остатками припасов и вещей, необходимых в дороге. Даже воду теперь вскипятить было не в чем.

Но самое обидное, конечно же, это потеря лошадей. Без них и добираться до Тики гораздо дольше, да и тащить весь скарб придется на своем горбу. Правда скарба, собственно, как такового, у них не осталось. Хорошо хоть монеты сохранить удалось — оба держали их всегда при себе.

Привычным движением беглый принц хотел поправить шляпу на голове, но рука наткнулась лишь на бандану.

Сослуживший отличную службу головной убор, канул в небытие в сенях ведьминского дома. Никаниэль в очередной раз мысленно поблагодарил старика Нора за помощь. Шляпа была что надо!

Выйдя к заросшей тропе, эльфы помрачнели и насторожились. Примерно где-то тут совсем недавно им повстречалась милая девушка Мариша, оказавшаяся в итоге коварной нежитью.

— Слушай, давай все-таки сходим проверим. — обратился Ник к другу. — Ну мало ли?

— Да чтоб тебе всю жизнь морем пахло! Мы же уже сто раз обсудили. — закатил глаза Малем. — Проклятье висело на гуле, гуль сдох — проклятье тоже сдохло. Сдох зомби, сдох призрак, скелеты все сдохли и та неведомая хрень, сожравшая лошадей, тоже сгинула как радость при похмелье. Пойдем скорее найдем какой-нибудь городишко и, наконец, нормально поедим и выспимся в мягкой постели. А не на еловых ветках. Да и по женским прелестям я как соскучился как моряк по дому. Все. Погнали.

Никаниэль не сдвинулся с места.

— Ты ведь не отстанешь, да? — с досадой в голосе уточнил Малеммил.

Ник молча покачал головой.

— Ладно. — смирившись с неизбежным, согласился Малем. — Идем. Но если тебя опять начнет жрать какая-нибудь гнилая страхолюдина, клянусь богами, я налью ей водички, чтобы она случайно не подавилась!

Остановившись перед самой тропой, эльфы переглянулись и, не сговариваясь, обнажили мечи. Глубоко вдохнув, они решительно сделали два шага вперед, пересекая невидимую черту, и… ничего не произошло.

Все так же светило холодное осеннее солнце, все так же зябкий ветерок лениво покачивал ветки деревьев, весело перекликались птицы, приветствуя неожиданных гостей.

Не ослабляя бдительности, осторожные борцы с нечистью медленно продвигались вглубь леса, вертя головами на все триста шестьдесят и остро реагируя на малейший лесной шорох.

К месту недавней битвы вышли абсолютно случайно и, причем, далеко не с первой попытки. Удивительно, но территория проклятого хутора выглядела почти как обычная лесная поляна, коих в любом уважающем себя лесу сплошь и рядом. А нашли ее лишь благодаря груде камней слишком правильной для такой чащобы формы, оставшейся на месте колодца.

Именно ее и приметил зоркий взгляд Ника.

На поляну вышли со всей осторожностью. Держа мечи перед собой, эльфы медленно продвигались вглубь, готовые без раздумий вступить в бой с кем или угодно. Но Люминистилл не подавал никаких признаков жизни, как и какая бы то ни было нежить, если про нее вообще можно так сказать.

Хутор выглядел так, будто здесь прошло уже как минимум несколько веков. От зданий остались только заросшие мягким зеленым мхом холмики. И если бы не развалины колодца, то найти это место и вовсе не представлялось бы возможным.

Несколько успокоившись, молодые эльфы потыкали клинками во все, что, по их мнению, выглядело подозрительно, и подошли к месту где раньше стоял навес, послуживший последним пристанищем для их лошадей.

Разбросав мох, они с удивлением обнаружили лишь несколько крупных костей, да насквозь проржавевшие остатки котелка, который принц вез с собой аж от самого Бьюнилирина. Больше ничего не уцелело.

— Покойтесь с миром, Фавор, Одуванчик. — прошептал Малеммил, забрасывая обратно мхом небольшой курган. — Ну, теперь твоя душенька довольна? — обратился он уже к Нику.

— Не совсем. — ответил Никаниэль, нахмурив брови и оглядываясь.

— Что на этот раз?

— Да вот хочу… — и, не договорив, отправился в лес за хворостом.

Вздохнув, Малем присоединился к другу.

Натаскав из чащи веток и сухих поваленных деревьев, они сложили и развели по погребальному костру поверх каждого места, где раньше стояли дома и другие постройки. Особое внимание уделили сараю, откуда в тот злополучный день вылезла целая армия скелетов.

На очищение огнем ушло полдня. Когда погасли последние язычки пламени, Малеммил повернулся к Нику и, скрестив руки на груди, поинтересовался:

— Теперь все? Или, может, нужно еще спеть? Станцевать? Провести какой-нибудь обряд тризны полосатых орков южных долин?

— На самом деле можно еще…

— Аргх! — взревел Малем и принялся выталкивать принца с уже совсем не страшной лесной поляны. А тот, в общем, и не сопротивлялся. Ему просто понравилось подтрунивать над своим новым другом.

Из леса вышли только к вечеру.

Он как-то внезапно оборвался, и перед эльфами предстало широкое живописное поле, на котором то тут то там стояли высокие стога скошенного сена. А вот в соседнем орешнике кто-то оживленно шептался.

«Ну что еще на этот раз?» — мысленно взмолился Никаниэль, готовый уже отбиваться от бандитов, сражаться с нежитью или срочно кого-то спасать.

Но Малем вдруг приложил указательный палец к губам, подмигнул другу и тихонько, на цыпочках подкрался к кустам. Шепот так и не прекратился — его не заметили. Тогда он запрыгнул прямо внутрь и заорал:

— Ага! Попались, голозадые?

Из орешника тут же высыпалась стайка ребятишек и с криками:

— А-а-а! Чудовища! — сверкая пятками, помчались к видневшейся вдалеке деревеньке.

Эльфы рефлекторно проверили банданы — те оказались на месте.

— Ну и зачем ты это сделал? — поинтересовался принц у недоуменно чесавшего репу друга.

— Да думал там запретные страсти у кого-то. — виновато развел руками Малем. — Пошутить хотел, поднять настроение… во всяком случае нам.

— Мда. — Никаниэль смерил спутника таким взглядом, что кто-то менее стойким сгорел бы со стыда, не сходя с места. Но вульгарный эльф и бровью не повел. — Кто о чем, а бабник о страсти.

— Как будто бы ты о чем-то другом подумал.

— О чем подумал я — не важно. Важно — что подумали эти дети. И что они расскажут родителям, когда доберутся до дома.

Беглый принц скрестил на груди руки и тарабанил по плечу пальцами.

— Ой, спорим, они в штаны напрудят и вообще ничего не расскажут? — беззаботно протянул руку Малеммил.

— А спорим! — Ник, уже побывавший в похожей ситуации, крепко сжал протянутую ладонь.

— Когда я выиграю, будешь неделю называть меня «Господин Малеммил» и каждый раз кланяться, будто я благородный аристократ.

— Если. — поправил его Никаниэль. — А если выиграю я, и нас захотят убить, едва увидев, то ты в этой деревне ни на одну девушку, девочку, женщину и даже бабушку не посмеешь положить свой похотливый… глаз. Да и вообще будешь вести себя как пожилой евнух.

— Суро-ово! — взвыл Малем.

— Струсил, Господин Малеммил?

— Да ни в жизнь!

Крепко пожав друг другу руки, эльфы быстрым шагом двинулись вслед за детьми.

Все-таки по меркам своей расы они оба были еще весьма молоды и не растеряли весь задор беспечной юности. Так что каждому не терпелось поскорее узнать кто же выиграл в этом незатейливом споре.