Разрушение в школе Прескотт

Глава 24

Пятница, двадцать второе ноября, восемнадцатый День рождения Хаэля, и еще одна долгая тягомотина в угольной шахте, известной как школа Прескотт.

— Сегодня отожжем, — торжествовал он во между нашими вторым и третьим уроком, опираясь на ступени и нежась на солнце, как змея. Он так широко ухмыляется, что солнечный свет падает на его белые зубы, отражаясь на мне. Виктор заплатил Стейси Лэнгфорд, чтобы устроить вечеринку для своего лучшего друга в старом здании школы Прескотт, так что она гарантированно будет хорошей.

А завтра…свадьба. С Виком. Сердце замирает в горле, но я прогоняю чувство ужаса. Этот холодный комок в животе не из-за Виктора, дело в команде Картера и в Тинге. В последний раз, когда мы были на вечеринке, умер Дэнни.

Потом Айви умерла.

И вот теперь мы на войне, которая ведется в тенях и неожиданности. Я прикусила свою нижнюю губу.

— Не переживай, Блэкберд, — сказал Хаэль, когда он садится, а остальные мальчики выходят через переднюю дверь, чтобы заняться места вокруг нас. Кэл сел близко ко мне и предложил мне новую сигарету и холодный шоколадный молочный коктейль с трубочкой. Мой любимый. — Мы ожидаем проблему, — Хаэль наклонился ближе ко мне, прижимаясь к моему лицу. — Девочка, вот, что делает ее веселой.

— Ни кликай беду, Хаэль, — отчитывает его Оскар, наблюдая, как полицейский внедорожник Тинга снова медленно едет по дороге. Эта тактика запугивания, которая не работает, так что он может съебывать отсюда со всем этим дерьмом. — У нас и так достаточно проблем.

— Давайте просто переживем эти выходные, и я буду счастлив, — пробормотал Вик, зажигая сигарету и наблюдая за машиной моего отчима с прищуренными глазами. — Кстати, Берн, у нас есть для тебя свадебный подарок этой ночью, — он замолчал, самодовольно ухмыляясь мне, от которой я обомлела. — Если будешь хорошей девочкой, то вообще его не получишь. А вот если будешь плохой…

— Получишь его в три ночи, — закончил Кэл, когда Аарон сел рядом с Хаэлем. — Колдовской час, — он улыбнулся мне и отпил от своего пэпси. — Плохие вещи всегда случаются в колдовской час.

Мурашки побежали по моим рукам, но я ничего не сказала. Я не против подарка.

— Этот тебе понравится, — пообещал Аарон, его внимание снова вернулось к машине Тинга. Теперь все мальчики наблюдали. — Вообще-то, думаю, ты его полюбишь.

— Не, — сказал Хаэль, качая своей головой, на мгновение его темная улыбка превращается во что-то и вправду зловещее. — Гарантирую, она полюбит. Она также жаждет крови, как и все мы.

Никто с ним не поспорил, даже я.

В любой обычный день, от третьего урока меня клонит в сон. То есть, это биология. Я знаю все важные вещи — из разряда, как альфа-самец и альфа-самка сталкиваются в дикой природе, как насилие порождает власть, как выживает сильнейший. Остальное…для меня бесполезно.

Шум доносятся из коридора, похожий на стук тяжелых ботинок. Это не обычный звук. В школе Прескотт всегда бывают копы, иногда спецназ. Ладно, это было всего лишь раз, но большинство из нас просто занимались своими делами во время их визита.

Сегодня…было не так.

Я поняла, что происходит что-то плохое, когда мне на телефон поступил вызов от Хаэля, прозвенев один раз и затем исчез.

Холод пробрал все мое тело.

— VGTF только что вывела Хавок из класса! — рассмеялся кто-то, и весь класс пришел в действие, игнорируя унылые просьбы учителя присесть.

Если вы работаете в школе Прескотт, вы либо Мать Тереза, как Китинг, либо вы устали от своей жизни (то есть все остальные работники, за исключением мистера Дарквуда, которого я все еще ненавижу).

Я бросилась со своего стула, и толпа расступилась, пропуская меня.

VGTF.

Оперативная группа по борьбе с бандами.

Ох. Блять.

Я уже задыхаюсь, когда, спотыкаясь, вхожу в холл, и мои глаза расширяются, когда мир вокруг меня замедляется, словно голодное тиканье времени процеживается сквозь песок.

Мои мальчики, все пятеро, в наручниках и идут по коридору одним строем. Каждого сопровождают два копа, одетые в полное обмундирование спецназа, с масками, винтовками и прочим.

Во рту пересохло, когда Виктор посмотрел в мою сторону, выражение его лица было скучающим, темные глаза ничего не выдавали.

Я двинулась к нему, игнорируя перестановку копов, поднимающие оружие.

— Заканчивай урок. Веди себя, словно ничего не случилось. Иди в дом Аарона после школы, а один из наших парней встретит тебя там, чтобы забрать девочек, — прошептал он, пока его не ударили по затылку, а меня не оттаскивала мисс Китинг. Один взгляд на ее лицо, и я поняла, что она обеспокоена. Тогда я и поняла, что она определенно самая лучшая, самый искренний человек, которого я когда-либо встречала.

В то время как Сара Янг и подобные ей не плохие люди, они по-своему извращены, потому что следуют определенным моральным правилам. Мисс Китинг просто добрая, вот и все. Ей не нравится, когда с ее учениками обращаются, как с преступниками.

Ну, то есть они — преступники, но суть не в этом.

Я начинаю учащенно дышать, когда я наблюдаю за каждой буквой в Хавок.

— В последний раз ты трахаешься с моей дочерью, ублюдок, — сказал лысый мужчина без шлема, его пальцы сжимают бицепс Хаэля, что я могу видеть красные отметины, где изранена его кожа.

Не надо быть гением, чтобы сложить все кусочки вместе.

Папа Бриттани. Отдел по борьбе с бандами. Ее ярость на Хаэля, когда пришли результаты ДНК-теста.

Либо ее отец действовал в отместку за горе его дочери…либо она предала Хавок. Не выполнила свою цену. Сама написала свою надгробную надпись.

Хаэль извиняющийся посмотрел на меня, когда его провожаю мимо, Аарон был позади него. Он ничего не сказал мне, но взгляд сказал все. Он знал, что однажды такое может случится. Он отталкивал меня подальше от Хавок, потому что, в отличии от Вика, его любовь не эгоистична. Она бесконечна и настоящая.

Черт.

Оскар шел следующим, сильно хмурясь, его очки были набекрень, одна из линз треснула. Если бы я была полицейским по обеим сторонам от него, я бы боялась. Даже в наручниках, даже, когда его выводили из школы, окруженной винтовками, он — опасен.

— Эй, Берни, ты красива самым худшим образом, — крикнул Кэл, когда он проходил мимо, смеясь, смеясь и смеясь, его светлые волосы блестели под флуоресцентными лампами.

Они вышли через парадный вход школы, пока я стала на месте в панике, мой разум помутился, мой рот свисал открытым.

Но…но Хавок неприкосновенны… так ведь?

— Видим, даже Сатана ошибается, — крикнул Митч, а затем один из неизвестных придурков команды Картера взорвал хлопушку, стреляя конфетти на наших одноклассников. Они начинают кричать и скандировать, что почти оглушительно звучит в переполненном коридоре.

Кали хихикала и обнимала Митча сбоку, бросая в мою сторону ядовитый взгляд, когда она подняла вверх кулак и радовалась.

Сейчас невозможно окинуть взглядом эту школу и не заметить мрачных, спокойных выражений на лицах некоторых учеников. Это дети школы Прескотт с масками скелетов в шкафчиках. Я чувствую солидарность с ними. Войди, пролив кровь — выйди, истекая кровью.

— Хорошо, ребята, — сказала мисс Китинг, успокаивающе сжимая мою руку. — Достаточно. Возвращайтесь в класс.

Смех и стоны разносились эхом по школе, когда люди неохотно возвращались в свои классы, перешептываясь и бросая на меня взгляды.

Павшая королева Хавок.

Королева, которая до конце не уверена, что делать.

— Оу, посмотрите, сучка сейчас заплачет, — промурлыкала Билли, и, клянусь, я едва не сломала себе челюсть, когда стиснула зубы, сопротивляясь всплеску насилия. Как бы сильно я не хотела повторить то, что сделала с Кали, размазав ее лицо по шкафчику, здесь слишком много свидетелей, и, очевидно, сейчас не лучший момент, чтобы влипать в неприятности.

«Не накликай беду, Хаэль», — сказал Оскар. Черт возьми, но он был прав.

— Тебе нужна минутку, чтобы успокоиться, Бернадетт? — спросила мисс Китинг, стоя близко ко мне, ее лицо озадаченно прищурилось.

Я взглянула на нее в ответ, она была в желтом костюмном пиджаке, футболке BLM^[31] и в черной юбке-карандаш, все еще разноцветная, все еще живая.

— Нет, я в порядке, — сказала я.

Слова звучали довольно нормально, но для моих ушей, они звенели пустотой, напоминающей мне о сухих костях и сбитых животных. Я развернулась и пошла обратно в класс, садясь на место и делая вид, что я не замечаю, как все пялятся на меня.

Мы никогда не пробегались по этому сценарию, и я никогда не спрашивала, потому что не думала, что такое может случится. Я не думала. Я. Не. Думала.

Во время обеда я проверила телефон, но от мальчиков ничего не было. Очевидно, они использовали свое право на звонок, чтобы вызывать адвоката. Готова поспорить, у них есть один на гонораре. Кусая свою губу, я откинулась назад на скамейку в столовой, игнорируя сплетни и делая вид, что мне абсолютно выходной. Да, мы знали, что это случится. Не что-то особое. Все под контролем.

Виктор сказал мне закончить занятия. В этом был смысл. Мне нужно оставаться здесь, окруженной командой Хавок, под глазами администраторов. Когда я уйду, нужно быть очень острожной, чтобы Тинг или команда Картера не пошли за мной.

К шестому уроку я вся мокрая от пота и нервно проверяю телефон, ожидая звонка, чтобы поскорее убраться оттуда. Сначала я найду кого-нибудь с мрачным лицом и попрошу взглянуть на его маску. Затем я проинформирую их, что они сопровождают меня к дому Аарона.

Надеюсь у них есть машина. Если нет, вернусь в дом мамы, прихвачу наличку с заднего двора и вызову такси.

Заберу девочек.

Выясню, как позвать Дженнифер Лоуэлл, чтобы побыть нянькой.

А затем я начну звонить. Мне нужно узнать, где держат мальчиков, если ли у них уже адвокаты, какие именно против них выдвинуты обвинения.

Это будет долгая ночка.

Еще, вероятно, я не выхожу завтра замуж, так ведь? Меня охватило разочарование, но я отбросила его в сторону. Спасти мальчиков из тюрьмы — вот мой единственный приоритет сейчас.

Когда до конца урока остается всего тридцать минут, я решаю уйти. Я подыгрывала весь чертов день, и мне это надоело. Как только я встала, дверь открылась, и ассистент вызвал меня в кабинет мисс Китинг.

Я сильно хотела все равно уйти, но потом вспомнила ее лицо. Она и в правду была расстроена всей ситуацией. Она даже может в курсе информации, которую я пытаюсь найти где-нибудь еще.

Засовывая записку в карман кожаной куртки, я направляюсь по коридору, заворачиваю за угол и прохожу темную зону, где я избила Кали, а затем захожу в кабинет заместителя директора.

Мисс Китинг улыбалась мне, но это была натянутая улыбка. Я ничего не думаю по этому поводу, учитывая, что сегодня пятерых ее учеников увезли в наручниках.

Делая шаг вперед, я хватаюсь за спинку одного из стульев перед ее столом, намереваясь сесть на него. Меня отвлекла открывающаяся дверь позади меня, и мы глаза метнулись к моему отчиму, одетому в свою униформу и улыбаясь, как рептлия.

Нет.

— Привет, Бернадетт, — сказал он, загораживая мне дверь своим телом, его рука непринужденно лежит у него на ремне, лишь в паре дюймов от пистолета. Мисс Китинг тоже не смотрит на него с обожанием, возможно, она чувствует, какой он жестокий под этой среднестатистической внешностью.

— Что он здесь делает? — спросила я ее, понимая, что по крайней мере у менять один союзник в комнате.

Мои глаза обнаружили закрыте окна позади стола мисс Китинг, и я проклинаю себя за то, что разрушила ее доверие настолько, что теперь это мешает мне. Поговорим о карме.

— Берни, милая, — сказал Найл, заставляя мою кожу покрываться мурашками, когда его глаза раздевают меня прямо там, в кабинете заместителя директора. Ему все равно, кто смотрит, потому что ему в любом случае сойдет это с рук. Я ненавижу его. Ненавижу его. Я, блять, ненавижу его. — Ты не исключение из сегодняшнего маленького рейда. Вообще-то, единственная причина, по которой тебя не повязали и не опозорили перед сверстниками, в том, что я вмешался. И все же мне придется отвезти тебя в участок.

Он достал пару металлических наручников из-за своего ремня, и я начала паниковать.

Если я буду в этих наручниках, в его машине, то я — труп.

Меня изнасилуют и убьют.

Меня похоронят с Пен.

Хизер будет сломлена.

По мне пробегает дрожь, и я поворачиваюсь к Китинг, показывая ей каждую унцию паники, которую я чувствую в своей крови. Она заметила и встала.

— Пожалуйста, не позволяйте ему забирать меня, — сказал я ей, доставая телефон из кармана. Телефон Аарона был на быстром наборе, и я позвонила. Даже если он не сможет сейчас мне ответить, если он увидит позже, он будет знать.

«Если ты когда-нибудь попадаешь в беду, Берни, просто позвони нам. Тебе не нужно будет ничего говорить, просто дай звонку уйти».

Тинг сделал шаг вперед, молниеносно, его рефлексы отточены в темных переулках и злачных барах. Я готова к нему, чтобы перехватить его удар, но он не идет мне навстречу, как обычно. Вместо этого, он ударяет по моей руке, что телефон вылетает. Он падает на землю с ужасным треском, когда я бросила взгляд на угол между книжной полкой мисс Китинг и рядом окон за ее столом

Не самое лучше место. По сути я в ловушке, но мне некуда идти.

— Мистер Пенс, — сказала мисс Китинг, его голос был встревожен, истинный страх читался в ее глазах. Она знает, что видит: черную женщину и девочку-подростка, загнанные в ловушку в маленьком кабинете с белым копом-мужчиной. Кого она должна позвать, если что-то пойдет не так? И все же, я смотрела, как она в любом случае встает на мою защиту. — Я вынуждена попросить вас уйти и вернуться либо с ордером, либо с родителем, а желательно с обоими.

Найл засунул свои большие пальцы в ремень, кивая головой, словно он вообще ее слушал. Но затем его локоть взлетел, и он ударил мисс Китинг в лицо. Она застонала и попятилась назад, но даже если бы я двинулась помочь ей, я знаю, что ни черта не сделаю.

Тинг наставил пистолет на мисс Китинг, держа ствол на одной линии с головой, кровь стекает по ее лицу, и она откидывается назад к окнам. По крайней мере она все еще в сознании. Я по себе знаю, как больно от ударом локтем по лицу. В частности от Найла. Мои глаза метнулись к нему.

— Надевай наручники, — скомандовал Найл, бросая их на пол к моим ногам. Он улыбался мне так, как может только он, как аллигатор на охоте. Он чувствует кровь, и он чертовски уверен, что не остановится, пока не попробует мяса. — Или я убью эту… — закрыла глаза из-за его слов, из-за нахлынувших эмоций. Найл обозвал мисс Китинг худшим словом, которым можно обозвать человека, — пизда, шлюха, словно на букву Н^[32] — а потом ударил ее пистолетом по чертову лицу. — Сейчас же, Бернадетт, — огрызнулся он, и мои глаза распахнулись, прямо когда мисс Китинг упала на пол, все еще постанывая, все еще пытаясь подняться.

Я знаю своего отчима; это не ложная бровада.

Он чувствует себя неприкосновенным.

Он чувствует, что может убить любого, и ему сойдет это с рук.

Была секунда, когда я взвешивала свои шансы на побег, когда я задавалась вопросом, смогла ли я пожертвовать кем-то, как мисс Китинг, чтобы спасти свою задницу. Я пыталась быть хорошим человеком, но все, что получила в замен — боль. Я должна была измениться, чтобы отвечать на вызовы мира, должна была стать кем-то другим.

Но я не позволю себе опуститься до уровня моего отчима.

Мисс Китинг была добра ко мне, когда другие нет, давая мне шанс за шансом, чтобы показать себя.

Если она умрет из-за меня, я окажусь в грязи и опущусь до уровня Найла. Это было бы моим настоящим дном.

Я защелкнула наручники на своем правом запястье, сердце стучало. Надевая эти наручники, я отдаю себя на милость Найла. Я доверяюсь парням Хавок.

— Вот так, хорошая девочка, — промурлыкал Найл, пока я перебираюсь на другую сторону, теперь связанная перед ним. Но не беспомощная. Никогда. Он опустил пистолет, но в последнюю секунду развернулся и начать бить им мисс Китинг по лицу. Когда я бросаюсь на него, он размахивается и бьет меня по щеке, отчего у меня идет кровь и появляются звезды в глазах. — Пошли.

Найл оставил мисс Китинг захлебываться в собственной крови, а затем указал мне своим пистолетом на дверь. Если я не уйду добровольно, скорее всего он выстрелит мне в ногу, изнасилует меня на столе, а потом убьет.

Легче было бы обвинить кого-то: одно из команды Хавок, людей Митча, самозащита.

Но я знаю отчима-Тинга, как своим пять пальцев.

Он питается болью и страданиями. Он хочет, чтобы я знала, что он победил. И сначала он хочет со мной поиграться.

Найл открыл дверь и указал мне на коридор, ведя меня мимо шкафчиков и прямо главному входу. Так как сегодня пятница, и это Южный-мать его-Прескотт, здесь нет ошивающихся по близости учеников. Они все ушли на вечеринку в честь Дня рождения Хаэля, зная, что он не сможет на ней быть, но обожая сплетничать.

Это буквально мой худший кошмар.

Или я думала, что так было, пока я не завернула за угол и не обнаружила поджидающую меня Кали.

— Малыш! — пропищала она, побежав навстречу и обвивая своими руками шею Найла. Она прижалась к стороне его лица, а затем посмотрела на меня, словно изучает волка, попавшегося в ловушку фермера. Я не среагировала. Я не стану плакать, или кричать, или даже проклинать ее, потому что это им обоим доставит удовольствие, а я лучше умру, чем увижу их улыбающимися. — Как низко пали всемогущие, — пошутила Кали, закатив глаза. Она стряхнула свои зеленые и черные волосы с одного плеча, а затем подошла и встала передо мной. — Ты думаешь, что лучше меня, лишь потому, что ты слабая, — сказала она, и на этот раз я рассмеялась.

Да бросьте.

— Слабая? — спросила я, склоняя голову на одну сторону, когда директор Ванн выползает из своего офиса, словно крыса, коей он и является, окровавленные пальцы перевязаны, рука была перевязана, чтобы обрубки не топорщились. Он сильно потеет и, кажется, вот-вот потеряет сознание. — Кали, дорогая, если раньше ты думала, что у тебя неприятности, то ты только что выкопала себе могилу.

Она насмехается надо мной, а потом замахивается и ударяет меня по лицу. Я с гордостью говорю, что принимаю удар, не споткнувшись, и поднимаю голову, чтобы посмотреть на нее с кровью во рту.

— Куда ты ее отвезешь? — улыбается Ванн, когда он встал рядом с Найлом.

Мой отчим с любопытством изучает меня, глаза сверкают от возможностей. Вот и воплощается в жизнь его самая сокровенная мечта, шанс запрячь дикую кобылу, о которой он всегда мечтал. Сломить мой дух, взять то, что от меня осталось, изнасиловать меня до ранней могилы, как он сделал с Пенелопой.

— О, не переживай насчет этого, — сказал он, хмурясь, когда он осмотрел директора с ног до головы, будто даже Найл считает его жалким и слабым. — М лишь навестим ее сестру.

Найл отошел, чтобы поцеловать Кали, пока Ванн смотрел на меня со страхом в глазах. Дело в том, что, когда он посмотрел на Найла, я поняла, что он не тот, кого он боится.

— Вызовите скорую для мисс Китинг, — прошептала я, прямо когда Найл толкает меня сзади, а смех Кали заполняет коридор. Скотт мне не ответил, отступая назад и наблюдая, как я покидаю школу Прескотт с моим худшим кошмаром, удерживающим меня в заложниках.

Кали смотрела, как Найл засовывает меня на задние сидня его машины, обвивая его шею своими руками и целуя его так, что у меня живот скрутило. Что ж, я не знаю, является ли ребенок, которого она носит, его, но это вполне может быть. Интересно, знает ли Митч. Я сохраняю информацию, что позже использовать против него.

Я могла бы закричать, но в конце концов я — девочка в наручниках, а Найл — коп. Кого бы это заботило? Кто бы попытался помочь мне?

Никто.

Пока не придут парни Хавок, мне придется спасать себя.

Смотря из окна на кирпичные стены школы Прескотт, мне становится интересно, где остальные из команды Хавок.

Или…интересовалась, пока не увидела маску скелета, лежащую на тротуаре рядом с брызгами крови.

Команда Картера

Моя челюсть сжимается, когда я оборачиваюсь, чтобы посмотреть, как Найл забирается на водительское сиденье.

— Готова, Бернадетт? — спросил он.

Может и нет, но, судя по его голосу, могу сказать, что он годами ждал этого момента.

Я уверена он планирует смаковать каждый злой, ужасный момент.