Серые будни

Сказ первый. Охота

Холодный ветер покачивал верхушки кривых сосен, над которыми нависали тяжелые, свинцовые тучи. Редкие капельки дождя падали на покрытую плотным ковром хвои землю. Толстая паутина, гораздо толще той, что плетут обычные пауки, обитающие тут и там по углам крестьянских изб, кое-где свисала с веток деревьев «мертвого» леса, и ничто не нарушало его тишину и спокойствие. Но эта тишина выглядела слишком наигранной, то здесь, то там под хвоей белели кости, смотрели пустыми глазницами черепа каких-то зверей. Неизвестный охотник был где-то рядом и выжидал, умело скрываясь в кронах деревьев и глубоких норах.

Вдруг где-то в отдалении с громкими, суматошными криками сорвались в серое небо птицы, разнося по округе какую-то весть. И лес ожил. То тут, то там, внимая этой вести из своих укрытий выбирались звери и диковинные твари. Все они разбегались прочь. Прочь от того, с кем никто не хотел встречаться.

***

По мягкому хвойному ковру шли пятеро мужчин. Они уверенно двигались к известной лишь им цели, ничуть не пугаясь давящей атмосферы окружавшего их леса. Да и чего бояться, когда на поясе висит верный клинок, а проверенный товарищ всегда прикроет спину?

Первым, оторвавшись от основной группы на десяток шагов, шел невысокий лучник. Одет он был в кожаную куртку с капюшоном, холщовые штаны и высокие сапоги из мягкой кожи. Легкий тканевый шарф прикрывал нижнюю часть его скуластого, загорелого лица. Из оружия кроме лука, колчана стрел и охотничьего ножа у него не было ничего.

Сразу за ним двигались двое. Первый был вооружен топором на длинной рукояти и щитом, а из брони носил потрепанную, но все еще крепкую на вид стеганку и сыромятные сапоги. Роста он был выше среднего, крепко сложен с черными как смоль, ничем не прикрытыми волосами. По его немного грубоватому, но волевому лицу было видно, что подраться он любил, иначе как объяснить кривой, по меньшей мере пару раз сломанный нос и длинный шрам над правой бровью.

Второй был одет попроще: кожаные, ручной работы мокасины, длинная стеганая куртка усиленная беспорядочно нашитыми костяными бляхами да холщовые штаны. На плече у него лежала рогатина с костяным наконечником, которую он небрежно придерживал рукой, а на поясе висел небольшой топорик. Его раскосые глаза внимательно смотрели по сторонам выискивая опасность.

В хвосте группы шли еще двое, грузный воин в кольчуге, вооруженный двуручным молотом и высокий молодой парень с надменным выражением лица. Из всей пятерки он выглядел лучше всех, был одет в довольно чистый темно-серый камзол, а на поясе в ножнах из какой-то темной древесины покоилась рапира. Ее гарду украшали пара побряцывающих между собой деревянных фигурок. Было немного странно видеть ее здесь, ведь куда уместней это оружие смотрелось бы на городской площади в руках умелого дуэлянта. Но видимо так было угодно судьбе, и вместо виртуозного фехтования этому клинку предстояло куда менее благородное дело.

— Нет, ну ты представляешь, всего серебрушка за тридцать паучьих глаз! Да это же чистой воды надувательство, — рьяно жестикулируя чуть не выкрикивал молотобоец, обращаясь к своему соседу. — Я почти четыре часа бродил по лесу и ради чего? Да я на эти деньги даже выпить нормально не смогу, черт возьми!

Рапирист скривился как от зубной боли, но все же ответил:

— Брам, ты же прекрасно знал, что Фьербельту нельзя доверять. Этот пройдоха с радостью купит все что угодно, даже дохлую кошку, испустившую дух две седмицы назад, если в этом будет хоть какая-то выгода для его кармана. Но при этом ожидать от него справедливых цен – все равно, что ждать снега в середине лета. Так какой смысл теперь удивляться и жаловаться мне?

— Я не жалуюсь, — насупился толстяк. — Всего то хотел немного скрасить дорогу интересным рассказом.

— Хах, твой рассказ едва ли можно было назвать интересным еще седмицу назад, когда ты его впервые рассказал, Брам, — через плечо бросил воин с топором.

Тот лишь недовольно скривился, но ничего не ответил и на какое-то время вновь воцарилась тишина.

Топорщик слегка ускорил шаг догоняя следопыта. Тот сосредоточенно высматривал что-то на земле, стволах деревьев и редких кустарниках, причем делал все это на ходу, не сбавляя темпа, поэтому даже не обратил внимания на подошедшего воина.

— Ну как, Хакар, уже нашел что-нибудь? — вполголоса спросил воин.

— Ничего интересного, — мотнул головой лучник. — В основном следы мертвяков. Пару раз видел волчьи следы, правда судя по размеру вряд ли это были обычные волки.

Воин внимательно слушавший следопыта понимающе кивнул:

— Как думаешь сколько еще будем его искать?

Лучник задумался, почему-то остановился и начал внимательно изучать землю перед собой. Вместе с ним остановилась и группа. Через пару минут он поднялся и указав направление двинулся дальше.

Топорщик вновь поравнялся с Хакаром и выжидающе на него посмотрел.

— Думаю скоро войдем на его территорию, — наконец ответил не слишком разговорчивый лучник.

— Ты это по тому что на земле было понял?

Неопределенно качнув головой Хакар продолжил движение так ничего и не ответив. Топорщик недовольно хмыкнул и сплюнув на землю слегка приотстал, чтобы вернуться к основной группе. В полном молчании пятерка воинов продолжила все дальше углубляться в мертвенно тихий лес.

***

Примерно через час путь маленького отряда преградил глубокий овраг с обрывистыми склонами, поросшими кустарником. По его дну еле сочился тоненький ручеек, а на кислой почве тут и там росли хвощи.

— Ну что, как будем перебираться, лидер? — выделив последнее слово спросил Брам.

— Что на карте, Ли Кен? — не обратив внимания на вопрос спросил топорщик воина с рогатиной.

— Подожди немного, — в задумчивости разглядывая карту ответил копейщик, — кажется на пол версты выше должен быть мост или что-то подобное.

Брам, бросив задумчивый взгляд на ту сторону, сплюнул в овраг.

— Так может просто здесь спустимся, а на той стороне поднимемся по веревке? — повернувшись к группе предложил толстяк.

Все оценивающе посмотрели на противоположный склон.

— Не думаю, что получиться, — прервал тишину Хакар.

— С чего это вдруг? — возмутился Брам.

— Стенки оврага рыхлые, спуститься еще ладно, но на той стороне подняться будет трудно. Да и дерева я там ни одного не вижу достаточно крепкого, чтоб такого кабана как ты выдержало, когда на него веревку накинем.

— Чего? А ну ка повтори! — возмутился толстяк и закатывая рукава двинулся на лучника.

— Хватит! — гаркнул топорщик вклиниваясь между приготовившимися к драке воинами. — Брам, Хакар дело говорит, дерево нужно крепкое, ты все же не пушинка. С дракой если так хочешь подожди до возвращения в деревню, сейчас главное дело закончить.

Несколько секунд толстяк недовольно буравили взглядом безразлично замершего лучника, но затем все же сдался и отвел взгляд.

— Ладно! Твоя правда, Аркум. Но как вернемся ты у меня хорошенько огребешь, слышишь, следопыт?

— Все, прекратили, идем вверх вдоль оврага поищем мост, — скомандовал лидер.

Группа подхватила походные сумки и двинулась в указанном направлении соблюдая прежнее построение.

Мост нашелся лишь через версту. Если только поваленную ель можно было так назвать. Дерево здесь лежало явно ни первый год, потеряло почти все ветки, а выбеленный солнцем ствол, без единого кусочка коры, придавал ему сходство с гигантской костью.

— Мост говоришь? — ехидно ухмыльнувшись Брам взглянул на Ли Кена.

— Я ничего не говорил, это все карта, — спокойно ответил Охотник.

Преодолеть овраг удалось без происшествий, а на той стороне было решено устроить короткий привал. Ли Кен вновь принялся изучать карту, а все остальные просто расселись на земле давая ногам отдохнуть.

Спустя пару минут Хакар, поднялся и куда-то пошел.

— Куда собрался? — строго спросил Аркум.

— Пройду немного вверх, может найду, что-нибудь интересное.

— Я с тобой, одному здесь опасно, — нехотя поднимаясь с земли проворчал воин.

Лучник безразлично пожал плечами. Вместе они выдвинулись из временного лагеря. Хакар по своему обыкновению внимательно изучал практически все, что попадалось ему на глаза, при этом не сбавляя скорости шага. Аркум же просто шел чуть позади, чтобы не мешать, держа топор наготове.

Примерно через десять минут следопыт вдруг остановился. Воин, занятый своими мыслями, чуть не налетел на него, но вовремя остановился.

— Что-то нашел?

— Сам погляди, — произнес Хакар указывая рукой куда-то в овраг.

Арк не был хорошим следопытом. Нет, что-то он конечно умел, как и любой хороший Охотник, но находить какие-то следы на толстом слое хвои, как это делал Хакар, он не умел. Правда в этом случае след не заметил бы только слепой. С обоих сторон овраг как будто обвалился, вместо крутых склонов образуя куда более пологие спуски. Можно было бы списать произошедшее на погоду или на недостаточную прочность стенок, обвалившихся под собственным весом, если бы не одно, но. На уже порядком слежавшейся земле все еще были заметны следы, отдельно напоминающие человеческие, разве что раза в полтора больше.

Хакар, задумчиво разглядывавший ободранные стволы деревьев, в пол голоса произнес:

— Мы на его территории. Ее граница скорее всего идет по оврагу. Если придерживаться плана можем подойти слишком близко к логову, а это не безопасно.

Аркум задумался. От него, как от лидера отряда зависело многое, в том числе и жизни его товарищей. Одно неосторожное решение могло стоить кому-то жизни. Вынув из-за пазухи трубку, завернутую в платок, парень немного покрутил ее в руках, но все же недовольно цыкнув спрятал обратно.

— След старый? — спустя пару десятков секунд спросил он.

— Да, даже не буду проверять давность, ты же помнишь слова старосты. Седмицы три назад эта тварь крутилась возле деревни. Тогда шли дожди, значит, когда он возвращался земля скорее всего была сырая и следы отлично отпечатались. С тех пор к деревне он больше не ходил, да и зачем? Из восьми деревенских охотников, пошедших за ним, вернулись только два паренька, сторожившие вещи.

— Я помню, что говорил староста. Свежих следов нет?

— Нет, но я их и не искал, для этого надо еще походить.

— Не надо, — резко сказал Аркум. — Три овцы, деревенский пьяница, а затем еще шесть охотников, которые к тому же могли его ранить. В любом случае пожрал он знатно и сейчас наверняка лежит в своем логове, переваривая добычу и зализывая раны. Возвращаемся.

Развернувшись Аркум быстрым шагом направился в лагерь. Следопыт быстро догнал лидера группы и недовольно произнес:

— Ты слишком доверяешь словам старосты, Арк. Если дело касается вурдалака II ранга, как говорил тот дед, то так оно и есть. Но если ранг твари будет хотя бы IV, то очнется он гораздо раньше и спящим нам его уже не взять.

— Даже если и так, ночевать на границе смысла нет. Лучше будем придерживаться плана, пройдем еще пару верст и заночуем в сторожке, как и хотели. То, что мы на его территории сыграет нам на руку, мало какая тварь полезет на вурдалачьи земли, а значит хотя бы мелочи можно не опасаться.

— Как знаешь, — быстро остыв безразлично ответил Хакар.

***

Старая сторожка, построенная в паре верст от оврага, встретила Охотников тишиной и запустением. Повсюду лежала пыль, земляной пол был усыпан птичьим пометом, рассохшаяся дверь висела на одной петле, а вездесущие пауки сочли своим долгом сплести паутину в каждом уголке избушки. Убранством сторожка не блистала: широкий стол у дальней стены, несколько крепких лавок, да обложенный камнями очаг в центре.

— Костер лучше на улице разжечь, — проворчал Брам, обметая скамейку где-то найденным веником, — не хочется дымом дышать, а ночью и без огня не замерзнем.

Спустя пару часов перед избушкой уже вовсю пылал костерок, весело потрескивая собранным валежником, в котелке бурлила похлебка из подстреленного Хакаром кролика, а усталые воины сбросив свои простенькие доспехи лениво переговаривались друг с другом.

— Вот скажи мне, Гримбельт, что уважающий себя горожанин и чуть ли не аристократ, если так поглядеть, делает в этом богом забытом месте, да еще и в такой компании? — обратился к рапиристу развалившийся у костра Брам.

— Чем это, Брам, тебе наша компания не нравиться? — усмехнувшись спросил Арк.

— Мне? — картинно приложив руки к груди возмутился толстяк. — Мне то как раз все нравиться, да только вдруг наш друг не привык к такому обществу.

Гримбельт хмуро покосился на чересчур любопытного воина, но все же ответил:

— У меня были свои причины и теперь я здесь. А тебя, Брам, они никак не касаются, — прервал он уже открывшего рот толстяка.

— Не больно то я и интересовался. Какое мне дело? — насупился Брам, но тут же забыл об этом и перевел тему разговора. — А вот скажите мне, ребятки, кто как свою долю потратит?

Отвечать никто не торопился, но ему это было и не нужно. Толстяк сам ответил на свой вопрос:

— Я вот уже решил куда их спущу, но еще не определился, начать пить прям здесь, в деревне стало быть, или потерпеть до города.

На лице толстяка проступило задумчивое выражение, столь не свойственное ему. Лениво жующий лепешку Аркум справедливо заметил:

— Деньги ты все равно только в городе получишь, как в Гильдию вернемся, так что выбора и нет по сути.

Брам грустно вздохнул, соглашаясь с лидером, но тут же вновь просиял:

— В городе все равно лучше. Там в отличие от деревни есть бордели.

Смех толстяка далеко разнесся по ночному лесу. Хакар настороженно обернулся. Какое-то время он пристально вглядывался в темноту, вслушиваясь в каждый шорох. Лишь убедившись, что все спокойно Охотник вновь повернулся к костру.

— Ты делишь шкуру не убитого медведя, Брам, — тихо проговорил следопыт.

— Да не будь таким занудой, — криво усмехнулся воин. — Немного помечтал, ну и что с того? Да и потом, неужто мы не справимся со спящей тварью?

— Со спящей-то может и справимся, — устало проговорил лучник, — вот только…

— Хватит, — хлопнув ладонью по колену резко произнес Арк. — Наверняка еда уже готова, так что давайте поедим и отравимся спать. В карауле сегодня я, Брам и Ли Кен. Мое дежурство первое.

***

Утро встретило отряд густым туманом и мерзким холодом, из-за которого так не хочется вставать с нагретого за ночь места. Наскоро перекусив Охотники отправились в путь, и к тому времени как солнце наконец-то выглянуло из-за горизонта лагерь остался примерно в версте позади.

— Ты ведь знаешь куда идти? — поравнявшись с Хакаром спросил лидер.

— Если верить рассказам старосты и карте, что он нам дал, до логова еще примерно полторы версты. Вряд ли больше, вурдалаку не нужна большая территория, он все равно охотиться за ее пределами, а в логове только спит.

— Я знаю, мог бы не объяснять.

— Конечно знаешь. Просто… Ладно, не обращай внимания, это так мысли вслух.

Аркум удивленно посмотрел на следопыта. С самого утра тот вел себя не как обычно. Хакар был все так же спокоен, собран и нелюдим, но лишь на первый взгляд. Арк видел, что на самом деле Охотник нервничал или даже боялся, но старался не подавать виду. Остальные этого не замечали, да и сам лидер обратил на это внимание лишь когда заговорил со следопытом.

Спустя полчаса отряд вышел на небольшую поляну, расположившуюся у основания крутого холма. Ни кустов, и почти никаких трав здесь не росло, а землю все так же покрывал толстый слой хвои. Ветки деревьев, что окружали поляну, были сложены у основания холма так, чтобы прикрыть вход в глубокую нору, не более человеческого роста высотой.

Перестроившись отряд начал осторожно приближаться к логову. Первым шел Брам, по правую руку от него двигался Ли Кен, а слева прикрывшись щитом шел Арк. За спинами воинов, приотстав на несколько шагов и немного сместившись в стороны, двигались Хакар и Гримбельт. Все вместе они образовывали небольшой клин, медленно приближающийся к логову.

Наконец отряд замер у самого входа. Все напряженно вглядывались в темноту, пытаясь разглядеть тварь, что спит в глубине норы, все еще переваривая сожранную почти целую луну назад добычу.

Первым не выдержал Брам. Положив молот на землю, он вытащил из-за пояса широкий кинжал и стараясь лишний раз не шуметь двинулся ко входу.

— Вы как хотите, а просто стоять уже устал, пойду гляну как там наша спящая красавица, — пробормотал себе под нос толстяк.

Никто ему не возразил. Вот он скрылся в темноте норы и потянулись долгие секунды ожидания.

Часто вурдалаки роют достаточно глубокие норы, неизвестно, как долго Брам будет брести в темноте до ее окончания. По-хорошему, стоило зайти туда хотя бы вдвоем или втроем, но, если вдруг тварь проснется это не сыграет никакой разницы. В отличие от людей нежить не нуждалась в свете, и отлично видела в темноте поэтому забравшиеся в ее мрачное логово войны лишь зря погибнут сами и обрекут на ту же судьбу оставшихся снаружи товарищей.

Спустя пол минуты, тянувшейся, казалось бы, целый час, из норы послышалась какая-то возня. Из темного зева логова быстро выбрался Брам. Вечно веселый и ищущий приключений толстяк был чем-то напуган и постоянно оборачивался назад.

Со второй попытки попав кинжалом в ножны он подхватил молот и махнул в сторону норы рукой:

— Там его нет. Лежка есть, совсем свежая, а твари нет.

Поведение воинов резко изменилось. Испуганно озираясь по сторонам, они сгрудились у входа еще минуту назад так пугавшей их норы.

«Твари нет на месте, – проносились мысли в голове Арка, – а значит она проснулась раньше, чем мы рассчитывали. Черт, получается…». Закончить мысль он не успел. В лесу в паре десятков саженей от воинов послышался шум. Не было беспокойных криков ворон, они уже давно улетели подальше от логова, не было треска ломаемых веток или ужасающего, пробирающего до костей, нечеловеческого рева. Не было ничего, что так боишься услышать в подобной ситуации. Просто где-то в лесу, у самой опушки, кто-то большой поднялся на ноги, и старая хвоя, что прикрывала его до этой поры, с сухим шелестом осыпалась на землю. Именно этот звук услышали замершие воины.

А после этот кто-то, продираясь сквозь подлесок, неспешно двинулся к пятерке воинов, взявших себя в руки и приготовившихся к бою. Возможно последнему бою в их жизни.

***

Когда-то давно отец, старый охотник и следопыт, часто брал Хакара с собой на охоту. С раннего детства то обучал его всему, что умел сам: стрелять из лука, ставить силки, свежевать добычу, подкрадываться к зверю, ночевать в лесу, разводить огонь в любую погоду, а также рыбачить и отличать съедобные ягоды и грибы от несъедобных, справедливо пологая, что хорошему охотнику, а в первую очередь коренному брильемцу, это точно не повредит. И конечно же он учил сына читать следы. Не всегда Хакару это давалось легко, хотя он усердно учился. Сложнее всего искать следы было именно на хвое, устилавшей землю в лесах к югу от деревни, где жил Хакар. Отец всегда говорил ему быть внимательным, а в хвойных лесах особенно. «Самое паршивое – это когда не можешь прочесть след. Черт с ним с оленем которого ты выследить не сможешь. Беда если поблизости хищник бродит или вовсе тварь какая. Поэтому в таких местах где на глаза надежды мало, внимателен будь вдвойне,» – как-то сказал ему во время охоты отец. И Хакар никогда не забывал об этом, вплоть до сегодняшнего дня.

Тварь выбралась из норы и спряталась в лесу, поджидая их, может быть даже следила за ними ночью, а он – Хакар, ничего не заметил. Знал, что нежить могла оказаться сильнее и придя на место они обнаружат ее не спящей. Знал, но надеялся, что все обойдется, что он ошибся и из-за всего этого занервничал, ослабил внимание и судьба сыграла с ним злую шутку.

Вурдалак выбрался на поляну и замер. Его желтые глаза с вертикальными зрачками как-то насмешливо разглядывали воинов. Он был раза в полтора выше человека, хотя при этом ходил на полусогнутых, с темно-серой кожей под которой бугрились канаты мышц, ногах. Лицо он имел почти человеческое, разве что челюсть была гораздо больше, немного вытянута вперед и вся усеяна крупными и острыми желтыми зубами. Пальцы на руках оканчивались когтями в пол ладони длиной, а сами руки до локтя покрывали костяные наросты, растущие столь плотно, что давно превратились в два монолитных наруча. Такие же наросты защищали шею, отчасти грудь и особенно плотно затылок и верхнюю часть спины монстра.

Долго рассматривать людей тварь не стала и медленно двинулась в их сторону.

— Что будем делать? — наконец разлепил губы Хакар. — Он явно не II ранга, скорее уж IV если не V, слишком крупный, да и пластин костяных многовато. Нам его не одолеть.

Брам, уже успокоившийся, поудобнее перехватил молот:

— Да чтоб его Темные Боги побрали! Даже если все сейчас погибнем просто ждать смерти я не буду, иначе какой из меня воин?!

Взревев как раненый медведь, толстяк сорвался вперед, а сразу за ним ни капли, не сомневаясь побежал Ли Кен.

— Идиот. Ладно, мы его отвлечем и повернем к тебе спиной, а ты уж не подведи. Грим будь рядом с Хаком на всякий, — на ходу бросил Арк догоняя воинов.

Вурдалак ускорился, перешел на легкий бег и примерно на середине поляны противники сошлись. Не сбавляя скорости Брам развернулся вокруг своей оси и ударил молотом метя в морду монстра. Тот отшатнулся и тут же получил копьем точно в глаз. Костяной наконечник сломался, и большая его часть осталась в глазнице. Взревев от боли тварь махнула лапой пытаясь достать Ли Кена, но тот уже отскочил отбросил бесполезное теперь копье и выхватив из-за пояса топорик начал обходить монстра стараясь зайти ему за спину. В тот же момент Арк, подскочивший сзади, рубанул топором по внутренней части колена вурдалака и тоже начал заходить ему за спину, но, с другой стороны.

Тварь растерялась. Арк стучал топором по щиту, а Ли Кен что-то выкрикивал на своем языке дразня монстра. Вурдалак развернулся к воинам, которые в это время уже оказались за его спиной и яростно зарычав собрался их атаковать, но Брам сделал это первым. Из тройки воинов он один не шумел и не привлекал к себе внимание и когда тварь, забыв о нем, повернулась спиной со всей силы ударил. Ударил в самое защищенное место монстра – в горб, покрытый костяными пластинами, под которыми скрывалось его сердце. Кость хрустнула, во все стороны брызнули осколки обнажив скрытую под ними мягкую, пульсирующую плоть. В ту же секунду с лука Хакара сорвалась стрела с серебряным наконечником спустя мгновение поразившая слабое место твари.

Взревев от боли монстр стремительно развернулся и ударом лапы отбросил Брама. Пролетев несколько саженей тот ударился об ствол дерева, но едва он коснулся земли сильная лапа вновь подняла его в воздух. Вурдалак держал мужчину на вытянутой руке все сильнее сжимая его горло. Из последних сил Брам вытянул из ножен кинжал и до самой рукояти вонзил его в руку монстра, загнав прочный клинок под костяной наруч монстра. Зарычав от боли, вурдалак сжал кулак, одним движением сломав шею воина, и взмахнул рукой, отбрасывая бесчувственное тело.

Все это заняло у монстра буквально несколько секунд, на протяжении которых Хакар продолжал запускать стрелу за стрелой в сердце монстра. Гримбельт, все это время беспокойно топтавшийся на месте, не выдержал бросился вперед.

— Куда?! — крикнул лучник.

— Вдвоем им там не справиться, — прокричал в ответ рапирист, на ходу зачем-то сорвав одну из побрякушек с гарды.

Между тем монстр не стоял на месте, а уже бросился к бежавшим в его сторону воинам. Щит Арка разлетелся в щепки при первом же ударе, а сам парень, не устояв на ногах, покатился по земле. Вурдалак хотел уже броситься за ним, но его отвлек Ли Кен, ударивший по той же ноге, что и Аркум в начале боя. Теперь все внимание твари были сконцентрировано на проворном уроженце восточного архипелага. Удары сыпались градом, но Ли Кен каким-то чудом уклонялся и даже пару раз достал монстра топором. Но тварь оказалась слишком быстра и все же подловила юркого воина. Махнув лапой у него над головой, монстр заставил Охотника уклониться вниз и в этот момент вдруг ударил ногой отбросив мужчину. Упасть на землю ему не дали. Когтистые лапы монстра настигли его прямо в воздухе разворотив грудную клетку и залив кровью все вокруг.

Последняя стрела вонзилась в слабое место твари. «Все. Стрел больше нет. Почти всеми я попал, во всяком случае первыми пятью серебряными точно, а ему хоть бы хны,» – мелькнула одинокая мысль в голове Хакара. Когда Брам сломал панцирь он было подумал, что вот она – победа. Но V ранг это все же V ранг. Жизненной энергии, как бы странно это не звучало, у этой «неживой» твари в разы больше чем у монстра II ранга и даже с серебряными стрелами им не хватило сил, чтобы справиться. К тому же вурдалаков потому и убивают спящими, что, если сломать ему горб, когда он бодрствует – беды не миновать. Скорость твари возрастает в разы, успеть за ним человеку практически невозможно. Даже странно, что Ли Кен смог.

— РРАААА! — неожиданно для Хакара раздался крик.

Гримбельт взвился в прыжке стараясь ударить прямо в сердце монстра. Только вот почему-то бил он не рапирой, что была зажата в его правой руке. Он бил левой рукой, в которой держал огненный шар. Хакар на секунду зажмурился решив, что это ему просто привиделось, но даже после этого шар не исчез.

Правда и в этот раз тварь успела. Развернувшись с немыслимой скоростью она уже готова была порвать человека на кусочки, но… Но получила этим огненным шаром прямо в морду. На миг яркая вспышка озарила поляну, уши заложило чудовищным грохотом, а порыв ветра заставил пошатнуться. Кое-как проморгавшись Хакар увидел, что тварь закрыв морду лапами катается по земле и скулит от боли. Гримбельт пролетев через пол поляны валялся у самой опушки и кажется был без сознания. К нему уже ковылял Арк, поэтому и Хакар бросился туда же.

— Ты как? — спросил лучник, пошатывавшегося Арка.

— Рука сломана. Надеюсь только в одном месте. Ты лучше Грима осмотри.

— Живой, — проверив пульс ответил Хакар. — Что делать будем?

Верно истолковав вопрос Арк повернулся к вурдалаку. Тот лежал на спине все еще закрывая морду и продолжал скулить.

— Боюсь добить мы его не сможем. Сражаться здесь только ты можешь, а в одиночку тебе даже со слепым вурдалаком не справиться. Нужно уходить. Я понимаю, что это неправильно, но ничего не поделать, — и взглянув Хакару в глаза Арк добавил. — Жаль, но отомстить за ребят мы сейчас не сможем.

С двух сторон подхватив бесчувственное тело Гримбельта воины медленно побрели прочь с поляны.

***

Река лениво крутила колесо водяной мельницы. Где-то выше по течению на берегу играла деревенская ребятня. Там же должен быть пастух, приглядывающий разом и за стадом, и за детьми. Деревенские бабы полоскали белье о чем-то весело переговариваясь. Густые тени крестьянских изб с каждой минутой становились все длиннее, а от реки уже тянуло вечерней прохладой.

На старой скамейке возле мельницы сидел молодой мужчина, скорее еще юноша, в кожаной куртке с капюшоном. Рядом с ним лежал кожаный чехол для лука, украшенный простенькой вышивкой изображавшей сцены охоты. За его спиной, чуть в стороне от мельницы, раскинулась небольшая деревушка, а напротив, на той стороне реки, был лес. Обычный лес, с обычными деревьями, в котором жили обычные звери.

На скамейку рядом с ним тихо опустился только что подошедший мужчина. Его левая рука, с наложенной на нее шиной, покоилась в перевязи на груди. В правой он сжимал глиняную трубку, то и дело делая глубокие затяжки.

— Как Гримбельт? — спросил Хак.

— Нормально. Вурдалак его не достал, да и огонь только краем зацепил, так что считай он просто сильно ударился о землю. Хотя могут быть проблемы со зрением или слухом, шар слишком близко полыхнул.

— Хотя бы живой. Не говори деревенским, что Грим пиромант. Ну так, на всякий случай.

— Естественно.

Они немного помолчали.

— Куда ты теперь? — первым нарушил молчание Арк прекратив пускать дымные колечки.

— Не знаю. Может быть в родную деревню загляну, отдохну, а потом посмотрим.

— Получается сейчас наши пути расходятся.

— Ага.

Хак поднялся и подхватил чехол с луком.

— Ну тогда, до встречи, — произнес он протягивая собеседнику руку.

— До встречи, — невнятно из-за сжатой в зубах трубки, ответил Арк пожимая протянутую руку, — надеюсь мы с тобой еще встретимся.

— Обязательно, — усмехнувшись краешком губ произнес лучник.