Пылающая сталь

Глава 24 Память

Как это не очевидно, но я все же скажу, как и многие другие очевидные вещи, которые пришло время проговаривать. Память о великих и значимых событиях, в том числе Великой Войне, сильно зависит от общества. Наше общество, к великому счастью, не знает больших войн на своей территории. Отсюда и некоторое искажение Войны в восприятии.

Мы подспудно относимся к войне как спорту. Нам нужны численные показатели — сколько пропущенных ударов, забитых мячей, как высоко прыгнул наш спортсмен. Поэтому мы так акцентируется на потерях, воспринимая их интуитивно как показатель успеха. Но на самом деле, война это не соревнование, где можно выиграть по очкам, и не экономический проект, где можно подсчитать затраченные ресурсы и оценить его успешность. Это больше похоже на болезнь с высокой вероятностью смерти. Ты или выздоровел, или нет. Или победил, или проиграл. Да, последствия болезни могут оказаться тяжелыми. Но ты остался жив, это главное.

С другой стороны, мы материалистическое, технологичное общество. Отсюда такое увлечение техническими и количественными характеристиками и вооружением противоборствующих сторон. Но как я постарался показать — успех боевых действий во многом лежит в плоскости организации, управления и тактических приемов, логистики и стратегии.

Это как сравнивать хоккей и керлинг. Можно много обсуждать размеры клюшек, сравнивать шайбу и камень для керлинга, подсчитывать количественный состав команд. Все это конечно интересно, и все это мало нам поможет определить победителя в перестрелке между командой по хоккею и командой по керлингу.

Увы, мы все еще люди, и мы такие какие мы есть. И уверенность, что если у нас есть танк, на голову превосходящий аналогичное оружие у наших противников, то мы должны победить — практически естественное предположение для нормального, адекватного человека.

Даже если умом мы понимаем, что это не так, то внутри, на интуитивном и эмоциональном уровне, мы все равно реагируем так, как и должны.

Потери в Великой Отечественной, это один из самых болезненных вопросов нашего общества. К счастью, сейчас людям интересующимся, уже несколько легче разобраться в нем. Вообще, прямо сейчас удивительно хорошее время для почти любого интеллектуального труда. Применительно конкретно к Великой Отечественной Войне — сравнительно недавно произошла «Архивная революция». Несмотря на несколько претенциозное название, это явление действительно заслуживает такого громкого названия. Это без всяких допущений революция в видении и понимании войны. Стали доступны огромные пласты документов, как СССР так и Рейха. И множество несомненно талантливых, увлеченных людей буквально на наших глазах делают наше мрачное прошлое понятным. И вместе с тем — близким. Оцифрованные документы, современные порталы где они собраны, такие как «Память народа». Просто простые и понятные рассказы о событиях, с именами и фактами из документов — и даже в формате видео. Появляются и книги талантливых авторов с глубоким пониманием, доступным нам сейчас. Эта страшная Война вдруг стала куда ближе для обычного человека, вроде меня, чем была еще тридцать или даже пятьдесят лет назад. В конце книги я дам список ссылок, по которым можно будет посмотреть про Войну важные и нужные вещи в достаточно легком для усвоения формате. И даже провести время не только с пользой, но и с интересом. А главное, составить свое личное мнение.

Я не буду заходить на территорию людей, которые проводят время в архивах, и могут рассказать о войне с документами на руках. Хочу только отметить, что несмотря на то что сейчас возможностей для откровенной лжи и передёргиваний у ряда нечистоплотных людей все меньше, они все же пытаются.

Если дикий бред вроде атаки некой Цитадели с черенками от лопат, снятый на деньги государства, не нуждается в опровержении, (в силу очевидной своей бредовости, в такое могут поверить только люди с когнитивными нарушениями, а переубеждать их смысла нет) то есть ряд серьезно устоявшихся стереотипов, которые все еще существуют.

И один из самых распространенных, это конечно некое условное и собирательное «трупами завалили». Есть персонализированные и очень литературные варианты со сходящими с ума пулеметчиками, которые просто уже не могут косить «набегающих русских солдат». Кстати, в современном варианте это обычно в компоновке — набегающие на пулеметы русские, и плачущие пулеметчики. В изначальном, еще финском варианте, пулеметчики косили все же атакующие цепи пехоты. Зато не просто красноармейцев, а еще и женщин. Что подчеркивает бесчеловечность большевиков. Но остальные душераздирательные и тонкие подробности про плачущих пулеметчиков немецкая пропаганда оставила без изменений. Сама идея нагло сворована с первых вестернов, где на многоствольные мясорубки-гатлинги кидались индейцы.

Увы, но вранье началось прямо с индейцев — гатлинги сняли с вооружения американской армии, потому как даже индейцы никак не хотели на них переть толпой.

Хуже, когда используются действительно факты, которые в первом приближении выглядят весьма убедительно, и крайне удручающе.

Лучше всего это иллюстрирует знаменитое сравнение танков. У вермахта на начало операции Барбаросса 4000 танков, у СССР 25000 (последнее время правдорезы, после резкой критики, все чаще добавляют что в европейской части только 15000), по самолетам там такой же разгромный счет, и так далее.

Я надеюсь что прочитав мою книгу, вы согласитесь,что такое, сильно упрощенное, сравнение, может скорее затемнить реальное состояние дел, чем прояснить его.

Могут еще вспомнить о том что мы клепали танки десятками тысяч, а немцы сделали 1400 тигров, и одними ими три года нас держали… И так далее, и тому подобное.

Таких передергиваний сотни и тысячи, всех их рассматривать бесполезно, мы просто погрязнем в деталях.

Но все же по поводу количества танков позволю себе дать немедленную ссылку на одного человека, известного как Док Берг, который злой как все «заклепочники», зато во всю эксплуатирует свежедоступный исторический ресурс — сотни оцифрованных военных фотографий.

Надо понимать, с чем мы боремся. Все мы формируем у себя в голове такую реальность, которая позволяет нам примириться с реальностью настоящей. Я подробно отписывался про это в своей мыслеблудной книге «Иггдрасиль», и не хочу повторяться, поэтому постараюсь коротко. Если захотите поспорить — велком ту «Иггдрасиль», повисите на нем, и возвращайтесь в комменты.

Так вот, у нас в голове есть набор шаблонов, с которыми мы сверяемся. Это обусловлено окружением, обществом и личным опытом. Не надо только путать с менталитетом. Менталитет антинаучное понятие. Хотите сказать, что менталитет существует, рассказывайте это северным и южным корейцам, которых разделили совсем недавно тупо линией на карте.

У нас есть четкий набор шаблонов которые работают и помогают принимать решения. Так же, как древний охотник, принимая решение, не сверялся с данными спутника о численности зверей в лесу, и не оценивал точные данные о осадках за последний год, а делал выводы на основе ограниченного набора фактов и принимал решения которые позволяли ему выжить, а нам наследовать его способ мышления — так и мы формируем свое мнение отталкиваясь от ограниченного набора доступных фактов. И если мы сталкиваемся с чем-то таким, что в этот шаблон не помещается, мы испытываем стресс и срабатывает защитная реакция. Если этот факт может заставить нас пересмотреть слишком многое — он отбрасывается. Мозг очень энергозатратный орган, и поэтому мы инстинктивно стараемся его использовать как можно реже. Один не влезающий в шаблоны в факт игнорируется. И второй. И третий. Если игнорировать поток фактов уже не получается, мы подыскиваем «правдоподобное» объяснение. Магия, масоны — современный расцвет теорий заговора хороший тому пример. Если у нас резко сужается поле возможностей, и мы видим удручающую тенденцию в будущем (уже понятно, что у современных взрослых людей 20–45 лет не будет пенсии, а те кто родился после 2015-го будет вынужден работать с детства в различных агрегаторах типа «толоки», как минимум) то мы не пытаемся познать теорию государства, прочитав около 140 книг, начиная с Аристотеля и Платона. Нет, мы видим очевидное — это злые педофилы-рептилоиды, их козни. Согласитесь, эта хорошая теория, ведь она объясняет примерно все.

Хуже, если не помещающихся фактов не много, и они касаются узкой темы. Придумывать специальных рептилоидов «которые скрывают» только эти конкретные узкоспециализированные вещи, тут нам не позволяет здравый смысл. Тогда у нас возникает реакция отторжения на не уложившийся в шаблоны факт. У всех она разная. Допустим человек мне рассказывает о плачущих, но строчащих, немецких пулеметчиках, и бедное, жалкое, русское быдло, которое гонят на пулеметы озверелые 'особисты-НКВДэшники. На это я могу привести пример успешных боевых действий войск НКВД (у которых не то что артиллерии, даже пулеметов мизер) против войск СС и Великой Германии под Харьковом. Но я ничего не докажу этому человеку. Он не готов сломать свою картину мира, пересмотреть основные жизненные опоры после пары жалких фактов. Фактически, даже если бы я сказал, что его мать гомосексуалист, то он бы воспринял мой ответ даже менее бурно, но с похожей реакцией. Как заведомую ложь и оскорбление.

Можно ли убедить людей с напрочь отличной от нашей картиной мира? Некоторых да, некоторых нет, но в любом случае это работа для настоящих мессий. А лезть в чужое профессиональное поле деятельности не этично.

Лучшее, что мы можем сделать, это вынести для себя урок. Иногда надо допускать в свою картину мира немного безумия, возможно, это поможет понять и увидеть больше. Но тут главное не перестараться.

А еще, важно понимать тенденцию, и тогда нас будет труднее запутать частностями.

По потерям в Великой Отечественной Войне есть единственная мощная работа под руководством Кривошеева, сделанная еще в 1993-м году. Подробнее можно почитать на той же википедии, но я приведу инфографику — мне кажется она нагляднее:

К концу жизни Кривошеев выводил потери СССР и Германии с сателлитами как 1к1, даже с небольшим перевесом у наших врагов. Однако, чистые демографические потери (вместе с убитыми пленными и мирным населением) были, явно не в нашу пользу, оценочно от 1к1,7 до 1к2,1.

Кривошеев использовал мощные ресурсы нескольких научных институтов. Есть современное исследование, но все же оно не такое масштабное.

Кривошеева не критиковал только ленивый. Исаев упоминает о целой армии, посчитанной Кривошеевым как полностью попавшую в плен в 1941-м, но которой на самом деле удалось отойти, и её включили в состав другого фронта. Таким образом эта армия была посчитана в потерях минимум дважды.

Да что далеко ходить — в пристально изучаемом мной боевом эпизоде с взводом Широнина выяснилось, что из 25 солдат, которым присвоили звание Героя Советского Союза посмертно, оказалось шестеро живых. Кстати Билютин, командовавший полком в Тарановке, тоже уже был давно мертв (его восстановили в составе армии только в 1950-м).

Честно говоря к Кривошееву накопилось много претензий. И по хорошему, надо брать и пересчитывать. Но это мероприятие уровня государственной программы. И какие бы не получились результаты — в них скорее всего никто не поверит. Да, доверие к институтам власти в наше время на одном из самых низких исторически зафиксированных уровней.

Если окажется, что наши потери сравнимы — это не изменит сегодняшнюю ситуацию. По прежнему будут последователи очередных «Резунов» и «Суворовых» которые будут «срывать покровы». К счастью, эта группа совсем уж оголтелых Рейхолюбов все быстрее теряет позиции, и уже даже в непрофессиональном общественном дискурсе воспринимается скорее как фрики.

Честно говоря, у всех этих «Суворовых» жиденько с фантазией. Нет в них безумия такого яркого, что могло бы затмить правду. Будь у меня поменьше совести, я бы мог сварганить просто огненную версию про красных коммунистов-некромантов посылающих в бой мертвых солдат, и даже, как видите, подтвердить это с документами на руках.

Были ли у нас потери? Были! И очень страшные, очень тяжелые. Одним из ярчайших примеров является битва под Москвой, где наши потери на порядок выше немецких. Наши потери в основном санитарные — генерал Мороз нас предал, и еще в 1941-м.

Или «Невский пятачок», где наши потери в 20 раз выше немецких, но в силу чудовищно невыгодных условий, мы еще и убитыми потеряли в 10 (!) раз больше чем немцы. У нас чуть меньше тысячи человек убитых в бою, у немцев меньше сотни.

Чудовищный провал! Но на примере «Невского пятачка», в силу ограниченного масштаба событий, можно хотя бы понять как это могло произойти. Я оставлю ссылку на Исаева https://youtu.be/N__eotN85o8, от себя же добавлю — видно что люди пытались как могли. Попробовали и танками — не вышло, танки побили. С огромным трудом переправили на плацдарм 20 (!) тяжелых танков КВ-1 — и это наше чудо-оружие немцы успешно сожгли. Наши предки меняли командование, проводили реорганизацию войск, пересматривали тактику, ну и конечно расстреливали командиров за паникерство и непрофессионализм. Да, это происходило в стране с тоталитарным режимом, в обществе пережившем гражданскую войну.

Наши предки совершали ошибки, и уступали в профессионализме врагу. Но не сдавались. А упорно искали ахиллесову пяту вермахта. Пробовали все, что только могли. И выбрасывали десант на направлениях главных немецких ударов, и, наоборот, пытаясь перекрыть десантом пути отступающим немцам. Пытались биться в окружениях опираясь на большие склады со всем необходимым — что только не делали. Ничего не получалось. А вот 1944-м раз за разом все получается. И при детальном рассмотрении выясняются небывалые для сильно деформированного общественного сознания вещи. Даже крупные наступательные операции сворачиваются из-за «неожиданно упорного» или даже «успешного» сопротивления немцев. Советские командиры знали, насколько обманчиво может быть ощущение, когда кажется, что победа рядом, и стоит только поднажать, кинуть в бой еще один полк, еще один батальон, еще двадцать тяжелых танков — и враг сломается. Побежит.

Расчет на заведомо слабые волевые качества противника оказался неверен и его старательно изживали из уравнений войны.

И волевой принцип — не взлетело с выделенными силами, мы не бросаем в бой резервы а меняем план — практически неукоснительно выполнялся с 1943-го. Это тоже опыт 1941-го.

Я помню мемуары одного артиллериста. Там есть эпизод, когда он уже в Германии, неожиданно встречается с двумя сослуживцами, с которыми начинал воевать еще в 1941-м, под Москвой. Надо сказать, впечатление о битве под Москвой у этого ветерана (он был тогда еще пехотинцем в свежей дивизии, участвовал уже в наступлении, был ранен) были ужасные. И вот он встречает оставшихся в живых сослуживцев, они выкраивают немного времени для совместных посиделок, вспоминают наступление под Москвой, и смеются. Смеются от нелепости своих действий. Мне врезалась в память фраза «Ну разве можно было так воевать⁈ А вот, воевали.»

Да, воевали как могли. И многие люди отдали жизнь за свои и чужие ошибки. Память о них — единственное, что можем мы им предложить за их жертву.

И, разумеется, есть примеры успешных, умелых действий советских войск, и таких примеров тысячи и тысячи. Если бы таких примеров не было, то мы бы не взяли Берлин, это ведь очевидно. Да, удар Ватутина под основание наступающих танковых корпусов под Тарановкой провалился. Но это не значит, что все закончилось крахом. Даже в той тяжелой ситуации наши войска показали впечатляющие примеры отваги и профессионализма:

Я уже говорил, что еще в ходе мартовского контрнаступления 2-го танкового корпуса СС ряд противостояний с частями 3-й танковой армии стали для эсэсовцев ощутимыми на потери. Эти потери войск СС, которые якобы и привели к неоправданной жестокости, особенно офицеров дивизии «Лейбштандарт», в результате чего были расстреляны и сожжены сотни мирных жителей в ряде сел Харьковской области: Береке, Ефремовке, Мелиховке, Станичном и многих других.

После Тарановки, в боях за Харьков, дивизия «Дас Райх» была отброшена от городской черты и вынуждена даже была покинуть важный логистический узел, поселок Коротыч. Особенно пришлось повозиться дивизиям СС с 17-й бригадой войск НКВД, как в пригородах Харькова, так и в уличных боях. Один батальон 113-й стрелковой дивизии в Рогани, выдержал наступление танковой группы Баума из состава танково-гренадерской дивизии СС «Мертвая голова».

И вот тут то и обещанное мной в предыдущих главах появление 179-й отдельной танковой бригады Рудкова. При выходе из окружения 179-я отдельная танковая бригада нанесла поражение дивизии СС «Мертвая голова» (если говорить правильно, то SS-Panzer-Division «Totenkopf»). Причем 179-я отдельная танковая бригада сделала это…дважды! Фактически уничтожив почти половину тыловых частей дивизии. На самом деле в боевой истории дивизии мертвоголовых просто простыня про эти события. Без подробностей, просто стенания. Встречу с танкистами Рудкова там называют не иначе как «Черным днем в истории дивизии». «Чёрный день» был настолько черным, что в дивизии «Мертвая голова» даже хотели ввести «день памяти и скорби». Но потом был Курск, да и много чего еще, так что праздник на фоне будней смазался и не удался.

Комдив 179-й отдельной танковой дивизии Рудкин, если говорить без пафоса и и красивостей, а коротко и сухо — бич божий для армии нацистской Германии. Карающий меч. Железная смерть. Воплощение ужаса. О нем нужно написать отдельную книгу. Но уже сейчас появляются короткие информационные видеоролики.

https://youtu.be/-IgDrOwQMC8

Ни одно из этих событий не находит справедливого освещения во всех изданиях как за рубежом, так и в странах бывшего СССР.

И вот тут мы подходим к сути этой главы, к памяти.

Десять лет назад было принято жаловаться, что некая «молодежь» совсем не помнит про Войну, не знает, не понимает, и так далее. Сейчас такой плач в комментариях случается куда реже — стоило только хоть слегка выйти из ограниченного инфопузыря в интернете, и мы вдруг выяснили, что есть сотни тысяч молодых людей которые не только знают своих предков воевавших против страшного врага, но тысячи из них прикладывают значительные усилия для сохранения памяти о той страшной Войне. Ездят в поисковые экспедиции на места сражений, делают сайты, оцифровывают документы. Ну, и такие очевидно массовые мероприятия как «Бессмертный полк», надо сказать, тоже помогают осознать — мы все еще наследники Великой Победы, мы помним.

Конечно, поколения, сильно отличаются между собой. Действительно, те кто родился после 2000-х и сейчас молод, вполне вероятно мало знают ярких моментов из военной истории Великой Отечественной Войны. Многие, вполне вероятно, разделяют транслируемые в том числе и из «телевизора», мифы — и про «трупами завалили», и про «47 миллионов убитых солдат», и про штрафбаты с уголовниками которые одни только и умели воевать. Но это, все же, люди которые предметно не интересовались.

Да, зачастую современные молодые люди не читали «Войну и Мир», ну или можете подставить сюда любое произведение, которое по вашему мнению должен прочитать каждый образованный человек. Сидят в Тик-Токе, оглупели, все пропало. Это я читаю в источниках еще по Древней Греции, тогда жаловались, что молодые люди отупели, потому что записывают устные предания. И про пропащее поколение есть высказывания постоянно. Особенно часто перед большим скачком человечества в развитии. Так что я рад, что многим кажется, что современная молодежь поглупела. Это хороший знак.

Может многие молодые люди не читали многое из того, что читали мы, зато они хорошо ориентируются в потоке информации, и могут быстро из кратких выжимок статей в интернете собрать основные важные моменты, и сформулировать на этой основе довольно взвешенное, не побоюсь этого слова, аргументированное мнение. Поэтому касательно Войны и чувствуется просадка — им это не важно.

А вот в этом уже виноваты мы. Это ведь мы позволили оболгать и облить грязью подвиг нашего народа. Сами запутавшись и заблудившись в мире и обществе, мы с одной стороны излишне идеализируем тех, кто этого не заслуживает, и зачастую демонизируем тех, кто про нас и не думает.

Неудивительно, что наши дети не доверяют нашему мнению.

С другой стороны, поработав над материалами для книги, я уяснил — очень важен некий центральный руководящий и направляющий орган. Вся эта история про «начни с себя и мир изменится» на войне, например, не работала. Наши пытались таскать артиллерию и легкими танками, и трофейными тягачами — все это заканчивалось в лучшем случае локальными успехами. Пока, наконец, танковые армии не сели массово на штатные грузовики.

Разрозненные и неуправляемые усилия, даже если они без преувеличения героические, ни приведут ни к снижению выбросов вредных веществ, ни к перелому в войне, ни к популяризации военной истории.

Поэтому такие фильмы, как снятый на деньги спонсоров и пожертвования «28 панфиловцев» так и останутся нишевыми проектами. Пусть и знаковыми.

Но в массы то пойдут всякие «форсажи на танках».

А ведь проблемы с военно-историческими фильмами вообще, а с фильмами про ВОВ особенно, у нас уже давно.

Например, есть советская военно-историческая эпопея «Освобождение», которую ругать вроде бы не за что, тем более, что это до сих пор фильмы с самыми масштабными съемками в истории кино. Так вот, в фильме 1-м, «Огненная дуга», есть эпизод где немецкий генерал после доклада Манштейну о том что его дивизии больше нет, покончил с собой.

По всей видимости этот неназванный генерал на самом деле Густав Рихард Эрнст Шмидт. А теперь сравните эпизод из советского фильма с реальностью, в которой Шмидт покончил с собой после скоротечного ночного боя, боясь попасть в плен. Это был не просто скоротечный ночной бой с частями 13-й гвардейской стрелковой дивизии. Это был бой, в котором штаб 19-й танковой дивизии вермахта был буквально истреблен… Штабом 13-й гвардейской стрелковой бригады под личным командованием комдива Глеба Владимировича Бакланова. Вот как пишет об этом сам Бакланов:

«Оказалось, что командир 19-й танковой дивизии генерал-лейтенант Шмидт так же, как и я, назначил командный пункт в школе совхоза 'Березовский». Наш штаб пришел туда часа на три раньше и встретил прибывший позже штаб Шмидта.

В ночном поединке двух штабов победу одержал штаб 13-й гвардейской дивизии. В наши руки попали важные документы противника. В их числе оказались докладная записка командира 19-й танковой дивизии генерал-лейтенанта Шмидта Адольфу Гитлеру о ходе наступления и доклад с анализом боевых действий на Курской дуге. Шмидт подробно излагал причины отхода немцев на исходные рубежи.

— Бакланов Г. В. Ветер военных лет, 1977′.

Вдумайтесь, это же только в фэнтези лично сходятся два высокопоставленных военачальника с приближенными, и схватываются насмерть. Это история невероятна, почти так же, как сказка.

Как видите, скомкать такой уникальный и кинематографический случай до банального самоубийства могли только в Советском Союзе конца 1960-х и начала 1970. Когда уже примерно все, что было живым и ярким на Войне, стало фарсом и представлением без смысла.

Спилберг, снимая одну из ярчайших военных драм «Спасение рядового Райна» оказался в по настоящему трудной ситуации. Он смог найти только один участок высадки в Нормандии, где американцы встретили заметное противодействие немцев, да и то там было далеко не так жестко, как он показал в фильме. Сам сквозной сюжет основан на истории о попытке вернуть домой последнего из 11 братьев, ушедших на фронт и погибших. На самом деле там довольно мутная история — вроде бы этого хотел один генерал, но не успел, или хотел и не сделал — в любом случае он описал этот случай в мемуарах. А последний оставшийся в живых брат вернулся домой по ранению, и тут вроде уж подсуетились местные политики и пропиарились — толком ничего уже не понять.

Но даже на таком, весьма жиденьком, материале, Спилберг склепал хороший, яркий, сильный фильм.

Я даже представить не берусь, что бы он мог сделать, если бы у него было на руках хоть несколько эпизодов аналогичных боям Курской битвы.

Или вот один из потрясших меня до глубины души, вполне исторических боев. Штурм Познани. Посередине города стоит готический собор — как мы знаем по боям в Тарановке и Соколово, захват такого здания может серьезно изменить рисунок боя. Ночью группа советских добровольцев на трех огнеметных танках с пехотинцами на броне, пытается внезапной атакой преодолеть полгорода и захватить собор. Просто представьте себе на секунду, как по ночному немецкому городу несутся танки, заливая все вокруг огнем, и как советские пехотинцы, сидя на их броне умудряются отстреливать немецких «фаустников».

Операция не удалась. Хоть наша штурмовая группа дошла до самого собора, но у немцев оказались в резерве не вскрытые разведкой орудия, и нашим пришлось отступить, потеряв подбитыми два танка, и трех человек ранеными. И опять у штурмовой группы ночной заезд по уже по разворошенному осиному гнезду. И наши солдаты вырываются, топя в огне и истребляя метким огнем буквально десятки пытающихся им помешать солдат из немецкого гарнизона.

И я очень надеюсь, что современный российский продюсер не увидит эту книгу, иначе он снимет по этой совершенно фантастической, наполненной мужеством и огнем истории, фильм про потрахушки в развалинах. Современное кино в упадке, рукопожатные кинематографисты опошляют почти все, к чему притрагиваются. Это проблема не столько технического характера. Это симптом глубокого кризиса всего нашего общества, в котором мы прибываем уже довольно давно.

Те, кто меня читал до этой книги знают — я технооптимист. Я уверен, что развитие современных технологий неизбежно приведет нас к новому ренессансу. Люди пересмотрят основы общества, изменят принципы его построения. Я верю, что так же, как фраза «Нет ничего удивительнее на свете, чем человек», написанная в самые темные века эпидемий и войн за веру, в конце концов создала наше общество с декларируемыми неотъемлемыми правами и свободами каждого из нас, так и те ростки запроса на участие и социальной справедливости, словно пожар охватывающие все больше и больше людей, приведут нас в лучшее будущее. Где многое будет доступно и даже обязательно — и для нас сегодняшних, это будет немыслимо так же, как для средневекового человека возможность бесплатно поесть или даже так же бесплатно получить помощь врача. И многие люди в будущем смогут раскрыть себя и свои таланты. Надеюсь, что еще на своем веку я увижу фильмы про Войну, снятые горячими энтузиастами с помощью холодных профессионалов, которые массово войдут в интеллектуальное и информационное пространство, навсегда впечатав в него образ наших воинов освободителей. Героических борцов с унылым, гнусным, скучным, но страшным и опасным злом. И мы увидим лица наших предков, этих сильных, волевых, умных людей, готовых на самую страшную жертву во имя будущего всего человечества. И не забудем уже никогда.

Все, что ни делается — к лучшему. Пожалуй, фильма про оборону Тарановки с Михалковым в роли Билютина, я могу уже не пережить. Пусть снимает свой артхаус без привязки к конкретике.

Нам сейчас остается только одно — приближать победу как только можно. Простые и понятные рецепты — делай что можешь, и пусть будет, что будет. Я вот книгу написал. Но вступать в полемику на просторах интернета — выше моих сил. Если вы можете — пытайтесь. Могу разве что посоветовать — для снятия накала страстей, и если собеседник в принципе готов к обсуждению, лучше всего рассматривать примеры из кампании вермахта во Франции. Там есть аналоги почти всего, что происходило у нас в 1941-м, только в малых масштабах. Начиная с «неуязвимых» танков у французов, которые помогли им примерно ничем. Например «Char B1» под командованием Пьера Бийота в бою 16 мая 1940 года за деревню Стони получил 140 попаданий, и при этом не был выведен из строя ни один жизненно важный модуль машины. Но французы проиграли свою войну. Поскольку их война нас касается только косвенно, то легче будет понять причины проигрыша французов, и успехов немцев. А с этим пониманием, уже легче разобраться в титанических битвах «Восточного фронта».

И я очень рад что моя книга привлекла ваше внимание. Я не один. И вы не одни. Спасибо вам что вы такие, какие вы есть.

Конец книги.