Расследование Ночного Кошмара

7. Дневник

На следующий день Элая не было за завтраком. Я собиралась наслаждаться этим фактом две секунды. Затем я совершила ошибку, подходя к столу Ланса с подносом в руках, и увидела, как он рассказывает о событиях прошлой ночи.

Я слышала, как он сказал:

— Да, она полностью разрушила нашу комнату. Везде пролитая вода. Девушка-псих, говорю вам.

Я сделала шаг к нему, планируя свалить его со стула, а затем вылить на него молоко, что было бы хорошим наказанием.

Селена положила руку мне на плечо.

— Не беспокойся.

Она была права, и я знала это. Веление не разрешит мне ударить его. Я размышляла об использовании трюка «рывка и хлопка» мистера Анкила, но я его еще не практиковала, а у Ланса не было его палочки, это всего лишь тупая игра в джокера, в которую он любил играть, когда ему было скучно, покачивая ее между пальцами, своего рода визитная карточка акулы.

Я однажды спросила Селену насчет его карточки, и она объяснила, что Ланс был одержим Джокером из Бэтмена. В обычной средней школе его бы высмеивали за такое поведение, но не в Арквелле. Многие магические подростки были фанатами обычной поп-культуры. Почти все посещали Сomic-Con, играли, наряжаясь, как мальчики фанаты. И он мог смеяться надо мной. Поди разберись.

Я потратила остальную часть завтрака, пытаясь игнорировать смешки из-за меня. Я решила, что это было, словно я жила бы своей жизнью подальше отсюда — делая вид, что не происходит никакой фигни.

Но позже я узнала, что невозможно что-то решить, когда вам смотрели в лицо. Или в моем случае, когда он подошел ко мне сзади и закрыл дверцу шкафчика, в то время как я ничего не искала. Я полагаю, что мне повезло, что Ланс не придавил мне пальцы.

— Спасибо тебе, осел, — сказала я, глядя на него.

Он улыбнулся мне, как кошка, которая знает, что загнала мышь в угол. У него были ярко-зеленые глаза, русые волосы и широкий рот, он на самом деле немного походил на Джокера. Тем не менее, он был достаточно красив, и я понимала, почему когда-то давно Селена встречалась с ним.

— В любое время, дорогая.

Он прислонился к соседнему шкафчику, скрестив руки и наклонив голову на бок, в пародии на хорошее отношение.

— Тебе что, нечем заняться? — спросила я, повторно вводя комбинацию. — Например, еще больше развлечь своих маленьких друзей? О, знаю. Ты можешь сделать что-то захватывающее на этот раз, как одновременно хлопать по голове и гладить живот. Или ходить и жевать жвачку. То есть ты думаешь, что можешь управлять им.

— Нет, спасибо. Я лучше посижу здесь и посмотрю на тебя. Это доставляет мне такое удовольствие.

— Да, я занимаюсь этим все время.

Я резко открыла дверь своего шкафчика, пытаясь ударить его по лицу. Это бы доставило мне море удовольствия. Веление может ограничить прямое физическое нападение, но несчастные случаи все же происходят.

Ланс легко уклонился от удара, и прежде чем я успела остановить его, он снова закрыл дверцу.

— Хочешь выйти из него? Серьезно, я знаю тараканов более зрелых, чем ты.

Он наклонился ко мне достаточно близко, так что я могла чувствовать мускусный запах его шампуня. Удивительно приятный запах от такого гнилого парня.

— Ты всегда можешь показать мне, что ты делаешь с Элаем. Тогда, возможно, мне пришлось бы провести целое утро в кабинете директора и выслушать лекцию о правилах этикета во сне.

Так вот в чем дело. Я должна была знать. Я чуть не извинилась, но затем вспомнила, с кем я разговариваю. Я чувствовала себя плохо, подставив Элая, но он заслуживает извинений больше, чем этот ползучий.

— Убирайся. Ты не стоишь усилий.

— О, детка, ты не понятия не имеешь, каких усилий я стою.

Ланс сделал неприличный жест своими бедрами.

Я проигнорировала его и открыла шкафчик уже в третий раз, держа руку так, чтобы он не смог закрыть его.

— Оставь ее, Ланс, — сказала Селена, подходя к нему сзади. Ее взгляд был холодным, а голос острее лезвия.

На лице Ланса промелькнула озорная улыбка.

— Или что? Порвешь со мной и снова будешь сидеть за столом лузеров? Положишь на крышку мяч и будешь вести себя как парень? Точно. Потому что это было таким эффективным наказанием в последний раз.

Если бы сарказм был сливочным маслом, его можно было намазать на хлеб. Я могла сказать, как больно Селене от его слов. Блеск в ее глазах был не от переизбытка счастья.

Ланс послал ей воздушный поцелуй, а затем повернулся и пошел прочь. Я была настолько разъярена, что хотела ударить его. Я так сильно этого хотела, что почти видела, как делаю это.

Затем Ланс вздрогнул, как от удара. Он обхватил затылок и обернулся.

— Какого черта? Кто это сделал?

Когда ему никто не ответил, он сердито посмотрел на меня, прежде чем уйти. Шея выглядела как вишневый леденец. Я сосредоточилась на этом, активно привлекая телекинез, чтобы сделать это снова. Я почувствовала, как магия покидает меня, а затем… ничего. Сила заклинания просто испарилась, всасываясь в Веление. Как всегда.

Селена посмотрела на меня своими фиолетовыми глазами.

— Ты это сделала?

Я нахмурилась.

— Я не уверена.

Только это не было правдой. У меня возникло такое же чувство, как будто я сделала Млечный путь во сне Бетани Грей, используя воображение, а не разум. Но у меня были такие мстительные мысли сотни раз, прежде чем это принесло хоть какой-то результат. Должно быть, это сделал кто-то другой.

Я посмотрела вокруг, ожидая увидеть маму. Она сказала, что собирается играть в телохранителя, но ее нигде не было видно.

Я заметила мистера Марроу, стоящего у двери учительской, который смотрел на меня со странным выражение на лице. Он, должно быть, видел, что случилось. Мой желудок упал, когда я поняла тот взгляд, стыд, пришло мне на ум. Это длилось всего секунду, прежде чем его обычная добрая улыбка появилась, но я знала, что секунду назад он боялся. Меня. Я видела взгляды, которые люди бросали на мою маму, когда она сделала то, что не должна была делать.

Я улыбнулась в ответ и отвернулась, пытаясь больше об этом не думать. С тех пор как она бросила меня и папу, я пообещала себе, что когда вырасту, то не буду, как моя мама.

Возможно, легче сказать, чем сделать.

Когда я зашла в класс истории несколько часов спустя, мистер Марроу относился ко мне нормально, что было облегчением. Мне хотелось спросить его о Хранителях, и я полагала, что не помешало бы спросить и о фениксе тоже. То короткое время перед школой, которое я провела в исследованиях, ничего мне не дало. Большинство статей были зациклены на бессмертии феникса и на том, как он может умирать и воскресать из пепла. Легенды гласили, что если владеющий магией сможет создать феникса, то тот мог бы передать часть своего бессмертия. Я не знаю людей со связью между владеющим магией и животным, где животное становилось своего рода магическим слугой. Но я понимала, почему они все хотели феникса. Многие известные маги участвовали в квестах, чтобы получить это по одной причине, но ни одному не удавалось, насколько я могу судить.

У меня не было мыслей, что может означать феникс во сне Элая. Наиболее очевидной интерпретацией было то, что кто-то собирается возродиться, только я не могла увидеть связи с убийством Розмари. Может быть, феникс означает предстоящее событие, но не имеет никакого отношения к смерти Розмари. Или это вообще ничего не значит. Все эти вещи расстраивали планы на то, что мне удастся собрать головоломку в черном как смоль просторе.

У меня не было возможности поговорить с мистером Марроу. Когда урок закончился, он вышел за дверь быстрее всех. Я надеялась, что ему просто был важен обед, а не то, что он избегает меня.

Когда закончился учебный день, я вернулась в класс. Дверь была приоткрыта, но я все равно постучала.

— Войдите, — позвал Марроу.

Пытаясь не нервничать, я прошла прямо к столу.

— О, привет, Дасти, — сказал Марроу. — Не ожидал тебя увидеть.

— Извините, я хотела поговорить с вами.

— О? О чем?

Я поправила ремень моего рюкзака.

— Я подумала, что вы могли бы помочь мне со всеми этими вещами сонного пророка.

— Понимаю.

— У меня есть всякие вопросы.

— Такие как?

— Я слышала, как вы и леди Элейн разговаривали о Хранителях, и она сказала мне, что заклинание охраняло что-то, но она не сказала что. Я надеялась, что вы расскажете мне.

Марроу откинулся на спинку стула и переплел пальцы перед собой.

— Почему тебе нужно знать, что охраняет заклинание?

Вопрос застал меня врасплох. Я предположила, что мне хочется узнать из любопытства, но не думаю, что это было бы хорошим ответом. А потом причина, по которой мне нужно узнать, пришла ко мне.

— Я думаю, это поможет мне опознать убийцу.

— Как так?

— Потому что тип предмета может указать на тип человека, который хочет это.

Марроу улыбнулся, и его глаза засияли довольным блеском.

— Очень хорошо. Но я не уверен, что именно мне рассказывать тебе. Это деликатная тема.

Я поморщилась, удивляясь его сопротивлению.

— Так сказала леди Элейн.

Марроу усмехнулся.

— Да, она может быть сторонником правил. Она…

Он замолчал, так как кто-то вошел в класс. Я обернулась и увидела того парня, с которым встретилась в понедельник в библиотеке.

— Привет, — сказала я. — Что ты здесь делаешь?

Пол улыбался, подойдя к нам.

— Мистер Марроу помогает мне с моим эссе для приема в колледж.

— О, да? Куда?

Он выглядел немного смущенным.

— Массачусетский технологический институт.

— Серьезно?

Я не могла сдержать удивления в моем голосе. Многие владеющие магией решали пойти в обычный колледж после окончания школы, а не идти в один из четырех международных магических университетов, но я также знала, что немногие из нас были настолько умны, чтобы поступить в такой престижный колледж, как МТИ.

— Это всего лишь заявление. Нет никаких гарантий, что они примут меня, — сказала Пол.

— Он скромничает.

Марроу встал и обошел стол.

— Наш мистер Кирквуд очень хорош в обращении с компьютерами и с другими технологиями обыкновенных.

Ну, это объясняло его увлечение моим eTab, но я была удивлена, узнав, что его фамилия Кирквуд. Они были одной из самых известных магических семей и стояли на одном уровне с Рэтбоунами. Он не выглядел, как ребенок политиков.

— Фантастика, — сказала я. — Я под впечатлением.

— Да, — сказал мистер Марроу. — Но я боюсь, что у нас сейчас встреча. Возможно, мы с тобой закончим наш разговор позже. Я подумаю над твоим вопросом и свяжусь с тобой.

— О. Конечно. Спасибо.

Я взглянула на Пола.

— Ну, я думаю, увидимся.

— Определенно.

Я покинула класс так быстро, как могла, счастливая до абсурда, что он был дружелюбным и что мне удалось поговорить с симпатичным мальчиком, не выглядя при этом нелепой. Это было хорошее изменение.

Я поспешила быстрее пройти кампус, чтобы попасть к своему общежитию. Тучи висели низко в небе, большие и серые, обещая дождь. Поблизости загрохотал гром.

К тому времени, как через десять минут я дошла до зала Райкер, я была мокрой и жалела, что не воспользовалась туннелями. Но не хотелось мне быть там в конце дня и точно не с убийцей на свободе. Туннели в Арквелле не такие, как в других кампусах. Конечно же, ими пользовались для того, чтобы добраться до любой точки кампуса, не выходя на улицу, но это были плохо освещенные места. Они были настоящими пещерами, темными и сырыми, с неровными стенами и потолком. Существовали даже туннели, идущие параллельно туннелям для русалок и наяд и других водных видов, которые ими пользовались. Другими словами, убийца мог убить меня сотней способов — утопить, ударить по голове — и спрятать в куче мест.

Я взбежала по лестнице на третий этаж, желая избавиться от мокрой одежды. Я подумывала о том, чтобы вздремнуть перед ужином.

Но когда я вошла через дверь в жилое помещение, незнакомая мне девушка сидела на диване напротив Селены. Девушка была высокой, с широкими плечами, которые были наклонены, что придавало ей сутулый вид. Резкий контраст ее тела, казалось, делал ее лицо гладким и нежным, как из фарфора. Она была очень симпатичной. Особенно глаза. Они были настолько большими и яркими, что выглядели как пара рождественских шаров. Ее маленькие заостренные ушки подсказали мне, что она фея.

— Привет, Дасти, — сказала Селена, махая мне. — Это Мелани Ремиллард.

Мне потребовалось время, чтобы вспомнить, где я слышала ее имя.

— О, ты лучшая подруга Розмари.

— Была ее подругой, — исправила меня Мелани.

Я почувствовала себя виноватой.

— Прости. Я не имела в виду…

Мелани покачала головой.

— Нет, это моя вина. Я все еще привыкаю к мысли, что она ушла. Прошедшее время помогает.

— Я поняла.

В неловкой тишине я задалась вопросом, что мне делать с самой собой. С моих кроссовок натекла лужа воды, и я начала дрожать от холода.

Селена встала.

— Давай помогу.

Она махнула рукой в мою сторону и одновременно запела, призывая свою магию сирены. Струя горячего воздуха окатила меня, заставляя дрожать сильнее. Но через минуту я была полностью сухой и теплой.

— Спасибо, — сказала я. Я не могла не завидовать — Селена сделала все, чтобы пользование магией было легким.

Селена отмахнулась.

— Мелани пришла, чтобы поговорить с тобой, Дасти.

— Ах, да.

Я подошла к своему стулу и села. Даже если я не могла быть терпеливой, мне удалось спокойно сидеть, ожидая, когда Мелани начнет.

— Давай, — подтолкнула Селена. — Расскажи ей.

Мелани наклонилась и взяла свою сумку с пола рядом с креслом. Сумка была расшита яркими подсолнухами, противореча мрачному настроению своего владельца. Мелани достала маленькую желто-коричневую книгу. Она протянула ее мне.

— Что это?

— Дневник Розмари. Я думала, что это могло бы помочь.

— С чем именно?

— Найти ее убийцу.

Голос Мелани дрожал, когда она заговорила, гнев горячими волнами исходил от нее.

Селена сказала:

— Мелани думает, что там спрятан ключ.

— Поэтому ты даешь его мне? В смысле, полиция же ведет расследование, так ведь? Ты должна отдать им.

— Роза не хотела бы, чтобы я давала его им, — сказала Мелани. — Там написаны личные вещи, о которых никто не должен знать. Особенно ее родители.

Я кивнула, понимая, о чем там может быть написано. Два года назад я вела дневник, пока девушка из футбольной команды не украла его из моего рюкзака и не прочитала записи о моем первом онлайн-поцелуе. Урок: писать о личном опыте в информационный век — не такая уж и хорошая идея.

— Она с кем-то встречалась, — продолжала Мелани. — Тайно.

Я наклонилась вперед на крае стула.

— С кем?

— Не знаю. Она не говорила мне. Но она много писала там о нем. Она называла его буквой Ф. Я не знаю, что это значит.

— Но вы двое были лучшими друзьями, не так ведь? Почему бы ей не сказать, кто это был? — спросила я.

Мелани поморщилась.

— Она не могла позволить никому узнать, даже случайно. Кем бы ни был этот парень, у нее могли бы возникнуть серьезные проблемы, встречаясь с ним.

Запретная любовь? Я вдруг почувствовала себя приглашенной звездой в дрянных полицейских процедурных телешоу.

— Был ли это учитель?

— Я не знаю. Возможно.

Я нахмурилась.

— Ну, кто еще это мог быть?

— Не фея, — сказала Селена.

— Хм?

— Все верно, — сказала Мелани. — Ее родители отреклись бы от нее, если бы она увлеклась магом или темным.

— Но почему? То есть, я знаю, что межвидовые знакомства некое табу, но многие все равно его игнорируют.

— Правила более жестоки, когда ты дочь консула, — сказала Мелани.

— Когда ты дочь любого политика, — добавила Селена с ноткой горечи в голосе. — Или сын.

Мелани вздохнула.

— Вы бы знали.

Я переводила взгляд между ними, не понимая.

— Отец Ланса был против того, чтобы его сын встречался с сиреной, и это одна из кучи причин, почему мы расстались, — сказала Селена. — Остальные думали, что он осел.

Я фыркнула.

— В любом случае, — сказала Мелани, — Роза относилась довольно серьезно к этому Ф. Убедитесь сами.

Я открыла дневник и просмотрела первую пару страниц. К счастью, почерк Розмари был большим, аккуратным и легко читаемым. Я посмотрела на Мелани.

— Итак, почему ты решила, что именно этот тайный парень убил ее?

— Она привыкла тайком сбегать из общежития, чтобы увидеться с ним. Согласно последней записи в дневнике, так было и в ту последнюю ночь.

Ну, некоторые совершают различные вещи. Маловероятно, что ее тайный парень знал о Хранителе и заклинании. Может быть, она просто выбрала плохое время. Она, возможно, шла на встречу с парнем, когда напал убийца. Если это так, то парень мог что-то видеть или слышать.

— Ты не рассказывала полиции о парне?

На лице Мелани было виноватое выражение.

— Только то, что она могла встретить кого-то.

Без обсуждения я должна была передать дневник шерифу Бракенберри. В обычном мире это могло бы рассматриваться в качестве доказательства, а не передай я его, мне грозили бы проблемы. Но это мир магии. Здесь все по-другому.

— Пожалуйста, — сказала Мелани, и ее голос снова дрожал. — Ты должна помочь. Полиция только все испортит, как всегда.

— Почему ты думаешь, что я не испорчу?

— Ты дочь Мойры Намиу. Она может делать то, что никто не может. — Отношение Мелани к моей матери настолько сильно отличалось от нормы, что я опешила, не в силах ответить. Она продолжала: — И ты сонный пророк. Это дает нам больше шансов, чем полиции. Я хочу найти убийцу и убедиться, что он получит то, что заслуживает.

Я вздрогнула от угрозы в ее голосе. Это напомнило мне, почему использование боевой магии будет ограниченно. Мелани Ремиллард убьет парня, если получит шанс, без вопросов.

— Так ты попробуешь? — спросила Мелани.

Я задумалась. Так как я уже искала убийцу, возможно, мне пригодится еще и практический детективный метод. Кроме того, это была привлекательная идея. У меня на самом деле могло бы получиться. И было намного легче, чем пытаться распутать запутанные сны Элая.

— Я попытаюсь, — сказала я. — Но у меня есть парочка вопросов.

Мелани села, смотря прямо на меня.

— Спрашивай о чем угодно.

— Ты не знаешь, было ли у Розмари ее кольцо на правой руке в тот вечер?

— Да, конечно же.

— Почему ты так уверена? — спросила Селена.

— Потому что у нее было только одно кольцо, и она никогда не снимала его с тех пор, как ее отец подарил его прошлым летом ей на восемнадцатилетие. Она любила его — даже не знаю почему. Это было странно, но оно было сделано из железа, полностью.

Железо имело много магических свойств, включая способность отталкивать призраков и других духов.

— Подожди. Я думала, что железо ядовито для фей.

Мелани покачала головой с легкой улыбкой на лице.

— Не-а. Это всего лишь слухи, которые феи распустили еще в средневековье, чтобы люди подумали, что мы менее опасны, чем на самом деле.

— О.

Я должна была догадаться. Маги все время распускали о себе слухи в обычном мире, последним примером является одержимость вампирами в обычной поп-культуре, которые, как поняли жертвы, предпочитают поцеловать человека вместо того, чтобы убить его. Это неправда.

Мелани сказала:

— Но это не полностью ложь. Мы не любим железо, в целом. Тем более ювелирные изделия. Это обычно немного замыкает нашу магию. Это не блокировка, но иногда заклинание может пойти наперекосяк. Никто не хочет поставить диван на огонь вместо того, чтобы просто зажечь лампу, знаете ли.

Я слишком хорошо понимала дилемму. Стыдно, но я не могла сказать, что моя магия работала наперекосяк только из-за несчастных украшений.

— Как выглядело кольцо? — спросила Селена.

— Просто полоска с парочкой брильянтов и серебряным покрытием на ней, чтобы никто не знал, что это железо.

Если Розмари получила кольцо прошлым летом, то она не очень долго была Хранителем. Значит ли это, что заклинание, которое охранял Хранитель, тоже было новым? Я старалась думать о самых последних событиях среди магов, но ничего не показалось мне значительным. Не то чтобы я обращала много внимания на такие вещи. С другой стороны, заклинание может не быть новым. Оно, возможно, было сделано частью уже существующего заклинания переносом через ритуал. Учитывая слова леди Элейн, что Хранитель проходит обряд посвящения, это казалось правдой.

— Ты думаешь, что кольцо имело какое-то отношение к ее убийству? — спросила Мелани.

— Возможно.

Громкий хлопок молний заставил нас подпрыгнуть.

Мелани посмотрела на часы и побледнела.

— Я должна идти.

Она встала.

— Если у тебя появятся вопросы, дай мне знать.

— Хорошо.

Она взяла сумку и перекинула ее через плечо. Она посмотрела на меня с серьезным выражением лица.

— Обещай мне кое-что. Я хочу знать, кто это. Первой.

Нет уж, вряд ли, думала я, но кивнула с энтузиазмом. Может быть, это было не такой уж и хорошей идеей.

Но у меня было плохое предчувствие, что уже слишком поздно отступать.