Расследование Ночного Кошмара

5. Основная Тренировка

— Что ты сказала?

— Мы уходим, — повторила Мойра.

— Повтори еще раз, что ты сказала?

Она закатила глаза.

— В самом деле, можно подумать, что я никогда не учила тебя английскому. Какую часть из «мы убегаем» ты не поняла? Ты, я, Мексика. — Она кивнула, словно этот план был тоже для нее новостью. — Да, вот и все. Мы будем ждать окончания всего этого с Розмари, лежа под солнцем с коктейлями.

Я сердито посмотрела на нее, в ярости от ее дерзости, думая, что она могла вот так вот просто врываться в мою жизнь и начать диктовать мне. Она отказалась от родительских прав уже очень давно, когда бросила меня и папу. Конечно, она приезжала теперь чаще, потому что я унаследовала силу Кошмаров, но при благоприятных обстоятельствах материнская забота не в счет. И мы не были «подругами» или Лучшими Друзьями Навеки. Коктейли, ну в самом-то деле.

— Я никуда не уйду, — сказала я. — Кроме того, я еще недостаточно стара, чтобы пить.

Мойра положила руки на бедра, становясь в я-твой-босс позицию.

Моя мама, обучение в противоречиях.

Я решила, что настало время сменить тему.

— Где Бетани?

Мама нахмурилась.

— Не волнуйся насчет нее. Я позаботилась о ней.

— Блин, мама, что ты сейчас сделала?

Я снова огляделась в поисках полицейских.

— Она будет в порядке. Ты же не хочешь учиться у нее, в любом случае. Она ужасная женщина.

— Но где она?

— Решила немного вздремнуть. Достаточно для того, чтобы ты и я выбрались отсюда.

Я застонала, конечно же, она воспользовалась сонным заклинанием. Я продолжала надеяться, что мама отказалась бы от своей привычки обмануть Веление, но, видимо, этого никогда не случится. Просто, как ей все сходило с рук, было тайной, хотя ходили слухи, что она дружила со многими высокопоставленными рабочими Веления, с людьми с магическими странностями, чьей работой было следить, чтобы Веление шло гладко, и кто убеждались, что заклинание знали те, кому это было необходимо для поддержания реестра.

— Я не верю тебе! Ты собираешься затащить нас обоих в неприятности, — сказала я.

— Не будь нелепой. Мы будем в порядке.

— Да, конечно же.

— Давай. Пошли, — она потянулась к моей руке.

Я отстранилась.

— Нет.

Мойра нахмурилась, в ее бледных, почти белых глазах промелькнуло удивление. Она не привыкла, что ей перечат. Стыдно. Если бы она почаще появлялась вокруг меня, я бы дала ей множество раз попрактиковаться.

— Ты должна уйти со мной, Дестини.

— Нет, пока ты не скажешь мне почему.

Она побледнела.

— Я не могу сказать тебе.

Я закатила глаза.

— Мне больше не пять, мама. Ты не можешь просто потребовать и ожидать, что я повинуюсь тебе без вопросов.

— Отлично. Потому что это опасно, и я не хочу, чтобы ты пострадала.

Ну, был один удовлетворяющий ответ. Здравый смысл подсказывал мне, что я не должна бояться ничего, что вызвало беспокойство у моей матери, но, как обычно, я чувствовала противоположное. Мое любопытство подскочило, и впервые я воображала себя за разгадыванием тайны.

— Ну, — сказала я. — Это очень плохо, потому что я не убегаю с тобой, и я буду делать то, что хочет Сенат, и быть самым лучшим сонным пророком, который когда-либо существовал.

— Ты такая упрямая, — Мойра покачала головой.

Воодушевленная ее разочарованием, я добавила:

— Ты забыла мятежная и нахалка.

Она сердито посмотрела на меня секунду и затем ухмыльнулась.

— Я знаю. Я бы не ожидала меньшего от моей дочки.

Дерьмо. Я ненавидела, когда она обратилась в таблицах на совершенно хороший аргумент. Почему она должна говорить, что мы все гордимся моим недостойным поведением? Почему она не могла злиться и, возможно, воспитывать меня как нормальный родитель? Я предполагала, что могла бы повернуть таблицы к ней спиной, если бы я начала вести себя, как идеальный ребенок, всегда делая то, что мне говорят, но я просто не думала, что это есть во мне.

— Все в порядке, — сказала мама. — Я предполагала, что побег на самом деле не вариант.

Я смотрела на нее, внезапно потеряв дар речи и немного подозрительно.

— Не смотри так шокировано. Вопреки тому, что говорит твой отец, я могу быть разумной. Но я не в восторге от этого. Ты даже не представляешь, как это опасно.

— Я буду в порядке, мама.

— Конечно, будешь, пока убийца не узнает, что ты сонный пророк. Когда он это выяснит, что, думаешь, он будет делать дальше?

Я сглотнула, и видение, как ужасный убийца придет за мной, мелькнуло в моем мозге.

Мойра ухмыльнулась.

— Так я и предполагала. Ты не думала об этом.

— Подожди-ка. Если это правда, то почему Сенат не сохранил меня и Элая в тайне? Насколько я могу судить, все знают об этом.

— Это потому, что открытие новой пары сонных пророков слишком престижно для Сената, чтобы хранить это в тайне.

— Что ты хочешь сказать?

— Речь идет о статусе, Дестини. Сонный пророк представляет собой мощный инструмент, оружие, и магический Сенат теперь является единственным правящим органом в волшебном мире, чтобы получить вас одних. У магического Парламента в Великобритании была парочка несколько лет назад, и это помогло получить им власть, которую они имеют сейчас. Сенат будет стремиться сделать то же самое с вами. Они хотят, чтобы все знали.

Я нахмурилась, не в восторге от того, что я новый пистолет правительства.

— Итак, ты говоришь, что я могу предсказать больше, чем просто вещи об убийце?

— Да. В прошлом сонные пророки выявляли шпионов, обнаруживали покушения, все, что угодно.

Вот вам и надеюсь, что это будет один рабочий день концерта. Я прикусила губу.

— Так мы как психические ЦРУ.

Мойра постучала ногой.

— Не будь нелепой.

— Но почему сонные пророки так важны? Кажется, это больше, чем просто быть оракулом.

— Не совсем. Оракулы видят только то, что могут. Они имеют небольшой контроль в управлении их предмета видения. Сонные пророки — нет.

Я хотела добавить, но потом остановилась.

— Подожди. Откуда ты знаешь так много о сонных пророках? До вчерашнего дня я никогда не слышала о таком.

На лице Мойры возник мрачный взгляд.

— Потому что в нашей семье ты не первая. Наш предок был таким более тысячи лет назад.

Я нахмурилась.

— Ну, если это настолько важно для сената, то они должны сделать что-то ради моей безопасности.

— Ты уверена?

Ну, нет, но я отказывалась это признать.

— Убийца — не просто какой-то случайный псих. Он ищет что-то конкретное. Розмари охраняла что-то, или, по крайней мере, на ней было заклинание Хранителя.

— Откуда ты узнала об этом? — Мама была в шоке.

Я думала о том, что в этом виновата Элейн, но я бы не сказала об этом моей матери, чтобы отомстить старушке.

— Сложила два и два.

Мойра скрестила руки на груди.

— Я знаю, ты о чем-то мне не договариваешь.

Я замолчала и отказалась говорить больше.

Она вздохнула.

— Ну, я полагаю, что уже слишком поздно вытягивать тебя из этого. Предполагаю, что сама буду следить за тобой.

Я пыталась не засмеяться.

— Ты собираешься стать моим телохранителем?

— Или это, или я могу похитить тебя.

Я положила руки на бедра.

— Ты могла бы помочь мне. Чем раньше они поймают убийцу, тем больше вероятность, что я буду жить, чтобы увидеть подростковые годы.

— Это не смешно, Дестини.

— Я серьезно. Никто ничего мне не говорит. Я даже не знаю, что должна искать для других. Но я сомневаюсь, что этот парень просто покажется в снах Элая.

Мойра кивнула, и ее короткие, блондинистые волосы, подстриженные как у эльфа, развевались по бокам ее лица, как крылья бабочки.

— Ты права. Но никто не сможет рассказать тебе о том, что нужно искать. Этого никак не узнать. Каждый незначительный аспект сна может быть сигналом надвигающейся гибели. Или вообще ничего не значить.

— Это полезно.

— Но я могу научить тебя парочке трюков насчет хождения-по-снам. Пошли. Давай сделаем это сейчас, пока у нас есть возможность. — Она направилась к двери.

— Куда мы идем? — спросила я, следуя за ней.

— Шкаф уборщика.

— Разум говорит мне, почему?

— Потому что там я оставила Бетани. Она идеальная кандидатура для практики.

Вы знаете, как говорят медсестры о худших пациентах? Ну, то же самое относится к Ночным Кошмарам и магическим предметам. Мы обнаружили Бетани почти сразу. Она спала в огромной комнате, сильно похожей на фотографию комнаты Сената, где консул Ванхолт и остальные Маги проводили заседания. Бетани обнаружилась в кресле консула.

Она встала и указала на мою маму.

— Ты. Что ты здесь делаешь?

Мойра сделала волну, почти как отсалютовав ей.

— Привет, Бет. Давно не виделись.

— Выметайся, — усмехнулась Бетани.

Затем она смотрела на нас, в реальном мире это было достаточно страшно и придавало ей сходство с гориллой — она была толстой и крепкой, с черными густыми бровями, но в своем сне она была еще страшнее. Черно-белый мир вокруг меня начал таять, так как Бетани просыпалась. Теперь в любой момент меня могли выгнать. Я закрыла глаза, готовясь к неизбежной боли.

Бах!

Я открыла глаза и затем снова посмотрела на Бетани, лежащую на земле в нескольких футах и стонущую. Что за…?

— Никогда не научишься, не так ли, Бетани? — спросила Мойра. Она взяла меня за руку и потянула к двум огромным дверям у входа в зал.

— Что ты с ней сделала? — спросила я у мамы.

— Стеклянная стена.

Мойра толкнула одну из дверей и прошла через нее. Я последовала за ней на середину торгового центра. Не было ничего необычного для смены пейзажа во сне без предупреждения, но в этот раз это было по-другому. С одной стороны, сцена была твердой, опять же всех плавлений и поскальзываний в настоящее время нет. С другой стороны, я была уверена, что мы были в универмаге Macy в Нью-Йорке, в одном из любимых маминых мест во всем мире. Каждое лето она брала меня пятидневный шопинг в Нью-Йорк в рамках своей ежегодной попытки купить мою любовь. Я подумала, что очень маловероятно, что Бетани будет мечтать об этом месте. Судя по ней, она не покупала новой одежды с 1989.

— Ты делала это? — спросила я.

Мама улыбнулась, ее глаза ярко сверкали, с тех пор, как мы прошли через дверь. Это был нормальный размер и маркирован как JANITOR. Она махнула рукой на ручку двери, и замок встал на свое место.

С другой стороны двери Бетани закричала:

— Прекрати манипулировать моим сном, сучка!

Я просто смотрела.

— Как ты это сделала?

Мойра схватила меня за руку и потащила к проходу между полками.

— Любой Ночной Кошмар может изменить содержание сна. Если у тебя достаточно силы, конечно же.

Она остановилась и нырнула за прилавок с обувью, дергая меня. Она прошептала:

— Эта одна из причин, почему маги хотят, чтобы вы кормились раз в две недели. Полностью заряженный Ночной Кошмар может делать во сне все, что хочет. Здесь мы как боги.

От ее слов по мне прошел холодок. Все это казалось «Кошмаром на улице Вязов». Я понимала опасность слишком большой власти, увидев достаточно плохие сны в моей жизни, чтобы знать, как страшны и как реальны они могли быть.

Мойра продолжала.

— Сейчас, когда ты будешь кормиться чаще, ты тоже сможешь делать это.

— Но почему я должна захотеть манипулировать кем-то вот так?

— Много причин. Сонные пророки — это два человека, Дестини, не один. Как Ночной Кошмар ты читаешь содержание сновидений, но Элай создает это содержание. Оно течет через него. Если у вас не получается, ты всегда можешь помочь потоку, установив сцену.

— Ты имеешь в виду, я могу воссоздать то, что я увидела около Розмари?

— Возможно. По крайней мере, ты сможешь смоделировать местность.

Я покачала головой, но прежде чем я успела задать вопросы, Бетани ворвалась через дверь и начала бежать к нам по проходу. Мойра встала и повернулась к ней.

Она взглянула на меня и сказала:

— Ты тоже можешь так делать.

Мойра подняла руки, и в этот раз я увидела как стекло появляется перед Бетани, заключая ее в бокс.

Бетани сползла до остановки и теперь стучала по стеклу кулаками.

— Выпусти меня. Это мой сон.

— Всему свое время, дорогая. — Мама посмотрела на меня: — Сейчас я хочу, чтобы ты создала кое-что. Это должно быть маленьким, неодушевленным и знакомым.

— Не учи ее этому, — кричала Бетани.

Мойра опять махнула рукой, и на этот раз весь шум, который издавала Бетани, вдруг исчез. Мама снова повернулась ко мне.

— Продолжай.

Я колебалась, глядя, как ярость искажает лицо Бетани.

— Ты уверена насчет этого?

— Достаточно. Бетани всего лишь параноик. Здесь не о чем волноваться. Теперь вперед. Попробуй создать то, что ты хорошо знаешь.

Глупо, я знаю, но первое, что пришло мне на ум, был кусочек Полночного Млечного Пути. Это были мои любимые конфеты, и я умирала от голода, пропуская обед. Кроме того, мне всегда нравились обертки с пурпурно-черным фоном галактики. Не успела я представить вещь, как она появилась на дисплее стола передо мной.

Мойра заметила это сразу и засияла.

— Хорошая работа.

Я не привыкла слышать от нее комплименты и покраснела. Конфета в моей руке была твердой, и когда я сняла обертку, запах темного шоколада наполнил мой рот слюной.

Я взглянула на маму.

— Я не знаю, как сделала это.

Она отмахнулась от моих сомнений.

— Просто попробуй снова.

Я попробовала, но ничего не произошло.

Мойра сказала:

— Изменение снов работает как умная магия, но вместо того, чтобы использовать свой мозг, используй свое воображение.

— А есть разница?

— Больше, чем ты можешь себе представить. Теперь попробуй снова.

Я закрыла глаза и сделала, как она просила. Вместо визуализации конфеты я как бы представила, что я каждый день мечтала о ней. Это заняло много времени, но, в конце концов, мне удалось создать вторую конфету Млечного Пути. Те усилия, которые я приложила, заставили меня чувствовать себя, словно я пробежала марафон.

Мама погладила меня по спине.

— Не волнуйся. Это будет получаться легче, чем больше ты практикуешься и чем больше кормишься.

Она, вероятно, имела в виду это, как поощрение, но напоминание о моих обязанностях насчет кормления заставило меня захотеть бросить.

— Мы можем идти?

— Ты первая. Мне нужно выпустить мисс Ворчливые Штаны из клетки.

Я полагала, что Бетани имела право быть ворчливой, но не видела смысла спорить. Я выскользнула из сна в мое тело. К моему удивлению, Млечный Путь, который я создала, был все еще в моей руке. Я сжала пальцы вокруг него, проверяя на твердость. Он исчез.

Мама вернулась в свое тело немного позже. Она встала и подтолкнула меня к двери.

— Давай. Уходи отсюда, пока Бетани просыпается. Я улажу все неприятности.

Так или иначе, я сомневалась. Я хотела спросить ее о конфете, но Бетани открыла глаза, и теперь, вероятно, было не очень хорошее время. Я вышла из комнаты уборщицы и закрыла дверь. Через секунду я услышала громкие удары и приглушенные крики, но отказывалась беспокоиться и направилась по коридору, чтобы не слышать это. Физическое насилие было ограничено Велением, поэтому все, что они делали друг с другом, не могло быть плохим. Кроме того, мое сонное питание с Элаем быстро приближается, и у меня были свои собственные беспокойства.