Сердце Дракона. Том пятый. Часть 2

Глава 411

Первым к Хаджару подбежал Эйнен. Он, аккуратно перевернув друга на спину, разжал ему губы и, зубами откупорив пузырек с зельем, влил в горло. Хаджар закашлялся, пытаясь сплюнуть отраву, но островитянин крепко прижал ему нос и рот. Пришлось проглотить.

Раны начали затягиваться. Тело жгло так сильно, что из глаз потекли слезы. И это учитывая, что Хаджар обладал не только крепким телом, но и волей. Но боль была такая, что хотелось выть и кусать собственные руки, чтобы хоть как-то ее заглушить.

— Терпи, варвар, — шептал Эйнен, удерживая друга от попыток причинить самому себе вред. — Это экстракт из крови морского дьявола. Он поможет.

Буквально через две минуты, которые для Хаджара растянулись на вечность, от его ран остались только жуткие, кривые шрамы. Такие, словно никто его никогда не лечил и не сшивал края, оставив тело само справляться с проблемой.

Впрочем, несколько лишних уродливых рубцов на торсе нисколько не пугали Хаджара. На его теле и так сложно было найти места, где не было бы шрама. Даже на лице уже виднелась парочка, пусть тонких и почти незаметных, но белых полосок.

— Спа… сибо, — с трудом сквозь онемевшее горло протолкнул Хаджар.

Он огляделся. Обстановка вокруг была не из лучших. Взрывом разворотило весь библиотечный зал, уничтожив сотни и тысячи древних книг и свитков.

В полу образовалась ровная воронка глубиной в три и шириной в восемь метров. На стенах, вернее — том, что от них осталось, красовались полусферические выемки. Если приглядеться, то вместе с такими же впадинами на потолке они образовывали ровный шар.

Тела Рагара видно нигде не было. Взрыва энергии не пережили даже его доспехи и латные перчатки. Намного более прочные, нежели тело Рыцаря духа, они так же обратились в пыль.

Хаджар сомневался, что в эпицентре подобной катастрофы не пострадал бы даже Травес.

Благо Эйнен времени даром не терял. К дальней от взрыва стене он уже прислонил Шакха. Тот, пусть и без сознания, но дышал ровно. На груди и руках виднелись раны, но неглубокие.

Кариса и Рамухан, также без сознания, лежали рядом. Из присутствующих они выглядели лучше всех. Если не считать крайнего истощения, то у них даже особых повреждений не имелось.

Шакх внезапно закашлял, а его тело задрожало в мелкой судороге.

— В порядке? — спросил Эйнен.

Хаджар кивнул.

— Иди мальчику помоги.

— На мальчика он уже мало похож, — улыбнулся островитянин.

Положив Хаджара на холодный камень, на котором еще не полностью растаял лед, Эйнен отправился к Шакху. Островитянин из переделки вышел не самым целым, но только он в данный момент мог без чужой помощи стоять на ногах.

К тому же после прорыва на стадию владеющего копьем он получил довольно ощутимую прибавку к резерву энергии. Использовав за время боя лишь три техники, он остался единственным боеспособным участником отряда.

— Зачем ты меня спас, Северянин? — прозвучало рядом.

Хаджар повернул голову. Сбоку от него на камнях сидела Тилис. Она нервно крутила в руках свой жезл, из навершия которого был выдран волшебный артефакт. Наверняка этот факт не помешал бы ей творить свою ворожбу, но сильно повлиял бы на результат.

— Твоя сестра об этом попросила, — натянуто улыбнулся Хаджар. — Да и вряд ли меня теперь можно называть Северянин.

Тилис вздрогнула и отвела взгляд в сторону. Хаджар ее прекрасно понимал. Когда-то он тоже был маленькой лягушкой, сидящей в своем колодце и полагающей, что на этом мир и ограничивается.

Даже не смотря на то, что Тилис лично знала Мудреца подземного города, находящегося на ступени Повелителя, она никогда с ним не сражалась. А если и сражалась, то ограничивалась спаррингами.

В таких сложно ощутить угрозу своей жизни и всю мощь монстра, стоящего напротив.

Рагар пошатнул уверенность Тилис в своих силах. А это, по сути, такая же душевная рана, которая может поставить крест на пути развития. Лишь со стальной волей можно шагать к вершинам мастерства. Любые сомнения, любая червоточина, пусть даже самая маленькая, могут привести к краху.

— Знаешь, — ее голос звучал сухо, а пальцы продолжали теребить жезл, — я придумала эту клятву, потому что думала, что вы с Эйненом нас предадите.

Хаджар посмотрел на Эйнена. Тот вертелся вокруг Шакха, что-то вливая ему в рот и растирая по груди, на которой виднелись черные пятна обморожения.

— Благо лысый оказался не таким уж простым.

— Да уж. — Улыбка Тилис выглядела неживой и натянутой. Но лучше такая, чем вечные угрозы и оскорбления. — Надо будет потом поинтересоваться у Карисы, почему один из ее людей оказался шпионом Санкеша.

— Поинтересуйся, — согласился Хаджар, — если тебе не все равно.

Разговор, откровенно, заходил в тупик. Им обоим было необходимо сказать всего пару слов, но… Для любого практикующего или адепта одним из столпов жизни всегда оставалась его собственная честь. И очень часто это понятие подменялось другим, более простым и в то же время опасным — гордостью.

Многие, путая честь с гордостью, были готовы расстаться с жизнью, но не склонить голову. Пусть даже в переносном смысле.

— Я хотел…

— Я хотела…

Они замолчали. Избегая встречи взглядами, смотрели куда-то в пустоту собственных мыслей.

Эйнен уже закончил с Шакхом. Он собирался было подойти к другу, но, увидев ситуацию, решил на время остаться около пустынника.

— Наверное, я всегда знала, — первой нарушила тишину именно Тилис.

В вопросах чувств женщины всегда смелее мужчин.

— Прости, я…

— Нет-нет, — Тилис перебила и закачала копной огненных волос. — Еще когда увидела тебя у входа в подземный город, то все поняла. Амулет, который ты с собой принес. Его ведь нельзя забрать силой… И если бы такое произошло, то охрана города получила бы сигнал, но… Никакого сигнала не было.

И опять тишина.

Хаджар не знал, о чем думала Тилис. Сам же он раз за разом переживал тот миг, когда Сера улыбнулась ему и рассталась с жизнью, забрав вместе с собой наместника. Человека, убившего брата и мужа.

Хаджар ненавидел себя за это.

Но если быть абсолютно, до основания честным, то куда больше он ненавидел себя не за то, что не смог спасти Серу, а за то, что это был не он. Не он, а Сера отправила ублюдка, убившего Неро, к праотцам.

И это разъедало Хаджара изнутри.

— Я ее не убивал…

— Я знаю.

— Но, Высокое Небо, это я виноват в ее смерти. — Хаджар сжал кулак. — Если бы я был чуть… Проклятье!

Тилис посмотрела на лежащего перед ней человека. Она так долго его ненавидела, что теперь почти не могла понять, за что именно. Наверное, за то, что вернулся он, а не ее сестра.

— Расскажи мне о ней, — внезапно попросила Тилис, — расскажи мне о сестре.

И Хаджар рассказал. Это не заняло много времени. Всего минут пять, не больше. В то время, пока он впитывал энергию мира, подкрепляя технику укрепления плоти, он рассказывал о Сере. О том, как они встретились, как сражались вместе, оказывались в переделках и приключениях. Как она полюбила его брата. Как они поженились. Как нервничали и как смеялись.

Как он испортил их свадьбу, что теперь навеки останется с ним как одно из самых горячих сожалений.

И о том, как она умерла. Из мести? Потому что не могла жить без Неро? Потому что не справилась с душевной раной, пронзившей само сердце?

Кто знает…

Никто.

— Ты любил ее. — Тилис смахнула со щеки влагу. Наверное, на потолке начал таять лед…

Хаджар хотел что-то ответить. Что-нибудь душевное и проникновенное, но… не смог. Не смог, потому что порой признаться даже самому себе в том, как сильно ты заблудился, сложнее, чем помочь кому-то другому найти дорогу к свету.

К тому же нашлось очевидное оправдание.

В этот момент очнулись Кариса с Рамуханом.

— Что с Рыцарем? — спросил колдун.

— Мертв, — ответил Эйнен.

Секунду спустя Кариса и Рамухан обнаружили, что с их оружия пропали волшебные артефакты. Они начали что-то кричать и ссориться. Островитянин пытался их вразумить.

Тилис и Хаджар никак на это не реагировали. Они продолжали смотреть куда-то в глубину самих себя, но теперь им обоим дышалось свободнее. Чуть-чуть, ненамного, но достаточно, чтобы ощутить разницу.