Путь высшего

23. Неисправный акраб и славная битва

✦ ✦ ✦

Как сказал портовый житель, до гор с подозрительными пещерами тридцать дней пути на лодке вверх по реке. Как сказал Илиин, наши акрабы проделают этот путь за шесть-семь дней. Первые три дня, предупредил он, будем лететь без остановок.

Я и мои товарищи впервые в жизни оказались в столь длительном воздушном путешествии.

Акрабы летели на предельной скорости. И это было страшно. Железные стены «Победителя Гракков» отчаянно скрипели и ходили ходуном, будто мы не летели, а катились по склону горы.

Из-за особенностей конструкции воздушные экипажи на большой скорости двигались, наклонив переднюю часть, как вертолёты. Постоянная покатость пола не добавляла удобства. Мы сидели не на самих скамейках, а между ними, опираясь спинами и упираясь ногами. Спать приходилось в таком же неудобном положении.

Я невольно зауважал Ио Вареку: все эти три дня парень сидел на скамейке, положив руки на панель управления. Изредка отрывался от неё для еды, или бегал на балкон для справления нужды. Ио почти не спал — разгонял сон и усталость озарёнными корешками бодрости и моей «Живой Молнией».

От безделья и неподвижности мы тоже плохо спали.

Внутри акраба душно. А если выйти на один из балкончиков, то пробирал жуткий холод. Акрабы летели на максимально доступной высоте, чтобы никто с земли нас не увидел.

Проблема туалетов тоже стала весьма ощутимой. Всё, что у нас было — это дырка в полу балкона, в неё задувал ледяной ветер, примораживая всё что можно. Те, у кого была «Закалка Тела» стали счастливчиками.

Но хуже всего было с гигиеной. Если чистоту одежды сохраняли озарения, то мыть тела негде. Разве что выйти на балкон, раздеться и ждать, когда тебя окатит ледяным дождём и снегом. Но опять же на это были способны только владевшие «Закалкой Тела».

В первые сутки полёта у нас закончились темы для разговоров. На вторые сутки всем до чёртиков надоело играть в «Двенадцать Озарений». Хотя я, сколько ни бился, так и не освоил игру хотя бы на начальном уровне.

На третий день, мы, вонючие, потные и раздражённые смотрели друг на друга злыми глазами, готовые вспылить из-за одного неосторожного слова. Даже «Игр Света» не нашлось, их все потратили на то, чтобы удивлять царских дочерей во время оргий.

Главным развлечением стало дежурство. Маджа крепко усвоила урок ночного нападения в казарме, и ставила часовых на все балкончики акраба. Но и на дежурстве не было ничего интересного, кроме бесконечных облаков, под прикрытием которых неслись наши акрабы. Изредка мы перемигивались с соседями с помощью молний и огней, докладывая об остановке.

На четвёртый день из командирского акраба, в котором летел Илиин, поступил сигнал на снижение.

Мы даже не стали дожидаться полного приземления, а попрыгали на землю. Всем хотелось размять мышцы.

Наша флотилия зависла над оранжево-коричневой равниной возле широкой жёлтой реки. Почти все воины и подручные, высыпавшие из акрабов, разделись на бегу и прыгнули в мутную от песка воду. Часовые, расставленные Илиином вокруг лагеря, с завистью поглядывали на них.

Я оказался одним из часовых и тоже поглядывал с завистью. Правда, меня вдобавок разбирало любопытство: снова попытался определить, в какой точке планеты я находился. Хотел найти какие-то приметы, схожие с временем Дениса Лаврова.

Горы Ач-Чи были совсем рядом, их снежные вершины тонули в солнечной синеве. Широкая жёлтая река, с синеватой прожилкой глубины в середине, медленно катила свои воды, овевая меня приятной прохладой. Стада каких-то оленей испуганно носились вдоль берега, не понимая, чего ожидать от внезапно появившихся новых зверей. Людей они явно видели впервые. На поросшей жёлтой травой равнине торчали приземистые деревья, их ветки росли не ввысь, а вширь.

Природа смутно напоминала что-то вроде Африки. Там я никогда не был, даже не помнил, какие на этом континенте есть снежные горы.

Вообще, приземляться среди белого дня на столь открытой местности было не самым умным тактическим ходом. Но причиной экстренной посадки стали неполадки в одном из акрабов отряда небесной стражи.

У этого акраба собрались все водители, которые традиционно разбирались в мелком ремонте своих экипажей. Некоторое время они лазали по нему, взлетали на «Крыльях Ветра» и отгибали железные листы обшивки, заглядывая «под капот», где светились энергетические жилы. Один за другим водители бросали это занятие и качали головами — летающий дом не подлежал ремонту.

Старший отряда, которому принадлежал акраб, сплюнул:

— И тащить обратно на Дивию нет смысла.

После этого все начали вытаскивать из поломанного акраба сундуки, оружие и прочие вещи. Те, у кого были «Крылья Ветра», сняли с корпуса флаги и знамёна. Другие воины отколупали от остова акраба металлические листы и щиты и выломали гнёзда для кристаллов. Кажется, эти детали были большой ценностью, едва ли не в половину цены всего акраба.

После удаления гнёзд, летающий дом, сдерживаемый воздушными материалами, мягко завалился на бок. Киль его воткнулся в землю, как у корабля, выброшенного штормом на берег.

Потом несколько десятков воинов окружили павший акраб и по команде Илиина обрушили на него потоки «Ударов Молний», «Ударов Грома», «Взрывов Воздуха» и всего остального, что могло ломать, плавить и жечь.

Минут пять они били по месту, где лежал акраб. Когда уставшие, сточившие Линии воины разошлись — там остался чёрный выжженный кратер, искрящий молниями и пышущий лужицами расплавленного металла.

Тем временем пассажиры поломавшегося акраба распределили свои вещи по другим экипажам.

Илиин и другие старшие собрались на совет. И впервые на него позвали Маджу Патунга, как представителя полноценного отряда.

Мы все надеялись, что привал будет долгим. Но совет быстро закончился, и старшие погнали нас на посадку. Погрузившись в осточертевшие летающие кибитки, мы снова помчались вдоль гор.

✦ ✦ ✦

За все шесть дней полёта я не увидел ни одного следа цивилизации. Быть может, где-то в проносившихся под нами джунглями, и были поселения лесного народа, но они были столь незначительны, что разглядеть их с высоты невозможно.

Тем неожиданнее было ещё издалека увидеть в одной из плоских скал огромный, вырубленный в камне дворец, точнее входную часть.

Высеченные в скале колонны стройными рядами устремлялись к вершине гряды, у которой сходились чем-то вроде купола. Никаких надписей или статуй на фасаде не было. Только многометровые символы солнца и геометрические фигуры, похожие на искажённые обратной перспективой кубы.

Я был уверен, что этот скальный храм принадлежал древней религии ач-чийцев, тех, которые жили в горах. О них мне рассказывал посол Октул Ньери.

Недалеко от входа в храм по дну ущелья бурлила река. С гулким грохотом течение волочило камни по дну. Через реку переброшен широкий бревенчатый мост. На другом берегу виднелся круглый деревянный загон с буйволами и аккуратные прямоугольники полей с кустами каких-то растений, типа помидоров. Из этого ясно, что низкие обустроились здесь давно.

О том, что здесь жили именно те низкие, какие нам нужны, свидетельствовали два каменных башенных акраба, которые висели у входа в храм, окружённые деревянной опалубкой. То ли их так ремонтировали, то ли просто удерживали на месте, чтобы не сносил ветер.

А ветер тут был сильнейший. Он совершенно отчётливо, будто нарочито, завывал в ущельях и свистел в квадратных колоннах храма.

Поэтому снижались наши водители не слишком быстро, проявляя всё своё мастерство в управлении. Качка и болтанка были такими, что мне пришлось пристегнуть себя вязками к перилам балкончика. Рядом со мной вцепилась в перила Маджа Патунга. Перчатки громобойца на её руках скрипели по перилам. Рядом с нею стоял Хаки и два взрослых небесных стражника, переведённые на наш акраб.

На других балконах тоже толпились стражники и остальные товарищи нашего отряда.

Всем телом я ощутил то напряжение, с каким Ио Варека удерживал «Победителя Гракков» на вертикальной линии снижения. Казалось, что ветер хотел схватить нас за киль, раскрутить и зашвырнуть подальше в горы.

На этот раз Илиин не стал изобретать сложный план незаметного окружения и захвата противника. Во многом из-за того, что мы не знали расположение врага. Разведку мы не высылали. Внутренне устройство шахт и коридоров скалистого храма нам неизвестно. Знали лишь, что древние ач-чийцы копали их много поколений. Не ведали мы и количества противников и их вооружение.

Тактика незаметного окружения уже столько раз подвела Илиина, что он разуверился в её эффективности. Мы будем действовать как небесные воины — налетим всей толпой и сокрушим врага. Акрабы будут прикрывать нас и подбирать раненных. Целители всех отрядов останутся на борту акрабов.

Солнце резко скрылось за снежными вершинами. Вход в храм погрузился в вечернюю черноту. У подножия могучих колонн мигнул слабенький синий светильник. Кто-то из низких бежал внутрь храма, поглядывая наверх — нас заметили.

Фигурка вбежала в квадратный вход между колонн. Ему навстречу высыпала толпа выучек, облачённых в хорошие доспехи, все дивианского производства. Их оказалось человек триста, серьёзная сила против почти ста двадцати небесных воинов. Человек с фонарём пропал внутри входа в храм.

Выучки рассредоточились за колоннами. Лучники выступили вперёд и начали стрелять в нас. Наконечники стрел макали в висевшие на поясе кувшины.

Люди, похожие на колдунов, побежали к каменным акрабам, на их крышах уже крутились на деревянных подставках коломётные машины. А стрельцы заряжали непривычно длинные и ровные колья.

Всего две машины — ерунда, если вспомнить, сколько их было в Лесной Крепости.

Массивная каменная плита над входом, казавшаяся мне частью архитектуры, дрогнула и поползла вниз. Скрежеща и разбрасывая пыль, плита медленно закрывала вход.

— Готовьтесь, — приказал небесный стражник, который стал нашим старшим на время этой атаки.

Я отцепил вязку от себя, но оставил один конец на перилах. При таком ветре использовать «Крылья Ветра» не смогу. Буду спускаться на верёвках.

Небесные стражники сделали то же самое — закрепили вязки на перилах, а свободные концы обмотали вокруг рук.

Все мы испытывали возбуждение предстоящей битвы. Но теперь даже Хаки не выражал беспечной уверенности. Слишком свежо воспоминание о завёрнутых в покрывало смерти воинах, разложенных за целительской палаткой.

Хаки задумчиво бил кулаком громобойной перчатки в раскрытую ладонь, отбивая лязгающий металлом ритм.

— Давай, — приказала мне Маджа.

Я осенил всех окружающих «Живой Молнией». Других товарищей награжу бустом после приземления. Это отобрало часть толщины моих Линий.

«Твоя Линия Тела стала толще на один волос, — доложил вдруг Внутренний Голос. — Знай об этом».

Число, означавшее толщину Линии Духа, увеличилось на шесть, достигнув показателя «126». Я уже знал, что один волос — это шесть паутинок. А вот почему рост Линий увеличивался то на одну паутинку, то на волос — загадка.

У Реоа был ответ, но какой-то неуверенный. Мол, чем я чаще использую озарения, тем вероятнее рост важной для этого озарения Линии сразу на волос, а не паутинку. «Живая Молния» брала большую часть толщины именно из Духа. Но был ли в получении вместо паутинки волоса элемент случайности или же это закономерность — Реоа не знала.

Я пощупал холодную рукоятку дешёвой трёхсильной мочи-ки, висевшей в чехле за моей спиной. Потом поправил кожаные ремешки железных наплечников. Моя броня из небесного стекла пришла в негодность после битвы с Эрну Кохуру, поэтому я нацепил нагрудник от одного набора, наплечники и шлем от другого, а кожаные наручи от третьего. Поножи у меня остались от моего стеклянного набора.

Зато я обзавёлся редкой для дивианцев обувью — сапогами. Позаимствовал их в сундуке тех небесных стражников, которые переселились к нам из сломавшегося акраба.

Сапоги были не такими крутыми, как сапоги воинов отряда Вишала Кохуру: ни тебе петелек для метательных ножей, ни железных штырей на голенищах, ни металлической оббивки на носках и пятках. Даже подошва тонкая, как у кед. Но я всё равно чувствовал себя в этой обуви увереннее, чем в традиционных сандалиях с толстой подошвой и муторной шнуровкой.

Из-за столь разнообразных предметов обмундирования я походил на выучек, которые тоже носили кто что смог купить у дивианских торговцев.

— Пры…

Коломётная машина на крыше башенного акраба загремела и выстрелила.

Старший не успел договорить «…гаем!» — толстый и очень ровный штырь, блестевший как игла, пробил железную обшивку акраба, разорвал металлические перила и снизу вверх проткнул нашего старшего небесного стражника, стоявшего рядом со мной. Острие вошло у него между ног и вышло из темени, разбив стеклянный шлем на крупные осколки.

Стражник был привязан к перилам. Кол подбросил его вверх, но вязка задержала подскок и перенаправила воина за борт, где он повис безжизненной тушей с разбитой надвое головой и торчащим из разлома остриём.

Убойная сила металлического копья значительно превосходила деревянные дрыны стрельцов из Лесной Крепости. Их даже не надо смазывать отравой — они и так способны убить пропустившего удар небесного воина.

Низкие снова удивили своей изобретательностью.

Втаскивать погибшего обратно нет смысла: металлический кол раскроил его череп изнутри — части головы и мозга разлетелись по скалистым вершинам. Даже если мы по крупицам соберём комочки мозгов и костей, то ни один целитель Дивии не склеит голову из этих ошмётков.

Командование перешло к Мадже.

— Прыгаем! — заорала она и первой перемахнула через развороченные перила.

✦ ✦ ✦

Сверху вся обстановка ясна. Враги выстроились у входа в храм, сам вход закрыт каменной плитой, по бокам висят каменные башни, плюющиеся смертельными железными кольями. Лучники отступили под прикрытие колонн. Но как только я опустился на землю, всё слилось в клубок неразберихи. Мимо меня бежали воины и небесные стражники. Одни кидали копья, другие били озарениями, добавляя в клубящуюся вокруг меня путаницу языки пламени, прожилки электричества или завешивая всё вокруг смерчами «Порывов Ветра», состоявшими из сухой травы и верхнего слоя почвы. Все вокруг кричали, отдавали приказы или, как я, спрашивали друг друга: «Куда бежать-то»? Ибо, куда ни глянь, я видел или своих товарищей, которые растерянно шагали вообще куда-то в бок от того направления, в каком, я полагал, нужно было двигаться, или меня сбивали с ног громадные небесные воины и славные герои, которые ещё успевали проорать: «Поберегись!» или: «Что встал, как обосравшийся гракк?» Изредка из этой кутерьмы вырывался призрачный буйвол, верхом на котором сидел небесный воин, тоже — славный герой, размахивающий топором или копьём. Потом мелькнули широкие крылья огромного призрачного орла, который летел чёрт знает куда, а в когтистых лапах нёс оторванную голову выучки, словно спешил накормить ею своих призрачных птенцов. И я бежал то за своими товарищами, то за славными героями, то на зов Маджи, приказывающей нас построиться в «Непоколебимые Волны». Но не найдя её, бежал на зов Илиина, призывающего всех подручных не лезть в самую гущу битвы, и не мешать взрослым. Хотя казалось, чему можно вообще помешать в таком хаосе? Я давно сложил стопкой узоры «Удара Молнии», но так и не нашёл, кого мне ею ударить. Я вдруг ярко вспомнил момент из жизни Дениса Лаврова, когда он решил заделаться клубным тусовщиком, для чего смело принял в ночном клубе экстези и запил стаканом водки, после чего совершенно перестал понимать где он и что ему надо, но при этом его дико тянуло танцевать. Танцевать он не умел и только отдавил на танцполе ноги всем девушкам. Так и я сейчас: не понимал, где враг, но ударить кого-то молнией казалось необходимым, ведь я в битве, чёрт меня подери, я должен поддержать товарищей по оружию! Наконец мне повезло — из стены то ли чёрного дыма, то ли «Облака Тьмы» на меня выбежал выучка. Шлема на нём уже не было, а из плеча торчал сарит-топор, из-под лезвия которого бил пульсирующий фонтанчик крови. Кровь брызгала в лицо выучки и смешивалась с потоками слёз, обильно текущих из его глаз. Пока я разбирался, чем мне добить несчастного низкого, ведь не хлестать же его всеми молниями, на него наскочил — точнее просто наступил — огромный небесный качок, облачённый, как водится, в короткую и обтягивающую тунику. Придавив человека к земле голой ступнёй, качок выдернул из его плеча топор, который в его огромных ручищах казался игрушкой, и рубанул плачущее лицо. Потом воин обернулся на меня, отечески улыбнулся и спросил:

— Ну, чего, малец, замер, как обосравшийся гракк? — И на «Проворстве Молнии» умчался обратно в сумрак вихрей, полных земли и камней.

Один из вихрей затих, открыв мне вид на башенный акраб. Вся опалубка с него давно слетела, а ворота упали, превратившись в сходни. Изнутри тёмного проёма вырвался рык, и показалась морда гракка, обмотанная бусами и цветными лентами. Я испугался, всё-таки гракк был взрослый, ростом едва ли не с саму башню. Он даже не выходил из неё, а вытянул морду, как черепаха из панциря. Потом просунул когтистые передние лапы, словно бы снял с себя эту башню, как некий костюм, настолько тварь была огромна. После испуга я радостно приготовил молнии — наконец приму хоть какое-то участие в битве! «Поберегись!» — услышал я. Мимо меня огромными прыжками пронеслись трое небесных стражей в стеклянной броне. Я не успел хлестнуть молнией по морде гракка, как стражники навели на вход в башню тройную «Стену Воздуха». Они просто-напросто закупорили тварь внутри! Гракк бился мордой в шипящую стену, выл и царапал её, раскачивая башню. Всё безрезультатно — его каменный дом стал клеткой. «Потом добьём», — сообщили мне стражники и умчались. Эта нейтрализация опасной угрозы показалась мне верхом мастерства. Вот так просто и элегантно они вывели из боя опасного противника.

— Да не стой ты, как обосравшийся гракк! — донёсся до меня крик Маджи. — Иди к нам.

✦ ✦ ✦

Пока я добрался до колонн скального храма, откуда меня призывала Маджа, битва закончилась. Вихри опали, «Облака Тьмы» и дым рассеялись. Последние метры я шёл по искорёженным трупам, все — низкие.

Башни, с запертыми в них гракками уже разрушены, сами твари — мертвы. Из-под камней бывших башен вздымались их туши, рассечённые оружием и боевыми озарениями. Большинство воинов и стражников сидели на корточках или прямо на трупах. Многие тяжело дышали, уперевшись ладонями в колени, как курильщики, пробежавшие полумарафон.

— Вот это, малец, была славная битва, — сообщил мне тот качок, которого я встретил в пылу сражения. Он сидел на груде мёртвых выучек и жадно пил ароматную воду из квадратной фляги. Его сарит-топор, в несколько слоёв покрытый кровью, был рядом — воткнут в спину врага.

— Как предки воевали, так и мы должны, — согласился с ним небесный воин. — Выследить, вынюхать, подумать — к чему нам вся эта хитрость в низких царствах? Сразу бить этих гадов надо. Что тут думать?

— Да, брат, бить надо резко, как молния, — поддержал его другой воин.

— И ослеплять, как полуденное солнце, — добавил однорукий воин, в котором я узнал того, с которым поссорился во время взятия Лесной Крепости.

Воин с иероглифом рода Кохуру на нагруднике сказал небесному стражнику, сидевшему на корточках:

— А вы, братья, лихо заперли гракков в башнях. Моё вам почтение и уважение.

Едва ли не впервые я увидел небесных воинов и стражников, которые не спорили друг с другом, а даже хвалили.

Я продолжил шагать по трупам, которых становилось тем больше, чем ближе вход в скалистый храм.

Среди мертвяков оказались и колдуны, ибо я заметил группы свободных граней, висящие над трупами. Внутренний Взор привычно подсветил их, грани зашевелились и, прежде чем я успел среагировать, слетелись ко мне.

ТЫ СОБРАЛ 1 035 ГРАНЕЙ УМЕРШИХ ОЗАРЁННЫХ.

— Эй, эй! — вдруг заорал на меня небесный воин из рода Кохуру. — Ты чего, малец, совсем обнаглел?

— Простите, я не хотел, оно само…

— Это твои грани, а? — поддержал его небесный стражник. — Ты убил колдунов? А? Скажи?

— Нет.

— А чё хватаешь чужое?

Воин Кохуру иронично заметил:

— Я-то видел, что ты, малец, всю битву стоял, как обосравшийся гракк. Даже мочи-кой не шевельнул, чтобы убить хотя бы одного низкого.

— Простите. Я верну грани.

— Усвоенное уже не вернуть, бестолочь! — рассвирепел небесный воин.

Стражник поддержал его:

— Вот так вот, воюешь во славу Дивии, значит, а потом приходит какой-то малец и собирает все твои честно выбитые из грязи грани.

— Да уж, — поддержал воин Кохуру. — А мне говорили, Самиран Саран — молодой герой.

До меня дошло, что старшие издевались надо мной:

— Когда научусь творить кристаллы, верну вам эти грани.

— Да иди уж, — добродушно разрешил воин. — Но в следующий раз не трогай чужое.

Я сделал благодарное лицо, а сам подумал, знает ли этот доблестный воин из рода Кохуру, что старшие его рода именно этим и занимались — заманивали детей в храмы и через грязное колдовство отбирали их грани?