Развод не дам. Точка

Глава 18

Агата

Марат уходит ночью, уложив Каринку спать. Отец года, мать его! Не знаю, о чём они говорили, но с прогулки вернулись оба притихшие. Каринка сама попросила, чтобы спать уложил. И снова это опостылевшее чувство вины! Как будто я семью ломаю. Я плохая, хорошего мужа из дома гоню! Слышу голос мамы. Вот кто не станет подбирать слова. Каждый её упрёк заставляет голову вжиматься в плечи.

— Оставь ключи, — говорю, прислоняясь к стене плечом и наблюдая, как он закрепляет большой саквояж на чемодане. Его обуви больше нет в обувнице, даже тапочки забрал. Почему-то именно этот факт вызывает смех.

— Оставлю, когда всё заберу. — Спасибо, что он больше не пытается уговорить. Равнодушно пожимаю плечами. Надеюсь, пересекаться в ближайшее время не будем. Куда поедет — плевать. К той? Навряд ли — далековато для его амбиций.

Закрывается дверь. Это правда уже не так больно. Можно представить, что Марат просто улетел, но я специально выметаю эти мысли из головы. Он предатель. И он не ушёл: я выгнала.

— Ма, папа больше не будет с нами жить? — Это первый вопрос, который задаёт Каринка, когда я ставлю перед ней омлет. Встала пораньше, а точнее, опять почти не спала.

— Он тебе это сказал? — спрашиваю спокойно. На что ещё хватило смелости?

— Да. Сказал, что вы поругались, что такое бывает.

— И всё?

Как?! Ну как, скажите, мне вывалить на неё эту грязь?! И если молчать — не станет ли потом хуже? Придётся посоветоваться с психологом по этому поводу. У Юльки вроде есть толковый детский на примете: племянницу к ней водили.

— Сказал, что любит. — Каринка тяжело вздыхает и ковыряет омлет в тарелке. Вдруг поднимает огромные глаза, полные слёз. — Мамочка, я обещаю, что буду всегда-всегда вести себя хорошо, если вы помиритесь! Правда-правда!

— Да моя ж ты!.. — прерывисто выдыхаю, обнимаю за голову, прижимаю к себе. Было бы всё так просто… — Дело не в том, как ты себя вела, ведёшь и будешь вести. Дело вообще не в тебе.

И это тоже на мне: ломать привычный детский мир собственными руками. Отвожу Каринку в школу, до ухода на работу ещё час. Удобный у них график: с десяти и, как сказал Александр, до бесконечности, если дедлайн. Подбираю одежду тщательно, всё-таки первое впечатление, все дела. Начинает потряхивать, ладони потеют. В последний раз так переживала, наверное, когда диплом защищала и боялась, что поставят хорошо, а не отлично. У меня есть машина, но за рулём езжу редко: или Марат возит, или папа, если попросить. Стресс выходит на новый уровень, как подумаю, что надо опять водить. Нет, для сегодняшнего дня слишком много потрясений, не всё сразу.

От метро до работы буквально несколько шагов, погода солнечная, настроение приподнятое, хотя скорее это нервы. Людей вокруг много, все куда-то торопятся, радостно здороваются. Меня подхватывает этот поток, несёт вперёд и вверх, кажется — шаг, и взлечу. Секунда робости перед стеклянными дверями в офис. Вхожу. И что теперь, мне куда? Девушка лет двадцати поднимает голову от ресепшена. Ярко-розовые волосы очень ей идут. Я бы на такое и в двадцать не решилась.

— Здравствуйте. Вы — Агата, да? Ваш стол во-он там, устраивайтесь. Скоро Алекс придёт, будет летучка. Если что, на кухне есть ничейные чашки, но лучше принесите свою. — Она наклоняется вперёд и тянет: — Кое-кто любит заваривать в них суп и не мыть за собой!

— Эй! — кучерявый парень поднимает глаза от монитора. — Я только один раз не домыл, всю жизнь будешь вспоминать?!

— Это Славик, — отмахивается девушка, будто его нет. — Не обращайте внимания. Я, кстати, Ксюша. Можно просто Ксю.

Голова кругом. Здесь слишком много молодёжи, чувствую себя так, будто забрела в клуб, пока шла на дискотеку 90-х. Сажусь за стол: он рядом с вихрастым Славиком. Слева окно. Вид шикарный. Потихоньку присматриваюсь: никто не обращает внимания. Нет, не работают: обсуждают выходные, про кого-то сплетничают. И нет, не одна молодёжь здесь. Как раз из молодых только Ксюша и Славик, остальные моего возраста плюс-минус пять. Просто одеты проще. Я в своих кремовых лодочках и светлом брючном костюме, с жемчужными серьгами в ушах выгляжу… дико. Неуютно. Прямо сейчас сорваться с места и бежать как можно дальше. Почти сделала это, даже мышцы на ногах напряглись, когда дверь открывается.

— Доброе утро, страна! Отрывайте похмельные глазки от мониторов, запивайте перегар аспиринкой, потому что до конца этой недели ни одна капля спирта не попадёт в вашу кровь.

Алекс останавливается в центре офиса, делает драматичную паузу и заявляет:

— Потому что мы, мать его, сорвали джек-пот! Старовойтов наш!

От криков едва не оглохла. Не понятно, но очень интересно. Наверное, какой-то большой проект, которого долго добивались. На большой белой доске начинают появляться схемы. Александр пишет и объясняет, и я даже кое-что понимаю. Ну, примерно пятнадцать процентов от сказанного. После объяснений он раздаёт задачи каждому и наконец замечает меня. Улыбается, качает головой в сторону кабинета:

— Зайдите, для вас будет индивидуальное задание.

Встаю под перекрестьем чужих взглядов. Меня замечают все и сразу, смотрят с нескрываемым любопытством. О чём думают, и гадать не надо: устроилась без опыта, по знакомству, ещё и директор зовёт на тет-а-тет…

— Сочувствую, — вдруг говорит рыжеволосая девушка. — Когда он к себе зовёт, жди подставы.

— В прошлый раз под прикрытием помощи другу три проекта накинул. Сказал: за неделю сделай, — ворчит бородач с лихо завитыми усами.

— Ну, ты тогда и премию тройную получил, грех жаловаться.

— Это да. Но знаешь, себя я всё-таки люблю больше, чем деньги…

От этого диалога становится проще. Почему везде и во всём вижу подвох? Нормальные люди вокруг. Творческие личности.

У Александра в кабинете своя кофе-машина. Шикарная, дорогущая, как крыло Боинга — я смотрела на такую полгода назад, решила, что пока обойдёмся. Она мелодично звенит, он забирает чашку.

— Присаживайтесь. Не бойтесь, ничего сложного в первое время давать не буду. Подумал, чем можно вас занять… — он подходит к окну, небрежно помешивая сахар. Тёмные брюки и тот же свитер, что и в первую встречу. На узком запястье массивные круглые часы. — Агат, ничего, если на ты? — Вдруг поворачивается и белозубо улыбается. — А то эти выканья сразу старым делают.

— Мне вам тоже тыкать? — приподнимаю бровь.

— Это уже как сама захочешь, — хмыкает он. Подходит к столу, открывает ящик, роется там, достаёт флешку. — Держи. Сеть небольших салонов красоты. С тебя — раскрутка. Договорись о рекламе везде, где можно и нельзя. Посмотри, что там с логистикой, может, закажем несколько экранов вдоль дорог. Интернет, радио, телевизор… Бюджет не резиновый, смотри сама что и как лучше будет работать. Вся информация на флешке. К концу недели жду первые результаты. Не забудь про соцсети, там легче отслеживать конверсию!

Новая улыбка кажется хищной. В чём подвох? Я уже дохожу до двери, когда он окликает:

— И, Агат, — указательный палец проходится по мне сверху вниз и обратно. — У нас особого дресс-кода нет, советую носить то, что удобно.

— Почему вы думаете, что мне неудобно? — приподнимаю бровь.

— Не думаю. Думаю, — наклон головы, лёгкое сочувствие во взгляде, — тебе некомфортно.

— Спасибо за заботу о моём душевном равновесии, — отвечаю ядовито. — Можно я сама буду решать, как и что носить?

— Ради Бога. — Его руки взлетают вверх. Узкие длинные ладони. — Удачного дня.

Азарт пузырится в крови. Настоящая работа, моя, не по дому. Нужная.

— Ну что? — меня окружают, кажется, все и сразу. Открываю потную ладонь, в центре флешка с наклейкой: СОС.

— «Сахар и мёд»! — одновременно восклицают сразу трое.

— Что? — настораживаюсь. — В чём подвох?

— Там такая заказчица, что мозг чайной ложечкой выест, а потом черепушку изнутри скребсти будет! Три проекта уже отвергла!

— Почему тогда до сих пор не ушла в другую фирму?

— Потому что Алекс — её друг. А он друзьям не отказывает.

Несмотря ни на какие препятствия и сложности мне интересно. День пролетает, даже жаль уходить. Почти все остаются на местах, но у них большое и грандиозное, а мне Александр чётко дал понять, что пока никаких сверхурочных не требуется. Поднимаюсь, собираю вещи, с гордостью смотрю на рабочий стол. Мой.

— О, Агата, уже едешь домой? — Александр пересекает офис, отстукивает ритм по столешнице кончиками пальцев. — Как первый день? Не сложно?

— Отлично. — Улыбаюсь как можно шире. Правда отлично. Тут жизнь. Там, за дверью, проблемы, которые не просто требуют решения: вопят уже о нём. Не знаю, что Александр видит в моих глазах, но вдруг приподнимает мой нос костяшкой указательного пальца. Быстро, почти невесомо касается.

— Всё будет хорошо, я проверял.

Видимо, кое-что Юлька всё-таки рассказала… Киваю, прощаюсь со всеми, быстро выхожу. И каждый этаж, который остаётся над головой, придавливает к земле тяжёлым грузом.