Секреты и Соблазнение

21

Я всю ночь размышляла о том, что имела в виду Пенелопа Арден своими загадочными разговорами. Если дело было не в мистере Престоне, то наверняка должен был быть другой человек, о котором она очень заботилась. У меня также был следующий подозреваемый — Флавиан, ее брат, хотя мне было трудно представить, что ребенок, каким бы странным он ни был, мог совершить такое злодеяние.

Служба только что закончилась, и мы направились в кафетерий. Мой желудок урчал так громко, что, вероятно, все в зале должны были это услышать.

Я вздрогнула, когда кто-то положил свою тяжелую руку мне на плечо. Ной. Он извинялся тысячу раз, и каждый раз я уверяла его, что со мной все в порядке. Конечно, это не помешало ему попробовать еще раз. По выражению его лица я могла сказать, что что-то было не совсем правильно, что в его доме, должно быть, происходило нечто большее, чем просто семейное чп.

Его темные круги под глазами и впалые щеки сказали мне, что он был в действительно плохом положении, и я не хотела торопить его с признанием мне.

— Это тебе — сказал он, вытаскивая розу. Прошла целая вечность с тех пор, как мне дарили цветы. С широкой улыбкой я приняла это и поцеловала его в щеку.

Барьер дружбы между нами укрепился, и я поняла, что он не имел в виду эти тонкие жесты в романтическом смысле. Его многочисленные увлечения другими одноклассницами были доказательством этого.

— Это очень мило с твоей стороны — заверила я его и продолжила идти, прислонив голову к его плечу.

Когда мы пришли, класс был еще наполовину пуст; комната была залита теплым светом. Я помассировала висок и посмотрела на свой планшет. На нашей социальной платформе уже шли бурные дискуссии о предстоящей вечеринке на следующей неделе, и я не могла удержаться, чтобы самой не прочитать несколько постов, чтобы посмотреть, как оденутся остальные.

Под постом одной девушки разгорелась дискуссия о том, почему горчично-желтый — цвет сатаны, и я ела свой воображаемый попкорн, следя за комментариями.

Как по команде, класс замолчал — знак того, что вошел мистер Престон. Я выпрямилась и взглянула на своего профессора, который выглядел невероятно хорошо в своих черных брюках и белой рубашке на пуговицах с закатанными до локтей рукавами.

Он оглядел класс и отметил отсутствие учеников, пока его взгляд не задержался на мне, или, скорее, на розе с божественным ароматом на моем столе. Его глаза потемнели, прежде чем он надел маску безразличия.

— Разве вы не собирались проверить домашнее задание, сэр? — спросил мальчик в одном ряду позади нас, и Лейла повернулась, чтобы бросить на него кислый взгляд.

— Заткнись на хрен. Никто не любит крыс, — вмешался мистер Престон, и парень откинулся назад, не сказав больше ни слова.

— У кого-то плохое настроение — прошептал мне Ной, и я усмехнулась.

— Мистер Престон, вероятно, просто недостаточно трахнутый — ответила я достаточно громко, чтобы он меня услышал. О Боже, как мне нравилось раздражать его.

— Мисс Джеймс? — Его голос был воплощением абсолютного спокойствия, но я знала, что скрывается за ним.

Может быть, он накажет меня на глазах у всех, и, может быть, просто может быть, мне это понравится больше, чем следовало бы. — Встань.

Я последовала его приказу. — Скажи это еще раз. — Дерьмо. Когда я замолчала, он повторил свои слова, теперь более угрожающе, сокращая расстояние между нами и вторгаясь в мое личное пространство.

Я прочистила горло, озадаченная его внезапной близостью на глазах у других.

— Это была просто шутка — сказала я застенчиво. — Мы тоже хотим услышать шутку. — В комнате раздались смешки.

Я размышляла, стоит ли просто игнорировать его. Судя по выражению его лица, это было бы смертным грехом.

— Я сказал, что вы были недотраханы, профессор. — Ухмылка мелькнула на его идеально изогнутых губах.

— Ты, кажется, много думаешь о моей сексуальной жизни. — Я уставилась на него, видя вызывающий взгляд на его лице.

— Я долго и упорно думаю о многих вещах. Твой член не один из них.

Краем глаза я увидела, как Калеб прижимает кулак ко рту, едва способный контролировать себя.

Мистер Престон прижал указательный палец к моему лбу и толкнул меня обратно на стул.

— Я надеюсь, что на устном экзамене у тебя будет такой же большой рот. Сядь и помолчи, прежде чем мне придется тебя наказать. — Я бы совсем не возражала против этого. Конечно, я оставила это замечание при себе. Класс уже достаточно подслушал. Шоу закончилось.

Мы сидели в полной тишине в течение двадцати минут. Наш профессор задал нам несколько вопросов, которые мы должны были исследовать самостоятельно, используя нашу планшетную базу данных.

Я уже давно закончила и уставилась на заполненную мной бумагу. Он не обращал на нас никакого внимания, сидя за своим столом и сам листая страницы на планшете, выглядя более скучающим, чем когда-либо.

Я решила отправить ему сообщение, но он опередил меня.

НЕИЗВЕСТНЫЙ:

Разве тебе не следует заниматься, Эйвери?

Я посмотрела на него, но он не поднял глаз.

ЭЙВЕРИ ДЖЕЙМС:

Я учусь, разве ты этого не видишь?

НЕИЗВЕСТНЫЙ:

Нет, ты смотришь на меня так, как будто хочешь, чтобы я трахнул тебя прямо сейчас на глазах у всех остальных студентов.

Образы, которые не должны были всплывать, разыгрывались перед моим мысленным взором. Я, склонившаяся над его столом, пока он обрабатывал меня сзади.

ЭЙВЕРИ ДЖЕЙМС:

Может быть, это то, чего я хочу.

Показать им, что ты мой, пока я спускаюсь на тебя.

Он поерзал в своем модном кресле, незаметно протянув руку между ног и положив лодыжку на другое колено.

НЕИЗВЕСТНЫЙ:

Заткнись, или я вытрясу эти дерзкие слова из твоего рта.

ЭЙВЕРИ ДЖЕЙМС:

Почему ты меняешь позу, профессор?

НЕИЗВЕСТНЫЙ:

Потому что у меня встает при одной мысли о тепле твоих губ.

Я сжала ноги вместе, когда сладкое тепло распространилось по мне.

ЭЙВЕРИ ДЖЕЙМС:

Хотите получить опыт из первых рук?

Я сжала губы, чтобы подавить усмешку.

НЕИЗВЕСТНЫЙ:

Осторожнее, или я сам вытащу тебя с этого урока и научу, во что тебя втягивает твой грязный рот.

ЭЙВЕРИ ДЖЕЙМС:

Охоться на меня. 10 минут.

Я вызывающе посмотрела на него, приподняв бровь. Это был первый раз, когда мистер Престон поднял взгляд. В его глазах был голод, который я не могла объяснить, огонь, которого я никогда не видела в нем такого. Это выходило за рамки плотского.

НЕИЗВЕСТНЫЙ:

Беги.