Роман по сценарию

Авария

Я сидела за столом, глядя на контейнер с остывшей лапшой, оставшейся со вчерашнего ужина. Азиатская еда из доставки, которую я когда-то обожала, теперь казалась абсолютно безвкусной. Я взяла вилку, попробовала заставить себя есть, но каждый кусок будто застревал в горле.

Последние недели измотали меня до предела. Я похудела до такой степени, что отражение в зеркале пугало. Кости резко проступали на тонкой коже, а глаза, глубоко утонувшие в тени усталости, смотрели на меня с тоской.

Я была на грани. Каждый день был борьбой за то, чтобы просто встать с кровати. Единственным утешением оставались часы, проведенные в больнице у сестры, сидя рядом с её неподвижным телом. Там было тихо, спокойно, словно весь хаос мира оставался за дверью.

Но сейчас, одна в пустой квартире, я снова чувствовала себя потерянной. Мои мысли вновь возвращались к Райану. Я ненавидела себя за это, но скучала по нему невыносимо. Иногда мне казалось, что даже воздух пропитан его запахом, его голос эхом звучал в моей голове.

Раздался резкий звонок телефона. Я вздрогнула, выронив вилку. Кто-то звонил. Смахнув слёзы, я взглянула на экран. Виктория.

— Алло, — мой голос был хриплым, слабым.

— Велория, — голос Виктории звучал напряженно, слишком серьезно. — Ты должна это знать. Мы с Мэттью в больнице. Райан попал в аварию.

Внутри меня что-то сломалось.

— Что? — Я не узнала свой голос, он был дрожащим, почти шепотом.

— Он в реанимации. Ехал пьяным за рулем. Велория, приезжай. Я знаю, что у вас были недомолвки, но тебе нужно быть здесь.

Я не помню, как завершился разговор. Меня трясло. Я надела первое, что попалось под руку — какой-то свитер, брюки, даже не застегнула куртку. Выбежала в ночь, забыв обо всем, кроме одного: Райан.

Больница встретила меня холодным светом, острым, словно скальпель. Воздух казался густым, тяжелым, и каждый мой шаг отрывался от пола с усилием, как в липком сне. У входа в операционную стояли его родители. Его мать, обычно такая строгая и собранная, выглядела изможденной, её лицо было белее кафельных стен. Отец, несмотря на попытку держаться, выглядел сломленным.

— Где он? — прохрипела я, подбегая к ним. Будто это говорила не я.

— Он в реанимации, — тихо ответила его мать. — Операция… врачи делают всё возможное.

Я едва стояла на ногах. Образы прошлого накрыли меня лавиной. Мои родители. Их авария. Их смерть. И теперь Райан… Всё это было слишком. Мир сжался в точку, остался лишь гул в голове.

Я почувствовала, как меня захватывает паника. Я не могла выдержать. Тяжесть этих воспоминаний обрушилась на меня. Сердце стучало в груди так сильно, что мне казалось, оно разорвется. Я схватилась за стену, чтобы не упасть. Хотела закричать, разбить что-то, бежать…

— Велория! — Виктория подбежала ко мне, её руки обхватили меня, удерживая на месте.

— Я… я не могу… — голос сорвался, превратившись в сдавленный всхлип.

— Велория, я знаю, как тебе сейчас страшно. Но приди в себя!

Я попыталась оттолкнуть её, но она только крепче сжала меня.

— Ты не понимаешь! — выкрикнула я, слёзы текли по щекам, но я даже не пыталась их вытереть. — Всё это уже было. Мои родители… Они умерли так же. Никто их не спас. Никто не пришёл, чтобы сказать, что всё будет хорошо. А теперь это снова повторяется, с ним! Я не могу через это пройти.

— Это не повторяется, — твёрдо сказала Виктория, её глаза смотрели прямо в мои, словно пытаясь удержать меня от падения в пропасть. — Райан жив. И он борется. И ты должна!

Я разрыдалась.

— Я не смогу, — прошептала я. — Я так устала.

— Сможешь, — твёрдо ответила она. — Потому что ты любишь его, а он любит тебя.

Когда врач вышел из реанимации, я задержала дыхание.

— Операция прошла успешно, — сказал он. — Нам удалось извлечь осколки, не повредив жизненно важные органы. Сотрясение было сильным, но кровоизлияния в мозг удалось избежать. Он стабилен. Мы переведём его в палату для наблюдения.

Я почувствовала, как земля уходит из-под ног. Виктория начала тихо плакать, Метью держался, но в глазах заблестели слезы.

Я обхватила себя руками, чтобы не упасть. Жизнь будто вернулась в меня вместе с этими словами. Райан был жив. Он будет жить.

Я рыдала, прижимая руки к лицу, не в силах сдержать нахлынувшие эмоции.

Я не знала, смогу ли отпустить боль. Всё, что я знала, — это то, что я не могла потерять его снова.

Долгожданное обретение

Я сидела рядом, осторожно поглаживая его руку, чувствуя, как тепло его кожи возвращает меня к реальности. Когда его веки затрепетали, а глаза медленно открылись, я облегчённо выдохнула.

— Привет, — сказала я тихо, с трудом сдерживая слёзы, которые всё ещё жгли глаза.

Он сначала выглядел растерянным, взгляд блуждал, не фокусируясь ни на чём. Но затем он посмотрел на меня, и его глаза раскрылись шире.

— Велория, — прохрипел он, его голос был слабым, но в нём слышалась неподдельная радость.

— Тише, — я мягко сжала его руку. — Я здесь.

— Где я? — его взгляд метнулся к потолку, а затем к капельнице, которая торчала из его руки.

— В больнице, — сказала я, наклоняясь ближе. — Ты попал в аварию.

Его лицо напряглось, как будто он пытался вспомнить. Он вздохнул, пробормотав:

— Господи…

— Куда ты полез пьяным за руль, Райан? — я мягко, но с укором произнесла, заглядывая ему в глаза.

Он закрыл глаза на мгновение, сжав губы, будто проклинал себя.

— Это было глупо, — пробормотал он.

— Вот именно, — я попыталась улыбнуться, хотя внутри меня всё ещё трясло. — Хорошо, что ты остался жив. Родители были здесь, но только недавно уехали. Врачи говорят, что твоё состояние не критическое. Скоро тебя выпишут.

Он смотрел на меня, его взгляд становился всё более осмысленным. Я видела, как его глаза светились облегчением и чем-то ещё, чем-то, что он не произнёс вслух.

— Я не верю, что ты здесь, — тихо сказал он, его голос дрожал.

— Райан… — я замялась, не зная, как ответить на его слова. — Не сейчас. Сначала ты должен поправиться. Всё остальное потом.

Он хотел что-то сказать, но я подняла руку, остановив его.

— Правда, Райан. Ты едва не погиб. Давай просто… давай начнём с того, чтобы ты выздоровел.

Через несколько дней, когда его состояние стабилизировалось, а врачи сообщили, что его скоро выпишут, Райан снова попытался завести этот разговор. Мы гуляли по больничному саду, и он, тяжело опираясь на меня, неожиданно остановился.

— Велория, — начал он, глядя мне прямо в глаза. — Я думал, что больше тебя не увижу.

Я вздохнула, чувствуя, как мои эмоции снова подступают. — Ты должен был думать об этом, когда садился за руль.

О устало улыбнулся, но в его глазах была такая боль, что у меня защемило сердце.

— Ты… ты хотел умереть, не так ли? — я осторожно спросила, хотя это было нечто большее, чем просто вопрос.

Он взглянул на меня, как будто готов был отвести глаза, но не мог. Он сжал мои пальцы сильнее.

— Да, — произнес он тихо, и я почувствовала, как его голос дрожал. — Я пил… и пил, пока не потерял всякую надежду. Всё вокруг меня было таким темным, холодным. Я садился в машину, не думая, и нажимал на газ, потому что мне было всё равно. Я не хотел больше чувствовать. Мне было плевать, куда ехать, сколько километров. Я просто хотел, чтобы всё закончилось.

Он замолчал, и я поняла, что каждое слово для него даётся с трудом.

— Я думал, что ты меня уже не простишь. Я думал, что ты никогда не захочешь вернуться. А когда я был за рулем… мне казалось, что это будет проще, чем всё это выдерживать…. Всё перестало иметь смысл. Без тебя… Я больше не мог.

Я молча смотрела на него, чувствуя, как его слова разрывают моё сердце.

— Жизнь без тебя казалась мне… мучением. Каждое утро, когда я просыпался и тебя не было рядом, я чувствовал, будто умираю заново.

Я пыталась удержать слёзы, но они потекли сами.

— Райан… — мой голос дрожал. — Как ты мог так поступить?

Он протянул руку, но я отстранилась, чувствуя, как боль и злость внутри меня переплетаются с жалостью.

— Я знаю, — прошептал он. — Это было ужасно. Эгоистично. Я думал только о своей боли, не осознавая, что мог бы причинить ещё больше страданий. Но теперь ты здесь. И я не могу потерять тебя снова.

— Это могло бы меня уничтожить! — сказала я, глядя ему прямо в глаза. — Ты понимаешь, что я не вынесла бы, если бы потеряла тебя… так же, как родителей?

Я не знала, что сказать. Боль была слишком свежей, слишком яркой. Но в глубине души я понимала, что его страдания ничуть не меньше моих. Райан боролся с теми же демонами, что и я, только в своей, более разрушительной форме.

— Мы не можем это исправить за одну ночь, — наконец сказала я. — Но я не хочу, чтобы ты когда-либо снова чувствовал, что у тебя нет другого выхода. — я осторожно убрала прядь волос с его лица. — Я здесь, но… не думай, что всё сразу вернётся на свои места.

Райан кивнул, его лицо было серьёзным. Он стиснул мою руку, словно боялся, что я исчезну.

— Пожалуйста, — сказал он. — Мне нужен второй шанс.

Я вздохнула, глядя в его глаза, в которых было столько искренности, что я не могла отвернуться.

— Хорошо, — наконец сказала я. — Но только сначала поправься. А потом… посмотрим.

Когда его наконец выписали, родители Райана настояли, чтобы он несколько дней провёл дома под их присмотром. Но он отказался.

— Я хочу, чтобы Велория была рядом, — сказал он, глядя на меня.

Я попыталась возразить, но его мать удивила меня, поддержав его:

— Он прав, милая. Ты ему нужна.

Несколько дней я провела с Райаном в его квартире. Он настоял, чтобы я ночевала там, оправдывая это тем, что ему нужен уход.

— И мне нужен кто-то, кто будет следить, чтобы ты ела, — добавил он с лёгкой улыбкой, посмотрев на меня.

Лидия принесла нам еду, но, как только я увидела её взгляд, я поняла, что меня не отпустят, пока я не съем всё до последнего кусочка.

— Ты слишком похудела дорогая, — строго сказала она, ставя передо мной тарелку.

Я хотела возразить, но Райан подхватил:

— Она права. Я тоже не буду есть, пока ты не съешь все.

— Вот только шантажа мне не хватало, — пробормотала я, чувствуя, как мои губы тронула слабая улыбка.

Мы избегали разговоров о прошлом и о том, что разлучило нас. Это была негласная договорённость. Мы просто жили моментом, восстанавливая друг друга, шаг за шагом.