Шелест моря!

Глава 18 И не ревную и не люблю!

Где-то внутри зазудело. Появилось непреодолимое желание вскочить и смыться. Но не я устраиваю здесь цирк, а это они нарушили мое личное пространство. Так почему должна уходить я? Вскинула голову высоко, продолжая наслаждаться вкуснейшим кофе и пирожным. Отвела взгляд на других медленно, чтобы не заподозрили, что меня задело их совместное времяпровождение, и улыбнулась рыжику. Спаситель появился рядом с моим столиком внезапно и ко времени.

— Привет! Ну, давай, познакомимся! — пригласила его кивком составить компанию.

Он не растерялся и вежливо ответил, успев плюхнуться на противоположный стул, загораживая обзор в зал.

— Меня Валд зовут. Я присматриваю за тобой, — выдержал паузу, дождался официанта, заказал себе кофе и круассан и спросил, — ты мазохистка? По всем вероятностям, ты должна была дома плакать в подушку, а ты?

И столько разочарования в голосе, внешне неподдельного, но угадывалась в нем толика веселья.

— А что произошло? Не дождался от меня мужик, что сама на него прыгну, так его проблемы. Я же не нарушаю контракт, нахожусь в поселке. По нему он не обязан хранить верность. Я и не настаивала. Так быстрее перебесится, удовлетворит свое эго и отпустит меня.

— Ты совсем ничего не понимаешь? Он же не отпустит тебя, — он вдруг стал серьезным, пропали смешинки в глазах.

— Почему? — не понимала ничего.

Заполучил меня и не берет то, что ему принадлежит, встречается с бывшей зачем-то. Мне кажется, или он и сам не знает, чего хочет? Рыжик расщедрился на пояснения. У этого тоже своя игра, а так хотелось встретить здесь хоть одного искреннего человека.

— Ты амина, к телу и влечению. Та, что не может подарить наследника. Второй ребенок тоже важен. Будет помощником и главным соратником. Один процент из ста, что ребенок унаследует дар. Ты пустая, а от нее будет хорошее сильное потомство. Он извернется, дождется, пока она родит, а потом отомстит. Ты же будешь рядом, он привяжет тебя навсегда. Чтобы снять существующую привязку, необходимо пройти свадебный обряд. Лишь тогда рождение ребенка завершит твою связь ненадолго. До тех пор, пока он вновь не привяжет. С каждым последующим ребенком связь слабнет, поэтому он остановится на одном. О большой семье, надеюсь, никогда не мечтала?

А я мечтала и о большой любви, и о большой семье. Бабушка как-то обмолвилась, что дети как раз будут одаренными. Дочка ведьмочкой, а мальчик магом, поэтому и настаивала, чтобы выбирала мужчину из их породы. А я артачилась, считая все блажью. Сама жила вдали от мистики и детям желала такого же. Что будет, если мой ребенок унаследует дар? Он меня не отпустит никогда. Так и буду прозябать всегда второй.

Рыжик смотрел на меня задумчиво, будто решая, добить известиями или нет.

— Зачем ты мне все это рассказываешь?

— Потому что она моя троюродная сестра, тетя просила объяснить тебе все. Не дело, когда рядом с законной женой находится амина. Пройдет полгода, сама решишь уйти, несмотря на связь. Она вдали ослабнет. Тебе долгое время будет тяжело без него, другие мужчины перестанут привлекать, но связь уйдет. Ты научишься жить без него, — он замолчал, словно прислушиваясь к чему-то, а потом подмигнул, — скажи, что ты хотела позлить его.

Вот еще! Но за спиной Валда неожиданно материализовался Михай. Оставил свою пассию, потому что ревнует меня? Рассмеяться бы, да встретившись взглядом с ним, ком в горле застрял. Сглотнула медленно, выпуская горечь. Что тебе нужно? Боль окутала сердце. Я не сдамся, выберусь из трясины, в которую меня загнал ты.

— Михай, какими судьбами? Давно не виделись. А твоя женщина как отпустила тебя, да еще к амине? — знала бы, какой ответ получу, промолчала бы.

— Живо домой. Я был снисходительным, давал время привыкнуть. Обнаженная на кровати ждешь, пока не приду, — холодный, отстраненный голос мужчин в гневе.

Совсем чужой мужчина. Родной и близкий, тот, кого стоит полюбить, никогда не обратится к своей женщине таким тоном. Так стоит ли бороться за него?

Медленно поднялась, не осмелившись скандалить. Рванула пакеты с покупками на себя и пошла вон, сдерживаясь с трудом, чтобы не побежать. Вылетела из кафе, притормозила, чтобы оценить свое состояние. Ноги подкашивались, навалилась стопудовая тяжесть, не донесут ведь.

Сейчас бы вызвать такси, но я побрела пешком, чтобы проветриться. Сделала глубокий вздох, выдохнула на счет три. Повторила пару раз, пока не почувствовала опустошение. Гнев отступил, я попробовала рассуждать рационально.

Он нарушил договор дважды, но свидетели не станут говорить против вожака. Надо выработать план, как собирать компромат, чтобы предъявить старейшинам, потому как надежда на мирное расставание сегодня ушла. Сбежать бы, чтобы осознал, как неправ. Но что будет потом? Металась, не зная, как выпутаться из паутины. Если претворять план в жизнь, то надо терпеть его приход и возможный гнев, но предварительно приготовить диктофон, он не сдержится и выскажет пару неприятных слов.

Добрела до дома в рекордные сроки. Кинула покупки в гостиной и поняла, что не смогу быть расчетливой, когда он затуманит разум. Все же сбежать! Выбежала из дома и побежала в глубину сада. Там где-то должна быть калитка, ведущая к морю. Ноги ломило от усталости, деревья становились все гуще. Я заблудилась, сбилась с ориентира.

Остановилась, чтобы перевести дух. Где-то именно в этой стороне видела местных, выходящих за территорию. Тогда и предположила, что они ходят здесь короткой тропой к морю. Сердце вновь заколотилось, потому что нервы сбоили. Сделала пару шагов вперед, обошла вставшее на пути дерево и очутилась на каменной возвышенности. Впереди было бескрайнее море.

За переживаниями не заметила, как повеяло его непередаваемым ароматом свежести. Он был ценен в жару и вызывал приступ правильности. Здесь верну равновесие. Вдохнула глубоко морской воздух и смогла осмотреться.

Я находилась на скале. Видимо, и берег принадлежит вожаку, так как никакого забора не пересекала. Подошла к самому краю, размышляя, где может быть спуск. Как-то же местные попадают на вот тот ухоженный пляж, видневшийся внизу.

Зависла, впитывая впечатления от открывшейся красоты. И почему сидела все эти дни дома? Давно надо было прогуляться в эту сторону.

Спуск нашелся рядом, пологий в виде ступенек. Они были широки для моего шага, но спускаться вниз по ним было удобней, чем по камням. Ветер усилился и сбивал шаг, но оно того стоило. Золотистый песок и ровный подход к воде. Не задумываясь, сняла великолепное платье, кинув в песок, и ринулась туда, где вода смоет все печали. Волны накатывали, унося от берега, а я трудилась в полсилы, гребя обратно. Но не торопилась, наслаждаясь минутами покоя.

Все вдруг стало нипочем. Жизненное кредо «что не делает нас слабыми, делает сильнее» вновь проснулось, напоминая о том, что переживать потерю мужчины легче. Отнесусь ко всему с долей иронии и исследователя. Проверю, насколько он уверовал в свою исключительность. Забавно будет щелкнуть его по носу, когда поймет, что не сможет удержать. Гребки приобрели силу. Я снова хотела жить в полную силу. Вспомнила о том, что тоже могу его использовать, беря от связи все, что причитается.

А рыжик был неправ в одном: ясность ума я сохраняю. Каким-то чудом сумела перекинуть часть связующих нитей на него. Он стал нуждаться во мне так же сильно, как и я. Смогу совсем избавиться, отринуть ненужное. И если рождение ребенка дает шанс на это, забеременею, утаив свое положение. Вот такие коварные планы мне нравятся больше. А то испугалась его приказа. Сегодня он недолго будет главным, напомню, что женщина умеет как отдавать себя, так и брать что-то взамен.

Долго наслаждалась морским бризом на берегу, разлегшись прямо на песке. Сегодня здесь не было никого, у домочадцев свои заботы. Вот бы знать, когда они посещают этот пляж, чтобы уловить момент тишины. У меня есть полгода на это.

Обратная дорога далась легче, уже наступали сумерки. Желудок вдруг вспомнил, что пора ужинать. Вот приняв душ, за вечерней трапезой и встречу его.

Но вечер подходил к своему логическому завершению, за окном наступала ночь, а Михай не спешил осуществлять свои угрозы. Что ж, встретить его сонной в замечательной пижамке тоже будет неплохо. Ее я прикупила, розовую с рюшами из шелка, состоящую из брючек и закрытой маечки, сегодня в магазине. Дорогая до ужаса, она привлекла мое внимание именно тем, что была удобной и не предназначенной для интимной стороны жизни.

Предвкушающе прикрыла глаза, уплывая в заветный сон. Будет тебе сюрприз, как заказывал. Несмотря на переживания, проведенный на пляже и в воде вечер принес спокойный сон.

Резко открыла глаза от нахлынувших ощущений. Острое наслаждение в контрасте с утренней прохладой заставили подскочить. Столкнулась с ним взглядом, темным и порочным, желающим моего повиновения, и поняла, что в этот момент его ничто не остановит. Он был готов взять то, что принадлежало ему.

Отпрыгнула к изголовью кровати, чтобы увеличить расстояние между нами, скидывая навеянное наваждение. То, что он вновь воздействовал на меня, приводило в замешательство. Чтобы снять привязку, он должен наоборот стремиться сократить воздействие даром, а Михай словно хотел привязать, кинул в меня толстые путы принуждения. Отскочила от них, пытаясь не выдать то, что вижу их.

Поторопилась напомнить о том, что он не должен так поступать.

— Разве вы не должны забыть о применении дара? Даже я чувствую их силу.

— Это хорошо. Пока не научишься покорности, буду принуждать, — сказал голосом повелителя, не терпящего неповиновения.

Меня порвало.

— Вы нарушили три пункта из договора, а я не так уж много и просила. Не обеспечили меня комфортными условиями проживания, пришлось напоминать через юристов, ткнув их носом. Не защитили от нападок своей экономки. Она наказана? Нет, по-прежнему мародерствует. Взгляните на результат их труда. В доме внешне чисто, а под кроватью паутина, на кухне в шкафах как была поломанная посуда, так и осталась. Или вы думали, что я сервиз просто от жира покупаю? Мне кушать не в чем, — не сомневалась, что он вовремя появлялся передо мной не спроста. Рыжик успевал ему доложить обо всем, — а где добровольное согласие на интим? Вы должны лишь вежливо предупредить о своем желании. Я не просила ухаживаний, но и оскорблять себя не позволю. Поэтому вон отсюда. Пока не докумекаешь, что со мной делать.

Выдохнула от усталости. Спич отнял последние силы. Если он не уйдет, закричу. Михай же прикрыл глаза и, открыв их, взглянул на меня по-новому. Он не осуждал, не кинулся, чтобы взять свое.

— Что, совсем все так плохо? И я совсем тебе не нравлюсь?

Рассмеялась истерично. Говорила тихо, всхлипывая от накативших вдруг слез обиды.

— Вы бы так со своей недоженой обращались, посмотрела бы на вас и последствия ее гнева. Я человек и требую лишь простого уважения. Если я вам так неприятна, то отпустите!

Он зарычал. Не надо было последнее упоминать, ведь уже почти дожала, а в его глазах даже вина промелькнула.

— Ты, ты… Должна слушаться и предоставить свое тело по договору.

— А я что? Вы же сами не требуете его, — перешла на "вы" к нему почти сразу и сейчас испытывала поистине неописуемое удовольствие от того, как перекосило. Не заслужил дружбы, так нечего и навязываться, но не смогла не предложить очередное примирение, — от вас зависит, как мы будем существовать все это время. Пока что предлагаю игнорировать друг друга. Если необходимо переспать и будет невтерпеж, то организуем встречу. Без вашей женщины. Третьей быть как-то уж совсем оскорбительно. Хотели сегодня привлечь внимание, можно было просто пригласить на свидание. А того, чтобы ожидала вас раздетой, не заслужили.

Он долго смотрел на меня, пытаясь что-то понять, но, видимо, не удалось.

— Ты не такая, словно ведьминская магия в тебе не исчезла совсем, а просто спит. Ты можешь сопротивляться, игнорировать мои приказы. Даже не у всех из клана получается.

Кажется, спалилась. Тайну о том, что мои силы заблокированы на время, мы с бабушкой берегли. Ведь это нарушение приказа главы ковена. Она тогда ласково мне читала историю о пареньке, которому силы пригодились, несмотря на видения. Он в нужный момент смог противостоять полчищам чудовищ и спасти свою деревню. И мне бы вспомнить заветное слово, которое вернет силу, но я не могла так поступить с ней. Необходима веская причина, чтобы оправдаться. Вот если забеременею, и ребенку потребуются все мои жизненные ресурсы, чтобы родиться, тогда да, применю. А сейчас переживу боль от невозможности открыться. Решила сказать ему полуправду.

— Я не была инициирована. Мне было пять лет, когда силу заблокировали. Нашей ведунье было видение о том, что я могу открыть печать и выпустить в мир разрушение. Была слишком мала, чтобы понимать что-то. Воспитывалась вдали от семьи. Живу обычной жизнью. Не бойтесь, сопротивляться вам не могу, но наблюдаю за собой как бы со стороны. Не вижу, но чувствую чужую силу. Всегда определяла тех, кто относится к братии потустороннего мира. Но вас проглядела. Так бы ни за что не поехала в морское путешествие и не купилась бы на белоснежную яхту.

— Хорошо, что чувствуешь. Мою силу, говоришь, можешь определить, тогда подчинись. Я сделаю все, чтобы ты смогла жить потом вдали без меня.

Не сдержалась в который раз, вскрикнув. Как он умудряется так выводить меня из себя.

— Ты солгал дважды. Я в курсе того, какую роль ты мне отвел. Мне претит мысль рожать, чтобы моего ребенка определили во второй сорт с рождения. Я буду рожать только тогда, когда буду уверена, что мое дитя сможет получить от жизни все.

Рычание сопровождалось действиями. Мужчина посчитал, что разговоров на сегодня хватит. Рывок вперед, и он незаметно подмял меня под себя, нависнув сверху. Выпущенные нити принуждения понеслись стремительно ко мне, обволакивая и подчиняя. Моя воля была сломлена одним мгновением. Из моего горла раздался чувственный вздох. Его руки накрыли полушария, чтобы сжать их, вызывая дрожь во всем теле.

— Ах!

— Вот так лучше. Запомни, женщина, ты моя, пока мне будет угодно.

Его слова потонули в страстном поцелуе, забирающем остатки разума. Я не думала, не могла разумно соображать, лишь отмечала как будто со стороны, что мое тело извивается, стремясь за его руками. Он приносил ему освобождение.

Копившаяся нерастраченная энергия не привела к срыву чудом, сейчас же она нашла выход. Мои руки облепили его плечи, упругие мышцы, приводящие в экстаз. Я слизывала выступившую влагу, чтобы закатить глаза от наслаждения. Мне нравилось в нем все: и красивый профиль, и прикрытые глаза с огромными ресницами, полные губы, которые дарили мне незабываемые впечатления. А как я реагировала на его безудержную грубость, нежность, рваные порывы и ритмические движения, становится стыдно…

В этом соитии не было ничего красивого. Лишь мгновения напоминали о том, что он мог оставаться человеком. Мужчина не сдерживал себя, клеймя и отбирая мою сущность, заставляя подчиняться раз за разом. Столько дара отправил в меня, что тот плескался в моих жилах, словно магма. Каждое его прикосновение отдавалось во мне костром, который он не торопился погасить.

Михай измывался над моим телом, доказывая, что владеет им полностью, изливаясь в меня, орошая своим семенем уже в который раз. Обнаженное тело не чувствовало холода. Были позабыты ночная прохлада и незажженный камин. Воздух накалился от нашей страсти, искрил и плавился вместе с нами.

Испытывала ли я боль от того, как он со мной поступает? Винила ли вновь за бездушность? Этот мужчина не оставил выбора ни мне, ни себе. Кто я такая, чтобы сопротивляться? Не знаю, насколько останется он опустошенным, я же уверена в себе, в том, что встану с колен.

Когда меня лишили дара из-за мифической возможности навредить миру, я никому не сказала, как мне было больно. Стать лишенцем намного больнее, если успел почувствовать свой дар. А я в тот год как раз стремилась угнаться за старшим братом и тайком осваивала простейшие заклинания. Знали ли мои родные, чего меня лишают? Почему не попытались довериться мне? А ведь даже подводный бог не смог сломить блок.

Мелькнули воспоминания тех серых недружелюбных нитей, которые окутали меня всю, чтобы подчинить. Если попытаюсь скинуть их хоть немного, то почувствую толику призрачной свободы от навязанной страсти, смогу вздохнуть свободней. Лишь бабушка была против лишения дара своей любимой внучки. Вот кто верил в меня, потому и оставила лазейку, которая, возможно, спасет мне жизнь.

Я не могу колдовать, видеть многое, но тонкий ручеек ведьминской сути проливается в пространстве, оставляя мне право не болеть и дольше прожить. Они не смогли раскачать мой блок насилием, не справился древний бог, но я знала заветное слово, которое поможет пережить этот ужас.

В голове всплывали картинки того, как бабушка повторяет мне.

«Шелест моря! Милая, запомни, твой дар — вода. Именно она вернет твой дар». Я всегда тянулась к ней, своей стихии. Вгляделась в каплю, стекающую по груди мужчины. Пусть она соленая, но тоже жидкость. Не надеялась полностью вернуть дар. Не было у меня для этого сил, а вот уменьшить чужое воздействие попробую. Шаг за шагом возвращала свое сознание из темной дремы, чтобы взять вверх над ним, чтобы выжить, питаясь ее силой. Пропускала тонкую живительную влагу сквозь пальцы, возвращаясь в реальность.

Это не радовало, но следовало не выдать себя, потому потерплю вдруг ставшие неприятными прикосновения, поддамся сейчас, чтобы потом выпутаться окончательно из давящих пут.

Он не замечал перемены и вовремя решил наградить за послушание. Его руки пытались наконец дать моему телу избавление. Вопреки своим чувства, поддалась на его уловку. Оргазм измученному телу необходим, потому тянемся за его горячей ладонью, принимаем нерадостную ласку.

Он накрыл клитор ладонью, впившись зубами в сосок, заставил потянуться за ним. Хотелось крикнуть, чтобы уже завершил начатое, не мучил больше меня, но я покорно приняла его в себя, пытаясь найти ту грань, что поможет справиться со всем самой.

Сквозь вымученный стон достигла слабого отклика, вызвав у мучителя недоумение. Но он пришел в себя быстро, продолжил вбиваться, вызывая слабые потуги моего тела следовать за ним. Он излился с рычанием и накрыл тяжелым телом мое обмякшее и безвольное. Сил ни пошевелиться, ни скинуть с себя его не было, потому отрешенно пыталась дождаться того момента, когда мужчина очнется от сладкой неги, которая вырубила его.

Тяжелое рванное дыхание Михая вторило моему обреченному. Инстинкты подсказывали замереть, отключиться и забыть об этих страшных минутах бессилья, но мое тело не имело сил справиться даже с этой простой задачей.

Отрешенно смотрела на то, как он приходит в себя, восстанавливает дыхание, скатывается с меня, не позаботившись и не прикрыв одеялом. А мог бы и сносить бренное тело невольной спутницы в ванную. Он одевался быстро, не позаботившись и о своей гигиене. Взглянул равнодушно, будто ничего не значу для него, и тихо вышел из комнаты, оставив одну переваривать произошедшее.

Сквозь хриплый кашель рассмеялась ему вслед. Это надо понимать, что на сегодня все завершилось? И он не придет ближайшие пару дней ко мне за своим? А как бы было хорошо, если бы он вновь забыл обо мне надолго. Могла бы успеть прийти в себя, подготовиться к такому повороту тщательней. Хотя кого я обманываю… К такому невозможно подготовиться. Такое невозможно предугадать.

Интересно, что надо сделать, чтобы он засунул свою жестокость куда подальше? Чтобы стал прежним хоть ненадолго? Так не пойдет, я переоценила свои силы, не смогу терпеть равнодушие из раза в раз. Что говорил рыжик? Надо забеременеть, и связь ненадолго исчезнет. Любовно погладила живот. Ведьмам, чтобы забеременеть, необходимо любить мужчину. Смогу ли я так, для дела полюбить на время?

Я чувствовала, как внутри движется кровеносный поток, как в окно бьется жаркий ветер с моря. Ощущала себя разбитой и в то же время наполненной ненавистью. Какая уж тут любовь? Но ведь в первый раз я сдалась с охотой. Там, в подводной пещере, отдалась с нахлынувшей любовью. Пусть навеянной и злой, но могла в тот день во мне зародиться искра жизни? Надежда затлела внутри, чтобы дать шанс на возрождение, запустить призрачную нить жизни бороться. Что я буду делать с этим, подумаю позже, а сейчас это было бы выходом для меня.

Но через некоторое время, почувствовав себя лучше, начав ощущать тело и боль в мышцах, поняла, что пуста. Да мне же придется напиться, чтобы принять желаемое за действительность. Одно радовало — мое тело научилось сопротивляться навязанному воздействию. Через пару недель смогу окончательно отстраняться от чужеродных нитей его дара. Но может понадобиться и все полгода, если вдруг не забеременею.

Как низко я опустилась, мечтаю понести, чтобы уйти от мужчины. Ребенок ни в чем не виноват. А я ведь буду любить именно его, ту крошку, что зародится во мне. И, может, именно эта любовь спасет от падения в бездну.

Как могла подумать, что ревную его? Нет, не люблю и не ревную. Он не заслуживает моих эмоций, даже таких, которые не украсят мой внутренний мир. Пусть только допустит ошибку, и я воспользуюсь ей, чтобы выпутаться из сложной ситуации, чтобы возродиться и продолжить жить без него.

Я засыпала так и не придя окончательно в себя, чтобы уже там дать внутренним резервам организма восстановиться. А завтра будет новый день и новая борьба, которая куда-то да приведет меня.