Секта

Глава 11

Теперь Маэль и Зур’дах ехали в караване. Скорость их пути не слишком увеличилась, так как караван был слишком большим. На отдельных ящерах они бы гораздо быстрее продвинулись вперед, но это означало просто отнять ящеров у этих людей — а сейчас этого делать они не хотели.

В любом случае, они получили передышку. Друзья просто ехали, свесив ноги с одной из повозок, и лениво наблюдали за тоннелем. Конечно, внутренне оба они были готовы сорваться в бой, и больше следили за охранниками, чем за монстрами Подземелья. Однако, их опасения оказались напрасны: охранники, которых они спасли, никаких злых намерений по отношению к друзьям не имели — даже наоборот, они их побаивались. Единственный, кто вызывал подозрение, была сама Нелария, но и за ней они внимательно наблюдали.

С ней они договорились, что она поможет им на Поверхности как деньгами, так и освоиться на месте. Последнее было даже важнее.

И, самое главное — язык. На дроуском люди не разговаривали. Поэтому Нелария попросила одного из охранников, который понимал немного и дроуский и гоблинский, обучить их хотя бы сотне слов.

Уже во второй раз Зур’дах учил новый язык. В первый раз это был дроуский в Ямах Айгура. Зато ехать стало не так скучно.

Иногда они с Маэлем обходили караван и двигались вперед шагов на тысячу, для того чтобы разведать обстановку, поговорить подальше от чужих ушей да и просто побыть подальше от людей. Вновь быть среди такого количества разумных было непривычно.

Разговоров с Неларией у них почти не было. Женщина особо не показывалась из своей бронированной повозки. Не рисковала. И не расставалась со своим странным стрелковым оружием. Теперь возле нее всегда была троица крепких охранников. Большую часть времени Зур’дах и Маэль проводили именно у передних повозок: если будет опасность — именно они ее смогут встретить первыми. На охранников они даже не рассчитывали. Только на себя и свою силу.

Выбирались они далеко вперед еще и затем, что Зур’дах проверял свой контроль тьмы и крови. Но ниже определенного предела концентрация Тьмы в Подземелье не опускалась. Это его радовало. Значит, он был по прежнему боеспособен против более сильных противников. Вопрос был лишь в том, останется ли в нем на поверхности хоть капля тьмы? Ведь Чернопрядец по прежнему спал, но по прежнему мог насытить кровь Тьмой в критические моменты.

Когда они возвращались к каравану, Зур’дах обычно сидел на виду с копьем в руках, а Маэль… Маэль со всеми болтал, терся возле повозок с рабами. Смотрел, кого и в каких повозках перевозят. Да, они до боя с волками еще издали видели что тут много женщин, но были не только они. И с некоторыми Маэль успевал даже перекинуться больше чем парой фраз. С гноллями диалог у него не выходил, так что он только и делал, что дразнил этих псов.

Опасностей им не встречалось, поэтому путь, по сути,, проходил спокойно. Им даже не приходилось вмешиваться при нападении обычных тварей — те были по силам обычным охранникам. Более опасные твари, когда видели караван, уже не рисковали нападать — просто наблюдали. Зур’дах предполагал, что это именно из-за них с Маэлем, в которых монстры Подземелья распознавали опасных противников.

С некоторыми из охранников получилось разговориться — это были те, кто немного понимал гоблинский и кого гоблины непосредственно спасли, с другими было говорить бесполезно: они делали вид, что не понимают слов гоблинов. За неделю пути, оба друга привыкли к каравану и людям в нем. Даже запомнили каждого охранника по имени.

Поначалу мысль о том, чтобы освободить этих всех рабынь, большинство было именно самками, не покидала друзей. И они не раз говорили об этом.

— Может, освободим их? На Поверхности, конечно. Сам подумай, мы сильнее этого отряда, ты бы вот хотел чтобы тебя освободили? Тогда, в ямах Айгура, я уверен хотел бы. Они тоже хотят.

Зур’дах покачал головой.

Он размышлял об этом не раз.

— Ты понимаешь, что нужно будет убить всех их? Так просто никто нас и их не отпустит. И кроме того, куда идти этим самкам? Они даже защитить себя не могут, я не думаю, что на Поверхности так уж безопасно.

— Я ж не говорю это делать сейчас или сразу, как мы окажемся на Поверхности — сначала посмотрим что там да как. Может, там есть достаточно таких как мы, гоблинов. Свободных.

Что-то я сомневаюсь в этом, — подумал Зур’дах.

— Самое главное, — сказал он, немного подумав, — нам с тобой нужно выжить и не потерять свою свободу, а не думать о чужой. Поэтому лучше следи за охранниками и за этой женщиной — ты же не хочешь оказаться второй раз в ошейнике?

— Ой, давай, построй из себя взрослого, будешь как однорукий: то можно, то нельзя.

Зур’дах пожал плечами.

Воспоминания и «перепрожитые» жизни разных существ заставили его как-то по-другому повзрослеть. Не так, как повзрослел Маэль. Словно он смотрел на всё с некой высоты многих жизней. И своих…и, одновременно, не своих. Это чувство накатывало на него изредка, но заставляло смотреть на происходящее сейчас как на нечто незначительное. Словно есть какие-то другие, более важные цели, о которых он пока просто не знает, или к которым не готов.

— Знаешь, — еще через несколько дней пути сказал ему Маэль, — я хочу поговорить с теми рабынями.

— А? — удивился Зур’дах. Об этом он даже не думал.

— Хочу узнать, что они вообще думают об этом всем. О своем рабстве.

— Ты думаешь, тебе вот так просто разрешат их расспрашивать?

— Хах, — хмыкнул Маэль, — пусть попробуют меня остановить.

Так и случилось. Маэль залез в повозку к рабыням и начал с ними разговаривать. То с одной, то с другой. Охранники пытались ему что-то втолковать, но он на них зыркнул с использованием крови, что те просто отшатнулись. Связываться с Маэлем было себе дороже, они это понимали. Но, видимо, у них был приказ Неларии не допускать разговоров с рабами. Который, увы, они выполнить не смогли.

Так что Маэль спокойно разговаривал с девушками-пленницами. Зур’дах же следил за тем, что происходило снаружи.

По словам охранников, до Поверхности оставалось буквально несколько недель пути. Было бы быстрее, но повозки были забиты и ящеры просто не могли ускориться.

После нескольких часов разговоров с рабынями Маэль был расстроен. Услышанное его совсем не порадовало.

— Ну что, узнал что хотел? — полюбопытствовал Зур’дах.

Друг отмахнулся от него и некоторое время просто молча сидел.

— Ты знаешь, Зур’дах, я ошибся.

— Да, и в чем?

— Они все уверены что на Поверхности, у Неларии их ждет прекрасная жизнь. В огромном красивом доме, со слугами, в красивой одежде, и в достатке.

— А почему ты думаешь, что это неправда? — спросил Зур’дах.

— В смысле? Их просто обманывают. Но они в это верят. Не будет никакого дома, слуг и хорошей жизни.

Зур’дах же думал о том, что если из них готовят шлюх, то уж работать руками точно заставлять не будут, а значит, такая жизнь для них вполне возможна. С одним нюансом — за это придется платить. Своим телом. Постоянно. Потому что-то, что самок везут в бордель, — место, где женщины работают своим телом, — они узнали от охранника, который учил их языку в первый же день.

— Значит?

— Значит тем более не стоит к ним лезть. Если хотят получить эту жизнь — пусть получат.

Маэль что-то недовольно пропыхтел. Он будто хотел кого-то спасти. Хоть кого-нибудь. А вдруг оказалось, что в спасении никто и не нуждается.

Через время он продолжил говорить:

— Представляешь, там даже есть одна женщина-дроу?

— Рабыня?

— Да.

— Может это полукровка?

— Ну… — протянул Маэль, — Может и да, но очень похожа. Никогда не видел дроу рабов.

— Тем более женщин.

Зур’дах еще раз взглянул на повозку Неларии.

Как она умудрилась достать дроу-рабыню было непонятно.

— Маэль, значит мы договорились, никаких глупостей? Их не собираются убивать, они не едут в ямы, просто в бордель.

Тот скрипнул зубами.

— Да знаю я. Если они тупые самки и не хотят свободы, то что я могу сделать.

Зур’дах понимал, что Маэль злится, глядя на кучу рабов, которым хочет и может помочь, но они этого сами не хотят. Не понимают, что такое свобода.

Не будь тут Зур’дах, он бы, скорее всего, сделал как ему хотелось. Но они договорились всё делать вместе: охотиться, выживать, убегать, размышлять. Поэтому он согласился со словами друга.

Зур’дах же закрыл глаза и углубился в свои ощущения. Ощущения Тьмы и Чернопрядца.

Очевидно, это древнее существо еще не считало что они в безопасности, да и на Поверхность они пока еще не вышли, но это затяжное спящее состояние черного паука беспокоило Зур’даха. Он надеялся, что наверху тот покинет его тело, как они и договаривались. Ощущать, что в тебе сидит какое-то существо, прямо в твоих костях, было неприятно. Хоть к этому ощущению молодой гоблин уже привык.

Тоннель был завален.

Это было неожиданностью для караванщицы и её охранников. Причем завален он был так, что проехать было просто невозможно. Конечно, были крупные ответвления других тоннелей, по которым они могли добраться на Поверхность, вот только как понял Маэль, подслушав разговоры охранников, — этими тоннелями вообще никто не пользовался очень давно.

Однако выхода у них не было. Они свернули и поехали по заброшенному тоннелю. Несколько дней им даже зверья не попадалось. Будто этот тоннель вымер.

— А как скоро мы доберемся? — спросил Зур’дах у охранника.

— Не знаю, — пожал он плечами, — Никто не знает. По тому тоннелю мы бы выбрались за две недели, а то и быстрее. Но этот… Кто знает, куда он сворачивает и насколько он длиннее.

Марах, один из немногих охранников, кто расспрашивал их о том, как они вдвоем выживали в Подземельях. И уж тут Маэль дал волю своему языку, рассказывая что было и чего не было. После этих историй в глазах охранника появилось даже больше уважения, чем после того боя с волками. Потом он явно поделился подробностями рассказанного со своими соратниками.

Сделал караван и небольшую остановку на полдня, потому что несколько колес в повозках вышли из строя, и пока их чинили двигаться дальше никто не мог. Во время этой остановки большинства рабов выпустили размять ноги.

Конечно, все они были в ошейниках или, в случае гноллей, в цепях.

Зур’дах с Маэлем с интересом рассматривали женщин. Часть они уже видели, но далеко не всех. И почти все рабыни были если не красивы, то как минимум симпатичны. Поэтому оба друга надолго засмотрелись на них. Раньше их это не волновало, но теперь в них что-то изменилось. Они повзрослели.

Какие-то женщины были старше, какие-то моложе, были и совсем зрелые, лет сорока, но, тем не менее, никто из них не был расплывшейся тушей, каких было много в племени Зур’даха.

Конечно, Нелария была красивее любой из рабынь — именно своей необычностью. Вот только к ней оба друга испытывали инстинктивное отторжение.

— Неудивительно, что их выбрали для борделя. — заметил Зур’дах, после того как женщин погрузили обратно в повозки. Колеса уже починили и караван двинулся вперед с прежней скоростью.

Путь проходил спокойно. Зур’дах вновь за долгое время просто расслабленно сидел на краю повозки. Им с Маэлем было просто нечего делать, но что он, что друг, сохраняли внутреннюю готовность в любой момент сорваться в бой.

Тоннель плавно поворачивал то влево, то вправо. Изредка в нем появлялись боковые ответвления. В таком спокойном темпе прошло почти две недели, и за это время концентрация Тьмы в воздухе ощутимо упала. Зур’дах это несколько раз проверял. Капли Тьмы стало создавать еще сложнее, а их количества стало еще меньше.

Однако в какой-то момент Зур’дах почувствовал, что за ними наблюдают. За караваном.

И это явно не были безмозглые монстры. Это были разумные. Это были дроу. Он поделился подозрениями с другом и тот, чуть позже, но тоже уловил странные запахи и легкое ощущение опасности. Ну а уже через пару минут убедившись, что по-прежнему ощущают вокруг дроу, — они сообщили об этом охранникам.

Караван мгновенно переполошился, и Нелария вылезла наружу со своим стрелометом. Зур’дах ощутил легкую и неясную угрозу. Пока лишь пристально направленный взгляд. Места для засады тут хватало. Тоннель был огромен, — просто бери и двигайся параллельно дороге либо по боковым тоннелям, либо просто скрываясь за сталактитами и сталагмитами, каменными наростами и хаотично разбросанными булыжниками.

Впрочем, все охранники были уже настороже со оружием наизготовку, и. высматривали всюду опасность. Вот только Зур’дах уже знал, какое у них зрение, и какие навыки. Дроу они не помеха.

Звякнувшая впереди каравана стрела была предупреждением. Ну а устроенный небольшой каменный завал сводил на нет попытки прорваться с наскоку. А уже через десяток мгновений прозвучал громкий дроуский голос:

— Остановитесь!

В общем-то караван и так стал на месте. Потому что проехать дальше было невозможно.

— Резких движений не делайте, и не вздумайте атаковать. Мы не собираемся на вас нападать.

Зур’дах высматривал говорящего. Десятки силуэтов вооруженных луками и странными самострелами за булыжниками он уже разглядел.

Вперед вышла Нелария, и заговорила, причем довольно смело:

— Если не собираетесь нападать, зачем преграждать дорогу?

— Так надо, полукровка.

Говорящий сразу признал ее, и обозначил ее неполноценность.

— Покажитесь! — не смутилась женщина.

Зур’дах держал копье в боевом положении и сам был готов в любую секунду активировать кровь и Баланс, чтобы избежать стрел и копий, которые неизбежно полетят при нападении.

Говорящий вышел вперед показавшись из-за огромного нароста. Вроде бы обычный дроу, скорее даже не из Родов. Доспехи были давно нечищеные, с царапинами и зазубринами, волосы грязные и собранные в хвост, а самому ему было уже явно много лет, потому как были видны морщины на лице, что было редкостью у дроу.

Вслед за вожаком, а это был именно он, — показались и другие дроу. Много дроу. Не два десятка, как подумал Зур’дах, а больше четырех десятков.

Он с Маэлем напряглись и переглянулись. Дроу — это тебе не охранники. Они не беспомощны, и у них есть Тьма, пусть и ослабевшая.

Кто это такие? — подумал Зур’дах, — Они не похожи на обычных дроу. Скорее похоже на дроу…оборванцев.

При этом всем, они были вооружены и в доспехах, правда, видавших лучшие времена.

— И что вам нужно от моего каравана? — продолжая держать стреломет спросила Нелария.

— Осмотреть всех твоих людей и весь твой караван. — ответил дроу.

— Я уже проходила проверку в вашем Лар’Таре.

— Во-первых это не наш город, а во-вторых, к изменникам у меня доверия нет. Ты либо пройдешь проверку, либо весь ваш отряд тут ляжет. И поверь, мне будет глубоко всё равно на ваши смерти, полукровка. Если тебе нечего скрывать, то приказывай своим людям выходить вперед и показывать грудь и спину. Всем! И женщинам тоже.

Нелария стиснула зубы. Оглянулась на своих немного струсивших охранников, посмотрела на гоблинов, потом на четыре десятка вооруженных дроу, и, сглотнув, выдавила:

— Хо…хорошо.

Зур’дах заметил, что в этом месте дроу устроили места для стрелков высоко, локтях в тридцати над землей. Туда быстро не добраться. Просто перестреляют. Понимала это и Нелария, которая кивнула охранникам и приказала выводить рабов наружу. Одного за другим.

От дроу, тем временем, вышел вперед молодой воин. Проверяющий.

Нелария кивнула Зур’даху и Маэлю, чтобы они подошли.

— Они чисты, — невозмутимо заметил дроу.

— Вы же их не осмотрели, — недоуменно сказала женщина.

— Их тела открыты. Спина и грудь. Они чисты. Идите, гоблины. — махнул старый дроу рукой.

— Так что вы хотите найти? — вновь спросила Нелария.

— Черные метки. — прозвучал неожиданный ответ, — Нас не волнует кто вы и куда вы идете. Мы не мешаем торговле. Но мы Чистильщики. Мы не пустим никуда паучью дрянь.

Чистильщики? Паучью дрянь? Они о драуках, что ли?

Неларию тоже осмотрели. Ее прямо тут заставили снять верх одежды, и быстро убедившись, что под ней нет черных меток, разрешили накинуть обратно.

Такая же судьба постигла всех рабынь и охранников каравана.

Поначалу Зур’дах беспокоился, что что-то произойдет. Кто-то заупрямится и начнется бой. Или, не дай боги, в караване действительно окажется кто-то с черной меткой. Но пока что всё шло хорошо.

Один за другим, рабы подходили к дроу, который их осматривал и отпускал обратно.

Старый дроу немного подуспокоился, хотя его бойцы и держали всех на прицеле. Но теперь они с Неларией тихо разговаривали. Вот только уши Зур’даха позволяли слышать, о чем они ведут диалог. А говорили они о волках. Женщина как будто специально приуменьшила их силу, умолчав об участии Зур’даха и Маэля, но даже так волки вызвали неподдельный интерес старого дроу.

Настроение его резко изменилось, когда он увидел пленницу дроу.

Взгляд его не предвещал Неларие ничего хорошего.

Зур’дах и Маэль вновь напряглись, а женщина начала оправдываться. Скоро вопросы старый дроу начал задавать самой пленнице. Которая от них не была в восторге.

Об друга заметили, какими плотоядными взглядами дроу пожирали свою сородичку.

Когда старый дроу выслушал женщину-дроу, а потом снова Неларию, которая объясняла, сколько она заплатила в дроуском городе за эту самку, то застыл на минуту, а потом сказал:

— Забираю ее.

— Но я же запла…

— Тихо! — рявкнул он, схватившись за клинок, — Ее я забираю, — указал он на побледневшую женщину-дроу, — это не обсуждается. И еще…

Он смерил взглядом полукровку:

— Слушай сюда, если я вдруг еще раз увижу что ты перевозишь дроу в ошейнике, то в ошейнике окажешься ты. Собственно, где тебе и место. Ты всё поняла?

Нелария резко побледнела и отступив на шаг, кивнула.

— Хорошо, что мы поняли друг друга. Снимите с нее эту мерзость. — махнул старый дроу, и женщину освободили.

— Убирайтесь поскорее, пока я не передумал. — нахмурился он.

Собирался караван очень быстро.

Неожиданно взгляд дроу задержался на Маэле и Зур’дахе. Вернее…на их руках. Старик подозвал их.

Друзья переглянулись и шагнули. Страха в них не было. И это явно удивило дроу.

— Вы бойцы. — констатировал он, глядя на не до конца заросшие шрамы на руках молодых гоблинов, — И вы не рабы.

На них действительно не было ни ошейников, ни других признаков рабов.

— Уже нет. — гордо ответил Маэль.

Дроу хмыкнул.

— Надолго ли. Думаете, на Поверхности вам будет лучше? — он вздохнул, — Ладно. В каких Ямах вы сражались?

— Айгура…

Лицо старого дроу перекосило от ненависти.

— Старый выблядок. — сплюнул он, — Хорошо. Идите. Надеюсь обратно вы не вернетесь. Теперь больше нет Ям. Теперь больше нет Айгура и других Изгнанников. Много чего больше теперь нет. Уж поверьте, быть рабами там вам будет легче чем тут, в Подземельях.

Зур’дах хотел сказать что они никогда не станут снова рабами, но сдержался. Мало ли как дроу отреагирует на его слова.

Старик развернулся и шагнул к своим бойцам.

Через секунду прозвучала команда разбирать завалы, и бойцы, а вместе с ними и охранники, начали освобождать проход от булыжников.

— Проезжайте, — крикнули сверху и караван наконец-то тронулся. Ящеры фыркнули и заработали лапами.

Зур’дах с Маэлем еще некоторое время провожали взглядом дроу, которые для охранников не были видны во тьме. Друзья надеялись, что дроу на их пути больше не встретятся.

Точно так же оглядывалась Нелария. Но по другой причине: она боялась что дроу просто нарушат слово и перестреляют караван. Потому что сдерживало их только их же слово.

Когда прошел час-другой, и на них никто не напал, Нелария наконец с облегчением выдохнула.Не было никаких тварей. Вообще. Словно дроу просто зачистили все окрестные тоннели от малейшей опасности. Продолжился путь без приключений. Просто дорога вперед. Причем довольно расчищенная.

Зур’дах ощущал, что цель, — Поверхность, — близка. Тоннель плавно поднимался вверх, тьма становилась еще слабее, а люди-охранники как-то инстинктивно приободрились, чувствуя, что скоро выйдут наружу.

Это заставило и Зур’даха всё больше думать о Поверхности. Знал, что она есть, и что там есть люди, но больше он ничего не знал. Разве что кроме тех воспоминаний из жизни человеческого ребенка, который видел и небо и зелень Поверхности. Цель была близка, и в это как-то не верилось. Столько лет они блуждали и выживали, то приближаясь, то отдаляясь от цели. И вот… Осталось всего ничего — и они выберутся из этих проклятых, но родных Подземелий. Даже не верилось.

Почему-то Зур’даху внезапно вспомнился Драмар. Старик, который вел их компанию детей в старое поселение и чем это обернулось.

А где он сейчас? Умер? Сбежал? До сих пор в рабстве? От Драмара можно чего угодно ожидать. Он всегда был каким-то…не таким, как все. И скрывал свою силу. Вряд ли он умер просто от старости… В это я не верю…

Зур’дах мог только гадать. Судьба старика была скрыта от него.

Мысли вернулись к дороге, потому что гоблин заметил странную вещь. Чем дальше они поднимались вверх по тоннелю, тем легче ему становилось ходить, прыгать, бегать. Словно какая-то тяжесть снималась с тела. Словно на Ярусах ниже было какое-то естественное давление или притяжение, которого они просто не замечали. Однако тут…тут он ощутил невероятную легкость тела.

— Ты тоже заметил? — спросил он Маэля.

— Да. — кивнул тот.

Они провели несколько легких спаррингов не непродолжительных остановках, а оставшийся путь провели просто лежа в повозке.

Неожиданно к ним заглянула Нелария. Лично.

— Вот. — протянула она им полу просвечивающие повязки.

— Что это? — нахмурился Маэль.

— И для чего? — добавил Зур’дах.

— Как для чего? Вы же никогда не были на Поверхности. И если мы выберемся днем, то солнце просто вас ослепит и вы ничего видеть не будете. Все после Подземелье привыкают к солнцу, после стольких лет то во тьме. Я тоже в детстве какое-то время привыкала к свету… Небу… Солнцу….

Друзья переглянулись, но повязки взяли, разглядывая их со всех сторон и ожидая подвоха.

И довольно скоро они удивленно выдохнули. Потому что в конце тоннеля забрезжил свет.

Впереди была Поверхность.