Развод в 45. Я не вернусь

Глава 9

Сказав эту многозначительную фразу, Вера посчитала свою миссию завершенной и, не прощаясь, развернулась к двери и открыла ее, в кабинет влетела Маша, едва сдерживаясь от ярости.

Они даже столкнулись, но Вера невозмутимо последовала дальше, а Маша была вынуждена пропустить ее и закрыть дверь.

— Вот это наглость! — возмутилась она, как только звук каблуков в коридоре стих. — Что она тебе сказала? Ты как?

— Я… не знаю… — пробормотала я, всё еще проживая разговор с любовницей своего мужа. — Сказала, что они друг друга полюбили. Призналась, что боролись с собой, но это было сильнее их… — пролепетала я, а Маша вспыхнула.

— Вот ведь! Знаешь, я же присматривалась к ним. Как хихикали, как работали вместе, что-то явно назревало, но вплоть до сегодняшнего для я убеждала себя, что мне показалось.

— Что ты видела? Вера, скажи мне, нет уже смысла жалеть меня. Теперь я всё знаю, — проговорила я скорбным голосом.

Маша потерла руки друг о друга, нервно выдохнула:

— Я видела, как он обнял ее со спины… Они меня не заметили. Потом поцеловались. Всё стало ясно. Кто так ведет себя с коллегой? Стыдоба! — снова возмутилась она. — Я не выдержала. Посчитала, что ты должна знать. А насчет работы… Я слышала обрывки слов, но мне даже и в голову не пришло, что презентация пройдет без тебя! Я всё поняла сегодня, и вот… позвонила тебе…

— Ты всё сделала правильно, — кивнула я, успокаивая подругу, которая будто бы еще сомневалась, не совершила ли она ошибку.

И это понятно. Всё стало таким шатким и для нее, и для меня.

— Ты не переживай, тебя никто не тронет. Я вернусь на факультет, сделаю опровержение, только… только…

Мне резко стало плохо, потемнело в глазах, я не в силах была сейчас, прямо в эту минуту, после двух изматывающих разговоров, принимать важные решения. Наверное, кто-то другой на моем месте принялся бы действовать немедленно. Но мне нужна была хотя бы минута передышки.

— Ох, Лида, ты вся зеленая, — переполошилась Маша. — Сядь, — поволокла она меня к стулу, но я не хотела сидеть, мне нужно было умыться.

Пошла в закуток, где была раковина, включила воду, поставила ладони под кран, потом плеснула в раскрасневшееся лицо водой.

Всего этого было слишком…

Откровения мужа, его любовницы, воровство работы, предательство дочки…

Чем я это заслужила? Почему я ничего не замечала?

— Маша, я что, правда похоронила себя? — спросила я тихо, поворачиваясь к подруге. — Почему все так говорят? Разве я позволила себе рыдать в подушку днями и ночами? Разве я не делала того, что сделала бы любая дочь, заботясь об умирающей матери? Почему они меня обвиняют? Почему считают, что я упустила семью? Разве я не имела права скорбеть?

— Конечно, ты имеешь, Лида, о чем ты?

— Но они этого не видели. А я старалась… я так старалась… Я же знала, что им всем нужна я, а не плачущая тень! Я пыталась давать всё, что им нужно! Или я сделала недостаточно! Алексей упрекнул меня в том, что и дочери меня не хватало. Она обманула меня, сказала, сказала… а сама!

— Лида! Ты что?! Прекрати! — возмутилась Маша, схватив меня за плечи. — Ты прекрасная жена, мать, дочь! Ты всё сделала как надо! Ты имела право скорбеть, хоронить мать! Даже если бы на полгода закрылась в комнате, тебя бы никто не обвинил!

— Но обвинили же! Он сказал, что я развалила семью. Что я сама во всем виновата…

— Ни в чем ты не виновата. Как ты могла развалить семью? Твои дети взрослые, им не нужно менять памперсы и кормить их с ложечки! Твой муж — здоровый мужик, который прекрасно может о себе позаботиться! Он делал карьеру, а ты его поддерживала! Я знаю, как ты выкладывалась! Ты забывала о себе, лишь бы они были сыты, одеты, обуты, я молчу уже о моральной поддержке! И отец тебя бросил! Ты всем занималась сама!

Маша говорила горячо, я кивала соглашаясь, но всё же сомнения глодали меня, как дикие голодные волки — свежую дичь.

— Может, этого было мало?! Они с Верой давят на то, что я себя похоронила. Что я на кладбище, в больнице, что семье меня было мало! Может, они правы? Может, мне надо было делать больше? Тогда бы муж не пошел на сторону, тогда бы дочка не подружилась с его любовницей…

— Прекрати! Просто они потребители! Они пользовались тобой! Дай людям палец, они и руку откусят, не слышала о таком? Лида, ты замечательная, добрая, умная, просто это они — скоты! Обвиняют тебя, чтобы себя оправдать, понимаешь? Ты же знаешь, как всё устроено! Это закон жизни! Им проще обвинить тебя, вместо того чтобы признать, что это они накосячили! Кому приятно смотреть в зеркало и видеть кривую рожу?! Сама подумай! Ладно Алексей, но что скажет Вера своему мужу в свое оправдание? Что он много работал?

— Наверняка так и скажет, — согласилась я.

Маша закивала.

— Именно. Да потому что людям нужно себя как-то оправдать. Это не они плохие, а все вокруг. Но ты не должна их слушать! Понимаешь?

Я кивнула и села. Как робот. Как кукла. Смотрела вперед себя. Маша всё суетилась. Требовала рассказать подробно, чего хотела Вера. Возмущалась. Ругалась. Оправдывала меня, не давала мне себя ругать.

— Я общалась с тобой почти каждый день. Знаю, как ты не спала ночами, а потом и днем выкладывалась на полную. Ты всех выслушивала, обо всех заботилась. Как ни позвоню, Лида только и делает, что шуршит по дому! — Она всплеснула руками, возмущаясь. — Сколько мелких дел, которых никто не видит! Думают, что всё по волшебству появляется. Да, ты сидела дома. Но ты себя не похоронила, просто не готова была преподавать и быть на виду у всех в университете. Это нормальное желание в твоих обстоятельствах! Но дома ты была матерью и женой! И тебе не в чем себя упрекнуть! Нормальная семья бы поддержала, никто бы не говорил, что ты всё развалила!

Лида была права. Я пила чай и снова кивала в такт ее словам. Вряд ли кто-то смог бы сейчас поддержать лучше нее. И было обидно, что чужой человек со стороны понимал всё лучше, чем родные! Видел — больше! Осознавал, сколько всего я делала, сколько я всего успевала.

Вспоминала, как я и правда без конца занималась домашними делами. Я и ремонт в нашей четырехкомнатной квартире успела организовать. Дети и муж приходили на всё готовое. Я бы сказала, что это они — дети — слишком быстро повзрослели и предпочитали заниматься своими делами.

Это я хотела бы больше внимания от них, а не они — от меня!

А Алексей… Он так вообще ушел в себя в последнее время.

Я бы и рада была подарить ему свое общение, но ему оно было не нужно!

Он сам отгораживался, говорил, что занят. Отстраненный вид, холодность — всё это шло от него, а не от меня. Так что все их претензии — это только отмазка, чтобы оправдать свое предательство… Маша права! От ее слов я воспряла духом, стало легче, и мысли обрели ясность.

Но надо было понять, что мне делать дальше.

— Вера просит не выдавать ее. Она просит подождать, — пробормотала я, на что Маша кривовато улыбнулась.

— Кошка драная, — усмехнулась она и воинственно засверкала глазами. — Какая наглость! Прийти к жене своего любовника и просить ее не выдавать!

— Она не просит, она, скорее, требует. Угрожала мне, мол, муж мне не даст мирного развода, если начну поднимать шум. Представляешь?

— А что он может сделать?

— Я не знаю… Ума не приложу… Но слышать это от нее…

Я прикрыла лицо руками, силясь не расплакаться, Маша обняла меня, гладила по голове и снова плевалась возмущениями:

— Как они могут? И как их таких земля носит?

— Прекрасно носит, — пробормотала я, Маша меж тем усмехнулась, и я удивлении подняла глаза: — Что?

— Да я только что поняла, что твой муж не признался, что они любовники, а Верочка, наверное на нервах, подумала иначе. И прибежала уговаривать тебя не раскрывать ее. О ребенке бы лучше подумала!

— Да уж, — я тоже усмехнулась, потому что это вышло даже в некоторой степени забавно: муж хотел скрыть интрижку, а любовница спалилась сама!

— Она сказала, — продолжила я, — что ребенок счастлив, когда счастлива его мама. Наверное, думает, что мальчику в восемь лет понравится, что его заберут у отца. Вадим не показался мне плохим человеком, наверняка он обожает сына и вряд ли просто так отпустит.

— Они все подумали о своем счастье, только о тебе забыли!

— Значит, мне придется подумать о себе самой.

Я задумалась на какое-то время, а потом, утерев слезы, глянула на шкаф, где у меня так кстати осталось нарядное платье и туфли, и уточнила у Маши:

— Скажи, а ты знаешь, в каком ресторане будет отмечаться презентация?