Родина (август 2008)

11.

Утро, утро началося!

Нинка- то простоволоса,

в мятом платье, босичком,

чешет губы язычком.

Косички плетет,

про себя мурлыча.

Толян аж цветет -

хороша добыча.

Тут- то Коля говорит

голосом суровым:

мы неделю

зло-

употребляли вашим кровом.

И больше: дней восемь.

Прощения просим.

У вас, по всей вероятности,

могут быть из-за нас неприятности.

Уходим без груза,

с пустыми руками -

с попутками, утками, товарняками…

Долгий путь, долгий путь

к месту назначенья.

Протяните как-нибудь

нам слова прощенья.

Бабы всколыхнулись,

бабы всполошились:

парни, вы рехнулись,

вы на что решились?!

- Да жалко!

- Да грустно!

- Куда ж вы без груза?

А ливень листья месит,

разводит их водой же.

- Да поживите месяц!

- Да поживите дольше!

- Да вам отсюда не уйти без посторонней помощи,

собьетесь засветло с пути - прокружите до полночи

и снова к магазину,

как курицы в корзину.

(А про себя - в который раз:

куда-куда же вы без нас?)

Они права качают,

Колян не отвечает,

поверх лица, как рыбка,

нелепая улыбка.

А Толян сидит да помалкивает,

словно кто-то его к двери подталкивает.

Тут и Нинка, что кричала,

почему- то замолчала.

И глядит, глядит она на Колю,

будто не видала много лет,

будто ей перед экзаменами в школе

подсказали правильный билет.

Обняла коленки,

отвернулась к стенке.

Говорит: простите, ребята.

Видно, я сама виновата.

Делайте, что сами решите.

Поспешайте, коли спешите.

Только день еще подождать бы.

Чай, у вас там, дома, не свадьбы.

…И пошла. А куда ей деваться?

Магазину пора открываться.