Щит Империи - Вторжение

Двери

Стрельба по площади не самая точная штука, но тут повезло, о такой кучности я даже не мечтал. «Атлас» буквально потонул в огне и дыму, а система, — отвечающая за анализ повреждений противника, просто подвисла. Хотя оно и неудивительно, белая пелена из смеси дыма и пара окутала робота так плотно, что продолжать прицельный огонь было бессмысленно. Оставались ракеты, но для того чтобы подсветить, так же нужна прямая видимость, а её нет.

Кое как поймав «Атласа» в захват, я передал целеуказание «Пауку», но захват слетел. Попытался снова, — не вышло, возможно из-за того что дыма становилось всё больше, а может заработали постановщики помех. На помощь своему подбитому командиру рванули сразу три чужие машины. «Волкодав», «Шатун» и вырвавшийся вперед «Горец», все они также были повреждены, но незначительно, поэтому двигались без особой опаски.

— Красный главный всем! Цель по маркеру! Повторяю, цель по маркеру!

Наводил вручную, стараясь выцеливать конечности. Выстрелил, отошёл, дождался перезарядки, снова вышел, ещё выстрелил и снова ушёл. Маркер не менял, но визуально мог видеть что по «Волкодаву» бьют не все, часть команды обрабатывает «Горца», еще часть «Шатуна», а кто-то из легких вообще палит просто «в тут сторону».

— Красный главный всем! Цель по маркеру! Для особо одарённых повторяю, цель по маркеру!

Чтобы пробить энергетическую защиту и нанести существенный урон нужно не просто стрелять по одной цели, а делать это с умом, чередуя и комбинируя атаки, тем более когда перед тобой такой серьёзный противник.

Судя по манере ведения боя, за пультом Волкодава сидел кто-то матерый, резко выделявшийся на фоне остальных участников атаки. Не обращая ни на что внимания, он упрямо шёл вперёд. Пушки его грохотали, выплевывая стальные гильзы, которые, поднимая пар, с шипением падали на снег. Куда он стреляет, непонятно, но наверняка не в молоко, скорее всего выбрал кого-то из курсантов и обрабатывает. Может я ошибся, и Генерал здесь, а не на «Атласе»?

Как бы там ни было, Волкодава надо тормозить. Выделив его маркером, я навёлся в ноги, дождался зарядки и выстрелил.

Не попал. Луч прошёл буквально в метре от робота, а вот ответная атака не заставила себя ждать.

«Повреждение центральной цепи электроснабжения!»

«Ошибка доступа!»

«Отказ системы стабилизации!»

«Критический перегрев реактора!» — заверещала оповещалка, и едва я успел шагнуть за шпиль, как пропищав — «Аварийное отключение!», замолкла.

Это как должно подогреть машину, чтобы вырубило реактор? Наверняка стреляли как минимум в три руки, и не просто так с бухты-барахты, а скоординировав свои действия. Мы, значит, Атласа сообща выбивали, а они меня в приоритет поставили.

Мысленно потянувшись к лисёнку, я запросил данные о состоянии машины, но отклика не получил.

«Ты тут?»

В ответ тишина. Демоны редко покидают даже подбитые шагоходы, в отличии от пилотов физическое уничтожение им не грозит, но вот лисёнок куда-то делся.

Отшвырнув нейрошлем в сторону, я, матерясь и чертыхаясь, попытался запитать компьютер машины от аккумуляторов, дабы получить хоть какую-то информацию о повреждениях. Вообще это должно было случиться автоматически, резервные цепи подключались одновременно с отключением реактора, продляя функционал техники ещё на какое-то время, вот только не в этот раз. Индикаторы на пульте мигали, в чреве панели что-то жужжало и щёлкало, но этим всё и ограничивалось.

— Ну связь… Ну хотя бы связь… — бормотал я, судорожно пытаясь оживить строптивый аппарат. Наверняка будь «Пересвет» обслужен как надо, такого бы не случилось, но горевать теперь поздно, надо думать как выкрутится.

Реактор заглушен, его пока точно не реанимировать, а вот с резервным питанием странно выходит. Знать бы куда попали, не факт, но возможно это поможет.

— Дашь куртку? — спросил, развернувшись к притихшей девушке.

— Я поставила щит, поставила… — глядя на меня полными ужаса глазами, едва слышно бормотала та.

На самом деле атаку такой мощности даже полноценные щиты редко выдерживают, а уж то что смогла «наваять» Лера, вообще не аргумент. Вот если бы я успел среагировать, тогда у нас был бы какой-то шанс. Но слишком занятый «Волкодавом», атаку я проворонил, и кроме самого себя, винить в этом некого.

— Всё нормально, я видел, не грузись, тут бы и трое щитовиков не справились. Ты лучше куртку мне дай, на воздух выйти надо.

Не знаю как подействовали мои слова, но куртку я получил, и намотав её на голову, вышел на мороз. Вообще, в теории, можно создать вокруг себя некий кокон, который будет защищать от внешних природных воздействий. Но теория теорией, а на практике эта штука не особо работает. От дождика, или палящего солнца, ещё как-то прокатит, но с морозом так не выходит.

Вниз спускаться не стал, масштаб бедствий отлично осознавался и с мостика. Удар пришёлся в левую часть груди робота, расплавил броню, как минимум добрался до внешнего контура системы охлаждения, и судя по обильным потекам подгоревшего масла, в очередной раз повредил гидравлику. Теперь даже если реактор запустится — во что я с трудом верил, воевать «Пересвет» сможет лишь до первого сделанного выстрела.

Выстрелит, перегреется, и снова в отруб. И это если не взорвётся.

А вот с причиной отказа переключения на аварийное питание, я кажется разобрался, во всяком случае появилась идея как эту проблему обойти.

Глянул ещё раз, убеждаясь в своей теории, и в кабину, радуясь что снова оказался в тепле.

Идея оказалась удачной, пару минут «поколдовал» над пультом, и вуаля, загорелась аварийная подсветка и, что самое главное, пусть только и на приём, но всё же заработала рация.

Настройка автоматическая, руками не поправишь, хрипит-скрипит, да и не факт что вручную получилось бы лучше, — кабель расплавился, от самой антенны мало что осталось, но суть разобрать удалось, — ящеры отступали.

Пощёлкал вызовом — не работает. А на канале обсуждают куда я делся, и почему не выхожу на связь.

Проходит еще минут пять бесплодных попыток починить передачу, и на единственном «живом» экране появляется массивная туша «Бешеного кота».

На мостик выскакиваю уже без Лериной куртки, кричу ей чтобы ничего не трогала, и заранее посинев от холода, буквально скатываюсь с мостика вниз.

Кот тоже побит; броня кое-где поплавилась, есть попадание в ракетную установку на левом плече, возле кабины чёткий след от лазера, на ноге потеки масла, но на фоне «Пересвета», машина Виталика выглядит просто отлично.

Зажимая ладонями уши, и скользя на подтаявшем и тут же замерзшем снегу, бегу дальше, поднимаюсь по лесенке — робот стоит не шевелясь, и через мгновение буквально «падаю» в кабину.

Вроде всего ничего на холоде был, но прежде чем могу хоть что-то сказать, сначала «оттаиваю».

То что ящеры отошли и так знаю, слышал, поэтому сразу перехожу к потерям.

— Докладывай! — говорю, справившись с замерзшей челюстью.

— На ходу девять машин, плюс твоя. Шестеро подбиты, четыре уничтожены.

Математика наука точная, и цифры говорят сами за себя.

— У оранжевых сгорел «Буян» старшего Говорухина, сам он обгорел сильно, «Снайпер» Эдика побит хорошенько, но на ходу, «Волчек» лишился ноги, у пилота контузия, говорить не может, трясется и плачет. Жёлтые — только «Леопард» остался, «Гребня» бомбой убило, парни погибли, «Клопа» в поле подстрелили, связи с ним нет. У зеленых Семенова оба мелких подбиты, пилоты и щитовики живы, хотя и ранены все четверо, сам он в порядке, чуть потрепало, но не страшно. Тройка Иваныча полностью уцелела, у «Паука» только с трансформацией проблема, в режим стрельбы разложился, а обратно никак. Танька говорит что компьютер ошибку выдаёт, но, думаю, она там сама намудрила что-то.

— Что с полковником?

— Он в своей тройке один остался, две другие машины подбиты. «Орла» бомбой накрыло, реактор вырубился, хотя внешних повреждений не видно, а «Вервольфу» прямо в кабину зарядили, там совсем без шансов.

Выходит что за один бой в обороне мы потеряли больше половины машин, да и те что остались, как минимум частично утратили боеспособность. Страшно представить что было бы, окажись мы в чистом поле. Если уж тут так приложило, то без укрытий точно бы никого не осталось. Непонятно почему ящеры отошли, им бы надавить чуток ещё, и всё, песенка наша спета. Потерь у них практически нет, «Атласу» только досталось, да «Пилигрим» подбит, плюс парочка машин в разной степени потрепанности. Но ведь те что второй группой шли, толком и поучаствовать не успели. Скорее всего испугались исчезновения своих истребителей, других вариантов, — как и ответа на резонный вопрос — что дальше? просто не вижу.

Собрать остатки воинства и пробиться к порталу? Если бы речь шла о бегстве, такое решение было бы оптимальным, но учитывая что находимся мы тут с вполне определённой целью, бежать не вариант. Идти дальше на поиски? Тоже так себе задачка. Планета не маленькая, ходить можно вечность, и если в шагоходах энергия практически ничем не ограничена, то людей еще и кормить надо.

В общем, каша в голове, что делать не знаю, куда идти не знаю, и вообще ничего не знаю. Разве что раненых знаю где разместить.

Кое как утеплившись — в том числе тем что сняли с убитых, отыскали ещё аж целых два одеяла.

Кофта или куртка поверх обычной одежды, «тюрбан» на голову, перчатки и дополнительные штаны. Одеяла для раненых, тех кто передвигается, укутывать, не ходячих тащить как на носилках.

Рассчитывать на потепление не приходится, скорее наоборот. Когда только прибыли, термометр показывал тридцать шесть, сейчас тридцать девять. Привыкшие к нормальному графику — день/ночь, здесь мы не могли понять какое сейчас время суток.

Мало того что светил на небе два, так они ещё и движутся по разным траекториям.

Оставив в кабине Кота девочку щитовика, мы с Виталиком двинулись за раненым. Самостоятельно ходить тот не мог, — перебило ноги, поэтому его нужно было снять с робота, и на руках донести до здания с теплой комнатой. Объяснив где она находится, я отправил туда тех кто мог самостоятельно передвигаться, оставалось лишь перетащить неходячих.

Первые проблемы возникли когда мы этого паренька ещё даже из кабины не вытащили, на связь вышел Петрович, сообщив что у них не открывается ни одна дверь. На улице мороз, народ мёрзнет, поэтому не откладывая, оставил Виталика с раненым курсантом и рванул туда.

Может заклинило? — думал, пока бежал. Или не туда пошли? Но дверей там всего две, в любом случае в обе бы потыкались.

И вроде недалеко, но добравшись до места, ног и ушей я почти не чувствовал.

— Уже и через окно пытались, разбить не смогли, бронированное! — шевеля покрытыми инеем бровями и прикрывая перчаткой лицо, эмоционально объяснил Петрович.

На ходу кивая что понял, и пытаясь сообразить что же теперь делать, я взялся за ручку, потянул, и дверь неожиданно открылась.

— Какого хрена? — возмутились сзади.

Мне тоже было интересно какого хрена, но холод заставлял шевелиться.

Махнув рукой,

— За мной! — я дождался когда все зайдут внутрь, и широко зашагал туда где должна была быть теплая комната.

— Дай попробую! — обогнал меня заиндевевший «садовник», потянулся рукой к ручке, надавил, потом дёрнул, толкнул — но и эта дверь открываться не желала.

— Вот же гадство! — уже не сдерживаясь, заорал тот.

Отвечать я не стал, вместо этого просто протянул руку, толкнул, и всё повторилось.

Зашёл — тепло. Странности этого места напрягали аж до зубовного скрежета, но искать причину столь необычного поведения дверей было некогда.

— Располагайтесь пока, я сейчас ещё одного притащу.

Врача среди нас не было, но перевязать, поставить обезболивающее, или наложить шину могли практически все. Самых тяжелых — таких как Говорухин старший, придётся подпитывать энергетически, но с этим тоже проблем особых нет. Вылечить таким образом не выйдет, для этого целитель нужен, или больница нормальная, но хотя бы поддержать какое-то время получится.

Знать бы ещё какое, было бы вообще хорошо.

Поправив на голове Лерину куртку, вышел на мороз и рысцой побежал обратно. Когда в эту сторону бежал, ветра не было, а сейчас в лицо дует. Не сильный, но морозит так, что вдохнуть толком не дает, от холода сразу дыхание перехватывает.

Быстро поднявшись по лесенке, кое-как втиснулся в кабину. Робот легкий, места мало, а тут еще парнишка которого мы для переноски «приготовили» завернув в одеяло. Их двое было, но один не выжил, тело его мы сразу вынесли, вон, возле ног робота на снегу лежит. А этому, можно сказать, повезло. Перебитые ноги ранение серьёзное, но не смертельное. Если, конечно, до больницы в ближайшее время доберёмся.

Чуть отогревшись, задумался как спускать его будем, но Виталий уже всё предусмотрел, и вскоре мы уже тащили раненого в сторону «госпиталя».

Дотащив до двери, остановились, и я специально попросил Виталика открыть дверь. Тот дёрнул за ручку, не поддаётся. Дёрнул сильнее — эффект тот же.

Мне же стоило только прикоснуться, как она открылась, и практически без усилий.

Присмотрелся к замку — точнее к месту где он должен был быть, и так же ничего не увидел. Ни на двери, ни даже паза на косяке. Совершенно ничего.

Хмуро наблюдающий за моими действиями Виталий только хмыкнул, и пожаловался на голод. Симптомы странной двери его не заинтересовали.

А мне опять стало не по себе. Выходит что мне тут вместо швейцара бегать? По какому принципу это работает? Может из-за того что я первый сюда зашел, и меня как главного ключника «записали»?

Протащив парня по лестнице, развернулись и головой вперед занесли его в коридор. Потом так же в теплую комнату.

— Изнутри тоже не открывается. — «обрадовал» Петрович.

— Ломать не стали, тепло чтобы не выпускать, но сдаётся мне что бестолково это. Вон, смотри, минут десять уже ковыряю, а на ней ни царапины! — показал он на угол стены. Внешне самая обычная, выглядела она как крашенная простой масляной краской, на деле же всё было совершенно не так. Как Петрович ни ковырял ножом, как ни старался, не получилось оставить даже неглубокой царапины. Проведя ладонью по гладкой поверхности я попытался «прощупать» стену энергетически, но она совершенно не отзывалась на мои посылы. Обычно дерево теплотой отдаёт, камень сыростью, пластик холодом, а тут вообще ничем.

Оставив Виталика греться, и получив отчёт от выставленных патрулей, я решил проверить соседние помещения, которых на этом этаже ещё два.

Закрывая рукой нос, быстрым шагом дошёл до первой по ходу движения комнаты, дёрнул за ручку двери, но та не поддалась. Не сработало? Или что?

Прошёл дальше, и убедившись что и следующая закрыта, вернулся в тепло.

— А если вообще не закрывать? — спросил кто-то.

— Так холодно ведь? — возразили ему.

— А мы щель оставим, просто захлопывать не будем.

Судя по наличию колющих и режущих предметов в руках ребят, они уже убедились в прочности здешних строений, поэтому перспектива остаться тут навечно, перевешивала неудобства от притока морозного воздуха. Да и дышать чем? В комнате ничего похожего на вентиляцию, дверь настолько плотная, что даже звуки никакие не пропускает, не то что воздух. В общем, сунули край рюкзака чтобы не закрывалась под эту дверь, и пустой железный термос в уличную.

Я же, закончив с переноской раненых, вернулся в кабину «Пересвета» и был приятно удивлен произошедшими здесь изменениями. Нет, робот был все так же побит и вряд ли сможет полноценно воевать, но вернувшийся лисёнок смог восстановить связь и запустил питание в обход поврежденной силовой линии. Работало так же не всё, но основное функционировало, давая шанс на запуск реактора.