Расследование Ночного Кошмара

4. Дневной Ночной Кошмар

— Не унывай, Дасти. Это будет не так уж плохо.

Я подавила зевок, взглянув на Селену, сидящую напротив меня за столом. Кафетерий был в полном разгаре завтрака, уровень шума приглушённого ора, от стольких голосов и звона посуды. Я не спала всю ночь, потому что беспокоилась обо всём — об информации о сонных пророках, о новой встрече с Элаем, и что хуже всего — был страх перед провалом. Тяжело жить, зная, что если я не раскрою личность убийцы, кто-то ещё может погибнуть.

— Ты должна быть рада. — Селена делала всё возможное, чтобы поднять мне настроение. — Только подумай обо всех этих крутых вещах, которые ты сможешь делать с помощью этой дополнительной магии.

Я закатила глаза.

— Это только половина проблемы. Мне с трудом хватает времени выполнять свои обязанности. Если ещё что-то добавится, то я, наверное, просто взорвусь.

— Ты недостаточно доверяешь себе. За то малое время, что тебе пришлось всё выучить, ты справилась хорошо.

— Да, конечно. Почему бы тебе не сказать это своим волосам?

— Даже не пытайся. — Селена протянула руку за голову и перекинула свою длинную чёрную косу через плечо. Она взяла кончик косы и осмотрела его. — Смотри. Нельзя даже сказать, что мои волосы когда-либо были опалёнными.

Я постучала вилкой по тарелке.

— Это потому, что ты сирена и твоя магия быстро исправит все недостатки.

Селена нахмурилась. Я была там с ней. В конце урока физкультуры, в прошлый четверг, кончик её косы выглядел как верхняя часть обгоревшего фитиля. Я не хотела поджигать ей волосы, но мы изучали боевую магию в тот день. Ну, мы изучаем её почти ежедневно. Конечно, мы занимались обычными вещами типа приседания и вышибал, но наши занятия чаще напоминали игры в пейнтбол или лазертаг, только вместо игрушечных пистолетов мы использовали заклинания. Когда не было Веления, люди изучали боевую магию, чтобы выжить, учитывая склонность к насилию у магических созданий. Сейчас мы изучали это на уроках физкультуры.

Селена отбросила косу обратно за плечо.

— Случился несчастный случай. Кроме того захват флага — игра ожесточённая. Я видела, как множество людей вышли после этого избитыми.

— Конечно. Только сколько из них были ранены своими товарищами по команде?

Селена пожала плечами, как будто это не имело значения. Затем усмешка появилась на её лице. Даже без макияжа она была потрясающе красивой.

— Не всегда так плохо, когда магия идёт косо. Думаю, мы можем засчитать инцидент со змеёй Катариной как абсолютную победу.

Я ничего не могла поделать и тоже усмехнулась.

— Видишь, твой день уже становится светлее, — сказала Селена.

— Да. Кто-нибудь, дайте мне побольше оттенков. — Я сунула вилку с яйцом себе в рот, всё ещё нервничая, но пытаясь изобразить счастливую мину на лице ради подруги.

Селена сделала маленький глоток горячего шоколада, это действие так не подходило к её жёсткому виду сорванца. Сегодня на ней бойцовские ботинки и армейские штаны. Она выглядела уставшей, и её фиолетовые глаза были задумчивыми. Кажется, она стала жертвой своего собственного плохого настроения. Также я знала, что она плохо спала ночью. Без сомнения, отчасти это из-за того, что я ворочалась в постели напротив неё, но я подозреваю, что в основном из-за случившегося с Розмари. Селена раньше зависала с теми же людьми, что и дочь консула, до того, как она начала свой социальный протест «сирены больше, чем сексуальный объект». Я не думаю, что они были близкими друзьями или что-то типа того, но они были достаточно дружелюбны друг с другом.

— Знаешь, — прошептала Селена, — ты должна расспросить Мелани о кольце Розмари.

— Кого?

— Мелани Ремиллард. Они с Розой были лучшими друзьями. — Селена ещё больше понизила голос. — Бьюсь об заклад, ели Роза и сказала кому-нибудь о Хранителях, то ей.

— Конечно, хорошо. Видишь её где-нибудь? — Я оглядела толпу, что было бессмысленно, потому как я даже понятия не имела, как выглядит Мелани, и, скорее всего, она была старшеклассницей, а старшеклассники не едят в кафетерии.

— Её не было в школе с тех пор, как это случилось.

— Оу, — сказала я, не удивлённая. Если бы кто-то убил моего лучшего друга, я, скорее всего, так же ушла бы в социальную спячку. Я была бы опустошённой, если бы потеряла Селену.

— Но как они сделали это? — Селена постучала костяшками пальцев по столу. — Как они обошли Веление?

Я ткнула ломтик яблока на своей тарелке зубчиком вилки.

— Может быть, это не так сложно, как все говорят.

— Ну не знаю. Я пыталась раньше, но ничего не получилось. Однако твоя мама делает это?

— Всё время, — сказала я. Это самая весомая из причин, почему у моей мамы плохая репутация. У неё вошло это в регулярную и сверхъестественную привычку нарушать Веление.

— Есть идеи, как она делает это? — спросила Селена.

Я открыла рот, чтобы ответить, но внезапно в кафетерии стало тихо. Я огляделась вокруг, удивляясь, что случилось со всеми. Потребовалось не так много времени, чтобы выяснить это.

Элай стоял прямо у главного входа, оглядывая толпу. Он выглядел таким же горячим, как обычно с его короткими чёрными волосами и глазами, такими ярко-голубыми, что я могла видеть их цвет даже на таком расстоянии. На нём тёмно-серая футболка с логотипом какой-то группы на его груди, потёртые джинсы низко висели на его бёдрах. Всё могло быть гораздо менее неловко, если бы я не находила его столь привлекательным. Глупый мужской магнетизм.

На лице было его обычное выражение крутого мальчика, но я заметила шок и немного страха в его неподвижной позе. Я посочувствовала. Студенты встретили меня таким же осуждающим молчанием, когда я впервые появилась здесь. Я была уверена — не помогало и то, что Элай был новичком в понятии о магических созданиях. Лица, которые уставились на него, не все были жуткими — не с Арквеллским требованием для поступления: чтобы магическое создание было похоже на человека на девяносто процентов, но большинство из них были достаточно чудаковатые.

Остальные десять процентов могли показаться странными, если дети не нанесли сегодня чар: у некоторых были остроконечные уши или необычный цвет кожи, даже рога и хвосты. У Селены и других сирен были крылья. Не то чтобы я когда-либо их видела. В этом смысле сирены были как птицы; их крылья видны только тогда, когда они их используют. Но Веление не допускает людям летать, что означает, что у сирен редко есть причины расправить крылья.

К тому же, Элай был здесь настоящим чудаком. Обыкновенным на все сто процентов.

Элай посмотрел на меня, его глаза сузились в чем-то типа свирепого взгляда. Вспышка страха прошла через меня, и мои нервные окончания начали покалывать. Я хотела отвести взгляд, но не могла. Как бы это ни звучало, мы теперь были связаны. К лучшему или к худшему.

Определённо к худшему.

На один ужасный отвратительный момент я подумала, что он собирается подойти ко мне прямо сейчас и дать мне нагоняй за то, что втянула его в эту заваруху, но он прошёл по главному проходу через ряды столов, пока не достиг самого дальнего стола от поста контроля. Это не просто какой-нибудь там стол, а стол. Стол популярных ребят. Сам мистер Популярность, Ланс Рэтбоун, тут же начал знакомить его с другими крутыми ребятами. Ланс был магом, чей отец был сенатором, большой шишкой.

То, как легко они приняли Элая, удивило меня. Количество магии, которой ты можешь владеть — хотя бы в теории — многое значило, когда дело доходило до социального статуса, а Элай не обладал магией вообще. Катарина улыбнулась Элаю одной из своих ослепительных улыбок и жестом пригласила его сесть рядом с ней. Глаза Элая расширились, и он практически упал на стул. Видимо, я недооценила значимость хорошей внешности даже среди магических созданий.

— Блин, — сказала я, снова оглядываясь на Селену. — Находиться на вершине социальной пищевой цепи — это как поголовное неотъемлемое право или что?

Она поморщилась.

— Я думаю, что это национальный реестр. На сайте ешь-дерьмо-точка-ком.

Я принудила себя улыбнуться ещё раз.

— Таким образом, я полагаю, он был популярен в твоей старой школе.

— Хм, да, можно и так сказать. — Там, в средней школе Чикэри я тоже была довольно популярной, честно. Я не общалась в тех же кругах, что и Элай, но у меня было много друзей, большинство их них мои товарищи по соккеру.

— Ну, он довольно симпатичный, — сказала Селена, рассматривая его сверху вниз. — Не то чтобы это меня хоть немного волнует. Внешность не должна ничего значить, когда приходит время судить о человеке.

Я фыркнула.

— Да, верно.

Она усмехнулась.

— Так ты тоже думаешь, что он горячий.

Я пожала плечами, вдруг ощутив тепло.

— Он, должно быть, новый сосед по комнате Ланса.

— Похоже на то. — Я посмотрела через плечо. Это было странно видеть, что Элай так нервничает. Он обычно был таким крутым, почти надменным, но прямо сейчас он выглядел так, будто даст отсюда дёру. Не удивительно, что он сощурился на меня. Два дня назад он был нормальным парнем, который учится в средней школе в обычном мире людей. Но сейчас всё пошло наперекосяк.

И это была моя вина.

Я вернулась обратно к своему завтраку, съела ещё кусочек, затем встала и подошла к ближайшему месту хранения мусора. Я отложила вторсырьё в соответствующие вёдра, а остальное вывалила в большой прямоугольный мусорный бак рядом. Тут же пластиковые вёдра начали шуметь, но я не обратила на это внимание. Это был просто мусорный тролль, маленький урод, который жил внутри мусорной корзины и питался отходами. Почти в каждом мусорном баке в Арквелле сидели мусорные тролли. В основном они были безвредны, за исключением нескольких случаев, я решила пропустить это и отправилась в библиотеку, чтобы поискать информацию о Хранителях. Она была практически пуста в это время дня, что дало мне возможность выбрать любой компьютер. Я села за один из компьютеров в углу и пробудила его нажатием мышки. На экране немедленно появилось всплывающее окно с улыбающимся лицом и словами: «Привет, студент!». Одушевлённые явления были особенно распространены в библиотеке.

Я стиснула зубы и задумалась, не перейти ли на другой компьютер, в надежде, что он будет менее оживлённым, чем этот, но решила, что это не стоит тратить время на это. Ни один из компьютеров здесь не был новым.

В текстовом поле, ниже приветствия, я напечатала «привет, спасибо» и нажала кнопку «ввод».

Всплывающее окно исчезло, давая мне доступ к системе пользовательского поиска библиотеки. Я набрала «хранитель» и «кольцо» в окне и нажала кнопку поиска.

Другое всплывающее окно появилось на экране: «Вы уверены, что хотите найти это?»

«Да» — напечатала я.

«Вы знаете, большинство людей не очень уверены». Улыбка на смайлике расширилась.

«Уверена».

«Уверены, уверены?»

«ДА!!!» — я застучала по клавишам, пытаясь поставить точку.

Смайлик нахмурился.

«Хорошо, но потом не говорите, что я вас не предупреждал».

Наконец, этот тупой компьютер показал результаты, и я вздохнула с облегчением. Нашлось три результата, один из библиотечного архива, один из обычного интернета и один из и-нета, это версия интернета магических созданий. Естественно, «и» обозначало чары.

Я просмотрела библиотечные результаты и выбрала один, который выглядел как отрывок из энциклопедии:

Холодок прошёл по моей коже, когда я закончила читать. Итак, Розмари была Хранителем какого-то заклинания, которое убийца хотел нарушить. Ну, тогда это объясняет комментарий Леди Элейн по поводу возраста Розмари. Восемнадцать — ужасно малый возраст, чтобы поручить заклинание, где единственный выход снять его — это смерть.

Я пролистала библиотечные результаты до конца, надеясь найти что-нибудь поподробней, но ничего не нашла. Потом я посмотрела результаты и-нета, но они содержали только кучу простых определений. Нельзя сказать, что это было большим сюрпризом, учитывая, что практика заклинания Хранителя была незаконной. Правительство магических созданий заблокировало всю сомнительную информацию в и-нете.

Ни на что особо не надеясь, я кликнула на результаты интернета. Первые несколько были рекламой колец, разработанные, чтобы держать другие кольца на месте. Еще по одной ссылке был роман, который продавался на Амазоне. Ещё пара была связана с «World of Warcraft».

Заголовок последней записи на странице оставил меня замереть:

«Смерть в Колвэлле, Первая Печать Сломана»

Что могло что-то подобное делать в интернете? Я кликнула на ссылку веб-страницы, предварительно посмотрев на название сайта. От Reckthaworlde.com точно не представлялось что-то мягкое и пушистое.

Ещё одно всплывающее окно от компьютера появилось на экране, смайлик снова нахмурился: «Прости, Чарли. Не могу этого сделать».

«Почему?» — напечатала я.

«Этот сайт с ограниченным доступом. Никакого доступа социальных носителей информации в библиотеке».

Я нахмурилась. Был ли Reckthaworlde.com каким-то антиобщественным Фэйсбуком? Казалось немного противоречаще.

Я закрыла поисковую систему библиотечного компьютера, а затем достала свой eTab из рюкзака. Сайты социальных сетей были вполне доступны на персональных устройствах. Я выполнила тот же поиск и нажала на ссылку ещё раз, оценивая, насколько быстро и качественно ответил eTab. Я задалась вопросом, будет ли он когда-нибудь проявлять симптомы одушевления. Если будет, бьюсь об заклад, что у него будут крутые личные качества. Было бы неплохо. Моему настольному компьютеру в общежитии уже исполнилось два года с того момента, как закончилась гарантия, когда я приехала прошлой весной, а это значит, что сейчас он имел личность своенравного старика, который постоянно жалуется на усталость и переутомление и всегда засыпает, как только я перестаю использовать его.

На этот раз на экране выскочило окно регистрации, которое попросило меня либо ввести свой логин и пароль, либо зарегистрироваться, как новый пользователь. Я нажала на последнее и напечатала мой покинутый e-mail адрес. Ещё одно сообщение появилось на экране.

«Добро пожаловать, dusty3125@gmail.com. Для завершения регистрации введите, пожалуйста, имя вашего инициатора».

Что вы сказали? Я никогда не слышала об этом. Это что, какое-то тайное общество онлайн?

Расстроенная, я положила eTab на стол с большей силой, чем хотела, почти уронив его.

— Тебе нужно быть более осторожной с этим, — сказал кто-то позади меня. — Эта вещичка может быть довольно хрупкой.

Одновременно напуганная и раздражённая, что меня прервали, я сказала:

— Правда? А я-то думала, он сделан из резины.

— Да, люди все время совершают эту ошибку.

Я оглянулась через плечо и мысленно заикнулась. Говорящий был очень красив, может быть, семнадцати или восемнадцати лет, скорее всего старшеклассник. Он стоял перед тележкой, нагруженной библиотечными книгами, готовыми быть расставленными по полкам. Он был высокий и худой, но все же мускулистый. Он забрал свои светлые волосы в короткий хвостик у основания шеи, но некоторые пряди выбились и теперь спадали ему на глаза. Симпатичный. Я поняла, что пялюсь на него, и покраснела.

Он, казалось, не заметил этого.

— Ты получила его недавно? Я имею в виду eTab.

— Да. — Хорошо, Дасти. Ты способна на большее, чем предложение в одно слово.

— Не возражаешь, если я посмотрю? Я подумываю о приобретении одного.

— Конечно. — Я взяла eTab, нажала на кнопку «домой» и протянула ему.

Он взял его с нетерпеливым выражением на лице. Я наблюдала, как его опытные пальцы двигались по сенсорному экрану, открывая приложения, снова закрывая их. Он чётко знал, как обращаться с электронными устройствами. Он передал мне его мгновенье спустя.

— Спасибо.

— Нет проблем. — Ответ из двух слов. Улучшение на пятьдесят процентов, но всё же далеко от того, где я хотела бы быть. Я подумала, что Селена сказала бы на моём месте, и решила быть честной. — Я удивлена, что ты так много знаешь о его использовании.

— Ага. Думаю, я чокнутый в этом роде.

Я улыбнулась.

— Ты точно не чокнутый.

Он усмехнулся.

— Ал-ло, — сказал он, указывая на себя. — Помощник в студенческой библиотеке.

Я рассмеялась, искушаемая ответить, что, по крайней мере, он был горячим помощником в библиотеке. И он определённо получил эти накаченные мышцы предплечья не раскладывая книги по полкам.

— Могло быть и хуже. Ты мог бы быть в зале монитора.

Его ухмылка стала шире.

— Я Пол.

— Дасти.

— Да, я знаю.

— Знаешь?

Он убрал волосы с глаз назад.

— Конечно. Кто не знает?

— Оу, я поняла. Твои родители ходили в школу вместе с моей мамой, да? И они предупредили тебя, что любая её дочь должна быть настоящим кошмаром.

Пол усмехнулся.

— Ну, ты не выглядишь страшной для меня. Как раз наоборот.

Тёплая дрожь прошла через мой живот. Воздух, казалось, заряжён электричеством, как в те редкие моменты, когда ты знаешь, что человек, который смотрит тебя, думает, что ты привлекательна, и ещё более редкие моменты, когда это чувство взаимно. Теперь в полной растерянности, что сказать, я была одновременно спасена и расстроена предупреждающим звонком.

— Думаю, тебе лучше идти, — сказал Пол, положив руки на библиотечную тележку.

Я улыбнулась.

— Да, я тоже так думаю.

— Увидимся. — Он ушёл, исчезнув между рядами книг.

Я воспользовалась моментом, чтобы перевести дыхание, а затем отправилась в класс псионики. В возбуждении от моей короткой встречи с Полом я почти забыла об Элае, пока не заметила его, сидящего в начале правого верхнего ряда, рядом с Лансом. Класс был устроен как зрительный зал, это больше было распространено в колледжах, нежели в старших школах. Я села на своё обычное место в левой части второго ряда, полная решимости не допустить его присутствию расстроить меня.

Наш учитель, мистер Анкил, как обычно, пришёл на несколько минут позже, объявив о викторине, как только вошёл в дверь. Весь класс застонал.

Анкил положил руки на бёдра и притворился разочарованным.

— Ну же, ребята. В наших славных рядах пополнение, и последнее, чего мы хотим, — это сделать так, чтобы Элайджа подумал, что у нас нет тут воздуходувки. Я прав?

— Правы, — сказал Ланс, сделав ему салют пальцами и сделав идеальное подражание пламенеющего стиля Анкила[1].

Мистер Анкил усмехнулся. Он был одним из тех учителей, которые всегда пытаются вести себя как твой друг, а не как человек с большей властью. По большей части он вёл себя так. Не вредило и то, что у него были длинные взъерошенные волосы и предпочитал он джинсы и сандалии. Он так же носил множество пирсинга в обоих ушах, и у него были кольца на каждом пальце, в том числе и на больших.

Хотя большая часть его успеха может быть связана с его способностью воздействовать на наши эмоции с помощью эмпатических способностей. Анкил был экстрасенсом, особенно одарённым во всех видах магии разума — телепатия, телекинез и так далее. Идеальный учитель псионики, изучающей магию разума.

Я была не очень счастлива викторине. Псионика была моим лучшим предметом, основанным на магии, но она требует спокойствия, концентрации, в общем того, чего как раз сегодня мне не хватает.

— Сейчас всё, что вам нужно сделать, это поместить ваш теннисный мячик в корзину без помощи рук. — Анкил указал на шкаф для хранения вещей на другой стороне комнаты, и дверь сразу же открылась. По меньшей мере двадцать ярко-жёлтых мячей Wilson вылетели из шкафа и начали раздаваться всем студентам. Затем мистер Анкил подозвал мусорную корзину, которая была рядом с его столом, и поставил её в центре комнаты, перед нами.

Эта викторина была до абсурда лёгкой и с ней бы справились даже кто-то с умением ниже моего уровня, но это был типичный мистер Анкил. Он любил любой предлог, чтобы дать каждому проходной балл.

Легко или нет, мне всё же удалось провалиться.

Я начала хорошо, подняв мяч в воздух одной лишь силой мысли, но потом я услышала громкий шёпот Ланса.

— Будь осторожен, Элай. Никто не может сказать, куда эта штука может попасть.

— О, я уверен, что ты прав, — сказал Элай. — Я видел её в действии.

Уязвлённая, моя концентрация нарушилась, когда воспоминания о моём катастрофическом столкновении с ним два дня назад вспыхнули в голове. Я потеряла контроль над мячом, направив его вверх. Он взмыл вверх, а затем ударил Ланса прямо в лоб. Я вжалась в своё место, когда несколько людей засмеялись над моей непреднамеренной мишенью.

На его лице вспыхнул гнев, Ланс взял свой теннисный мяч и метнул в меня. У меня не было времени, чтобы поймать его, но я смогла отбить мяч тыльной стороной моей ладони. Он снова полетел и на этот раз ударил мистера Анкила прямо в грудь.

Мистер Анкил не обратил на это внимание, как будто это было небольшое дело, но он подозвал мяч Ланса с помощью телекинеза и послал его плыть по классу, после положив мяч на стол перед Лансом.

— Раз уж ты так хорошо бросаешь мячи, — сказал мистер Анкил, — почему бы тебе не попробовать кинуть мяч в корзину, используя только руки и никакой магии разума.

Все поняли трудность в задании, и гул голосов моих одноклассников, обративших внимание на эту сцену, затих, оставив мёртвую тишину. Что касается меня, я не могла ничего поделать, но почувствовала, как моя симпатия к мистеру Анкилу увеличилась. Я знала так же хорошо, как и он, что Ланс не попадёт. Магические создания — колдуны и ведьмы в частности — были не очень хороши в координации глаз и рук.

Ланс промахнулся. Я имею в виду, этот молокосос не попал даже рядом с мусорной корзиной. Я улыбнулась триумфальной улыбкой Лансу.

Рядом с ним Элай взял другой теннисный мяч и затем непринуждённым жестом отправил его через комнату и прямо в корзину, так же легко, как если бы он использовал магию.

Понты. Пойди, разберись, что новый парень, парень я-даже-не-обладаю-магией, смог пройти викторину, когда я не смогла.

После урока мистер Анкил попросил меня остаться. Я ждала возле его стола, пока другие ученики не ушли, пытаясь не выглядеть нервной, думая, что же такого я сделала, чтобы заслужить лекцию после уроков.

Мистер Анкил сказал:

— Ланс часто докучает тебе, не так ли?

Я удивлённо уставилась на него.

— Ну, да, но Ланс докучает всем.

— Это я заметил. Я ходил в школу с такими ребятами, как он. Колдуны имеют склонность думать только о себе, высокомерны до глупости.

Я улыбнулась в полном согласии.

Анкил улыбнулся в ответ.

— Как насчёт того, что я покажу тебе маленький фокус, который можно использовать на обманщике?

— Хорошо.

Он повернулся и подошёл к шкафу, достав одного из манекенов, у которых только руки и голова. Манекеном была голова мужчины и верхняя часть его тела, иногда мы использовали его, чтобы попрактиковаться в более сложных заданиях. Анкил поставил манекен на стол и втиснул карандаш в одну из его рук.

— Меня часто дразнили, когда я был ребёнком, — сказал Анкил. — Шокирующе, я знаю, учитывая, какой крутой я сейчас. — Он подмигнул. — А если серьёзно, экстрасенсы часто находятся ниже в пищевой цепи, чем другие магические создания.

Я кивнула. Существовало множество видов рядов и уровней среди магических созданий, основанных на их одержимости восприятия силы.

Анкил сказал:

— Отношение проистекает из веры, вот почему магия разума должна подчиняться законам физики, это как-то слабее, чем заклинания, которые подчиняются только законам самого заклинания и ничему больше.

— Это глупо.

— И полнейший бред. Магия разума просто требует больше практики и общее представление о физике. Когда ты научишься, ты сможешь сделать множество вещей с помощью этого, которые ты не сможешь сделать с помощью заклинания. К примеру, ты сможешь использовать то, что я называю «выхватить и ударить».

Он повернулся лицом к манекену, затем слегка ударил его по запястью. Карандаш вылетел из его руки, развернулся, как бумеранг и ударил манекена в лоб.

— Ты видела, что я сделал? — спросил Анкил.

— Не совсем.

— Ага, но вот поэтому то этот приём такой эффективный. Как ты хорошо знаешь, Веление не позволит тебе использовать магию, чтобы выполнить любое жестокое действие против кого-либо. Веление может предвидеть почти все наши действия, как физические, так и магические. Но если ты разрываешь действие, Веление не может угадать твоё следующее действие или не допустить законам физики сделать своё дело. То, что я сделал, просто дёрнул карандаш, но не держался за него. Как только он начал падать, я ударил его кончик, заставив его развернуться, а потом бац!

Он показал это движение снова.

На этот раз я смотрела внимательнее, схватывая.

— Так это как подача мяча в теннисе или волейболе.

— Немного похоже, я думаю. Но это очень сложно. Ты должна рассчитать нужное количество сил, чтобы заставить объект двигаться так, как ты хочешь, когда ты ударишь его. Очень эффективно, если всё сделано правильно. Особенно если объект, к примеру, — палочка колдуна.

— О, — сказала я, просияв. — Вы говорите, что я могу использовать это на Лансе в следующий раз, когда он сделает что-то дрянное?

Анкил улыбнулся.

— Я не даю тебе разрешение сделать что-либо. Просто подсказываю, что это может быть сделано. И поверь мне, ничто не ослабляет колдуна больше, чем потеря его же палочки. Или быть атакованной ею.

Я засмеялась, представив, как Ланс гонится по коридору от своей палочки, которая постоянно ударяет его из-за спины.

— Итак, — сказал мистер Анкил, — я хочу, чтобы ты потренировала эту технику для меня, как дополнительный зачёт. Овладеешь им, и тебе гарантирована как минимум четверка за четверть.

Договорились?

— Договорились.

Спустя мгновение я покинула класс Анкила. Он был самым крутым учителем.

Но опять же, моя радость была временной, потому что Элай был в моём математическом классе и затем на алхимии после этого. Мне придётся видеть его каждый день, на протяжении всего дня. Не говоря уже о сне-сессии три раза в неделю.

К тому времени, когда я дошла до раздевалки девочек перед тренажёрным залом, я чувствовала себя совершенно подавленной.

— Почему они делают это? — спросила я Селену, когда мы переодевались в нашу спортивную одежду.

— Кто?

— Школьная администрация, Сенат Магов, у которых вся власть. — Я всплеснула руками. — Все.

Селена сочувственно вздохнула.

— Может быть, это как-то связано с тем, как работает информация о сонных пророках. Возможно, ты должна провести много времени с человеком, чтобы почувствовать это.

— Конечно, как будто проводить ночь с парнем не будет достаточно. — Это прозвучало непристойнее, чем я предполагала, и Селена усмехнулась, натягивая свою серо-голубую Арквеллскую футболку через голову. Изображение нашего школьного талисмана, гидры Хэнк, улыбалось мне своими всеми семью головами с эмблемы посредине футболки.

— Ты всегда можешь спросить своего тренера, Ночного Кошмара, — сказала Селена.

— Наверное.

Не то чтобы это что-либо изменит.

Я закончила завязывать шнурки на кроссовках и встала.

— Что я не пойму, так это почему они отправили его на курсы, основанные на магии. Он не способен сделать что-либо магическое, верно?

Селена потянула футболку перед собой, убедившись, что она не сидит на ней слишком облегающе.

— Ну, это не такая уж редкость. Есть полувиды, которые тоже не могут творить магию, но они всё же обязаны ходить на эти же курсы. Они просто должны больше работать с учебником и писать больше экзаменов, чем другие, и все практические экзамены подстроены. Я думаю, идея в том, что существует какая-то ценность в изучении теории магии, даже если ты никогда не будешь использовать её.

— Хм, — сказала я, думая над её точкой зрения. Единственная причина, почему меня не заставили пойти сюда с первого дня, это потому что мой папа был обыкновенным. Все полагали, что я тоже была полностью обыкновенной, пока я не вступила в свои силы. Только потому, что они выявились так поздно, никто не знал. Или, по крайней мере, они не сказали мне. Полувиды встречались редко, а полуобыкновенные полувиды ещё реже. Скорее всего, я была единственной в своём поколении.

На этот раз урок физкультуры прошёл без происшествий. Вместо игры в войнушку мы играли в баскетбол, что дало мне возможность не выглядеть идиоткой. С таким большим классом, как наш, тренер Фриц поделил нас на четыре случайных команды, и поэтому две игры шли в одно и то же время. Мне дважды повезло, потому что Элай оказался в другой команде и играл не с моей командой.

После урока у меня было достаточно времени, чтобы принять душ, прежде чем отправиться в зал Юпитера, чтобы встретиться с Бетани Грэй. Только когда я прошла через дверь в классную комнату, меня ждала не Бетани, а моя мать.

Её вид заставил мои ноги чувствовать, будто кто-то заменил мышцы желе и вместо костей мокрая лапша. Что она делает здесь? Ни разу в жизни её неожиданное появление не предвещало ничего хорошего. Я огляделась, почти ожидая, что полиция ворвётся сюда, чтобы арестовать нас.

Мойра ходила взад-вперёд по комнате, взгляд устремлён в пол. Момент она не знала, что я здесь. «Беги сейчас, пока ещё можешь!» — кричал голос в моей голове.

Я бы побежала, но мама пробормотала:

— Как они могли? Она же просто ребёнок. Они даже не представляют, о чём просят. Чистейшая наглость.

Она заметила меня и остановилась.

— Дестини. — Из её губ моё имя звучало как проклятье.

— Привет, мам.

Мойра шагнула, цокая каблуками своих высоких чёрных сапог о плиточный пол, как крошечными молоточками. На ней был облегающий чёрный пиджак, налегающий на короткую юбку — она, должно быть, пришла из офиса. Мама весьма успешно практиковала терапию, известную по всему региону своей уникальностью, гм, техника терапии сна.

Она схватила меня за плечи.

— Наконец-то. Нам нельзя тратить время. Нужно упаковать твои вещи.

Я уставилась на неё, немного встревоженная её паническим состоянием. Моей маме, как правило, подходило определение спокойная и крутая, как Джеймс Бонд женского рода.

— Зачем?

— Ты и я сбегаем отсюда. Прямо сейчас.