Секта

Глава 15

Особняк Неларии

Нелария сидела в кабинете. Стражники ушли. Конечно, они пытались обвинить ее во всём: в нарушении порядка, в устроении драк в городе, и она прекрасно понимала, что это — происки Джарла Теневика, который держит стражу на звонкой монете. Но…не удалось. Пара десятков звонких монет, как обычно, решили дело.Кто больше платит — тот и правю

Выдохнув, она взглянула в окно, забранное решетками. Там, внизу, была только двадцатка ее охранников, а на крыше неизменно сидели два молодых гоблина.

Нелария горько вздохнула. Сейчас был самый тяжелый момент ее жизни. Джарл Теневик не пошел на переговоры, хоть и забрал дары. Попытка уладить дела через Матерь Удовольствий, единственную нейтральную сторону в городе, пока что ни к чему не привела. В том числе и поэтому сейчас ее дом, ее бордель никто не посещал. Все понимали, что в любой момент ее дом станет полем боя и оказаться под ударом Джарла — себе дороже.

А ведь Нелария хотела подготовить новых девочек и организовать большой прием для клиентов. Однако теперь с этим придется повременить. Ждали дела поважнее. Да, конечно девочек по прежнему готовили: учили правильно двигаться, перестать дергаться, разговаривать не как тупые самки, а на нормальном человеческом языке и без акцента. Движения должны были быть плавными и мягкими — такими, как любят мужчины. Это уже не говоря обо всех прочих вещах: как есть, как смотреть, как заниматься любовью. Всему этому их должны были научить старые труженицы борделя, и на это нужно было время.

Такое предательство со стороны большинства клиентов сильно расстроило ее. Чуть стало всё плохо — ее снова все бросили. Одну. Опять. Именно поэтому она еще в первый день сочла идею этих диких гоблинов сидеть на крыше и вести наблюдение более чем здравой. Опасность ведь грозила извне. Конечно, полностью доверять охранникам она не могла, но среди девочек тоже были ее «глаза и уши», которые наблюдали за всеми изнутри. И тоже могли, если что, пырнуть ножиком.

В идеале, она должна была держать двоих мутантов под рукой, вблизи, вот только в данный момент они полезней снаружи, да и сейчас она не хотела, чтобы они подслушивали все ее дела, особенно те, которые касались этих сраных ошейников Подавления, с которыми возникли сложности. А какой у мутантов подобного уровня слух, она представляла. Так что пусть сидят себе там, наверху. А вот когда она получит в свои руки ошейники, тогда можно держать их подле себя как верных псов.

Последнее нападение показало, что они крайне полезны, но даже они не могут защитить ее от случайной стрелы или отравленного дротика. Теперь любой ее выезд грозит ей смертельной опасностью. Вот только она думала, что во время визита к Матери Джарл Теневик не решится напасть.

Решился.

Она выругалась. Вся ее самостоятельность, все ее попытки вырвать лучшие условия для себя и своего борделя только вышли ей боком. В мире сильных нужно четко осознавать свое место и свои силы.

Идиотка! Надо было сразу идти под Матерь. Тогда глава Черных Торговцев ее не тронул бы. Вот только уже поздно. Зачем она Матери сейчас? Она просто дождется завершения конфликта и заберет то, что не заберет Джарл. Зачем ей строптивая полукровка?

— Дура ты, Нелария… — пробормотала она, глядя в окно, — одно твое неверное решение тянет за собой другое…

Теперь она не могла даже носу высунуть из особняка, не рискуя своей жизнью. Поэтому… Поэтому…

В дверь постучали. Нелария инстинктивно напряглась.

— Госпожа? — Постучалась ее верная служанка, полугоблинка Талха. Однако от того, что это верная служанка, рука Неларии не перестала держать под столом стреломет.

— Заходи, дорогая. — мягким голосом ответила полукровка.

Должно быть новости об ошейниках, потому что именно Талха занималась этим вопросом.

Зур’дах и Маэль понимали, что особняк буквально оказался на осадном положении, хоть со стороны, наверное, так и не скажешь. Вообще звоночки были и раньше, потому что за то время, которое они были тут, клиентов внутрь просто не приходило. И, вроде как, это обосновывалось тем, что новеньких рабынь нужно было как следует обучить. Но дело, скорее всего, было в чем-то другом: в Неларии и тех, кто настолько хотел ее убить, что решил сделать это прямо в городе — тех, кто пошел на подобный риск. Хотя их нанимательница была уверена, что подобного не произойдет.

Нет, была парочка клиентов в первые дни, но они были скорее исключением, и надолго не задерживались. Зур’дах даже подумал, что это не клиенты, а просто Нелария ведет какие-то темные дела. Возможно, так оно и было, но девушки наверху весьма достоверно изображали стоны.

В остальном, особняк словно вымер. То есть девушки были, но в основном парами сидели в комнатах. Даже выходить в коридоры стали реже.

Охана была напряжена. Наружу входили небольшие отряды, в основном за продовольствием и по поручениям Неларии. Ночью большинство девушек перестало спать. Друзья слышали постоянные шаги взад-вперед по комнатам. Все нервничали. Нервничала и сама Нелария. Она попросила обоих гоблинов продолжать следить с крыши за домами, подъездами и дорогами вокруг.

Зур’дах уже понял недостаток расположения особняка их нанимательницы: ее дом просто выперли на самый край, и напасть на него могли откуда угодно, особенно из-за стены, которая отделяла этот квартал от соседнего, торгового, для людей победнее.

Первая ночь прошла тревожно, но без проишествий. Никаких попыток прощупать оборону особняка Неларии не предпринималось. Хозяйка дополнительно выставила на каждом углу дома по стрелку, и устроила из окон небольшую бойницу, с которой можно было простреливать подходы к нему. Она явно не рассчитывала на стражу, которая едва ли не обвинила ее в нападении на саму себя.

На вторую ночь, к гоблинам на крышу взобралась одна из рабынь. Чистокровная гоблинша.

В ее руке была деревянная трубочка, которую она курила.

— Хотите, — спросила она.

— Не-а. — ответил Маэль.

Зур’дах покачал головой.

— Это же вы из Подземелья? Прям с самого?

— Прям с самого. — хмыкнул Зур’дах.

— А как тебя сюда пустили? — спросил Маэль.

— Так все сидят по своим комнатам и не вылазят. Старая ублюдочная гоблинша на первом этаже. А остальным всё равно. Все ж понимают, что пахнет жареным.

Друзья промолчали. Первой мыслью было, что девушку прислали к ним специально, потому что она гоблинша, а не человек или полукровка — чтоб они восприняли ее как свою. А гоблинша, кстати, была действительно очень милой.

— Так хотите?

— Не-а. — Покачали они головой.

— Расскажите про Подземелье. — сказала девушка

— Как тебя зовут? — спросил Зур’дах.

— Лаль.А вы двое? Зур’дах и Маэль?

— Да.

Зур’дах встал во весь рост, чтобы видеть всё вокруг, а Маэль начал отвечать на вопросы.

Разговоры-разговорами, а следить за обстановкой вокруг нужно внимательно. В общем-то, интерес девушки был как будто искренним. Она расспрашивала о жизни в Подземелье, о дроу, о рабстве… И вообще о том, как они там выживали.

Маэль даже ни разу не соврал. Показал отметки на руках, которые так и не заросли.

— Там теперь не выжить, — сказал Зур’дах, слушая их разговор, — Даже дроу приходится туго.

— А ты? — спросил Маэль, — Как ты тут оказалась?

Лаль нахмурилась, будто вспомнив что-то неприятное.

— Я тут родилась.

— Тут?

— Да, в Халш’Ахаре.

— Рабыней?

— Нет. — скривившись ответила Лаль, — Вы в городе ориентируетесь уже?

— Не так чтобы… — почесал затылок Зур’дах.

— Понятно. Вот там за стеной, — она указала на стену, которую было видно из особняка Неларии, — квартал торговцев, а чуть дальше — бедняков.

— Ну, эти мы видели. — встрял Маэль.

— А за стеной города трущобы. — закончила Лаль, — Вот я оттуда.

— Трущобы? — переспросил Зур’дах.

Они слышали, что там живут самые нищие. Те, у кого нет ничего. Вообще. Они были даже хуже бедняков.

— А еще там живут все нелюди.

— И гоблины?

— И гоблины. Наших там очень много.

Зур’дах с Маэлем переглянулись.

— И они там не рабы?

Девушка рассмеялась.

— Нет, но лучше быть рабом, чем жить в трущобах. Потому что рабы живут как люди, а трущобники живут как звери. — зло добавила она.

Лицо ее посерьезнело.

— Там нет законов, кроме закона силы. Кто сильный — тот всё и берет.

Интересное место, — мелькнула мысль у Зур’даха.

— Почему тогда Нелария покупает самок в Подземелье? — спросил Зур’дах.

— Потому что в Подземелье кровь чище, и самки красивее.

— Но ты… — заметил Маэль, — Красивая.

— Я — одно из немногих исключений: обычно к моему возрасту в трущобах самка представляет собой жалкое зрелище. От лица мало что остается. Ходит там такая болячка, после которой лицо — одна сплошная рытвина, про тело я вообще молчу. Еды мало, все, кому не лень, тебя трахают, а если вякнешь — еще и бьют в придачу. Про бесконечные роды и говорить не стоит.

— Значит, тебе тут больше нравится? — все-таки решил уточнить Зур’дах.

— Ты идиот? — дернула головой девушка, — Конечно мне здесь больше нравится. Раздвигай ноги, да делай вид, что получаешь удовольствие. Зато в красивом особняке, под защитой и в красивых одеждах.

Она провела рукой по шелковому халатику.

— И еды достаточно, а там дерись за каждый кусок черствого хлеба.

— Почему их не сделают рабами? — спросил Маэль, прищурившись.

— А зачем? Там свои своих и так продают. Все прекрасно уживаются: трущобники не буйствуют, а стража их не трогает. Да и не хватит стражи на такое количество нелюдей.

— Значит, и тебя продали?

— Да. И поверьте, любая хотела бы оказаться на моем месте… Но не оказалась. — Лаль вздохнула, — У меня сестра была. Младшая. Только ей не повезло — родилась уродиной. Ну, по меркам людей, конечно. Нашим-то она подошла…вполне…

— Нет. Туда никто не возвращается. Свобода там, хуже рабства тут. Да и не рабство это. У меня вон, даже ошейника нет. Живу как хочу. Делаю что хочу. — она кисло улыбнулась.

— У тебя есть клеймо рабыни. — цепкий глаз Маэля заприметил на внутренней стороне руки знак какого-то цветка.

— И что? У вас оно же тоже есть? — огрызнулась Лаль, — Вы же тоже были рабами? Да еще и бойцами.

— Так и есть. Но сейчас мы свободные. — холодно ответил Зур’дах. Их клейма давно заросли Измененной кожей. Кроме меток побед в Ямах — никаких других признаков рабства на них не было.

— Это пока. Нелария не даст вам долго быть на свободе. Правда, ей самой нужно для начала как-то выбраться из этого дерьма.

— Да, и что же ты нам посоветуешь?

— Я? — она рассмеялась, а потом посерьезнела и вытряхнула пепел из тоненькой деревянной палочки, — Не сдыхать за эту суку. Вот что я вам посоветую.

После этого она ушла вниз.

— Интересный разговор, — сказал Маэль через время.

— Похоже, они уже похоронили Неларию. Ее девочки. Они уже считают, что ей конец. — сказал Зур’дах, глядя на ночной город и одиноко ходящих стражников и освещенную улицу.

А потом он посмотрел в сторону трущоб. Тех самых, о которых говорила Лаль.

Там были гоблины. Свои. И как будто свободные. Потом он взглянул на торговые кварталы, а потом наверх — на территорию Ордена.

Мысленное усилие — и к его руке притянулись едва различимые пылинки тьмы. Не так всё было плохо. Хуже, если бы на Поверхности вообще было невозможно добыть Тьму. Он царапнул острым, как у всех гоблинов, ногтем кожу на шее, и выступила кровь.

Миг — и она взмыла каплей перед ним.

— Опять ты за свое. — хмыкнул Маэль.

— Тсс… Мне нужно подумать.

Зур’дах сблизил капли между собой. Он специально сделал их примерно одинаковыми по объему. Глядя на эти два типа энергии он уже знал, что ему не хватает третьего. Того самого, каким, судя по описанию охранников, и владеют Практики на поверхности. Он погрузился в свои воспоминания о прошлых жизнях. Погрузился в остатки того, самого первого воспоминания. Того, где он впервые увидел единение трех типов энергии, и превращение их во Время. То воспоминание не содержало в себе никаких принципов, объяснений. Оно содержало лишь одну яркую демонстрацию как можно повернуть время вспять на отдельно взятом животном. На птице. Это было единственное воспоминание, которое Зур’дах не мог заново прожить и расширить. В случае с детьми или насекомыми он мог развернуть перед собой всю жизнь из одного фрагмента воспоминания. Тут же…что-то словно блокировало такую возможность.

В любом случае, он еще раз максимально точно вспомнил тот момент, когда парень из воспоминания соединил три типа энергии. Через десяток минут он открыл глаза.

— Ну наконец-то, я думал ты уснул.

Зур’дах вновь посмотрел на две капли. Тьмы и Крови. Они по его мысленному приказу соединились и разъединились, но ничего принципиально нового из них не возникло. Всё те же капли разных энергий.

Взгляд его вновь обратился на Орден Заката.

Там знают как управлять энергией. Вот только… По тому, что он слышал от охранников, в Ордене были только люди. Никаких нелюдей, полукровок, и, тем более, гоблинов. Возможно, если ему удастся подсмотреть как они работают с энергией, он что-то поймет.

Следующие полчаса Зур’дах потратил на то, что пытался в окружающем пространстве почувствовать «что-то другое». Третью энергию.

Бесполезно. Ощущал только крохи Тьмы.

Зур’дах громко выдохнул.

— Да, Маэль. — сказал он неожиданно, — Оставаться в этом месте больше нельзя.

— Ты имеешь в виду бордель или город?

— Бордель конечно. — хмыкнул Зур’дах, — В городе есть вещи, которые меня интересуют.

— Орден Заката?

— И трущобы.

— Я даже знаю, куда тебя пустят, а куда нет.

Оба друза засмеялись.

— Что ж, после Подземелья трущобы — самое оно, — ответил Зур’дах.

— Ты забыл про Охотников.

— Туда мы всегда успеем.

— Это да, — согласился Маэль, поднимаясь и проходясь по крыше.

— Ты куда?

— Послушаю, что там Нелария болтает — может, что интересное услышу. Пока за эти несколько дней, кроме того, что дела у нее не очень, ничего полезного не услышал. Уже сама с собой разговаривает.

Зур’дах кивнул.

— Потом расскажешь.

Сам он больше слушал разговоры служанок и девочек из борделя, и, конечно же, охранников, но ничего интересного пока тоже не услышал. До нападения никакого желания кого-то подслушивать не было, но после… Когда стало понятно, что дело пахнет совсем нехорошо, надо было понять, кто вообще против них и может напасть.

Зур’дах посмотрел на черное небо и точки на нем — звезды. Оно расслабляло, оно успокаивало.

Может, именно благодаря этому спокойствию они с Маэлем впервые за долгое время отдохнули. Не нужно было охотиться за едой — она была вот тут, на тарелках, приготовленная умелой кухаркой. Не нужно было искать пещеру побезопасней и с тоннельчиком, через который можно сбежать — тут были просторные комнаты. Не нужно было…

Впрочем, кое-что нужно было делать. То, что они делали в Подземелье — бдеть ночью. В этом отличий не было. Они по-прежнему спали по очереди. Но, конечно же, не ночью, а днем. Ночь, была их временем и временем опасности.

Крул летел. Он любил летать.

Внизу были бесконечные черные горы справа, и пустоши, перемежаемые лесистыми кусками слева. Унылое зрелище. Особенно вечером.

Он преодолел расстояние, которое планировал пролететь за неделю, всего за три дня. Пришлось, правда, щедро делиться энергией с птицей — иначе бы она просто свалилась вниз от усталости и бессилия.

Впереди, на одном из горных отрогов, он видел небольшую крепость-городок. Крошечное по своей сути отделение Ордена.

К нему вели три узких дороги, по которым лениво и неспешно двигались редкие повозки и еще более редкие отряды Охотников, у которых рядом была своя стоянка. Они всегда старались быть либо вблизи города, либо, как в этом случае, отделения Ордена. Хотя он был назвал это просто отдаленным форпостом Ордена. Тут было всего три Старейшины, а учеников….Что ж, он увидит сколько тут учеников.

Когда он приземлился, все лихорадочно забегали. Однако в этот раз у него разговор был короткий. Ему достаточно было показать указ со знаком Центрального Отделения, ну и дополнительно подтвердить на Камне Клятвы свои слова, как все сразу признали его главенство. Причем без каких-либо возражений, как это было в отделении Черного Хребта.

Вид у Старейшин был…жалкий. Да. Они были реально дряхлыми. Не менее дряхлыми были и Наставники. Видимо, сюда ссылали самых слабых и старых. Учеников было три десятка. Хотя они, скорее, напоминали слуг.

Но решение, которое озвучил Крул, стало неожиданностью для всех.

— Собирайтесь все: ученики, слуги, Старейшины, Наставники — все вы переезжаете в Западное отделение. Вам тут делать больше нечего.

Некоторое время все пребывали в шоке, но скоро зазвучали приказы, Старейшины начали раздавать указания.

— Старейшина Табал, найдите самых быстрых ящеров — мы должны преодолеть путь до северного отделения очень быстро. Времени у нас мало. Надо — купите, если не продают — отберите.

— Да, глава, как вам будет угодно. — поклонился дряхлый лысый старик.

Крул решил полностью перевезти это бесполезное крошечное отделение, от которого пользы не было. Потому что он уже знал о Марете и ее мелких, но опасных сектах, и понимал: если оставить этих людей тут, то их рано или поздно либо присоединят к себе, либо убьют. В любом случае, это будет потеря для Ордена. Удивительно, что до этого форпоста руки еще не дошли. Возможно, лишь потому, что он находился не так далеко от Халш’Ахара.

Крул носился по всем комнатам, строениям и лично проследил, чтобы вывезли все ядра, все кристаллы и ценные ингредиенты, которые были в этом форпосте. Обычные люди с некоторым страхом смотрели на то, как около сотни людей Ордена покидают горный городок. Для них каждый Практик был защитой, гарантией того, что никто не посягнет на это место. Не нападет.

Эти люди…эти старики…вот с ними можно договориться. Сделай их жизнь лучше — и они будут волком смотреть на девятерых Старейшин, роль которых уменьшится.

Сначала Крул хотел полететь дальше, в следующий форпост, но…решил в прямом смысле довести этот небольшой караван до города. Было у него подозрение, что за ними следят, и что такой ход событий кому-то очень не понравится. А значит возможно нападение.

Собственно, поэтому он у всех на виду летел высоко на Громовой птице, показывая, что этот отряд Ордена под охраной. Была и другая цель — попытаться спровоцировать врагов. Окажутся ли они настолько наглыми, что нападут сейчас — или же струхнут?

Забоялись. Либо же, отправились докладывать своей госпоже о происходящем.

По итогу возвращение заняло почти две недели.

Крул постоянно летал вперед-назад, и только под конец улетел далеко вперед — когда убедился, что ни позади, ни впереди никого нет. Никого, кто мог бы обогнать его.

Первым делом он, едва оказался в Ордене, проверил пленницу. С ней ничего не случилось. Она не сбежала. Не убила себя сама, что было бы, впрочем, сложновато, учитывая Печати Запрета Действий. Собственно, оставить её в живых было полезно еще и потому, что существовала пусть и небольшая, но вероятность, что ее решат освободить свои.

Именно поэтому едва он ее поймал, как сказал одному из Старших Наставником следить за ближайшими кварталами, другому — следить за Старейшиной Ляном, который выполнял функции его заместителя в отсутствие, ну и еще двоих — следить за Старейшинами. Выбирал Крул самых старых: тех, кому уже были безразличны интриги, и которые давно уже занимались лишь тем, что что обучали детей и были вдали от настоящего управления отделением Ордена. Старики — они на самом деле самые зоркие, самые внимательные, пусть и не такие прыткие, как молодые. Они могут замечать те мелочи, которые упускает из виду обычный наблюдатель. Крул это понимал, как и понимал, что тем, кто чувствовал себя бесполезными, очень важно ощутить себя нужными. Почувствовать, что они еще на что-то способны.

И пусть старые, они были Практиками пика Средоточия — всего шаг от ядра. Тот шаг, который они так и не преодолели. И не преодолеют. Но даже в серьезном бою их силы будут полезны, пусть и во время подобного боя они могут окончательно надорвать изношенную энергоструктуру тела.

Пока летал в форпост Ордена, Крул определил для себя принцип, которым собирался руководствоваться в ближайшее время. А принцип был простой — нужны все. Вообще все, кого можно собрать. И собрать их нужно здесь. В своеобразном центре Черного Хребта.

— Что-то происходило? — спросил он Старшего Наставника Кхарта. Того, кто наблюдал за кварталами вокруг отделения Ордена.

— Пока нет. Но в квартале удовольствий…

— Удовольствий? — Крул впервые слышал подобное название.

— Ой, простите, так называют ту часть квартала богатых, где располагаются бордели с самыми лучшими девочками.

При этих словах старик облизнулся.

— Понятно.

Небось, сам не раз там бывал, — подумал Крул.

— В общем, там намечаются какие-то местные разборки, но Ордена они никак не касаются. — поспешил уточнить Наставник.

— Продолжай наблюдать.

Следом Крул выслушал доклады остальных Наставников. И по всему выходило, что эти полмесяца Старейшины Ордена вели себя тише воды ниже травы.

А значит, — мелькнула мысль, — что-то задумывают.

— Эх, насколько было бы проще всех их убить… — выдохнул вслух Крул.

— Что? — глаза Старшего Наставника выпучились в страхе.

— Да так, — махнул рукой Крул. — Мысли вслух.

Аллара проводила ненавидящими глазами молодого главу отделения.

Пока он был внутри, она выглядела невозмутимой. Однако теперь могла дать волю своей ярости на саму себя. Попалась она глупо. Была слишком самонадеянной. Потому что принцип «если хочешь что-то спрятать, спрячь на самом видном месте» не сработал. Смерть главы случилась несколько лет назад, и никто из них не подумал бы, что через сколько времени кто-то будет поднимать это дело и искать причастных.

Аллара играла свою роль до конца и пыталась выжать из своего положения максимум: она собиралась продолжать шпионить и доносить о способностях нового главы. Ошибка была в одном — не надо было попадаться на глаза новому главе, даже мельком.

Предыдущий глава, который тоже был на стадии Формирования ядра, никогда не ощущал в ней одаренную. Никогда! Даже когда она была с ним очень и очень близка.

А этот молодой… Он просто кинул взгляд на нее — и всё понял. Как так произошло — она не поняла. Просто в какой-то момент осознала, что ее раскусили. Он сделала пару пассов — и странные полупрозрачные печати, возникшие в воздухе, просто скрутили ее, обездвижив. Аллара даже не успела ничего сделать, потому что она никогда прежде не видела подобной техники. Это было что-то новое. То, от чего не было защиты. У нее по крайней мере.

К сожалению, он решил ее пока не убивать. Просто допросил её под этими странными печатями. Она словно перестала управлять своим телом. В прямом смысле стала куклой. Причем, ее сознание было кристально ясным.

Но был в ней один подарочек от ее госпожи, которого этот глава не почувствовал.

В ней был кусок спящего Закона Смерти, который активировался бы лишь в момент, когда ее убьют. Кроме того, по этой частице Закона, ее сестры по секте могли ее найти. Да, их задачей было не освободить ее, нет, их задачей было дать ей возможность активировать печать. В любой другой ситуации ей достаточно было бы взять кинжал и убить себя. Это бы она сделала легко.

Но эти странные печати просто не позволяли такого сделать.

Сколько раз Аллара хотела взять и воткнуть во что-нибудь, что активировало бы кусочек вложенного госпожой закона Смерти. Она знала — это не только ее убьет, но и сильно навредит даже такому сильному Практику, как этот молодой глава. Тогда бы ее смерть не была бы напрасной. Увы, такой возможности у нее просто не было.

Одно радовало: он не узнал ничего нового. Потому что из важного были лишь местонахождения ее сестер, но они были связаны кровными клятвами, и выдать друг друга не могли ни под каким давлением. Когда он спрашивал про ее госпожу, то она отвечала правду — то, что та могущественна, что она непобедима, и что она сотрет его в порошок. Даже Аллара не знала сколько сект в подчинении ее хозяйки, и где они разбросаны по Черному Хребту. Ей это знать и не надо было. У нее были свои задания. Возможно, самые коварные вопросы этот глава приберег на потом. Но пока…пока ничего важного он не узнал.

Особняк Черных Торговцев

Джарл Теневик готовился. Попытка убить Неларию «с наскока» провалилась, а он, кроме того, получил послание от Матери Удовольствий, которая выражала свое неодобрение его поступком. Ведь напали на полукровку тогда, когда она покидала прием у Матери.

Зато он теперь знал, что два гоблина-мутанта могут представлять проблему. Вернее, не так — они точно представляли проблему. Вопрос в том, как их переманить на свою сторону…конечно, после убийства Неларии. Он уже знал, что Нелария ищет ошейники Подавления. И прекрасно понимал зачем. Два мутанта подобного уровня пригодились бы ему. Собственно, он хотел всё провернуть так, чтобы убить Неларию, но ни девочек, ни гоблинов не затронуть, потому что это всё ценный товар. С гоблинами можно договориться. Эти твари всегда падки на деньги, и готовы продать друг друга за лучшую цену — вряд ли и эти будут исключением. Ну а девочки….Что ж, вовремя Нелария съездила в Подземелье за новой партией. Как раз будет компенсация за его неудобства.

— Господин? — в дверь постучался его помощник.

— Входи.

— Пять отрядов готово. С начальником стражи я договорился, они уберут лишних людей подальше, в другие кварталы. Всё будет чисто. Главное — чтоб наши люди сработали быстро и с минимумом жертв.

— Тогда начинай.

Особняк Неларии

— Хозяйка? — в дверь постучалась Талха.

— Входи.

Нелария стояла чуть сбоку от стола, держа в руках стреломет, с которым не расставалась даже во сне. Рядом лежал меч, вынутый из ножен и метательные ножи. Собственно, на ее теле была еще одна связка таких же ножей. Оружия много не бывает. Особенно когда внутри бесконечное ожидание нападения на собственный особняк.

— Я добыла ошейники Подавления.

На стол легла деревянная коробка, внутри которой были тяжелые металлические ошейники с кристаллами внутри.

Нелария выдохнула. Наконец-то, артефакты у нее.

Она осторожно прикоснулась к металлу, на котором были выгравированы странные и непонятные ей символы. Но это ерунда, главное — что они работали.

Однако через секунду всё изменилось, потому что охрана забила тревогу. На особняк напали.

Друзья последнюю неделю постоянно видели у соседних домов и на крышах высоких особняков тени, людей, следящих именно за особняком Неларии. Но они только наблюдали. Никто пока не нападал. Все чего-то ждали. Ждали видимо приказа, которого не отдавали.

Сегодня им обоим казалось, что будет такая же тихая ночь. Что ничего не произойдет. Что они так же тихо посидят, к ним заползет наверх Лаль, которая частенько появлялась теперь на крыше и они поболтают. Она расскажет еще больше о городе, а они в ответ о Подземелье. А потом Зур’дах думал, что вновь соберет еще немного тьмы, как он делал каждую ночь.

Он ошибся и понял это сразу.

С соседних улиц исчезла стража, во многих местах совершенно неожиданно погасли фонари, а случайных прохожих просто не было. Улицы опустели.

Почти в то же время Зур’дах заметил небольшие отряды, которые кто по улочкам, кто по крышам подбирались к особняку Неларии.

Что там говорить, с стены, отделяющей богатый квартал, от квартала торгашей, спустилось более десяти силуэтов в полностью черных одеждах и направились к ним.

— Кажется, — сказал Зур’дах, поднимая копье, — ночка будет веселенькая.