Шутка Хаоса

Глава 16 Ариакан. Долгожданный взрыв

Толпу охватила паника. Люди, опасаясь за жизнь, стремились покинуть ставшую вдруг опасной площадь, но оцепление из змееподобных существ не пропускало никого за ее пределы. Таков был приказ Мессира, и сорги стояли непоколебимой стеной, преграждая народу путь к спасению.

Окруженный высокими людьми, Ташин из-за собственного маленького роста не видел абсолютно ничего, что происходило на площади, не знал и того, что послужило причиной такому волнению.

Не видел он и как Йен попал в хитроумные сети Мессира, героический поступок эльфа и творящую чудеса Керон. Ташин не знал и о том, что Риз уже вступил в неравную схватку со стражниками осужденных.

— Что же там? — задавался вопросом юноша, так и не получив условного сигнала от Йена. Его, как и остальных, тоже ослепил яркий свет, но у этого сияния было мало общего с обещанной волшебником синей молнией. — А может я все-таки проморгал молнию, и этот свет ее последствие? — подумав так, Ташин не на шутку расстроился. — А так хотелось увидеть очередное заклинание Йена»…

Люди, словно обезумевшее стадо, метались из стороны в сторону, и невысокому Ташину стоило огромных трудов уворачиваться от каждого, кто так и норовил сбить его с ног.

Он никак не мог собраться с мыслями и решить, как ему поступить, но судя по волнению толпы, на площади явно что-то происходило. Но вот вопрос — что?

Юноша изначально встал на нужную позицию, готовясь в любой момент приступить к исполнению задуманного плана, но обезумевшая толпа оттеснила его далеко от пороховых бочек.

Ташина снова толкнули, и он ударился о деревянный столб, приспособленный под фонарь. Он вцепился в него мертвой хваткой, будто за последнюю надежду.

И тут его осенило!

Чтобы увидеть действия на площади, ему всего-то и надо, что взобраться на фонарь.

В какой-то момент он даже обрадовался своей сообразительности, но, решив не терять время, быстро вскарабкался на деревянный столб. Окинув беглым взглядом площадь, быстро оценил обстановку. Все пошло не совсем так, как они хотели, и его друзьям пришлось вступить в бой, а значит — его время настало!

Лишь бы не опоздать…

Он соскользнул со столба, ободрав ладони, и сразу же был сбит с ног толстяком с выпученными глазами и пеной на уголках рта.

— Чтоб вас всех, голодранцы! Развелись тут как тараканы, — не обращая больше внимания на Ташина, продолжил куда-то бежать, расталкивая всех, кто не освобождал вовремя дорогу.

Так и не дождавшись извинений, Ташин попытался подняться, но снова получил чьей-то пяткой по лицу и почувствовал привкус крови на губах.

Задача становилась поистине невыполнимой, но он не был бы собой, если бы так просто сдался, опустил руки, перестал бороться.

Улучшив момент, он поднялся и упрямо двинулся к помосту, сжимая в кармане увесистый мешочек с гномьим порохом.

Недалеко от лобного места стояли бочки с талью — их еще ночью доставили сюда люди Кхана — и все, что оставалось сделать, их поджечь.

Ища себе путь сквозь толпу, он сожалел, что рядом с ним нет Рэль, нет никого из товарищей. Полуэльфийка осталась заложницей в штабе сопротивления, гарантией того, что они сдержат данное слово и уничтожат черного мага.

Ташин чувствовал себя неуютно среди такого множества людей, однако же не падал духом. Он искренне верил, что друзья нуждаются в нем, как нуждается путник в глотке воды на раскаленных песках пустыни, и осознание этого вело его вперед, подстегивало, словно хлыст погонщика.

Но вот впереди замаячили пороховые бочки, стоящие возле ветхого деревянного здания. Оставалось лишь добраться до них.

Последние двадцать шагов показались ему непередаваемо трудными и бесконечно долгими. Наконец добравшись до бочек, Ташин выудил из кармана мешочек с порохом и улыбнулся, успев подумать, что в подобные авантюры еще не ввязывался.

«Интересно, как порох будет гореть — быстро или медленно? — думал юноша, пока рассыпал порох тонкой дорожкой. Длинный, извилистый шлейф тянулся от бочек до укрытия за углом, которое облюбовал для себя Ташин. Это место казалось ему более-менее безопасным. — Ну, что же, пора начинать».

Он вытащил из кармана огниво, но поджечь пороховую дорожку так и не успел.

— Что ты делаешь, маленький гаденыш? — за его спиной раздался скрипучий голос. — Что задумал?

Ташин резко обернулся и посмотрел на говорившего. Нельзя сказать, что это зрелище было приятным. В двух шагах от него стоял согнутый почти пополам человек, держа в руке увесистую палку. Один-единственный зуб торчал изо рта, полностью уродуя и без того лишенное всякой привлекательности лицо.

— Так что же ты делаешь? — снова повторил противный горбун и угрожающе навис над Ташином. — А ну, признавайся, мерзкий мальчишка!

«Это кто еще мерзкий», — подумалось Ташину.

Только этого сумасшедшего и не хватало на его голову.

— Иди своей дорогой, горбун, — Ташин сделал вид, что не заметил оскорблений. — Не мешай.

В глазах горбуна зажглась ярость. Слово «горбун» подействовало на него, как красная тряпка на быка. Размахнувшись, уродец ударил Ташина палкой по ребрам, и юноша согнулся, обхватив их руками. Но не успел он прийти в себя, как очередной удар пришелся по спине, заставив распластаться на земле.

— Горбун, говоришь? — проскрипел юродивый, хватая избитого юношу за волосы, при этом безжалостно встряхивая. — Горбун?!

— Ой! Ай! Ой! Отпусти, — закричал Ташин, не почувствовав под ногами опоры и по инерции лягнул обидчика ногой в живот. — Больно же…

Хватка ослабла, и Ташин упал на землю, с беспокойством ощупывая голову. Ему казалось, что уродец вырвал все его волосы, а они являлись для него наивысшей гордостью.

Убедившись, что с волосами все в порядке, он выпрямился и посмотрел на согнувшегося горбуна. Тот, шипя и отхаркиваясь, приближался, угрожающе держа в руке палку.

— Сначала я переломаю тебе хребет, жалкий ничтожный мальчишка, — пообещал он, прихрамывая и переваливаясь с ноги на ногу, что показалось юноше весьма забавным, — а потом растяну на дыбе и буду наслаждаться каждым криком, каждым стоном. Ты будешь молить о смерти, но я не дам тебе быстро умереть. Ты будешь мучиться так, как никто и никогда. А в конце, я отрежу твои уши. Зачем тебе уши, м?

Жестокая усмешка искривила рваные губы горбуна, в глазах притаилось безумство.

«Он явно сумасшедший», — пятясь, отметил про себя Ташин.

— Думаешь, я не знаю, кто ты? — прокаркал тем временем горбун, и его лицо перекосилось от злобы.

— Кто же? — пропищал Ташин, отчего-то вмиг теряя голос.

В горле першило, глаза застилали слезы. Время неумолимо уходило, не щадя никого и ничего.

Юродивый криво усмехнулся, смачно сплюнув ему под ноги.

— Ты один из тех, кто проник вчера в Ариакан, — произнес горбун, все так же ухмыляясь. Ты и твои спутники отчего-то нужны моему господину. Представь, как он отблагодарит своего преданного слугу, когда я доставлю тебя пред его очи, — в его глазах сверкнул алчущий блеск.

«Он знал, — пронеслась жуткая мысль в голове Ташина. — Он все знал и ждал нас».

Юноша бросил беглый взгляд на тонкий шлейф пороха. Если он не успеет — его друзья погибнут. Сейчас все зависит от него.

«Эх! Была — не была!»

Ташин упал на колени и чиркнул огнивом, пытаясь поджечь пороховую дорожку. С третьей попытки слабая искра все-таки попала на черные крупинки, но этого было достаточно. Огненная змейка, извиваясь и петляя, скрылась за поворотом, быстро прокладывая путь к пороховым бочонкам.

Все, что смог, он сделал.

«Получилось!» — мысленно ликовал он, когда раздался чудовищный взрыв. Земля содрогнулась. Снова занесший над головой Ташина палку горбун потерял равновесие и упал на юношу, придавив собой его тело.

Ветхое здание, не выдержавшее взрыв, разваливалось на части. Бревна посыпались вниз, хороня под собой бессознательное тело горбуна и Ташина, лишенного возможности пошевелиться.

***

Пламя устремилось вверх, чудовищный взрыв сотряс землю, образовывая трещины в старой брусчатке. Ближайшее к эпицентру здание рухнуло, хороня под собой часть соргов. Помост покосился, и Мессир, потеряв равновесие, отпустил нить ловушки.

Все шло прахом. Самоуверенность сыграла с ним злую шутку.

По магическому кокону быстро распространялись трещины, вскоре он и вовсе раскололся, выпустив из плена белого мага.

Кое-как удержавшись на ногах, старик вскинул посох и зашептал заклинание, ставя вокруг себя надежный барьер.

Еще не все потеряно.

Тем временем получивший свободу поднялся на ноги. Вид его был потрепанным: носом шла кровь, глаза запали — под ними пролегли черные круги, лицо осунулось и побледнело, словно обильно вымазанное известкой.

Руки Мессира двигались с быстротой играющего сложный пассаж менестреля. Грянул гулкий подземный гром. Земля затряслась в продолжительной судороге, площадь пересекла исполинская бездонная трещина, и из нее как тараканы ползли отвратительные твари. Здоровенные клыкастые псы, ни на что не похожие крылатые существа размером с собаку, огромные муравьи с подвижными челюстями и величиной с осла и существа чем-то напоминающие раков, только эти раки размером были с добрую корову. Вызванные из глубин бездонной Ямы, монстры целенаправленно двинулись к молодому волшебнику, давя и перекусывая пополам попадающихся на пути людей.

Люди пришли в еще большую панику. Те, кто имел неосторожность упасть, так и оставались лежать, задавленные обезумевшей толпой. Плач, стоны и проклятия перемешались, вторя друг другу и устремляясь в небеса, будто те могли или же хотели их услышать.

«Ну и что ты противопоставишь этому зверинцу, сопляк? — Мессир усмехнулся, наблюдая за движением рук соперника. — Ты — обречен, и это уже не изменить».

Самодовольный взгляд черного мага встретился с холодными глазами Йена. Мессир ожидал увидеть в них все — страх, обреченность, поражение, но никак не решимость.

«А мальчишка не трус», — посетила его неприятная мысль.

Йен заставил себя отбросить все посторонние мысли и целиком сосредоточиться на сложном заклинании. Он призывал стихию воздуха, и она откликнулась на призыв. Ветер обволакивал ладони, покалывал кончики пальцев, обретая форму черепов. Челюсти громко клацали в воздухе, злобно скалились черными провалами ртов, и, когда заклинание достигло апогея, Йен выпустил его на волю. Черепа с жадностью впились в тела чудовищ Ямы, оставляя рваные и резаные раны.

Йен засмеялся счастливо, легко и весело. Теперь он не сомневался в своих способностях, страх и неуверенность были вытиснуты осознанием собственного могущества.

Краем глаза он заметил, как Мессир вздрогнул и попятился.

— Боишься, черный маг? — ему почему-то показалось это безумно смешным.

Его враг что-то попытался ответить, но его рот открывался и закрывался совершенно беззвучно, как будто он резко утратил дар речи.

— Боишься, и правильно делаешь, — сообщил Йен черному магу. — Потому что я… ха-ха… собираюсь устроить такое светопреставление, коего мир прежде не видывал!

Черепа начали неумолимо расти, в пустых глазницах вспыхнуло желтое пламя.

— Умрите! — бросил Йен, охваченный все тем же пьянящим безумием, приводя чары в действие.

Создания, вызванные из Ямы, не кричали, однако их тела распадались: отваливались лапы и клешни, падая под все еще движущиеся конечности. Городская площадь в один миг покрылась отвратительным месивом гниющего мяса.

Расправившись со своими жертвами, черепа двинулись дальше, в толпу людей, алча свежей крови.

Заклинание дало сбой, почти вырвавшись из-под контроля. Несколько человек упали замертво, настигнутые ненасытными созданиями ветра.

— Назад! — выкрикнул Йен, вкладывая в этот короткий приказ всю силу воли, и черепа неохотно отступили, обратив пылающие глазницы к творцу.

«Веди нас, создатель, — раздался в сознании Йена хор бесплотных глоток, полный тоски и такой ненависти к тем, кто до сих пор жив, что маг содрогнулся. — Открой нам путь, мы непобедимы с тобой. Мы отомстим твоим врагам, уничтожим их всех, и они проклянут тот день, когда родились на свет»…

Маг молчал. Да и что он мог ответить? Сила, которой он владел, каким-то образом искажала все его заклинания, постоянно преподносила неприятные сюрпризы. Избавиться, срочно избавиться от этих духов, но сначала…

Белый маг указал пальцем на Мессира и черепа рванули к новой цели. Йен слышал, как трещит барьер его врага, видел, как один из черепов таки прорвался сквозь защиту и вцепился в грудь черного мага. Брызнула густая кровь, но Мессир все еще продолжал бороться, отчаянно цепляясь за жизнь. Крик старика потонул в яростном вое сотен глоток, и Мессир нанес последний удар.

На глазах Йена горели и лопались ветреные черепа и, вспыхивая в последний раз, гасли горящие злобой глазницы.

Старик упал на колени. Он вложил в истребляющие заклинание все силы, и их не осталось даже на барьер.

«Да как же ему удается такое?» — восхищенно подумал Йен.

Белый маг тяжело дышал. Ему сложно далось это заклинание, силы почти покинули чародея. Но на последний удар его хватит. Должно хватить!

Йен простер руку, словно собираясь покончить дело одним ударом.

— Пусть мне предстоит умереть, — хрипло произнес Мессир, — но и вы не спасете свою товарку. — Казнить их! — заверещал он, обращаясь к застывшему неподалеку палачу. Голос старика сорвался, превратившись в жалобный скрип.

— Терен-сот-вэк, — в ту же секунду выкрикнул Йен, и с его указательного пальца сорвалась яркая молния. В груди Мессира образовалась жженая дыра, являя на свет обугленные внутренности. Тело черного мага упало на помост, глаза застлала мутная поволока, лицо напоминало волчий оскал.

Йен покачнулся. Он потратил слишком много сил, но и враг был слишком силен, чтобы пытаться их сэкономить. По телу быстро распространялся холод — вместе с магией ушло и тепло. Так бывает всегда, когда маг тратит последний резерв и отдает часть самого себя, порой даже не замечая, что переступает за грань допустимого. Если бы не Сила — подарок кого-то неведомого, он был бы уже мертв, ибо твари, вызванные Мессиром из глубин Ямы, с легкостью могли разорвать его на мелкие части.

Голова закружилась, в глазах потемнело, ноги подкосились…

И он бы упал, не подхвати его надежные руки Риза.

***

Цета наблюдала за боем двух магов в каком-то странном оцепенении. На ее глазах за спиной Йена разверзлась пустота, из которой полезли невиданные твари, и один только вид их заставлял волосы на голове девушки шевелиться. Мелкая дрожь сотрясала все тело, лоб покрылся испариной. Монстры равнодушно уничтожали оказавшихся рядом людей, перекусывая пополам и отбрасывая в сторону. И это было по-настоящему ужасное зрелище, потому что целью их было не насытиться, а уничтожать просто так, без всяких причин.

Как такое возможно? В искреннем недоумении Цета продолжала смотреть на ползущих существ, отчаянно соображая, чем помочь магу.

А что, собственно, она может? Cтоя с петлей на шее, со связанными руками? Друзья рискнули всем, пытаясь вызволить её с эшафота. Но спасение одной жизни неожиданно превратилось в кровавую бойню — из-за Цеты умирали другие люди! Стоила ли ее жизнь такой цены? Нет, нет и еще раз — нет!

Но ведь она все еще жива, а значит, такова воля богов.

Ужасные существа подползли уже совсем близко к волшебнику, когда Йен привел-таки в действие уничтожающие заклинание. Нет, площадь не озарилась пламенем огнешаров, воздух не вспороли плети молний, земля не взрывалась и не хоронила чудовищ, — нет, их тела просто разлагались на части.

Из этого странного состояния ее вывел предсмертный крик Мессира:

— Казнить их!

Не приходилось сомневаться — старик решил отомстить перед смертью победителю. Палач оказался не из трусливых, иначе давно бы скрылся, спасая жизнь. Вместо этого он стоял, ожидая приказа, и это ожидание оказалось ненапрасным. Но дотянуться до рычага палач не успел.

Словно порыв ветра за его спиной появилась Рэль. Сверкнувший в ее руке ритуальный кинжал с легкостью вспорол горло палача. Брызнула густая и липкая кровь, обильно заливая помост. Тело рухнуло как подкошенное, словно травинка под косой равнодушного жнеца.

Рэль склонилась над поверженным, лениво вытирая об него лезвие кинжала. Капельки крови попали на лицо, испачкали бело-серебристые волосы, и теперь она приобрела поистине кровожадный вид.

— Фу, — она поморщилась и попыталась стереть чужую кровь рукавом. — И угораздило же так обмараться-то…

Затем взгляд полуэльфийки скользнул на Цету, и на тонких губах появилась кривая улыбка.

— Ты как? В порядке? — Рэль перешагнула через бездыханное тело палача, стараясь не наступить в лужу крови, и направилась к подавальщице. Кинжал, недавно лишивший жизни человека, теперь перерезал путы на руках Цеты.

Руки посинели и онемели. С горем пополам девушка стянула с шеи петлю и, найдя в себе силы кивнуть, умоляюще посмотрела на Рэль.

— Спаси его…

Горло пересохло и болело. Цета не узнала собственный голос.

— Разве я похожа на спасительницу всего и каждого? По-моему, на эту роль не нанималась, — недовольно произнесла полуэльфийка, однако же направилась к барду. — Ты вообще кто? Хотя не важно. Живи, я сегодня добрая, — и легким движением перерезала путы на его руках. — Ммм… сейчас что, модно лезть в петлю с личными музыкальными инструментами?

В ее глазах засветился лукавый огонек.

— С некоторых пор, — нашелся парень. Его губы дрогнули в легкой улыбке. — Спасибо.

— Благодари Цету, — нахмурилась Рэль и отвела глаза в сторону. — Если бы не она, я бы и пальцем не пошевелила.

— Не сомневаюсь, — снова улыбнулся бард. — Но все равно примите мою искреннюю благодарность. Если бы не вы — болтаться мне в петле и не видеть белого света, не чувствовать запах цветов, не бродить по зеленым лесам.

— Да ты еще и красноречив…

Она все-таки улыбнулась в ответ, но наткнулась на злой взгляд Йена. Он стоял, тяжело опираясь на посох и надежное плече Риза. Казалось, на лице его жили одни лишь глаза, в которых пылал гнев.

— Йен? — она приподняла одну бровь, пытаясь понять причины такого состояния. — Что-то случилось?

— Случилось, — хрипло прорычал чародей и отвернулся, внимательно вглядываясь в беснующуюся толпу.

Сорги плотно сжимали кольцо, сея все большую панику. Возле помоста невозможно было протолкнуться, а шансы покинуть площадь и вовсе отсутствовали.

Рэль закусила губу, силясь придумать выход. Ее взгляд проникал дальше сквозь плотные стены домов и видел отряд одетых в черную броню лучников, спешащих на помощь змеелюдам.

Надо срочно отсюда уходить, иначе их расстреляют первыми, потому что в толпе скоро станет намного безопаснее, чем здесь. Все, кто находится на помосте — отличная мишень. Стреляй — не хочу.

Йен исчерпал себя, он не сможет укрыть их щитом, а она… не может использовать божественную Силу. Пока не может.

Богиня Хаоса обвела взглядом спутников и остановилась на воине. В голове начал формироваться план.

— Ораторскими способностями обладаешь? — с надеждой покосилась на Риза.

— Нет…

— Тогда подыграешь мне.

— Что ты задумала?

— Заткнись, Риз, — потеряла терпение Рэль. — Если хочешь и дальше влачить свое жалкое существование, делай то, что тебе говорят! — затем обратилась к волшебнику. — Йен? Я знаю, что ты выжат как лимон, но в этот раз без тебя не обойтись. Сможешь усилить мой голос, чтобы каждый на площади его услышал?

— Постараюсь, — и маг начал шептать заклинание. — Готово. Начинай…

— Жители Ариакана! Посмотрите, кто перед вами! Кто угрожает вам копьем и мечом? Верные слуги Тьмы! Что они хотят? Я отвечу вам: убить. Убить, уничтожить каждого из вас! Но разве у вас нет рук, доблестный народ, дабы воспрепятствовать этому? Разве вы в чем-то виноваты? Разве вы гневили богов, чтобы терпеть боль, гнет и унижения? Нет! Так в чем же ваша вина, и за что вас хотят убить? — толпа умолкла. Люди начали оборачиваться к помосту и внимательно прислушиваться. — Идите за воином, пришедшим из Серила, — Рэль положила руку на плечо Риза, — и покажите этим выродкам, чего стоит ваша жизнь, ваша свобода! Идете? Нет? Или позволите им устроить из вас кровавый фарш? Мессир мертв, и сегодня они не отступят, не остановятся, пойдут до конца, уничтожат каждого! Каждого ребенка, каждого старика! Вы этого хотите? Идите за рыцарем, и я тоже последую за ним, храбрые ариаканцы! Решайте, но решайте быстро! — и тихо прорычала, чтобы услышать мог только Риз: — Подними свой меч, олух…

Воин обнажил клинок. Притихшая толпа снова загудела, но уже не от отчаяния и безысходности, а одобрительными выкриками. Кто-то скандировал имя Риза. Люди были готовы драться до последнего вздоха, до последней капли крови.

— Что ты застыл? — прошипела полуэльфийка. — Не теряй момент! Веди их в бой!

Риз сомневался всего секунду и с криком: «за мной!» бросился на врага. Толпа, словно бушующая волна, последовала за воином.

Рэль удовлетворенно усмехнулась. Это ж надо — собрать все в кучу. Но на это и был расчет. Как воздействовать на испуганную толпу? Испугать еще сильнее и сразу предложить альтернативу. Смерть или шанс на жизнь — выбор очевиден.

Легко придумать великие и справедливые цели, но народ должен кто-то вести. За ней они не пойдут, да и кто бы пошел за обычной хрупкой девчонкой? А вот Риз — совсем другое дело. Могучий воин, умеющий держать в руках меч, стал безупречным претендентом на лидера. В горячке никто и думать не станет, что он чужак, не особо блещущий умом. Сейчас они рады, что им предоставили выбор и посулили свободу — на том и сыграем!

— Здесь оставаться нельзя, — Рэль обернулась к спутникам. — Придется смешаться с толпой, — затем ее взгляд перекочевал на бледное лицо Йена. — Идти сможешь?

Он отрицательно качнул головой.

— Идите. Догоню позже.

— Нет, так не пойдет, — поднырнув под плечо мага и обхватив его за талию, поторопила: — Скорее, скорее. С минуты на минуту здесь станет совсем жарко!

***

Рэн шел по кривой улочке к городской площади, когда до него донесся отголосок взрыва. Гном прибавил шагу и, свернув в переулок, чуть не врезался в улепетывающего со всех ног мужчину.

«Видно, все пишло не по плану, тико головы положат, — подумалось ему с горькой печалью. — А я то надеялся, шо у них все зробытся»…

Дым от взрыва почти рассеялся, оставив лишь прозрачную сизую дымку. Бочки были взорваны, ближайшее к ним здание развалено по бревнышкам, занимался пожар. Сорги плотным кольцом сгоняли народ в кучу, выставив вперед пики. Самого Мессира нигде не было видно.

«Или все ж таки зробылось, — все еще не верил гном. — Но где ж тоди люди Лютого? Самое время цем хлопцам объявиться»…

Его привлек слабый стон из-под ближайшего бревна.

Огненный Молот остановился, прищурился, силясь разглядеть хоть что-нибудь сквозь сизую дымку.

«Видно, причудилось», — подумал гном и уже махнул рукой, как снова услышал стон.

Он подошел ближе и разглядел выглядывающую из-под бревна руку. Рукав зеленой куртки был хорошо знаком гному.

Рэн с легкостью откинул бревна в сторону — руки горного жителя привычны к подобным тяжестям, — и обнаружил под ними не только Ташина, но и мертвого горбуна. Тело юродивого спасло мальчишке жизнь, но тот так и оставался без сознания, изредка постанывая в забытье. Из ушей парня текла кровь, и Рэн понял, что он совсем в плохом состоянии.

— Ну-ка, давай-ка чуть приподнимемся, — гном аккуратно потянул раненного за куртку. Из кармана Ташина выскользнул странный зеленый кристалл. — Шось таке?

Рэн протянул руку к упавшему минералу, но сразу отдернул — кристалл обжигал, словно пламя кузнечного горна. Усмехнувшись в бороду, гном тихо прошептал:

— Бородой клянусь — да ты счастливчик! Звезды светят тебе скопом!

Он накрыл ладонью Ташина зеленый минерал и зажмурился от яркого пульсирующего света.