Глава 8

Остаток недели пролетел довольно быстро, но это не значит, что она была мирной или приятной. Директор Ванн дышал мне в шею, Тинг наступает и целая корзина проблем, которые надо решить с парнями.

Еще Кали не возвращалась в школу после нашего инцидента в понедельник. Ни разу. Это не сулит мне ничего хорошего. Она, как черная вдова, извивающаяся в своей паутине выжидая правильное время для удара.

Ко дню пятницы я уже с нетерпением ждала нашим обычных ночевок на выходных.

После уроков я встретила Аарона снаружи, чтобы уехать. Теперь, когда Хаэль на службе у Бриттани, гребанная Бриттани, я езжу домой со своим бывшим. Мы почти не разговаривали друг с другом с того момента, как я довела себя до оргазма на его коленях, но не причина неловкости не в сексе, ладно, может немного, но в основном — из-за чувств.

Все из-за гребанных чувств.

— Ты не должна больше оставаться у Памелы, если не хочешь, — сказал мне Аарон, ведя минивэн, как бабушка по школьной зоне. Я ценю это, и, осмелюсь сказать, нахожу это милым, когда он водит так у начальной школы или что-то вроде, но давайте будем честными: мир, скорее всего, стал бы лучше, если бы он сбил по пути несколько детей школы Прескотт.

— Я знаю, — сказала я, потому что подтекст был всегда. Если я хочу остаться в доме Аарона с Хизер, я бы могла. Знание, что у меня есть безопасное пространство, где я могу уединиться, делает ночи дома, наполненные стрессом, гораздо более терпимыми. — Но, по крайней мере на данный момент, Памела все еще владеет моей задницей. И задницей Хизер. Я не могу провоцировать медведя, пока не буду готова к любому укусу.

Аарон ничего не сказал, его золотисто-зеленый взгляд был сфокусирован на лобовом стекле.

Я поерзала на сидении, полностью осознавая, что между нами вариться тонна невысказанного дерьма.

— О том дне, — начала я, но он лишь покачал головой.

— Мы не обязаны говорить об этом, — сказал он, но разве мы не можем?

Как же мы собираемся продолжать, если он собирается играть со мной в «горячий холодный кран»? Иногда ожигающий очень горячей водой, иногда леденящий. Я не могу иметь дело с этим дерьмом.

— Да, блять, мы обязаны, — огрызнулась я, откидываясь назад и положив ноги на приборную панель. Я не смотрю на Аарона, зацикливаясь вместо этого на белых и черных полосках на шнурках. — Ты сказал, что у тебя не было девушки после меня.

Он стиснул зубы, словно это для него больной вопрос. Не скажу, что виню его. Это заставляет его звучать…уязвимым. Даже отчаянным. Часть меня немного взбешена тем, что он смог отказаться от секса на так долго, в то время как другая часть меня ужасно взволнована. Аарон все еще мой. Он всегда был моим. Если я хочу его, то могла бы получить, не так ли?

— Я спала с двумя парнями между тобой и Виком, — сказала я ему, думая об этих встречах на одну ночь. Они были приемлемыми, адекватными. То есть, мне удалось снять с себя напряжение, но я бы не сказала, что они были чем-то особенными. — Один парень был баскетболистом из школы Фуллер. Другой был учеником из подготовительной школы ОАК Вэлли, не Дональд.

Аарон поднял бровь, медленно поварчиваясь, чтобы одарить меня вопросительным взглядом.

— Правда? — спросил он, словно ему сложно это представить. Я пожала плечами.

— Первого звали… буду с тобой честна, я не могу вспомнить. Второго, я волне уверена, звали Дэвид, но я могу ошибаться, — Я на мгновение задумалась над этим, пытаясь вернуться в то состояние, в котором я была, когда переспала с двумя незнакомцами. Жизнь давала мне множество поводов для самолечения, обращения к наркотикам, алкоголю или даже сексу, чтобы заглушить боль, но это никогда не было моей сильной стороной. Я не молчу о своей боли, больше нет. Нет, причина, по которой я наняла Хавок, заключалась в том, чтобы выпустить ее. Я не хочу наказывать себя за те плохие вещи, что случились в моей жизни. Вместо этого, я хочу наказать мир.

— Почему они? — спросил он, и я просто пожала плечами, моя кожаная куртка скрипела. Она розовая и местами потрескалась, но она через многое прошла, многое повидала, а все еще блестит. Не буду врать, я чувствую себя в ней гребанной невидимкой. К тому же, она напоминает мне о Пенелопе.

— Потому что они были горячими и доступными, — честно ответила я. — Я не спала с ними, чтобы забыть тебя или что-то еще, честно. Я женщина с потребностями, вот и все, — я замолчала, минуту обдумывая это. — Но они лишь удовлетворяли меня физически, вот и все.

— Имеешь в виду не эмоционально, как Вик и Хаэль? — спросил Аарон, его голос был кислым. Я хихикнула, но по-прежнему не посмотрела на него. Запертая в этой машине с Аароном, со всем нашим багажом, разбросанным вокруг огромным беспорядком, я почувствовала себя той девушкой, которая дрожала, впервые снимая с себя одежду, которая боялась окунуться в секс, но все равно сделала это, потому что была так влюблена. Аарон никогда не давил на меня, но я хотела быть как можно ближе к нему, насколько возможно. Я так и сделала и была наказана за это. Когда он оттолкнул меня, это ранило в два раза сильнее, чем если бы мы никогда не спали вместе.

— Я бы не назвала Хаэля эмоциональной отдушиной, — сказала я с улыбкой. А затем снова осознание, что он сейчас с Бриттани, наполнило меня невозможной яростью. Но у меня достаточно забот, чтобы еще копаться в этом. — Вик… — что, черт подери, я могла сказать о Вике? Даже я полностью не понимала, что он значит для меня, что он делает со мной. — Чувак, тебе нужно рассказать мне, что за чертовщина творится между тобой и Виком. Я чувствую вкус твоей ненависти, как пепел на моем языке, — Я издаю щелкающий звук и делаю пальцами драматический жест взрыва.

— Все сложно, — сказал Аарон, вставая в очередь из футбольных мам и домашних пап, чтобы забрать своих сестер. Он даже правильно это делает, пока несколько родителей борятся с парковкой и в итоге едут в неправильном движении по кругу, нарушающая порядок сбора родителей. Аарон отключил мотор и откинулся назад, чтобы подождать его сестру и кузину. — Я обязан Виктору всем, но в то же время он взял все, что у меня было. Так что, думаю, мы просто квиты и плаваем в неопределенности.

— Под «взял все»… — начала я, когда Аарон отвернулся, таращась в окно на проезжающие машины. В это время дня здесь творится сумасшествие. К вечеру это одна из самых тихих и приятных улиц в городе. Если бы у меня был выбор, то я бы отправила Хизер в эту школу, вместо той, что на другом конце города.

— Я имел в виду тебя, — сказал Аарон, снова поворачиваясь ко мне с сильно нахмуренным лицом. — Он забрал тебя у меня, в обмен на помощь с моими сестрами, вот что, — я лишь уставилась на Аарона, позволяя ему продолжить, чтобы разрушить тайну, над которой я размышляла целый год. — Я позвал Хавок еще до того, как Хавок появился, — рассказал он мне, его тон был ледяным и язвительным. — Частью моей цены за то, чтобы присоединиться к ним, было бросить тебя.

— Видишь, эту часть я не понимаю, — огрызнулась я, выпрямляясь на сидении, уже дрожа от нахлынувших эмоций. Я должна подойти к этому разговору иначе, чем раньше, потому что это никогда не приводило меня к успеху. Но мне нужно понять это. Если не пойму, то боюсь я навсегда застряну в этой рутине, проходя один и те же проблемы снова и снова. Чтобы на самом деле стать частью Хавок, мне нужно, чтобы Аарон был честен со мной. — Какое им дело до того, встречаемся мы или нет?

Аарон повернулся, чтобы посмотреть на меня, прищурившись, словно он думает, что я притворяюсь дурочкой или еще что.

— Ты издеваешься надо мной? — спросил он, его голос был сухой и горький. — Вик чертовски одержим тобой, — я задрожала и облизала мои губы, но ничего не говорила. Я не могу позволить Аарону знать, что мне нравится слышать это, что я хочу, чтобы Виктора Чаннинга был также одержим мной, как я им. — Он несколько лет одержим тобой. Еще в начальной школе… — начал Аарон, не выдержав, но замолчал.

— Еще в начальной школе, что? — спросила я, но затем Кара открыла заднюю дверь и залезла в минивэн.

— Бернадетт! — сказала она, протягиваясь через сиденье, чтобы обнять меня. Я улыбнулась, когда повернулась, и она села на свое место, потянувшись за рюкзаком Эшли, чтобы ее кузина тоже смогла сесть в машину. — Мы едем покупать косметику? Ты сказала, что нам можно краситься.

— Почему бы и нет? — начала я, смотря на Аарона. Он улыбнулся мне, будто он только что чуть не признался в случившемся в начальной школе. — Давайте заберем Хизер, и мы можем поехать в аптеку или еще куда.

— Твое желание — мой приказ, — сказал Аарон, но, на удивление, без сарказма. Он завел машину, и мы поехали забирать Хизер. Я чувствовала себя как дерьмовая мама-сестра, так часто забирая ее из программы продленного дня, но что поделать, так ведь? Все, лишь бы она была счастлива и подальше от бездействующих рук ее отца.

Мы поехали в ту же аптеку, где Хаэль и я купили экстренное противозачаточное, и я помогла девочкам аккуратно выбрать косметику. Поначалу Аарон стоял в стороне, но Кара и Эшли лучше могут его увлечь, чем я.

В конце концов он подставил им свою руку, чтобы они могли использовать тестеры на его коже, решая, что, по их мнению, будешь лучше смотреться на собственных веках. Взгляд Аарона поднялся на меня, и мы оба улыбнулись. Это сюрреалистичный момент, словно из сказки, которая никогда не закончится. Если бы Аарон не присоединился к Хавок, если бы мы жили в другом мире…

— Это, — объявила Кара, последняя, кто выбирает. Она выбрала розовые блестящие тени, которые, я знаю, понравились бы Пенелопе. Моя сестра не переносит розовый в любом виде, форме или образе и выбрала неоново-зеленые, от которого у меня свело зубы. Но это нормально, мы найдем способ смешать его, чтобы он не выглядел ярким.

— Что снова случилось с твоим лицом? — спросила Хизер, когда я взяла консилер и тональный крем для сильно розовой раны на моей щеке. Я посмотрела вниз на нее, а затем подняла взгляд к глазам Аарона. Он сжимал свои губы, огонь горел в его взгляде, что сделало меня ужасно счастливой, что я не Билли Картер.

— Я поранилась на вечеринке в ночь Хэллоуина, я тебе рассказывала, — сказала я, отказываясь врать, но не могла рассказать своей младшей сестре правду. Она прищурилась, и мы оба знали, что она достаточно умна, чтобы понять, что я не рассказываю ей самой важной части истории. Я также была безмерно осторожна, скрывая от нее ножевое ранение моей руки, но я знаю, что она не упустила из виду пропитанные кровью повязки в мусорном ведре нашей ванны. — Почему бы каждой из вас не выбрать еще конфету? — мягко сказала я, и трем девочкам потребовалась доля секунды, чтобы вместе побежать к передней кассе.

— Конфета, да? — спросил Аарон, следуя за мной, когда я поменяла проход и остановилась у тестов на беременность. Меня даже не заботило, что он смотрит, когда я схватила несколько упаковок. — Черт, Берн, — пробормотал он, когда поместила их под мышкой, хватая немного тампонов и коробку для утилизации менструальных чашек на случай, если пойдут месячные. — Думаешь, ты можешь быть беременной?

— Я не знаю, — огрызнулась я на него, даже если он сейчас был чертовски милым. — Надеюсь, нет, — закрывая глаза, я делаю успокаивающий вдох и затем через плечо посмотрела на Аарона. Он выглядит здесь так же нелепо, как и Хаэль: татуировки, залитые флуоресцентным светом, и силуэты на фоне стерильно белых стен. — Если бы я была, ты бы возненавидел меня за это?

Он качает головой, словно не может понять, к чему я клоню.

— Ты, блять, издеваешься надо мной, Берни? Я никогда не смогу ненавидеть тебя.

Я посмотрела на вещи в моих руках и внезапно почувствовала себя чертовски глупо. Виктор станет моей погибелью. В итоге я забеременею и буду править подземным миром этого идиотского города. Мое дыхание вышло сильным выдохом, и мне вдруг стало так тяжело.

— Я не глупая. Понимаю, как работает контроль рождаемости, — сказала я больше себе, чем Аарону. Он потянулся своей татуированной рукой и взял упаковки из перегруженных рук. От касаний его пальцев по моей коже у меня перехватило дыхание, когда я снова подняла глаза.

— Ты совсем не глупая, — немного нахмурившись, сказал Аарон, на минуту его внимание остановилось на детях, просчитывая их расстояние от нас, определяя их относительную безопасность. В конце концов это то, ради чего он жил, чтобы защищать своих девочек. — Это Вик. Он слишком настойчив. Хавок может быть акронимом наших имен, но это его детище, — Аарон повернулся ко мне, его выражение смягчилось, когда он постукивает пальцами по стенке одной из коробок. — Не позволяй ему добраться до тебя, Берн. Если ты хочешь быть с ним, хорошо, но не позволяй ему управлять тобой.

У меня не было времени ответить на это. Хизер появляется из-за угла, как будто думает, что сможет подслушать нас на минутку. К сожалению для нее, я мастер этой игры.

— Готовы идти? — спросила я, игнорируя ее любопытный взгляд, когда она пыталась понять, что я держу в руках. К счастью для меня, тест на беременность был у Аарона, она ни черта не видела.

— Да, полагаю, — сказала она, надувшись на меня. Ей не нравилось то, сколько времени я проводила с парнями. Она ничего не говорила, но я могла видеть это в ее глазах. Дело в том, что она не понимает и половины всего. Я не просто зависаю с друзьями. Я ищу справедливости для Пен. Для нее.

Для себя.

Мы направились на кассу, и Аарон расплатился наличкой, беря пакет в правую руку, когда я направилась к двери.

Я еще даже не была на парковке, когда поняла, что что-то не так. В воздухе витал странный запах, будто бензин и сожженная резина.

— Какого черта… — начала я, когда Аарон потянулся и схватил меня за поднятую руку, оттаскивая меня назад от мчащийся машины. Несколько парней в клоунских масках выглянули из окна, бросая бутылки Коктейлей Молотова в заднее лобовое стекло фургона Аарона. Они пробивали его насквозь, превращая машину в полыхающее пламя за считанные секунды. Огонь проносится над ним, как прожорливый демон, пожирая его оранжевыми языками и гнетущим жаром.

— Передай Вику «привет» от нас! — прокричал один из парней, когда они умчались в приступе смеха.

В это время девочки кричали, фургон горел а люди выходили из магазина, чтобы посмотреть.

Полагаю, это оно, да?

Война официально, блять, началась.

* * *

— Ад пуст, все бесы здесь, — бормочет Оскар, хмурясь, пока Аарон вышагивает колеи в свежескошенной траве на своем заднем дворе. Это первое, что он сделал, когда мы покончили с полицией и попросили Вика и Хаэля забрать нас, — подстриг свою чертову лужайку. И еще он делал это без рубашки, с зажженным косяком, свисающим изо рта.

Несмотря на то что день пятницы обернулся дерьмовым, я не стану врать, что от этого вида мои трусики намокли. Сидя на пластиковом стуле, подогнув колени к груди, я обхватила ноги руками и одарила Оскара странным взглядом.

Очевидно, я не единственная, кто считает это высказывание странным.

— Чувак, о чем, блять, ты говоришь? — спросил Хаэль, покачивая головой и поднимая свои солнечные очки на рыжие волосы.

Ему пришлось прервать свое свидание с Бриттани, и, так как у него в машине всего 4 места, я поехала с Виком на Харлее. Ему пришлось высадить эту стерву здесь прежде, чем он смог приехать в полицеский участок к девочкам и Аарону.

Сейчас Бриттани внутри, сидит на диване и хмурится, пока смотрит видео в TikTok на телефоне.

— Это Шекспир, — мягко ответил Оскар, явно раздраженный тем, что ему пришлось объяснять свои интеллектуальные способности. — О чем бы ты знал, если бы ходил на занятия. Это была отсылка, чтобы объяснить нашу нынешнюю ситуацию. Виктор?

Вик осторожно наблюдал за Аароном, словно он мог сорваться в любой момент и сойти с ума. Он потер подбородок, доказывая, что он уже глубоко в своих мыслях.

— Наши планы на неделю не поменялись, — сказал он, и Аарон повернулся к нему, косяк вывалился из его разомкнувшихся губ.

— Какого хрена? — спросил он, когда Каллум поднял ногу на пластиковый стол между нами и закурил очередной косяк. Он предложил его Аарону, но он не обращал ни на кого внимания, кроме Вика.

— Мы должны проявлять инициативу, а не отвечать, — сказал Вик, что на самом деле правда. Мое внимание переключилось на Аарона. Каждая фибра его существа кричала о насилии. Об этом говорят напряжение в его мышцах, напряженная челюсть, стиснутые зубы. — На следующих выходных мы доставим посылку Энсбруку домой. У меня на уме есть кое-что приятное.

— Они могли навредить детям, — прорычал Аарон, дрожа, когда он наклонился, чтобы взять выброшенную рубашку. Он провел ею по вспотевшему лицу, оставляя травинки на коже. Я представила, что если бы могла быть ближе к нему, то он бы пах свежескошенной травой и потом. Тело покалывало, и я неудобно поерзала на стуле. — Они могли убить их. Черт, он чуть не переехали Бернадетт.

Вик коротко посмотрел в мое направление, но быстро вернул фокус на Аарона.

— И он заплатят за это сполна, в свое время. Если мы начнем реагировать на каждую мелочь со стороны команды Картера, это будет означать, что они управляют нами. К сожалению для них, это не тот случай. Мы управляем городом, Аароном.

Аарон лишь нахмурился, плюнув на ботинок Вика, когда он промчался мимо в дом. Он сразу направился к лестнице и наверх. Я могла слышать, как наверху захлопнулась дверь, несмотря на жужжание газонокосилки соседей.

Он в своей комнате, которая, довольно странно, стала в некоем роде моей комнатой, когда я бывают тут. Не уверена, что с этим делать, но мне слишком нравится засыпать, окутанной его запахом сандала и розы, чтобы не поднимать этот вопрос и не быть сосланной в комнату с двухъярусными кроватями. Если подумать, то после свадьбы с Виком, я, скорее всего, буду спать с ним в комнате внизу.

— Мы должны купить Аарону новую машину, — безучастно сказал Оскар, один из его длинных пальцев листал экран iPad. — Я запишу это на следующую неделю, когда разберемся с Бернадетт.

— Каким образом разберешься со мной? — спросила я, но Каллум улыбнулся, так что все может быть не так плохо.

Он поднял руку и показал свои костяшки со словом «ХАВОК», вытатуированном на них. Он пошевелил пальцами, и моя рука запульсировала в ответ. Я прижимаю ее к груди, отчаянно пытаясь скрыть внезапно забившееся сердце. Почему-то мысль получить татуировку делает все это более реальным, словно…как-только я предприму этот шаг, то никогда не смогу повернуть назад.

— Пока я буду возить девочек в школу, — размышлял Хаэль, его лицо опускается. — Но им придется иметь дело с Бриттани, снующей на пути. Кстати об этом, что вы хотите, чтобы я с ней делал?

— Я уже объяснил, что у нас планы на ночь, — сказал Вик, поворачиваясь к своим друзьям. — Меня ебет, если ее свидание было прервано. Дерьмо случается. Отвези ее домой.

Хаэль какое-то время двигал челюстью, а потом повернулся и направился обратно в дом. Понадобилось лишь пять секунд, чтобы начались крики.

— Господи, помоги мне, но я с такой страстью ненавижу эту женщину, — сказал Оскар, оставляя планшет в сторону и устраивая свои татуированные пальцы под подбородком. Он выглядел нелепо, сидя тут в свете солнца, в костюме и галстуке. Он также выглядел до чертиков опасно. — Мы должны убить ее после того, как родится ребенок.

Я поперхнулась слюной, но Вик лишь закатил глаза, заставив меня задастся вопросом: это было предложение было серьезным или нет. На днях он признался мне, что Дэнни не был их первым трупом в земле. Сколько их было? Интересно, стоил ли мне даже спрашивать.

— Докуривай этот косяк и вставай. У нас есть дела, — сказал Вик, кивая подбородком в сторону Кэла. Мне было интересно, говорили ли эти двоя о том, что случилось между мной и Каллумом в студии, или о том, что я сделала с Кали. Я не собиралась спрашивать, потому что так Вик получит то, чего на самом деле хочет: подтверждение, что я не могу выкинуть его из своей головы, как бы сильно не старалась.

Кэл отсалютовал Вику косяком и сделал длинную затяжку, передавая его мне, когда он встал. Наши пальцы соприкоснулись, но я прятала реакцию своего тела, как могла. Но отрицать, что в этом была химия? Когда-то я прочитала в книге, истории о петле времени под названием «Вечеринка в честь Дня дьявола»[23], в которой главная героиня сказал: «Врать другим людям — безумие, врать себе — суицидально».

Уверена, что она была права на этот счет. О, и ее звали Карма. Поговорим о том, как ударить читателя по голове метафорами, не так ли?

— Берни, — сказал Вик, присаживаясь передо мной. Эта энергия проходит между нами, заставляя мое дыхание задержаться в горле. «Пошел ты, Виктор Чаннинг», — думаю я, но не могу заставить свои губы сказать это вслух. — Ты и Оскар поедете по своим делам, — он потянулся, чтобы взять мою руку, прижимая что-то к моей ладони. Меня переполняет чувство жжения, я уверена, что каждое место, которого касались его пальцы, должно быть покрыто волдырями до неузнаваемости. Когда я посмотрела вниз, все было, как есть, кроме одного ключа. — Не говори, что никогда не делал ничего милого для тебя, принцесса, — он наклонился вперед, поглаживая мой затылок и прижимаясь в обжигающем поцелуе к моим губам прежде, чем снова подняться.

— У нас с тобой дело? — спросила я, искоса поглядывая на Оскара и стараясь изогнуть губу. Каллум встал со своего стула, наклоняясь, чтобы прошептать у моего уха перед тем, как уйти.

— Удачи, — сказал он с маленьким смешком, а потом исчез в доме вместе с Виком.

— И вот мы вдвоем, — сказала я, приветствуя Оскара косяком, как Кэл сделал Вику. Он уставился на меня с нахмуренным носом и лицом, как кто-то может смотреть на собачье дерьмо. — От чего этот ключ?

— Что ж, — сказал он, откинувшись в кресле и вытянув тело, как кошка. Вот, кого он мне напоминает. Гребанную домашнюю кошку, ту, что хорошо накормлена, но убивает ради забавы, ту, что с острыми когтями и сверкающими клыками. Дело в том, чтобы его угрозы были эффективными, я должна быть мышкой. Возможно, когда-то, когда парни Хавок преследовали меня в лесу, я ею была. Больше нет. — Несмотря на то, что ты ворвалась в слаженную работу и полностью выбила ее из колеи, Виктор хочет продолжить твой список. Я предлагал отступить о него и разобраться с более уместными проблемами, но, видимо, твоя киска сделана из блесток и радуги.

Я ухмыльнулась ему, делая еще одну затяжку.

— Интересно? — пошутила я, поднимая бровь, но Оскар лишь улыбнулся мне, словно акула, почуявшая кровь.

— Не особо. Я лучше съем лезвия ножниц. В любом случае, что ты здесь делаешь, Бернадетт?

— Ищу мести, ищу справедливости, — ответила я с мягкой улыбкой, гадая, как бы я себя чувствовала, если бы Хавок вернулись ко мне с какой-нибудь дерьмовой ценой. Они не знают, как глубоко шип желания внедрен в мое сердце, как отчаянно я хочу быть одной из них.

Внутри, под всем моим бредом о мести за Пен и безопасности Хизер, действительно ли я всего лишь такая же эгоистка, как и все в мире?

— Скучно, — ответил Оскар, поднимаясь со стула и ослабевая свой галстук. — И тут мне стало любопытно, может ты куда более интересна, — он остановился рядом со мной, наклоняясь и зажимая косяк между двумя татуированными пальцами. — А сейчас, может мы пойдем и найдем твоего сводного брата? — он потушил косяк в пепельнице, а потом исчез внутри, оставляя меня смотреть на дымящиеся разрушения с широкими глазами.

Мой сводный брат Эрик Кушнер. Шестое имя в моем списке.

Что ж, нахрен.

Загрузка...