Сделай и живи спокойно 4

Глава 4

Документы пришлось отложить на потом. Ерасыл упёрся, как… В общем — упёрся. Сделал всё, чтобы я, сначала, разобрался со всеми делами по комсомольской линии. Вот я и бегал, как в одно место ужаленный, а он рядом со мной. Не знаю почему, но — вместе с ним всё происходило гораздо быстрее. Членские взносы — это, как оказалось, мелочи. Деньги у меня есть, так что заплатил и всё. Там, как оказалось, ещё всякого накопилось. Всплыла моя история с джазом и мне пришлось на бывшей работе, повторить всё для комсомольцев нашей строительной организации. А это считай день насмарку. Зато, наши комсомольцы будут слушать джаз — назло всем нацистам! Ещё одна маленькая победа на этом фронте.

На следующий день решали дела с местом моего учёта. То есть остаюсь я в этой организации или перевожусь в какую-то другую. Дали срок три месяца на принятие решения. Хоть тут прониклись и не стали гнать меня, как скаковую лошадь. Инвалид я, а не бегун на длительные дистанции. За два часа справились, хоть и потрепали нервы друг другу.

Сразу из конторы рванул домой. Там хмурого Ерасыла собирали в Москву. Не хотел он уезжать. Он хотел изучить все тонкости производства кирпичей и нести это умение в массы, а особенно к себе на родину, в Казахстан. Просил меня не задерживаться и поскорее приехать в Москву. Конкордия Прохоровна ему всяких вкусностей приготовила в дорогу. Расхваливала каждое, чтобы отвлечь от мрачных мыслей. На рынок потом, все вместе пошли. Нашей калужской рыбки купить, чтобы московских комсомольцев порадовать. Ну и так, по мелочам всего понабралось. Только вечером и успокоились. Долго, пока глаза не стали слипаться, сидели на кухне. Вспоминали, смеялись, пили чай с пирожками и слушали казахские песни под балалайку.

1 февраля мы всей толпой провожали Ерасыла, на поезд в Москву. Машину взяла Катерина в отделе. За рулём был я. Как ни странно, но до того, как мы собрались в буфете на станции Тихонова Пустынь, всё шло тихо. Да и там, тоже, всё шло пристойно и немного грустно, пока не зашли местные пацанчики. Время четыре часа дня и откуда они взялись — непонятно совершенно. Судя по возрасту, они должны постигать основы какой-нибудь профессии в ближайшем ФЗУ, а не чкаться по буфетам. Тем более, что на Тихоновой Пустыни, нет чего-то подобного. Школа семилетка есть, а всё остальное в Калуге или в другом ближайшем городе. На вид — они были призывного возраста, лет семнадцать-восемнадцать. Такие, вполне себе, готовые к армейским трудностям, мужчинки. Они сразу повели себя неправильно. Я не курю, Марго тоже, Ерасылу родственники не разрешают, а Катерина вообще образец беременной комсомолки-спортсменки. А эти купили пива и незамедлительно закурили, какой-то особенно вонючий табак. Не папиросы, не сигареты и даже не простейшую трубку, а дурацкие самокрутки. Вот и решил я, подойти и объяснить парням всю пагубность привычки курения. А что? У меня тут Рита беременная, а Катерине вообще скоро рожать, что мне этим утыркам, про период кубизма в поэзии Маяковского рассказывать? Вообще-то я могу, но — только они не поймут. Поэтому просто попросил не курить… и всё. То ли они не понимают по русски, то ли у них это обычай такой и я задел их религиозные чувства, но — пацаны серьёзно обиделись, на моё предложение. Начали руками махать и интересоваться — кто я такой и знаю ли кто они? Не, если люди спрашивают, то почему бы не ответить? Взял и ответил:

— Мне пофиг кто из вас с кем! Но курить лучше на улице.

Обиделись. На такие простые слова? Говорю же, неправильные они какие-то. С ними по хорошему, а они… кулаками машут. А у меня времени нет, чтобы словами продолжать их убеждать. Поезд на Москву вот-вот подойдёт. Нам ещё нужный вагон надо будет найти. Придётся по перрону бегать туда-сюда. В общем — нет у меня времени разговоры разговаривать. Начал как и они рукоприкладством заниматься. Что мне пятеро недорослей, к тому же пьяных и курящих. Они на ногах-то стоят с трудом. У меня вон Ерасыл злой, что его в Москву вызывают, без его согласия. А он, когда в таком состоянии, может плохому научить. Только и успел заметить, что Рита с Катей выбегают на улицу, как всё началось.

Не дали нам подраться. Тут ведь, на вокзале, пост линейной милиции находится, буквально в трёх шагах. Надо только выйти и за угол завернуть. Катя вовремя сообразила, что драки не избежать, вот и позвала своих товарищей. Но и совсем без травм не обошлось. Ерасылу опять прилетело в глаз. Надо с ним как-нибудь заняться, на предмет уклонов от ударов. А то что это такое? Как только казус какой, ему сразу в глаз попадает. Неправильно это и маленькое упущение с моей стороны. Мне ничего такого не досталось — смог сберечь физиономию. А вот оппонентам долго ходить с нефотогеничными лицами. Ну, тут оно сами виноваты. Нечего так медленно двигаться. Надо зарядку с утра делать и курить бросить. Тогда будут шансы чего-то руками показать. А так это баловство какое-то. Как дети — право слово.

Курильщиков задержали, а нас отпустили. Хорошо иметь знакомых в милиции. На поезд успели — слава богу. Ерасыл увёз с собой целый чемодан гостинцев от Конкордии Прохоровны. А в рюкзаке ещё три кирпича, для Крапивина и кучу вяленой рыбы с калужского рынка. Мы решили, что кирпичи не помешают Сергею Вадимовичу. Пригодятся, на всякий случай, вдруг он те предыдущие потерял нечаянно. В общем — нормально всё. Ерасыл поехал в Москву, а мы домой, там тоже работы невпроворот.

Когда вернулись в Калугу, то решили сегодня поменять планы и немного отдохнуть. А что? Сегодня среда и есть возможность попасть в кино. Такого ажиотажа, как на выходных точно не будет. А значит билеты будут продаваться свободно. Можно легко взять на самые лучшие места. Это Рита с Катериной так решили и меня не спрашивали. Да и ладно, пускай девчата фильм посмотрят с удобствами, им можно. Чего тут такого?

В "Центральном" сегодня трофейный американский фильм «Али-баба и сорок разбойников». Нормальная такая смесь комедии и боевика с революционной направленностью. Пиндосы описывают возможную демократическую революцию в арабской стране. При этом пользуются сюжетом сказки про Али-бабу из "Тысяча и одной ночи". Накручено-наверчено всякого и очень фигово, что без нормальной русской озвучки, но — зато с кривыми субтитрами. Народ, по сюжету, уже говорит, о чём-то другом, а титры висят старые. Но — это моё мнение, а вот Катерина и Марго были в восторге. После фильма пошли проводить Катерину. Потом посидели у неё дома. Вернулись ближе к полуночи. Конкордия Прохоровна была в гневе, но — быстро отошла, когда мы всё ей рассказали. Всё! С культурной программой пока заканчиваем. С завтрашнего дня начинаем трудиться. Пока жена дома надо это использовать.

Утром, после моей разминки и совместного завтрака, мы включились в работу. Сначала разделили документы на те, что можно перепечатать и те что нужно переписывать. Отдельно легли чертежи растворомешалки, состав сухой смеси и маршрутная карта. С ними я буду работать отдельно. Есть одна мысль, как обеспечить безопасность моему изобретению. Заодно и от промышленных воров подстраховаться нужно. Вроде как всё — можно начинать! Ну и закрутилось…

Всё сразу пошло нормально. Сделали копии всех документов. Это оказалось гораздо легче, чем мне казалось. Часть отпечатала знакомая Конкордии Прохоровны, а часть мы просто переписали вдвоём с Марго. Затем я заплатил госпошлину и заверил все копии у нотариуса. Тоже, тот ещё квест оказался. Если бы не Ломарь Пётр Сергеевич — тот самый участковый, что по нашему участку, я ни за что бы не справился. Это он подсказал, к кому лучше обратиться. К нормальному человеку отправил. Тот всё оформил как положено. Все документы убрал в большой конверт и опечатал личной печатью. Потом конверт убрал в сейф и сказал, что достанет его только в моём присутствии и по моей просьбе. Думаю, что для доказательства моих авторских прав этого будет достаточно. Главное, что в книге учёта, будет запись с указанием сегодняшнего числа. Вроде всё успел, как и обещал Крапивину, теперь осталось только ждать весточки от него.

Как оказалось это стало самым большим испытанием. Один день я ещё продержался. Сделал то, что давно задумывал. Убрал в надёжное место портфель с оригинальными документами, а в ящике письменного стола оставил фиктивные копии. Это было спонтанное решение. Просто, в какой-то момент, я понял, что — это нужно сделать. И это чувство не покидало меня, пока я не принялся за сочинительство. Переписывал сам, Рита не в курсе. Долго думал, как поменять процесс. Чтобы было, с одной стороны — незаметно для специалистов, а с другой — ничего похожего на оригинал. В общем — я не завидую тому кто попробует изготовить кирпич по этим документам. Особенно я постарался с изменением состава сухой смеси. А что? Ну — не химик я, но жизнь заставила во многих вещах разбираться. Для начала, вместо цемента в качестве связующего, заявил порошок доломита мелкодисперсионного. А что? Есть люди, что до сих пор этим порошком пользуются. Почему бы и в кирпичи его не добавить? Заранее сочувствую тому, кто будет извлекать готовый кирпич из формы. Это будет очень сложно. Отдельным пунктом и для ускорения процесса — в качестве катализатора идёт сернокислый уран. Он в любой аптеке продаётся. Наверное. Но — я так и зафиксировал, что купить можно в любой аптеке. Вовремя вспомнил про дистиллированную воду и конечно же добавил её в смесь — немного изменив в процентном отношении. Ну и, как вишенка на торте, указал сушку изделия при четырёхстах градусах по Цельсию. Может сразу кирпич развалится при такой-то температуре? А впрочем, какое мне дело до этих воров. Пусть ищут, смешивают, делают и сушат — всё для них в подробностях описано и нарисовано. А вот за результат, я не ручаюсь. Всё! И с этим закончил. Теперь душа спокойна!

Сделал и сделал. Теперь сижу и страдаю от безделья. Ненавижу этот период в жизни. Может быть я бы и претерпел бы, но — как назло, я остался дома один. У Риты началась учёба. Ну и про ее комсомольские дела в техникуме, не стоит забывать. Её постоянно привлекали к разным мероприятиям. Причём аргумент, у комсомольских вожаков, был убойный — "… у тебя муж почётный комсомолец и ты должна соответствовать". И ведь не возразить им. Вот и Рита не могла отказаться. Короче, опять виделись только утром и вечером. Вот тут-то я и взвыл! Кирпичи делать не из чего. Если песок и глину, есть возможность приобрести, а вот с цементом это пока не получится. Короче, полный тупик в действиях. И, скорее всего от отчаяния, я уже хотел начать помогать Конкордии Прохоровне. А что? Пуговицу пришить, дырку в носке заштопать или подворотничок приладить — я умею. Спасибо армии и постоянным командировкам по стройкам России. Так чего бы не попробовать, что-то более масштабное? Но — все мои поползновения в эту сторону, были резко пресечены тёщей. Меня красиво и очень литературно, чисто с калужским говорком, послали… читать газеты. Угу. Пошёл.

Во дворе взгляд наткнулся, на стоящую у ворот сарая растворомешалку и… всё. Решение, чем буду заниматься, пока жду вестей от Крапивина, нашлось. Я организую артель! А что? Лопатой груши околачивать — что ли? Хоть какое-то занятие.

Первое что сделал — это съездил к мастеру Лепестоку. Уж лучше него никто не знает, куда и к кому идти в первую очередь, чтобы всё сделать правильно. А также какие документы и справки, для этого нужны. Но — Михаил Михайлович не стал мне ничего объяснять. Хлопнул меня по спине и сказал — ждать! А сам куда-то ушёл. Минут через десять вернулся и протянул мне маленькую брошюрку.

— Изучи внимательно, — произнёс мастер Лепесток, — там есть всё, что тебе нужно знать о артелях.

Не забыл поблагодарить Михалыча и решил прочитать брошюру прямо в цеху. А чего я буду туда-сюда мотаться, а вдруг вопрос какой появится? Тут прочитаю и решу — что дальше буду делать?! Нашёл местечко поудобнее, чтобы никому не мешать и принялся изучать маленькую книжечку с названием «Артель и её организация» изданная в типографии "Bceкопромсовета" в Москве, в 1947 году.

Зачитался. Честное слово. А ещё мне очень захотелось прямо сейчас бежать и оформлять документы необходимые для создания артели. Блин… Знал ведь что-то там про артели и что-то когда-то про них читал, но — только сейчас понял, как мне подходит такое коллективное производство. В Советском Союзе, при Сталине, государство поощряло создание новых артелей и гарантировало множество привилегий для вновь созданных производств. Читал и просто фигел от открывающихся возможностей. Тут и освобождение от налогов на два года, и беспроцентный кредит в банке на приобретение оборудования, и включение в план поставок материалов находящихся на государственном контроле, и льготы на поступление в учебные заведения, да, и ещё хренову кучу всяких льгот и послаблений. Мне понравился один пункт — приобретение любого транспорта и снабжение необходимым топливом по госрасценкам. И пофиг что это за транспорт — хочешь лошадь покупай и тогда сено приобретай за нормальную цену, а хочешь автомобиль и тогда бензин тебе будут продавать исходя из твоих потребностей по государственным нормам и ценам. Конечно же я знал, что при Сталине артели нормально существовали. Но не думал, что так. Это ж — как я развернусь-то? А? Так размечтался что выпал из реальности. Даже не заметил, как ко мне подошла Машенька, пятилетняя дочка Михаила Михайловича. Она села рядом со мной и начала листать брошюру, которую я временно отложил в сторону. Переворачивая страницу, она тяжело вздыхала и что-то тихо нашёптывала себе под нос.

— Что-то случилось, красавица? — я решил отвлечь малышку от грустных мыслей.

— Детский сад закрыли на карантин, — ответила Машенька, — а дома делать нечего.

— У меня такая же проблема, — поддержал я девочку, — жена учится, тёща занята своими делами, а я все дела закончил. Чем теперь заниматься не знаю. Сижу книжку читаю.

— Вам лучше, — грустно ответила маленькая красавица, — вы читать умеете, а мне папка не разрешает, говорит что ещё рано.

— Нечего зрение портить, — влез в разговор мастер Лепесток, — успеешь ещё научиться.

— А Люська Конюркина, — Машенька подскочила с места и начала с жаром выговаривать, — давно сама читает. Её всем в пример ставят. Когда мы с улицы приходим и ждём обед, она всем "Весёлые картинки" читает! Вот!

— Зато, твоя Люська, — как отрезал Михаил Михайлович, — уже в шесть лет, в очках ходит. Не бегает как ты по улице, а ходит. Потому что боится чего-нибудь не заметить и споткнуться. Слепая, зато читать умеет!

— Папа! — со слезами на глазах воскликнула Машенька и заплакала. Применила последний довод королев, так сказать.

Чтобы отвлечь всех от семейных разборок, я спросил:

— А что за карантин? Чем там сейчас в детском саду болеют?

— Ветрянка-а! — сквозь слезы произнесла маленькая королевна.

В голове тут же очнулся Вилор-детдомовец: — "Опасность! Опасность!" и картинки из детства. Оказывается Вилор не переболел в детстве этим заболеванием. И все врачи его предупреждали, что если заболеть взрослым, то могут быть осложнения. А если из-за него заболеет Рита? Не дай бог! Понимаю, что это пустые страхи, но — всё-таки лучше подстраховаться. Даже, если Машенька не болеет — это не значит, что она не может быть переносчиком вируса. Я не доктор и уж тем более не вирусолог. Зато хорошо помню Лёху-слепого. Парня с соседнего двора, который родился слепым из-за того, что его мать переболела ветрянкой во время беременности. Ну нафиг! Беру Михаила Михайловича за руку и вытаскиваю его на улицу. Тут хоть и прохладно, но зато никто не мешает поговорить, о чём-нибудь важном.

— Михалыч, помнишь, — я сразу начал с важного, — ты мне сделал растворомешалку?

— Как же не помнить! — ответил мастер Лепесток, — до сих пор думаю, зачем она тебе нужна была.

— А ещё одну такую же сделаешь? — поинтересовался я и уточнил, — только объёмом поболее и желательно с электродвигателем. А то вручную крутить, такую большую, замучаюсь.

— Надо подумать, — наморщил лоб Михалыч, — а электромотор у тебя есть?

— Откуда мне его взять? — искренне удивился я, — может у вас тут, в мастерской, какой-нибудь завалялся на продажу? Я бы приобрёл, не задорого.

— Сам бы не отказался, — задумчиво почесал затылок мастер Лепесток, — а у тебя, что электричество провели? Вроде как не было.

— Как только артель оформлю, сразу подключат, — не сомневаясь в сказанном, уверил я Михалыча, — как я понял из этой книжки, можно будет даже три фазы просить. Правда?

— Если оборудование требует такое напряжение, то такое и сделают, — подтвердил мою мысль мастер.

— Михаил Михайлович, — я протянул руку мастеру, — постарайтесь что-нибудь придумать. Очень нужно. За оплату не переживайте. Есть люди, которые заинтересованы в организации моей артели.

— Я пораспрашиваю у знакомых, — мастер Лепесток пожал мне руку, — приходи завтра.

На этом и попрощались. Летел на мотоцикле домой, чтобы ещё раз почитать про артели. Ну и покушать пора. Дорога заставила сосредоточиться. Постоянные перепады температуры превратили проезжую часть в трассу повышенной опасности. Ехал и материл всех причастных и рядом стоящих с уборкой улиц. Блин… Такое ощущение, что только на танке можно безопасно ездить и получать наслаждение от поездки.

Домой к Конкордии Прохоровне я зашёл злой и голодный. Но внешне этого никак не проявил. Тёща усадила меня за стол. Пока она накрывала, я успел поделиться планами по открытию артели. Вот! Сразу видно деловую жилку в человеке. Не заметил, как опустошил тарелку с щавельными щами — так меня увлёк рассказ Конкордии Прохоровны о предстоящих трудностях. Она не отговаривала меня, скорее предупреждала о препонах, которые могут встретиться. А так, тёща была обеими руками за мой проект.

Мы сидели долго, почти до момента, когда нужно было идти встречать Риту. Только и успел по быстрому заскочить домой, чтобы прокормить домашнего "крокодила" Витаса. Тёща ему подготовила целую кастрюлю с пшённой кашей, на рыбном бульоне. Ну так и он уже не маленький. Думаю что до вечера ему хватит, а там Марго чего-нибудь придумает. Пусть растёт, ему ещё шпионов и воров всяких гонять и отпугивать от моей артели.

Встретил жену и всю дорогу до дома, рассказывал ей о своих задумках. Шли пешком так что времени наговориться было достаточно. Дома продолжили обсуждение. Бегали туда-сюда из дома в сарай и соседние помещения. Прошлись по нашей улице мимо домов, что располагались рядом. Мне как-то резко не стало хватать места. Почесал затылок и подумал, что можно использовать соседний дом. Он всё равно стоит без жителей. Да и жить там невозможно. Крыши нету, окна отсутствуют, двери кто-то приватизировал, а печь разобрали. Стены с большими трещинами. Фундамент местами просел. Если снести всё нафиг, то можно построить большой цех. Хотя бы деревянный. Это же на первое время, а потом, из своего же кирпича, можно соорудить что-нибудь поосновательнее. Потом пошли к Конкордии Прохоровне. У нас возникли кое-какие вопросы по поводу расширения участка. Оттуда домой сытые и полуспящие, но — с надеждой, что мама что-нибудь придумает.

Утром, проводив Риту в техникум, я стоял перед входом в "Управление Промкооперации при Калужском облисполкоме" (смотреть в иллюстрациях). Внутренне я был готов к любому развитию ситуации. Настроение боевое и весёлое. В кармане лежали паспорт и десять тысяч рублей — на всякий непредвиденный случай. Взятку давать не собираюсь, а вот от госпошлины меня никто не освобождал! Под тулупом, на пиджаке прикручены все награды и значки — лишним точно не будет. Это тёща посоветовала, а я согласился, что в этот раз можно надеть.

В кабинете распорядителя, сначала, всё пошло отлично. Сообща придумали название, юридически правильно обозначили сферу деятельности и приступили к подписанию договора об ответственности сторон. А вот тут меня жестоко обломали. В артели должны работать не менее пятнадцати человек. Такое самое главное условие. А я пока один. И честное слово вообще не думал о количестве работников. Мне даже краткую лекцию прочитали, очень неприятным голосом, между прочим:

— Молодой человек, что же вы так?! Артель это суть коллективного труда. Основанного на честном распределении обязанностей и одна из форм кооперации, где не используется наёмный труд. Коллектив сообща принимает участие в производстве и распределении дохода. То есть всё честно и согласно социалистическим законам. А у вас что получается? Вы организует артель и потом будете нанимать рабочих? Это прямо противоречит основам кооперативного движения, которые чётко обозначил Владимир Ильич Ленин в своей работе "О кооперативах и кооперации".

Так стыдно мне не было давно. От моих щёк, наверное, можно было прикуривать. В ушах стоял какой-то шум и били барабаны. Как я мог забыть, о такой элементарной вещи? Почему мне никто не напомнил? Все мои планы пошли прахом…

— … обязательно проведите общее собрание коллектива артели, — послышался голос распорядителя, — составьте заявление, о организации предприятия и чтобы все работники обязательно расписались. А потом я жду вас в любой день. Оформление документов занимает сутки. На следующий день уже можно приступать к работе.

Как я оказался на улице, не помню совершенно. Очнулся возле ограды сквера Комсомольской молодёжи, когда-то потом его будут называть "собачьим". На фига я сюда пришёл — не знаю. Хотя, тут рядышком, если пройти через сквер, находится школа. Там учится моя мама. Ей сейчас одиннадцать лет. Может из-за неё я оказался в этом месте? В минуту, когда не знаешь как поступить, мы невольно ищем помощи у родителей. Наверное, я тоже, задумавшись, пошёл искать ответы на вопросы у неё.

Постояв возле ограды, я направился домой. На фиг! Приду, заварю чаю и буду решать, что делать. Дома меня никто не будет отвлекать. Надо очень хорошо всё обдумать. Самое главное — это где искать народ? Тут ведь проблема не в том что это трудно. Думаю, что на большую зарплату, люди найдутся. Надо найти таких, на которых я могу положиться. И ещё одно — нужны работники не младше шестнадцати лет. Но и сильно старше мне не подходят. А у меня, таких знакомых, почти нету. Ну, не брать же ребят с Монетного двора? Потому что больше, я не знаю, где и кого искать.

К тёще, спрашивать совета, не пошёл. Буду сам всё решать — в который раз. Что-то часто я пересматриваю свои планы и мне это не нравится! Как слепой котёнок тыкаюсь в носом в суровые реалии этого времени и получаю, по этому же носу, за то, что не знаю многого о нынешней жизни. Вроде полгода тут, а всё никак не привыкну мыслить как наши предки. Надо эту ситуацию менять кардинально. Придётся более внимательно подойти к моим хотелкам. В конце концов — просто понять, что именно я хочу и как этого добиться с наименьшими усилиями.

Дома обложился листами бумаги и карандашами. Сидел, писал, считал, вычислял и составлял графики одновременно с поглощением чая. Не знаю что получилось, но хочется надеяться, что что-то удобоваримое. Если вкратце, то буду продолжать насыщать будущую артель всякими механизмами. А как только найду необходимое количество нормальных работников, сразу же подам заявление на регистрацию артели. Сколько это займёт времени, пока неизвестно. Поэтому, чтобы его не терять, занимаюсь увеличением объёма растворомешалки и разработкой пресса на два кирпича. Каждый день обсуждаем с Михалычем, что и как нужно сделать. Отдельный вопрос это электродвигатель. Тут пока полный застой. Хотя, мастер Лепесток обещает всё решить. Далее мне необходимы специальные стеллажи, для нормального складирования изделий. Ну и всякую мелочь, не стоит исключать из списка: лопаты, совки, метёлки и всё в том же духе. Ещё, чем я решил заняться — это заказать специальные поддоны под готовую продукцию. В общем — работы много и пока не пришёл вызов из Москвы, надо успеть всё сделать…

Как я и ожидал — самая большая сложность заключалась в поиске людей. Ну — не было свободных рабочих определённого возраста, хоть ты тресни! И где их взять — ума не приложу? Начал работать в этом направлении.

Ну и понеслось. Каждый день: Риту в техникум, потом в мастерскую к Лепестоку, потом опять в техникум, потом на Монетный двор, потом на рынок и так до ночи. Дикая круговерть лиц и событий. Хаотичные поиски людей на бирже труда и среди более-менее знакомых ребят. Тысячу раз я проклял себя, что взялся за это дело. Занесло меня в это время не вовремя. Вроде много людей возвращаются по демобилизации. Только они, почему-то больше в колхозы и на заводы стремятся устроиться. А в артели их не заманить. Но, я руки не опускал и продолжал искать рабочих. Даже объявление в местную газету дал, с указанием своего адреса. Только толку никакого.

Всё закончилось во вторник, седьмого марта 1950 года. Мне принесли телеграмму из Москвы. Крапивин срочно вызывал с пакетом документов. Прямо так и написал в сообщении: — "… прибыть, со всеми документами, не позже 11 марта". Нормально, да? А впрочем, о чём это я? Нормальный он мужик! Даёт возможность погулять на восьмое марта и потом, не спеша, прибыть в московский горком комсомола. Немного подумав, я оценил этот жест. Осталось только отпраздновать и можно собираться в путь! Надеюсь, что в Москве, я наконец-то решу все дела! Глядишь и с народом в мою артель, чего-нибудь придумаем! Верю, что неразрешимых проблем нет и надеюсь не будет.