Сердце вне игры

Глава 5

Марго

Черт возьми.

Из моего рта, который все еще открыт из-за шока, вырывается тихое ругательство.

— Мар. Все в порядке? — спрашивает Хизер.

— Чт…? А, да! Да, прости, — я закрываю вкладку с их страницей и откладываю ноутбук в сторону. — Просто отвлеклась немного. Послушай, мне, наверное, пора заняться всеми этими исследованиями. Хочу появиться в понедельник и хотя бы наполовину убедить всех, что я знаю, о чем говорю и что делаю.

— Конечно, — говорит она. — Мне все равно пора обедать. Еще раз поздравляю!

— Спасибо.

— Не забудь позвонить маме и папе, — добавляет она. — И приезжай скорее в гости!

— Будет выполнено.

Мы прощаемся, я говорю ей поцеловать Эйприл за меня и вешаю трубку. В тот момент, когда звонок заканчивается, снова беру свой ноутбук и кладу его обратно на колени, а затем начинаю просматривать еще больше командных фотографий, ища одного игрока, одного единственного игрока.

Ноа Блейк.

Он еще красивее, чем я запомнила, и, снова увидев его лицо, вновь возвращаюсь к тому времени, когда мы вместе были в лифте, хотя большую часть времени я не могла его видеть. Сердце начинает трепетать, ладони начинают потеть, и я практически чувствую, как он прижимает свою ногу к моей. Неудивительно, что он был таким чертовски сильным и крепким. Он провел бог знает сколько часов на коньках, используя мышцы, которые я, вероятно, использовала как никто не использовал в своей жизни.

Он действительно сложен как спортсмен, и теперь, когда я знаю, почему он такой, это делает его еще привлекательнее.

На секунду закрываю глаза и делаю глубокий вдох, затем вырываюсь из своих воспоминаний и возвращаюсь к исследованиям. На этот раз я ввожу в строку поиска только имя Ноа, оставляя остальную часть команды в стороне, и мои брови удивленно поднимаются вверх, когда появляются результаты.

Многие из них взяты с сайтов, которые кажутся сплетнями, и я пролистываю некоторые из них, читая заголовки.

«Ноа Блейк выходит из бара с двумя дамами!»

«Хоккейный сердцеед попал на камеру вместе с новой загадочной женщиной!»

«Группа хоккейных заек бросает свои лифчики на лед на игре «Денверских Тузов»

Когда я нажимаю на последний заголовок, узнаю, что несколько женщин написали Ноа разные любовные письма на внутренних подушечках своих бюстгальтеров, а также указали свои номера телефонов на случай, если он захочет позвонить кому-нибудь из них, прежде чем бросить свои бюстгальтеры на лед после игры.

Я возвращаюсь к списку новостных статей, и четвертый заголовок, который вижу, состоит из вопроса:

«Остепенится ли когда-нибудь Ноа Блейк?»

Рядом с этим заголовком находится коллаж, составленный из различных снимков папарацци, на которых Ноа запечатлен с, казалось бы, бесконечным количеством молодых и привлекательных женщин в откровенных нарядах.

Я моргаю, уставившись на экран компьютера, и мои мысли разбегаются. Это последнее, что я ожидала увидеть.

— Он плейбой.

Судя по всему, у Ноа не было дефицита в женщинах, бросавшихся на него, и он, вероятно, каждую ночь спал с разными фанатками. Только я подумала, что у нас есть связь, что наш общий момент в лифте что-то значил, но ясно, что это не так.

Я морщусь, почти кусая ноготь, прежде чем вспомнить, что только что подкрасила лак для ногтей.

— Боже, я такая дура.

Вероятно, он думал, что я знаю, кто он такой, и, наверное, даже не удивился, когда я бросилась на него, как какая-то распутная хоккейная поклонница. Но это не я. То, что произошло сегодня в лифте, настолько нехарактерно для меня, вызвано интенсивным опытом и обостренными эмоциями от того, что оказалась в ловушке в тесном пространстве с другим человеком. Это было неожиданно и… особенно.

По крайней мере, я так думала.

Но теперь понимаю, что, возможно, это был просто еще один четверговый день в жизни Ноа Блейка, капитана «Денверских Тузов» и ловеласа со всех сторон. В этом не было ничего особенного. Ничего особенного ни во мне, ни в его глазах.

Во всем этом есть как минимум один положительный момент. Несмотря на все мои усилия, я не видела Ноа, когда тот выходил из здания после того, как меня эвакуировали. Мои щеки горят от смущения при этой мысли, и я очень благодарна за хаос, в котором оказалась снаружи.

Что бы случилось, если бы мы столкнулись там друг с другом? Он бы увидел, как я стою там с надеждой на лице, готовая дать свой номер телефона и попросить его как-нибудь сходить в кафе. Все это время я понятия не имела, что была для него всего лишь еще одним женским трофеем. Просто еще одна галочка в его списке.

Глядя на фото, немного обижаясь на него за то, что он заставляет меня чувствовать себя так, я решаю не допустить, чтобы то, что произошло, между нами, повлияло на мою работу.

Эта работа — огромная возможность для меня, и я точно не позволю какому-то богатому плейбою ее разрушить. Я буду вести себя профессионально и относиться к нему так же, как и к остальным игрокам в команде. Буду вести себя так, как будто ничего не произошло, и, надеюсь, у него хватит здравого смысла сделать то же самое.

— Кроме того, — думаю я про себя, закрывая свой ноутбук и направляясь на кухню, чтобы приготовить ужин. — Вряд ли что-то действительно значимое произошло, между нами.

Остаток выходных уходят на поиски информации. Я провожу все свое время, изучая, что могу, о хоккее — с небольшой помощью Дерека — и просматривая записи игр «Денверских Тузов» за последние несколько сезонов.

Также изучаю их страницы в социальных сетях и слежу за каждым из игроков в их личных аккаунтах, делая подробные заметки. Одновременно работая над созданием плана того, как я собираюсь представить эту команду в интернете.

У них неплохое портфолио в социальных сетях, в отличии от других команд НХЛ. У некоторых других команд даже не обновлены страницы в Facebook или Instagram. Но тем не менее предстоит проделать большую работу, и чувствую, что тренеры и менеджеры команд не всегда понимают, насколько важны социальные сети, когда речь идет о создании ажиотажа и фан-базы.

Я делаю несколько последних штрихов к своему плану в воскресенье вечером, и когда ложусь на подушку, чтобы заснуть, внутри меня все трепещет от смеси возбуждения и волнения.

Будильник срабатывает рано утром в понедельник, и я быстро принимаю душ, затем сушу феном свои светлые волосы, предпочитая оставить несколько мягких локонов, а не выпрямлять. Затем наношу простой макияж и возвращаюсь в спальню, чтобы решить, что надеть.

Я начинаю с простой черной юбки и фиолетовой блузки, но в итоге это сочетание перестает мне нравиться. Меняю юбку на аккуратные брюки, но теперь рубашка не подходит к образу. Затем надеваю темно-красный кашемировый свитер, который мама купила мне на Рождество в прошлом году, и наряд, наконец, начинает собираться воедино. Я помню, что Сара говорила мне о том, что на арене холодно, поэтому хватаю теплое пальто и надеваю более толстые носки под сапоги на высоких каблуках. В последний момент смотрю на свое отражение в зеркале, разглаживаю переднюю часть свитера и подкрашиваю губы помадой.

На секунду я задаюсь вопросом, найдет ли Ноа меня привлекательной в этом наряде, но очень быстро отбрасываю эту мысль.

— Нет, — строго говорю я себе, указывая пальцем на собственное отражение. — Неважно, что он думает. Ты чертовски хорошо выглядишь, Марго. И ты справишься с этой работой, несмотря ни на что.

С этими словами я расправляю плечи, пытаясь избавиться от оставшихся нервов, натягиваю уверенную улыбку на лицо и выхожу за дверь.

Пятнадцать минут спустя я нашла место для машины на парковке и направляюсь на арену, где сразу же замечаю мистера Галлахера. Он стоит ко мне спиной и смотрит на экран, на котором горит логотип «Денверских Тузов». Я подхожу к нему и тихо кашляю, чтобы объявить о своем присутствии. Он поворачивается и, когда замечает меня, протягивает руку для рукопожатия. В его каштановых волосах есть несколько серебряных прядей на висках, а в уголках карих глаз появляются немного морщин, когда он улыбается.

— Мисс Лукас! — воодушевленно говорит он. — Вы пришли как раз вовремя. Мне это нравится.

Я улыбаюсь.

— Зовите меня Марго, пожалуйста.

— Марго, хорошо, — он кивает, отпуская мою руку. — У меня есть многое, что нужно тебе показать, и уверен, что у тебя есть много вопросов, но, прежде чем мы углубимся во все это, хотел бы узнать, не будешь ли ты против встретиться с командой. Они еще не начали тренироваться, так что сейчас самое подходящее время, чтобы поймать их всех вместе. Они в раздевалке, если хочешь поздороваться.

Я немного озадачена этим предложением хотя бы потому, что думала у меня будет немного больше времени, прежде чем встретиться лицом к лицу с Ноа. Тем не менее, я не собираюсь сообщать мистеру Галлахеру, что опасаюсь встречаться с кем-либо из членов команды, поэтому улыбаюсь и отвечаю:

— Конечно. Я с радостью быстро поприветствую команду.

Он хлопает в ладоши и жестом приглашает меня следовать за ним.

— Замечательно! Следуй мной.

Когда мы покидаем основную часть арены и идем по коридору, ведущему в отдельную часть комплекса, я пытаюсь представить, как выглядит арена в игровой день. Она, вероятно, наполнена шумом и светом, толпами людей, которые бегают перекусить между перерывов, и проклинают себя за то, что пропустили даже самый мельчайший момент игры, когда им нужно в туалет.

Во мне нарастает легкий трепет. Я не могу дождаться, чтобы получить шанс сесть и посмотреть, как «Денверские Тузы» играют в режиме реального времени. Судя по тому, что я видела на кассетах с их старыми играми, они — сила, с которой нужно считаться, и теперь я собираюсь стать частью всего этого.

Когда мы подходим к двери в конце коридора, мистер Галлахер открывает ее карточкой-ключом, и я попадаю в помещение, предназначенное только для сотрудников. Он показывает комнату с оборудованием, комнату отдыха для игроков и кабинеты тренеров, а затем ведет меня в раздевалку. Он стучит, прежде чем войти.

— Все в порядке? — спрашивает тренер.

— Зависит от того, что вы подразумеваете под этим, — говорит мужчина по другую сторону двери. — Мы все в штанах, если вы об этом.

Мистер Галлахер улыбается мне.

— Это Риз. Он еще тот шутник, но также один из наших лучших игроков.

Я киваю.

Риз Саттон. Левый нападающий и помощник капитана.

Это все, что я запомнила во время своего исследования, и повтор этих фактов в моей голове заставляет чувствовать себя лучше, когда мистер Галлахер открывает дверь и ведет меня внутрь. В раздевалке пахнет смесью дезодоранта и пота, а игроки все стоят вокруг и болтают. Некоторые из них полностью одеты, а другие в одних штанах и без рубашек. Кажется, никто не торопится выходить на лед, что говорит мне о том, что обычно у них есть небольшой перерыв перед тренировкой.

Прекрасно. Это то, о чем я могу сделать пост в интернете.

Как только я лучше узнаю игроков, надеюсь, что они будут доверять достаточно, чтобы позволить мне прийти перед тренировкой и сфотографировать или записать несколько видеозаписей, как они смеются и тусуются. Я могу сделать одну из тех статей «они такие же, как мы», в которых говорится о том, что эти хоккеисты могут быть богатыми и знаменитыми, но, в конце концов, они просто кучка обычных парней. Фанаты любят такие вещи.

— Джентльмены, — говорит мистер Галлахер, проводя меня немного дальше в комнату. — Я привел с собой нового члена маркетинговой команды «Денверских Тузов», чтобы познакомить со всеми вами. Она займет должность нашего нового медиа-менеджера.

Двое мужчин машут рукой, и высокий мужчина, в котором я узнаю вратаря — Гранта Паркера — вежливо кивает мне, прежде чем повернуться лицом к своему шкафчику и продолжить изучать все, что он смотрел на своем телефоне до моего прихода.

— Рад встрече. Добро пожаловать к «Тузам», — говорит знакомый голос позади меня.

Пульс немного ускоряется, когда я поворачиваюсь, чтобы встретиться взглядом с Ноа. Его глаза расширяются, и слабая надежда, за которую я цеплялась, что, возможно, он не узнает меня или не вспомнит, угасает.

Нет. Он точно помнит.