Путь крови. В начале пути. Том 2

Глава 36

Несмотря на то, что резко стало темно, я оставался в полном сознании и мог лишь замереть и вертеть головой в попытках разглядеть хоть что-то.

Цвета появились резко, хорошо, что они были слегка приглушенными, но даже так от такой резкой перемены в глазах потемнело. Пошатнулся и, не удержавшись, упал на одно колено. Только это помогло мне не умереть.

Над головой просвистело лезвие. Плохо соображая, что происходит, посмотрел не в сторону, откуда появилась опасность, а куда улетел неведомый снаряд. Оказалось, мимо меня буквально в паре сантиметров над головой пронесся двуручный обоюдоострый топор и сейчас он торчал из груди девушки.

Это же какой силой надо обладать, чтобы с такой скоростью метнуть такую махину?

Сложно сказать, насколько она была красива до приобретения подобного «украшения», но топор и отрубленное запястье (по всей видимости, девушка пыталась прикрыться рукой от угрозы, но топор не заметил такой «преграды»), из которого бил поток крови, не добавляли ей привлекательности.

Мне бы стоило обернуться, чтобы хотя бы видеть угрозу — сомневаюсь, что с практиком, метнувшим топор с такой силой, я смогу договориться. Но в этот момент уже почти остекленевшие глаза девушки сосредоточились на чем-то за мной. В следующий миг ее объяло пламя. Вот только это был далеко не конец, с ее стороны в опасной близости от меня пронесся гигантский огненный шар, образованный из пламени, охватившего последними жаркими объятиями практика-девушку. Это явно была какая-то предсмертная техника высокого ранга и уцелел я лишь за счет заранее активированной печати Барьера и разогнанной реакции с помощью техники Обновления. Можно сказать, повезло, что атака была направлена не против меня, но и этого было вполне достаточно, чтобы испугаться.

От девушки осталась лишь горстка пепла со слегка оплавленным по кромке лезвия топором по верх нее. Ее жизнь так быстро оборвалась.

Опасаясь еще одной подобной техники, перед которой Барьер могу и не успеть создать, я совершил кувырок в сторону и, вскочив на ноги, оглянулся в направлении, куда полетела огненная техника. Там стоял высокий воин, держа на вытянутой вверх руке что-то отдаленно напоминающее человека. Отчасти он «прикрывался» им от меня, но этот своеобразный щит быстро развеялся под напором предсмертной техники девушки, чью смерть я здесь увидел первой.

Вспыхнувший на месте «щита» шар огня почти сразу потух. Практик взмахнул рукой и пепел с остатками огня разошелся от него волной. Зрелище было столь эффектное и пугающее, что ничего кроме желания бежать подальше не возникло бы ни у одного разумного существа. Но я почувствовал в себе несвойственное мне предвкушение, желание подойти и разорвать излишне зарвавшегося ребенка.

Не понимая, что происходит, в надежде прервать наваждение активировал последнюю печать Барьера из нанесенных на протез. При своей активации печать не только защищала от энергетических атак, но могла прервать управляющие нити уже наложенных на меня техник.

Ничего не изменилось. Даже, кажется, наоборот я начал быстрее терять над собой контроль и побежал на максимально доступной мне скорости в лоб на мужчину. Он с недоумением смотрел на приближающегося меня — похоже, своим поведением я сбил его с толку. И все же эта заминка не продлилась долго и мужчина, оскалившись, просто развел руки в стороны, будто приглашая меня.

Торс практика был защищен металлическим доспехом, испещренным боевыми отметинами и, похоже, он нисколько не опасался пропустить парочку ударов, особенно от кого-то моей ступени развития.

В последний момент я смог взять себя, как мне кажется, под контроль, но деваться было уже некуда. Мне оставалось только попытаться довести до конца столь опрометчивые действия.

Активировал один из навыков симбиота Гибкость. Теперь минимум на пять секунд я стал более проворен, реакция также возросла многократно. Жаль прибавка к силе не столь значительна. Использовать Деревянный дротик точно бы не успел, не с таким противником.

Благодаря увеличившейся концентрации смог наметить место удара — им оказалась большая вмятина на правой стороне доспеха. Если смогу пробить броню, то есть шанс повредить печень. А там, может, и шанс выжить появиться.

В данный момент я гнал все посторонние мысли прочь, сосредоточившись только на противнике.

Враг меня встречал все тем же высокомерным оскалом. Барьер уже было бессмысленно поддерживать, все равно Импульс собьет его при активации. Пока мой контроль был не столь хорош, чтобы поддерживать две печати одновременно, хоть, по словам наставника, это вполне возможно.

Развеяв Барьер, направил всю оставшуюся духовную энергию в печать Импульса. Обычно она требовала у меня лишь одной единицы, сейчас же в нее без раздумий вложил пять. Конечно это не увеличило пропорционально мощь печати, но она точно стала раза в два сильнее, а может и больше. Жаль, что пока большая часть энергии при усилении развивалась, но это хоть что-то.

Параллельно в протез была перекинута вся доступная энергия, это позволило увеличить скорость моторики пальцев левой руки, чтобы они не были столь «деревянными». Выпрямив их в ладонь, с помощью Закона Жизни немного смог закрепить каждый палец друг с другом. Ведь с собой в этом месте у меня не было меча или другого оружия, а чем-то пробить доспех надо было, при варианте умереть или повредить протез выбор был очевиден. Да и есть надежда, что с помощью все того же Закона Жизни я смогу его восстановить.

В последний момент я изменил траекторию своего движения и, сделав быстрый полушаг, оказался сбоку от мужчины. Бить левой рукой по правому боку противника не очень сподручно, но других вариантов все равно не было.

Воин уверенно стоял, после нанесения мной удара его улыбка не померкла. Он даже не пошатнулся, не говоря уж о большем. А вот треск моих пальцев, хруст в локте и плече, где были расположены корни протеза, отзывался в голове похоронным звоном. Да и сама рука отказывалась меня слушаться.

Физический удар и вся вложенная мной в него сила не произвели никакого впечатления на мужчину. Его оскал с высокомерного сменился на разочарованный, видимо, он ожидал от меня хоть чуть-чуть большей мощи. К сожалению, я не смог его развлечь и все это читалось во взгляде практика.

Его руки пришли в движение с ужасающей неотвратимостью. Я уже думал, что на этом наступит мой конец, но неожиданно тело мужчины расплылось туманом и он не смог завершить свою атаку.

Кажется, я все же выживу. Правда, такая уверенность продлилась ровно до момента, пока я не увидел свое тело со стороны через редкие брызги крови. Оторванная голова не дала мне возможности удивиться, мир поглотила боль и тьма.

В сознание приходил урывками, точнее, кажется, я только начинал приходить в себя и тут же вновь погружался во тьму, так и не успев толком ничего осознать. Лишь вспышки боли, порой успевающие прострелить меня, в такие моменты говорили о том, что мой жизненный путь, наверное, пока не окончен.

В какой-то момент я осознал, что меня окружают снующие вокруг с разной скоростью тени. Их не удавалось рассмотреть из-за багряного тумана. Все это я отмечал лишь краем сознания.

Не знаю, через какой промежуток времени, но мне удалось осознать себя и понять, что я по какой-то причине ничем не отличаюсь от этих теней. Попытался рассмотреть свои руки, но все, что мне удалось увидеть, — полупрозрачные темные сгустки непонятной субстанции, по форме лишь смутно напоминающие руки.

Успел и ужаснуться такому состоянию и подумать, что уже умер и попал в чертоги Повелителя Смерти. В какой-то момент меня стало тянуть в одну из сторон с силой, которой было невозможно сопротивляться. Да и есть ли смысл сопротивляться, если все кончено и мои желания ни на что не виляют?

Я уже практически начал чувствовать костяные хлысты Ялы, смотрительницы Врат небытия в землях Повелителя Смерти, смыкающиеся на моей шее. И тут мир неожиданно окрасился красками.

В этот раз не стал задерживать взгляд на чем-то одном. Лучше сразу найти место, куда можно бежать или хотя бы благодаря чему можно будет понять, где я, собственно говоря, нахожусь. Уже потом можно будет задаться вопросами, что со мной и может быть даже, что мне делать.

Под ногами был черный песок, который неприятно проминался под ногой, но все же недостаточно, чтобы в нем увязнуть. Небо не было или по крайней мере я его не видел за густым дымом, может быть, туманом. Он скрывал все на расстоянии десятка метров. Отчасти и из-за этого было сложно сказать точно, что это такое.

Гари в воздухе не ощущалось, но, возможно, я просто не мог это почувствовать из-за сильного приторного запаха пота и гниющих человеческих останков. Сам источник таких «ароматов» обнаружился не так далеко. Примерно в двадцати метрах справа от меня находилось существо, а иначе не скажешь о человеке без глаз с сильно деформированным телом, где-то раздутым где-то, наоборот, усохшим, которое пожирало трупы с отвратительным чавкающим звуком. Делал он это, стараясь вырывать максимально большие куски, и довольно причмокивал, обгладывая кости.

Думаю, как только его увидел, мой стройный план о том, чтобы не зацикливаться на чем-то одном, дал сбой. Оторваться от этого зрелища смог только в момент того, как некто, размахивая двуручным мечом, кинулся в сторону пожирателя плоти. Факт того, что он делал это с яростным криком, не давал ему очков сообразительности, а вот силы явно было не занимать. Представляю, сколько должна весить эта железка.

Расправа над смельчаком или глупцом была спорой. Пожиратель, как я для себя его переименовал, с треском вырвал чью-то бедренную кость с остатками мяса и, с невероятной скоростью переместившись к безумцу, воткнул ему в лицо свое страшное оружие.

От удара костью воина, пытающегося прервать пир этого существа, должно было максимум откинуть. Все же мужчина был практиком, иначе не мог бы держать настолько большой меч с такой легкостью. К сожалению, сила любителя мяса с гнильцой была чудовищна и ее оказалось достаточно, чтобы преодолеть недостаточную силу взятого оружия. Череп, незащищенный шлемом, не смог выстоять и, словно перезрелый фрукт, разлетелся в разные стороны, орошая черный песок мерзкими кусочками плоти, бывшими ранее его содержимым.

Сама кость тоже не пережила такого столкновения, рассыпавшись в труху, но Пожирателя это не особо волновало. В первую очередь его интересовала свежая порция еды, которая сама пришла в руки.

Когда воин, что так бездумно приблизился к своей смерти, пал, я каким-то образом сначала смог ощутить, а потом и увидел появившихся на разном расстоянии от меня других практиков.

Они выглядели по-разному. Тут встречались как люди, так и представители совсем не известных мне рас. Не то что я их не видел, я даже не слышал о таких или хоть как-то похожих на них. Один вовсе стоял на четырех ногах-руках. Могло показаться, что это какой-то зверь, но кожаные доспехи и ярко-синие глаза, в которых можно было увидеть мудрый взгляд, склоняли меня к мысли о его разумности.

Перед самым ударом Пожирателя многие из них дернулись в его сторону, видимо, надеясь воспользоваться мгновениями отвлечения. Однако пораженные расправой остановились в нерешительности.

Я, смотря на все это, должен был в такой ситуации испытывать ужас и омерзение по отношению к существу впереди и останкам как гнилым за ним, так и свежим в виде обезглавленного практика. Его двуручник валялся неподалеку, заляпанный кровью воина и каплями серого вещества, которое он не хотел использовать по назначению.

Да, сейчас я должен был быть в ужасе от произошедшего, но это было не так.

Во мне проснулось чувство злобы на тех, кто струсил после демонстрации силы Пожирателя. Вполне возможно, кто-то знал этого несчастного, так как у многих в экипировке встречались одинаковые элементы, будто все они были из одного отряда или подразделения. У одной женщины с седыми локонами в когда-то золотистой гриве, но еще не старым лицом на щеках блестели злые слезы отчаяния.

И все они застыли от ужаса.

Слабые, не телом, но духом. Последнее для практика хуже всего, ведь только дух и воля ведут нас вперед по ступеням Возвышения.

Постепенно каждый из них сделал несколько шагов назад, а кто-то до сих пор пятился, не в силах показать спину, боясь, что зверь почует это и посчитает достойными стать его очередной жертвой. Снова они застыли, только оказавшись позади меня, снова я остался впереди.

Тот, кто не достоин по чину и силе этого боя. Это, несмотря на страх перед Пожирателем, читалось во взглядах, что они бросали в мою сторону до этого, да и теперь. Но я остался стоять на своем месте, в отличие от них.

Не просто стою, а иду карать. Карать не за жестокость, не за звериную ярость. Нет! Я буду мстить за сломанные стержни духа, мстить в надежде их воскрешения. Я покажу им, что есть другой путь! Путь, который они должны были найти сами. Заставлю их души снова стремиться вперед, несмотря на все трудности и преграды!

С каждой незнакомой, чужой мыслью, которые охватывали мое сознание помимо воли, вокруг набирал плотность красный туман. С каждым моим шагом вперед, сначала медленным, нерешительным, но все ускоряющимся, мое тело становилось чуть больше. Руки и ноги начала переполнять сила, в правой руке сформировалось копье, созданное из крови погибших на этой арене.

Уже не контролируя себя, я мог лишь наблюдать быстро приближающегося Пожирателя, почувствовавшего угрозу его пиру. Он попытался проделать тот же трюк, что и с тем неудачливым воином. Но было очевидно, что не успевает. Ему не хватило времени даже для того, чтобы оторвать ногу, как в его собственный череп вошло копье. Оно как будто увеличило свою длину перед ударом и ее как раз хватило пригвоздить это ужасное создание к песку. Хоть сам песок из-за все уплотняющегося тумана я уже не видел.

Посмотрев на извивающееся в судорогах тело, развернулся, чтобы взглянуть назад. В глаза тех, кто струсил, кто не смог побороть ужас. Взору вдруг предстало совершенно иная картина — кровавая равнина, которая простиралась на все видимое расстояние. Туман был красным, но не это сделало ее такой. Ручьи крови, вытекающие из десятков тысяч тел, — вот, что я видел. Копье выпало из руки, сразу потеряв форму, оно влилось в единый кровавый поток.

Не выдержав такого зрелища, я упал на четвереньки. Колени с руками стали утопать в ставшей влажной поверхности. И разрывая связки, я неожиданно для самого себя закричал:

— Будьте вы прокляты, крылатые!