Сердце вне игры

Глава 26

Ноа

На следующее утро я просыпаюсь раньше Марго.

Я соскальзываю с кровати так осторожно, как только могу, смотрю на часы, чтобы увидеть, что сейчас чуть больше 6:30 утра, затем иду на кухню, чтобы приготовить завтрак. В очередной раз спал как убитый и никогда еще не чувствовал себя таким помолодевшим.

Перебирая холодильник и шкафы, вытаскиваю ингредиенты для омлета и блинов, а также овсяное молоко, которое начал хранить в холодильнике, затем приступаю к готовке завтрака. Минут через пятнадцать слышу скрип половиц, оглядываясь через плечо, вижу, как в комнату входит Марго. Волосы взлохмачены, она смыла с лица весь размазанный макияж, поэтому ее глаза сияют, а кожа влажная и свежая.

На ней нет ничего, кроме моей запасной майки, которую она, должно быть, упаковала в сумку и принесла с собой. Майка велика на ней, свисает чуть ниже бедер и задницы, оставляя на виду длинные, слегка загорелые ноги и босые ступни. Я резко втягиваю воздух и полностью отворачиваюсь от плиты, даже не думая ни о блине, над которым только что работал, ни о риске его поджечь.

Пиздец…

— Что? — говорит она, застенчиво поднимая руку и заправляя взлохмаченные во сне светлые волосы за уши. — На что ты смотришь?

— Я просто хочу запечатлеть этот образ в памяти, — хрипло говорю. — Потому что это, возможно, самая горячая вещь, которую когда-либо видел.

Она краснеет и идет дальше в комнату, пробираясь через кухню ко мне.

— Знаешь, я уже носила твою майку.

— Не так.

Только моя майка и ничего больше.

Босиком в моей кухне, выглядя как настоящая богиня.

После такой ночи, как вчера.

Как только она оказывается достаточно близко ко мне, я хватаю и притягиваю для поцелуя.

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, — она ухмыляется. — Немного болит, но все еще могу ходить. И я голодна.

— Я тоже.

Целую ее глубже, чтобы показать, насколько это правда. Марго поднимается на цыпочки, выгибая спину, и то, что началось как невинное прикосновение губ, превращается во что-то более интенсивное. Скользя руками по ее телу, хватаю за талию и поднимаю на кухонную стойку. Она издает самый сексуальный тихий стон в мои губы, и член твердеет, когда прижимаюсь к ней, пробуя ее на вкус, как будто мне никогда не будет достаточно.

Ноги Марго обвивают меня, пока мы целуемся, и я уже готов спустить штаны и подтащить ее к краю столешницы, чтобы трахнуть прямо здесь и сейчас… когда в нос ударяет резкий запах.

— Дерьмо! Горит!

Мы расходимся, и я бросаюсь снимать дымящуюся сковороду с горячей конфорки. Марго смеется, звук наполняет кухню так, что вся комната кажется ярче.

— Что ты делаешь? — спрашивает она, немного натягивая майку и пересаживаясь на стойку.

— Ну, я пек блины, — сообщаю ей, кривя лицо. — Хотя его уже не спасти. Но здесь омлет, который приготовил ранее, и он идеален.

Подношу ей тарелку с пышным омлетом, разрезаю вилкой и кормлю ее. Марго закрывает глаза, жуя, и тихо стонет в знак признательности. Мой член, все еще твердый после нашего поцелуя минуту назад, снова стоит по стойке смирно, и я издаю стон.

— Знаешь, — говорю ей с ухмылкой, — ты заставляешь меня немного ревновать к этому омлету.

— Что? — ее глаза распахиваются, и она вопросительно смотрит на меня. — Почему?

— Ты стонешь так, будто собираешься кончить, — провожу рукой по ее бедру, наслаждаясь тем, как ее зрачки слегка расширяются в ответ. — И я хочу быть единственным, кто заставляет тебя так стонать.

Румянец вспыхивает на щеках Марго, придавая им великолепный оттенок розового, и она ухмыляется, когда говорит:

— Я имею в виду, технически, да. Ты тот, кто приготовил омлет, верно? Так что ты причина, по которой я стону.

— Хорошая мысль, — собственнически киваю, сжимая ее бедро. — И теперь целью моей жизни стало заставить тебя так стонать как можно больше. Будь то кормление… — наклоняюсь ближе, понижая голос до низкого рычания. — Или вылизывание твоей сладкой маленькой киски.

Ее бедра сжимаются в ответ на мои слова, зажав руку между ними, и я не могу удержаться от того, чтобы немного не поддразнить пальцами, когда снова прижимаюсь своими губами к ее. Затем заставляю себя сделать шаг назад и закончить готовить ей завтрак.

Марго сидит на столешнице рядом с плитой и наблюдает, как я готовлю, время от времени откусывая от омлета. Как только приготовил нужную партию блинов, помогаю ей спуститься. Я наливаю нам по кружке кофе и даю ей овсяное молоко и сахар, чтобы она смешала их, и мы вместе садимся за кухонный стол.

— Ты очень хорошо готовишь, — говорит она, вгрызаясь во второй блин. — Кто ж знал?

— Ты бы знала, — дразняще говорю я, игриво подтолкнув ее бедром. — Если бы ты на самом деле пришла ко мне той ночью и попробовала ужин, который я для тебя приготовил. Это напоминает мне, что у нас еще не было официального свидания.

— Прошлая ночь не в счет? — спрашивает она, приподняв бровь.

— Нет. Не пойми меня неправильно, вчерашняя ночь была невероятной. Но это не было похоже на свидание, понимаешь? Я хочу пригласить тебя и хорошо провести время.

Она улыбается, затем смотрит на свою тарелку, проводя вилкой по капле сиропа.

— Значит, если мы начнем ходить на свидания, это будет означать, что мы… встречаемся?

Я смеюсь.

— Надеюсь, что это так. Полностью. Если тебе это нравится.

Щеки Марго краснеют, и она смотрит на меня из-под ресниц.

— Да. Я в этом заинтересована.

Ухмыляюсь, чувствуя, что прямо сейчас могу ходить по чертовому воздуху. Я не смотрел ни на кого и даже не думал ни о ком другом с тех пор, как эта милая, дерзкая, талантливая женщина ворвалась в мою жизнь, и чувствую себя потрясающе, когда могу сказать ей это, не беспокоясь о том, что это отпугнет.

Марго упирается локтями в стол, выражение ее лица становится немного более серьезным, когда она добавляет:

— Но, э-э, нам, наверное, следует держать все это в секрете от всех на работе. Не знаю, запрещены ли внутрикорпоративные отношения официально, и не уверена, как бы отреагировали Тед и остальные руководители, если бы узнали, что я встречаюсь с капитаном команды, тем более что контракт пока временный.

— Верно, — киваю, стараясь держать лицо. Я пообещал Марго, что буду уважать ее границы и не буду хвастаться всем, кого увижу, тем, что встречаюсь с самой красивой, удивительной женщиной, которая когда-либо существовала, но это не значит, что мне нравится идея держать это в секрете. Несмотря ни на что, я полон решимости делать то, что она просит, и вижу, что это важно для нее. — Конечно. Я не скажу ни одной душе.

— Спасибо, — бормочет она. — Просто… так проще. На данный момент. Я все еще новичок в этой работе, и есть люди, отвечающие за отдел, с которыми еще даже не встречалась. Очень бы не хотелось, чтобы они впервые услышали обо мне как о «новой девушке Ноа Блейка». Например, я могу представить, как однажды прихожу на собрание и представляюсь, а владелец команды говорит: «О да, я тебя знаю. Ты последняя девушка Ноа». После этого они просто никогда не воспримут меня всерьез.

— Я понимаю, — уверяю ее. — Пока ты моя, когда нас только двое, это все, что мне сейчас нужно. Но когда смогу кричать об этом с крыш, дай мне знать, потому что тебе лучше поверить, что я это сделаю.

Марго улыбается на это, и мы переходим к теме того, что могли бы сделать на нашем первом свидании. Не успел я опомниться, как прошел час. Стону, когда понимаю, что пора убрать со стола и приготовиться к тренировке. Марго помогает мне донести посуду до раковины и начинает ее полоскать, но я кладу свою руку на ее и качаю головой.

— Не смей вымыть хоть одну тарелку, — предупреждаю я ее.

Она улыбается.

— Но ты все приготовил. Это меньшее, что я могу сделать.

— Я не могу этого допустить, — настаиваю. — Поставь тарелку, иначе…

— Иначе что? — кокетливо спрашивает она.

— Или вот что.

Я хватаю ее за запястье и обхватываю другой рукой талию. Она отпускает тарелку, и я притягиваю для поцелуя, пока ее тело прижимается к моему. Чувствую, как ее соски торчат сквозь ткань моей майки, и нужны все мои силы, чтобы не нести ее обратно в спальню и не трахать все утро.

Но мы оба знаем, сколько сейчас времени, и обоим скоро на работу. Марго первая отстраняется, и мы одновременно вздыхаем.

— Мне нужно подготовиться, — говорю, гримасничая.

— Знаю. Мне тоже.

Я держу ее за руку, пока мы идем по коридору в спальню, и она одевается. Марго надевает то самое черное платье, что и прошлой ночью, после снова надевая поверх него майку. Девушка выглядит потрясающе, и все, что я хочу сделать, это сорвать каждый предмет одежды, уничтожив всю работу, которую она только что проделала, одеваясь.

У входной двери мы пытаемся попрощаться, но я не могу ее отпустить.

— Ноа, — хнычет Марго, и слышать, как она произносит мое имя, становится еще тяжелее. — Я опоздаю.

— Знаю, знаю, извини, — целую еще раз, а затем начинаю ослаблять хватку на ее талии, но, когда она отстраняется, я возвращаю ее. — Еще один. Черт.

Мы снова целуемся, а потом Марго тянется за спину и убирает мои руки.

— Увидимся на катке, — обещает она.

Марго поднимается на цыпочки и целует в последний раз, только теперь она задерживается. Поддерживая ее инициативу, засовываю язык ей в рот, желая большего, мы стоим и целуемся в дверном проеме несколько секунд. Наконец расстаемся, и я убираю руки, поднимая их в воздух, чтобы доказать, что больше не потянусь к ней.

— Быстрее, — говорю ей с голодной ухмылкой. — Тебе лучше уйти отсюда, пока можешь. Я чертовски зависим от тебя, ты знаешь это?

Она прикусывает губу, пятясь к лифту и сжимая лямки своей сумки.

— Так же, как и я от тебя, Ноа Блейк.

Хорошо. Мы можем быть зависимыми вместе.