Расследование Ночного Кошмара

23. Хранители

Так же, как и во сне Элая, за дверью был тесной тоннель, ведущий вниз. Он был закручен, как змея, и мы начали двигаться медленнее. Элай повернул ключ и закрыл двери позади нас, давая нам немного защиты от Калпеппера и адской собаки Джорджа.

Некоторое время вдалеке мы слышали звук борьбы. Кто-то дрался, используя воинственные заклинания, и проклятия, которые вы можете слышать в спортзале или на ринге гладиаторов. Вибрация магии была настолько громкой, что можно было врезаться в камень. Мое сердце громко билось, так как мы перешли на бег. Раздался громкий взрыв — и тишина.

В конце концов, тоннель привел нас к комнате, той же, что Элай видел во сне — с гробом в центре. Не всё было как во сне, но многое. В лампе горел вечный огонь, освещая все жутким фиолетовым цветом, но грязь на гробнице все равно заслоняла кристаллы и гравюры. И так же, как и во сне, здесь была Бетани Грей.

Как и моя мать.

Я была шокирована тем, что увидела. Бетани лежала возле гроба лицом вниз, и её руки и ноги были связаны сзади магическим заклинанием. И похоже, что связала ее моя мама. Бетани заскулила, так как вытекала кровь из остатков безымянного пальца ее правой руки.

Возвышаясь над Бетани, моя мама стянула крышку гроба и залезла внутрь. Сейчас она сидела в положении, которое я знала прекрасно, — собирающийся питаться Ночной Кошмар. Что за?..

Элай бросился к Бетани, опережая всех нас. Он опустился на колени рядом с ней и схватил серебряные веревки.

— Не смей! — закричала я, но было уже поздно. Прозвучал раскаленный звук, будто вода поражает горячий жир, и Элай дернул руки прочь, ругаясь. Волдыри выскочили на его коже там, где он касался веревки.

Селена проговорила заклинание, и веревки упали. Бетани вздохнула, когда ее конечность вернулась в нормальное положение. Селена наклонилась и помогла ей сесть, в то время как Элай оторвал часть своей рубашки и замотал руку в том месте, где раньше был ее безымянный палец.

— Что случилось? — спросил Элай.

Бетани сделала глубокий вдох:

— Мойра узнала, что я третий Хранитель, и атаковала меня. Она забрала кольцо, чтобы открыть могилу.

Я была удивлена тем, как Бетани, будучи третьим Хранителем, осталась жива, но у меня не было случая спросить.

— Ты должна пойти за ней, Дасти, — сказала Бетани.

— Что?

— Твоя мать. Она пошла за мечом. Ты должна остановить её.

— Где это? — посмотрела я на могилу, не понимая. Без сомнения, моя мать кормилась, но я не представляла это возможным. Это была могила для божественного питья, место для умерших людей. А мертвые не спят.

Я подошла к могиле, обращая внимания на три кольца Хранителей, которые были помещены в маленькие круглые отверстия, в замки, как сказала Бетани. Тот, что слева, принадлежал Розмари. Тот справа, я так думаю, Анкилу. А тот, что в середине, был смазан кровью Бетани.

Я посмотрела на другой край могилы, не зная, чего ожидать, страх крутился у меня в голове. Это не могла быть могила Красного Мага, нет, так как предполагалось, что он в Великобритании. На дне лежала женщина, и на взгляд она была далека от мертвой. Она казалась не намного старше моей матери, но точнее сказать нельзя. Было что-то нестареющее в её лице. Её тело походило на пожилого человека, но ни морщины, ни прикосновение возраста не обозначились на её коже. Но все же она, должно быть, стара. Даже волшебники не носили больше таких платьев. Она была похожа на средневековую принцессу, Спящую Красавицу, ждущую принца.

Тогда меня осенило, насколько знакомо мне было её лицо. Это было моё лицо, только отличающееся, будто намеренно измененное. Я поглядела на свою мать, взгроможденную выше женщины. Это также было лицо и Мойры. Тот же нос и рот, тот самый разрез глаз.

Потом я поняла. Эта женщина была моим предком.

— Это…

— Намиу, — сказала Бетани, стоя за мной, — она четвертый Хранитель. Меч спрятан где-то в её сне. Ты должна найти его.

Я повернулась посмотреть на Бетани, дрожащую от страха. Она хотела, чтобы я отправилась туда? Встретиться с матерью внутри сна?

— Почему ты не можешь?

— На этот раз она не оставит мне шанса. Но не тебе. Ты её дочь. Она не ранит тебя.

Я затрясла головой.

— Тебе нужно идти сейчас же. Если она первой доберется до меча, её никто не остановит.

Я не могла поверить; я не хотела верить в это — моя мать, злодейка. Потом я вспомнила ужасные крики мистера Анкила, когда он умирал. Только кто-то по-настоящему злой мог сделать что-то такое.

Люди способны на всё, вспомнила я слова Пола. Я взглянула на него, стоящего в паре метров от меня. Он смотрел на меня тревожным взглядом, ожидая от меня героизма и того, что я спасу всех. Но я не могла сделать этого. Не я. Не против неё.

Ну и в конце концов отрубленный палец Бетани заставлял меня сомневаться. Здесь были физические доказательства, на что была способна моя мать. Сжимая зубы, я залезла в могилу и поместила своё тело вокруг ног Намиу. Потом я поглядела на своих друзей, который наблюдали за мной снизу.

— Идите за помощью, — сказала я. Я хотела сказать, что-то смелое, типа «Не переживайте, со мной всё будет хорошо», но ложь не казалась подходящей в данный момент. Я закрыла глаза, положив руки на колени Намиу, и погрузилась в сон.

Это не было похоже на то, где я бывала раньше. Место было так же реально, как и в снах Элая, только всё было размытым, как тускнеющая фотография. Я стояла в поле посреди высокой травы. Стебли вокруг меня поникли, будто находились целое лето под засушливым солнцем. Они задевали мои руки и ноги. Я вздрогнула, поскольку они начали подниматься все выше и дотрагиваться до меня, несмотря на мою одежду. Я попыталась подпрыгнуть, но что-то удерживало меня на месте.

Да, такого сна у меня определенно не было. Он нарушал все законы физики. И я не была здесь богом. Я была просто я. Испуганным подростком, как мышь в ловушке.

Возвращайся назад, Дасти, шептал голос у меня в голове. Не делай этого. Ты слишком слаба. Самой плохой частью было то, что я знала, что могла бы вернуться. Выбраться отсюда было бы равно вдоху. Все мои инстинкты кричали об уходе.

Игнорируя свои желания, я оглянулась вокруг, удивляясь, что же делать дальше. Не было никаких признаков Намиу. Меч мог быть где угодно. Так далеко, как и этот вечный сон, как бесконечное пространство.

В нескольких шагах перед собой я увидела участок втоптанной травы и предположила, что это моя мать приземлилась здесь. Отчетливые следы вели в лес. Готовясь к боли, я шагнула к раздавленной траве. Теперь вместо прикосновений стебли резали меня как бритвы. Я вскрикнула, но сразу же пожалела об этом, так как что-то закричало в ответ. Что-то нечеловеческое.

Стая птиц взлетела в небо из леса и направилась ко мне. Крики стали визгами, когда они приблизились ко мне. Только это были не птицы, а летучие мыши. Некоторые были с младенческими лицами. Я хотела убежать, увидев их клыки, но страх перед травой оставлял меня на месте. Я прикрылась руками, пока летучие мыши нападали на меня. Когти сжимали мою одежду и дергали за волосы. Я слепо ударила рукой, зацепляя одного, и он впился в мою руку. Боль разлилась по моей руке, что сделало меня одурманенной.

Отчаянно я пыталась придумать план отступления. Самым простым было покинуть сон. Но что я скажу своим друзьям, если вернусь, даже не попытавшись? Нет, я должна придумать, должна бороться.

Я не могла изменить реальность здесь, как в нормальном сне, никакой помощи, но я не знала об использовании волшебства. Волшебство было моей действительностью. Быстро решив, что огонь будет лучшим оружием, я схватила траву и дернула, игнорируя порезы на моей руке. Дальше я пробормотала заклинание огня, боясь, что оно не сработает.

Концы травы обратились в пламя. Я встала и начала махать моим кустарным факелом в воздухе. Летучие мыши вопили от огня, пытаясь отклониться, чтобы вновь попробовать напасть. Много раз они снились мне в кошмарах, но я прогоняла чувство удовольствия каждый раз, когда один из них кричал.

Когда последний из них сдался, я посмотрела в пустое небо. Остаток травы я отбросила. Огонь истощил мою энергию. Что-то было здесь ненастоящим. Будто здесь никого не было.

В конце концов, мне не было так страшно, как до этого. После нападения летучих мышей мне прибавилось смелости. Я перешла на бег, следуя шагам моей мамы. Я не могла представить, как тяжело ей было пробираться здесь, но ценила то, насколько она облегчила это для меня.

Через некоторое время я вошла в лес, наполненный деревьями толщиной в дом. Мой страх начал расти с каждым шагом, как вдруг я услышала, как что-то движется сквозь кусты и шелест ветвей над головой, но даже спустя примерно час (по ощущениям) на меня ничто не нападало.

Повернув с тропы, я поняла причину. Поперек дороги лежало мертвое животное, выглядящее как сочетание волка и скорпиона. Я осторожно обошла его, убеждаясь, что не задела кисть, из страха, что обнаружу себя перед другими животными. Я прошла еще с полдюжины мертвых волков с изогнутыми как жало скорпиона хвостами и клешнями вместо передних лап и снова порадовалась, что моя мама уже проходила здесь до меня.

Наконец тропа начала спускаться вниз, и через массивные деревья я увидела воду. Расстроившись, я не заметила, как тропа резко закончилась у обрыва скалистого пляжа. Я проскользила по склону, визжа от удивления и новой боли, когда грязь попала в порезы на руках и ногах.

Я встала, отряхнулась и подошла к кромке воды. Озеро было не слишком большим, я могла видеть берега на обратной стороне, но вода была темной и ужасно жуткой. Я знала, что мне нужно пойти в эту воду. Это был единственный путь, кроме того, чтобы убраться из сна или вернуться обратно в лес. Мысль о прыжке наполнила меня ужасом. Там может быть все что угодно. Илистые скользкие штуковины, которые могут схватить меня и потянуть вниз.

Если это произойдет, я просто уйду. Но после стычки с черным фениксом я бы не стала так доверять возможности выхода.

Из леса до меня долетел шум, и я нырнула. Я понятия не имела, как убить этого волка-скорпиона, и не была уверена, что вообще хочу это узнать. От нетерпимо низкой температуры воды я чуть не потеряла сознание, но вид темных фигур, движущихся по направлению ко мне, отогнал головокружение. Я нырнула к виднеющемуся впереди слабому свету. Темные фигуры подбирались ближе, я плыла быстрее и сильнее, желая превратиться в рыбу.

Достигнул источника света, я увидела, что это что-то вроде купола на дне озера. Внутри него стояла моя мама, насквозь мокрая, но уже не под водой. В центре купола из дна торчал меч. И именно меч источал свет. Даже снаружи купола я могла видеть магию, пульсацией исходящую от него.

Я подплыла к краю купола, прошла через него, словно он был сделан из воздуха, достаточно плотного, чтобы удерживать воду. С влажным чпоком я шлепнулась на землю, напугав маму, которая развернулась, готовая атаковать. Шок, затем гнев отобразились на ее лице при виде меня.

— Что ты делаешь? Где Бетани?

Я вытерла воду с лица.

— Мы освободили ее.

— Что вы сделали? — вспыхнули ее глаза.

Я вскочила на ноги.

— Я не позволю тебе сделать это, мама.

Я поняла, какой неподготовленной была к этому моменту. Печаль и жалость сжали мое сердце, и я сдержала всхлип. До сих пор я втайне гордилась мамой, ее твердой независимостью, репутацией того, кто не боится поступать по-своему вне зависимости от мнения людей. Но больше нет. Теперь я видела отчаянную, голодную до власти женщину. Убийцу.

— Меч должен быть уничтожен, — сказала Мойра.

Я сделала шаг вперед.

— Нет. Я не позволю тебе.

— У меня сейчас нет на это времени. — Она снова повернулась к клинку.

Я подняла руки и указала на нее.

— Гипно-сома.

Ничего не произошло.

Мать развернулась с возмущением на лице.

— Что за чертовщина?

Я попыталась еще раз. Ничего.

Мама бросила собственное проклятье — результат тот же. Это не было похоже на то, как Веление высасывает магию, это словно не было никакого волшебства вообще, как будто мы были в какой-то зоне, свободной от колдовства. Мы с мамой пришли к такому выводу в одно и то же время и бросились к мечу. Она достигла его первой, но я врезалась в нее, сбивая с ног.

Мать была более опытной в борьбе, чем я, но она не была сильнее или быстрее. Мы не играли по правилам. Мы тянули волосы, кусались, пинались и царапались. Я увидела неприятную рану на боку Мойры, она выглядела так, словно один из тех волков-скорпионов вырвал из нее кусок. Я изо всех сил пыталась схватиться за нее.

Она сразу же разгадала эту стратегию, и прежде чем я поняла, ей удалось встать за мной, обернуть руки вокруг моей шеи и отрезать мне способность дышать. Я вцепилась в нее, но она не двигалась с места.

— Прекрати бороться, Дестини, — сказал Мойра. — Доверься мне. Я твоя мать. Я не хочу причинить тебе боль, но меч нужно уничтожить.

Паника внутри была живым существом, демоном, захватившим меня, заставляя меня пинаться и сопротивляться.

Сквозь затуманенное зрение я увидела, как кто-то проходит в купол. Хватка на моей шее ослабла, когда она тоже заметила, и я наконец смогла глубоко вздохнуть. И мы обе удивленно уставились на Бетани Грей, вышедшую из воды.

С ноткой паники в голосе Мойра прошептала мне на ухо:

— Ты должна мне помочь, Дестини. Злодейка здесь Бет, не я.

Я придержала автоматическое отрицание этой лжи и кивнула. Бетани пристально глядела на меня, посылая мне безмолвное сообщение — она здесь для помощи. Вместе мы сможем справиться.

Мойра отпустила меня, ни разу не поверив в мой кивок согласия. Как только освободилась, я повернулась к ней, и Бетани прыгнула, чтобы помочь мне. Нам обеим мама не могла противостоять, и когда у нас наконец получилось прижать ее, Бетани была достаточно тяжелой, чтобы удерживать ее.

— Возьми меч. Я задержу ее, — сказала Бетани.

Я отклонила вину при виде мамы, изо всех сил пытающейся освободиться.

— Не делай ей больно, — предупредила я.

Бетани уклонилась от ответа, ее лицо сжалось от натуги.

Я осторожно подошла к мечу, одновременно в страхе и загипнотизированная. Рукоять из кости, по лезвию бежали незнакомые рунные знаки. Я обернула руки вокруг рукояти, и чистая энергия поразила меня настолько, что чуть не сбила. Но я удержалась и дернула вверх.

Сопротивление. Что удерживало меч на месте. Я присела на корточки и приложила все имеющиеся силы. Наконец медленно меч начал выдвигаться. Когда он наконец освободился из земли, я поняла, почему его было так трудно вытащить. Оттуда, где был меч, женщина выцарапывала себе путь из дна озера, словно выбирающийся из могилы зомби.

Вот только она не была каким-то чудовищем, а Намиу, знакомое лицо без возраста. Наши взгляды встретились, и я почувствовала ее оценку. Мгновение спустя она кивнула, и последнее сопротивление меча исчезло.

— Вперед, — прошептала Намиу.

Я закрыла глаза, но понятия не имела, как забрать меч из сна. Я проделала такое только один раз с шоколадкой, но это было непреднамеренно. Тем не менее, мне не оставалось больше ничего, кроме как попытаться. Крепко держа меч, я представляла себе, как забираю его с собой.

Не произошло ничего. Я не могла покинуть сон вообще, с мечом или нет. Я осмотрелась вокруг, сдерживая тревогу.

— Ты должна забрать его за пределы купола, — сказала Намиу, и ее голос был как успокаивающий бальзам на мои нервы. — Но не позволяй ему завладеть им. Никогда.

Я наблюдала, как она медленно погружается обратно в дно озера. Бросив последний взгляд на Бетани и маму, я бросилась к краю купола и сквозь него погрузилась в холодную темную воду. Казалось, все существа снаружи ждали меня, невыразимые, с красными глазами и раздвоенными языками. Я закрыла глаза и снова попыталась вырваться с мечом из сна.

Один ужасный момент не происходило ничего. Существа приближались. Нечто твердое и чешуйчатое задело мою ногу. И тогда, после рывка, сознание вернулось в мое тело. Я открыла глаза и увидела, что меч все еще был в моих руках.

Я встала, конечности дрожали от ужаса сна Намиу и скорби по матери, но еще и от радости победы.

Что-то было не так.

Элай и Селена лежали на полу в нескольких футах от гроба в том же положении, что мы нашли Бетани, — запястья и лодыжки перевязаны серебряной веревкой. Над ними стоял Пол.

Мой мозг никак не мог понять смысла происходящего.

— Ты что делаешь?

Пол посмотрел на меня, но прежде чем он успел ответить, слева от меня заговорил знакомый голос.

— Все, что я ему говорю. Абсолютно все.

Я дернулась в сторону голоса и увидела мистера Марроу, стоящего там и глядящего на меч в моей руке с нечто большим, чем просто любопытством. Он подошел с широкой улыбкой на лице.

— Молодец, Дасти. Я тебя недооценил. А теперь отдай мой меч.

Его меч? Я моргнула.

Потом я вспомнила, что Бетани сказала о том, что Красным Магом может быть кто угодно. Было ли это возможно? Мог ли Марроу быть им все это время?

И вот тогда я заметила его. Там, на краю гробницы, смотря на меня с выражением удовлетворения своим хозяином, сидел самый настоящий черный феникс. И он был еще более ожесточенным и ужасающим, чем во сне Элая.