Сердце вне игры

Глава 27

Марго

По дороге домой я теряюсь в воспоминаниях о прошлой ночи.

Все еще чувствую руки Ноа на своем теле, и знаю, что если закрою глаза, то, вероятно, снова смогу почувствовать его глубоко внутри себя. Я не только давно не трахалась, но и секс прошлой ночью был, безусловно, лучшим, что у меня когда-либо было. Никто никогда не заставлял меня кончать так много раз, как Ноа, и все, о чем могу думать, паркуясь возле своего многоквартирного дома, это когда и как мы собираемся побыть наедине в следующий раз.

Ноа сказал, что зависим, и это идеальное слово, чтобы описать мое отношение к нему.

Я зависима от него, и мне все равно.

Мне нравится, как он целует, как прикасается ко мне, как каким-то образом, кажется, знает мое тело даже лучше, чем я. Но это также и мелочи, то, что он делает за пределами спальни, например, когда Ноа смотрит с таким пристальным вниманием, что заставляет чувствовать, что я единственный человек в мире. Или то, что он рано встал и приготовил мне завтрак, как купил овсяное молоко, чтобы добавить в мой кофе, и как поджег один из блинов, потому что не мог оторваться от меня.

Ноа милый, сексуальный и глуповатый, и совсем не такой, каким я его представляла раньше.

Но где-то между возвращением в свою квартиру и пути в душ заставляю себя сосредоточиться на других вещах, помимо Ноа. Впереди напряженная неделя на работе, и, поскольку весь смысл сохранения наших отношений в секрете заключается в том, чтобы я могла сохранить работу, было бы очень обидно, если меня все равно уволят за что-то, связанное с Ноа. Например, меня слишком отвлекают мысли о нем, что даже не могу вовремя добраться до работы.

Выйдя из душа, поправляю волосы и переодеваюсь, затем иду на работу, имея всего пять минут свободного времени. Связываюсь с Тедом на арене, который говорит, что подруга Риза, Кэлли Маршалл, придет позже утром со своим классом начальной школы.

— Отлично! — радостно сияю. — Это будет отличный контент. Где они будут?

— Я сказал им, чтобы они встретились со мной перед главными дверями примерно через полчаса.

— Прекрасно. Побегу в свой офис и соберу кое-что, а затем встречусь с вами здесь, чтобы я могла заснять их появление на арене.

Тед кивает, и я бросаюсь собирать вещи. Когда возвращаюсь, успеваю увидеть, как школьный автобус останавливается снаружи. Ловлю момент на камеру, когда дети выходят из машины и смотрят на домашнюю арену «Денверских Тузов». Это массивное здание, покрытое стеклом и украшенное баннерами для продвижения команды, а также несколько зданий, посвященных отдельным игрокам. Плакат Ноа висит наверху, и я ловлю себя на том, что задерживаюсь на его лице, когда поворачиваюсь вверх, чтобы сделать снимок того, что видят дети.

— Марго! — Кэлли приветствует меня, выходя из автобуса в конце очереди, ее рыжие волосы сверкают на солнце. — Не знала, что ты будешь здесь.

— Я бы не пропустила такое, — говорю, нажимаю кнопку «стоп» на камере и подхожу к ней. — Хотела показать следующее поколение хоккейных фанатов, — затем замечаю, что одна из маленьких девочек одета в майку и пластиковый шлем с логотипом «Тузов». Я улыбаюсь ей, когда она пробегает мимо, и добавляю: — И, кажется, следующее поколение хоккеистов.

— Это Мария, — говорит мне Кэлли. — И она действительно хоккеистка.

Я поднимаю бровь.

— Серьезно?

— Да, — волосы Кэлли собраны в небрежный пучок, и она зачесывает назад несколько выбившихся прядей, кивая. — В прошлом году ее мама пыталась увлечь девочку фигурным катанием, и в свой первый день на катке Мария увидела, как другие дети играют в хоккей, и влюбилась в эту игру. Ее мама сейчас работает над созданием женской лиги вместе с другими родителями в школе.

— Какая милая история. Я бы хотела поговорить с ней, если можно.

— Ты шутишь, что ли? — Кэлли смеется, ярким и дружелюбным смехом. — Мария, по сути, самый общительный ребенок, которого я когда-либо встречала. Скорее всего, тебе даже не придется искать ее. Если она увидит, что у тебя есть камера, то тут же подойдет и начнет позировать.

— Как и любой хороший хоккеист, — шучу я.

Кэлли и другой учитель, который пришел помочь, сопровождают детей внутрь, а Тед берет их на экскурсию по всей арене. Я следую за ними и записываю все, время от времени останавливаясь, чтобы сделать крупный план одного из детей, если они делают что-то милое.

Мне придется попросить у Кэлли контактную информацию всех родителей, чтобы убедиться, что есть разрешение размещать лица их детей на странице в социальной сети. Уверена, что некоторые из родителей будут против, но, может быть, если сниму видео заранее, смогу отправить его вместе с запросом на разрешение, чтобы они увидели, что им не о чем беспокоиться.

— Это все, что касается экскурсии, — говорит Тед через некоторое время. Пара детей выглядят разочарованными, но затем он хлопает в ладоши и улыбается. — Не волнуйтесь, веселье еще не закончилось. Вы хотели бы пойти на каток и посмотреть, как тренируются «Денверские Тузы»?

Все дети аплодируют, и я так рада, что сняла это на камеру. Они следуют за своими учителями на трибуны для посетителей тренировочной арены. Игроки уже вышли на лед, и некоторые из них машут ученикам.

Ноа улыбается одному из парней, который явно очарован своим окружением, затем бросает на меня быстрый взгляд и возвращается к тренировке. Кэлли и я сидим в ряду за детьми, и она со вздохом опускается на сиденье.

— Вау, — говорит она. — Ты не представляешь, как хаотично начинать утро с автобуса, полного возбужденных школьников.

Посылаю ей сочувствующий взгляд.

— Похоже, это любого разбудит быстрее, чем кофе.

— На самом деле я даже не пью кофе. Я чайная девушка, — ее зеленые глаза блестят от удовольствия. — И хорошо, что арена находится недалеко от школы, потому что ты можешь услышать «мы уже приехали?» так много раз, прежде чем начнешь задаваться вопросом, почему вообще занялась преподаванием.

Я смеюсь. Несмотря на мягкий голос, Кэлли явно обладает острым умом и хорошим чувством юмора, что не удивляет, поскольку она дружит с Ризом.

— Что ж, от имени всей команды «Дeнверских Тузов» позволь первой сказать, насколько мы ценим усилия, которые ты приложила, чтобы попасть сюда.

— Нет, это действительно не было большой проблемой, — она машет рукой в воздухе. — Я люблю этих детей. Просто нужно напомнить родителям, чтобы они не посылали сок и конфеты в качестве перекуса на экскурсию, потому что именно мне приходится иметь дело с детьми, когда они достигают пика сахарной эйфории.

— По крайней мере, они вели себя прилично на экскурсии, — говорю, улыбаясь. — Честно, они были идеальными. Говорю тебе, это именно то, что я хотела выделить на наших страницах в социальных сетях. Мы пытаемся изменить повествование, понимаешь? Некоторые люди стереотипно представляют хоккейных фанатов как пьяных парней из братства, которым просто нравится этот вид спорта, потому что они думают, что это круто, когда игроки вступают в драки. Но это еще не все, и я надеюсь показать другую сторону игры.

— Мне нравится это, — Кэлли ухмыляется, ее взгляд сканирует учеников. — Повезло, что у меня есть связь с игроком НХЛ. Я надеюсь, что на днях Риз тоже придет поговорить с моим классом, чтобы немного рассказать им о том, каково это играть за профессиональную хоккейную команду.

— Держу пари, он так и сделает. Кажется, Риз из тех парней, которые точно помогут в таком деле, особенно другу.

— Да, уверена, что так и будет, — соглашается она. — Мне просто нужно найти подходящий момент.

— Я уверена, что Ноа тоже захочет поговорить с ними. Он начал играть довольно рано, так что знает, каково это быть ребенком, влюбившимся в хоккей.

Кэлли смотрит на меня, искорка удивления пробегает по ее лицу в форме сердца, и мне приходит в голову, что, может быть, я слишком фамильярно говорила о Ноа. Пожимаю плечами, снова переключая свое внимание на лед, и добавляю:

— Я взяла интервью у всех игроков, когда впервые начала работать здесь, просто чтобы лучше понять, кто они как игроки и как люди. Он упомянул об этом тогда.

— Понятно.

Она кивает и, кажется, удовлетворена этим ответом, но мое сердце бешено колотится из-за того, что едва не попалась.

Я должна быть осторожнее. Особенно на работе.

Все, что нужно — это один болтливый человек, который узнает обо мне и Ноа, и все. Слух, подобный этому, будет распространяться как лесной пожар, и его уже не остановить, как только зажжется искра. Я должна перестать посматривать на него украдкой и улыбаться каждый раз, когда упоминается его имя.

— Как долго вы с Ризом дружите? — спрашиваю, переводя разговор с Ноа.

— С самого окончания школы, — ее взгляд следует за ним, когда Риз скользит по льду, двигаясь с той же ловкостью, которая всегда приводит меня в трепет, когда смотрю на Ноа. — Мы познакомились в качестве вожатых в летнем лагере в Скалистых горах. С тех пор мы лучшие друзья. Иногда я забываю, что он теперь большая хоккейная звезда, — добавляет она со смехом. — Я слишком хорошо его знаю.

— Понимаю, — я смеюсь. — Вероятно, для него хорошо, что в его жизни есть люди, которых не впечатляет его слава. Усмирять его эго и все такое.

— О, я определенно вношу свой вклад в то, чтобы он оставался скромным, — говорит она с лукавой ухмылкой, и мой смешок превращается в смех.

У меня такое ощущение, что Кэлли регулярно бьет Риза по яйцам. У нее может быть немного невинная внешность, с ее бледной кожей, яркими рыжими волосами и пышной фигурой, но в ней определенно есть нечто большее. Я рада, что она довольно часто тусуется с командой, потому что Кэлли из тех, с кем мы можем стать хорошими друзьями.

Когда тренировка вскоре заканчивается, я снова достаю камеру и начинаю снимать реакцию детей на уход игроков со льда.

Риз, Ноа, Зак и нападающий Максим Федоров подходят и начинают разговаривать с учениками, раздавать автографы и дарить им сувениры. Ноа некоторое время разговаривает с Марией, девочкой в шлеме, и мне интересно, сказала ли она ему, что тоже хоккеистка. Он выставляет ладонь для «дай пять», и я снимаю взаимодействие на камеру. Это одна из самых милых вещей, которые когда-либо видела, и это не только станет потрясающим финальным кадром видео, которое планирую смонтировать, но и немного растопило мое сердце.

О Боже. Может ли он стать еще горячее?