Шутка Хаоса

Глава 29 Пустошь. Решение Арена

Странно на сколько разительно изменился чародей с тех пор как покинул Белую Башню и ухаживал за больными чумой, с тех пор, как сжалившись над золотой драконессой, бесстрашно спустился в овраг, чтобы ее излечить. Сейчас в его сердце не осталось почти ничего, что напоминало бы о былой доброте и милосердии.

Йен с внезапно режущей ясностью ощутил себя совершенно иным человеком… да и человеком ли?

Душа — странная вещь. Есть лишь тогда, когда болит. Иначе ее нет вовсе. И «человека» нет. Рэль оставила в его душе глубокую рану, и лишь боль все еще удерживала мага над пропастью, не позволяя полностью окунуться во мрак.

Сейчас он лечил гнома не потому что этого требовало сострадание, а потому что хотел доказать всем находящимся здесь, что богам совершенно наплевать на смертных. Чем было продиктовано это желание, Йен не знал. Да и не хотел знать. Внутри все переворачивалось от злости, трясло от нерастраченной энергии.

Лечить подземного жителя не хотелось. Глядя в совсем незнакомое бородатое лицо, ему отчетливо вспоминалось другое — лицо Рена, чья прихоть чуть не отправила его, Йена, за Грань. А ведь он действительно чуть не умер…

Когда-то, кажется, совсем давно умирающая от чумы старуха предрекла ему безрадостный исход. Наверное, она уже обрела покой за Гранью. Тогда слова нищенки: «Тебя поглотит тьма», показались магу безумными, но теперь он считал их пророческими. Йен все чаще осознавал, что предложение Медегмы присоединиться к ней уже не вызывало в нем ярого противоречия. Напротив какая-то частичка сознания тянулась к тьме, к той Силе и знаниям, что могла дать только темная богиня.

Но сейчас надо сосредоточиться на умирающем гноме…

Постаравшись выкинуть все посторонние мысли из головы, он тихо произнес слова заклинания. Снова, как и тогда в достопамятном Карпенском болоте Сила заструилась сплошным потоком, растрачиваясь почем зря. Но, так или иначе, делала свое дело — кровь останавливалась, раны быстро стягивались и вот уже на их месте стали образовываться уродливые розовые шрамы — от них никуда не денешься. Они так и останутся для подземного жителя вечным напоминанием о неравном бое.

Дыхание гнома стало размеренным, более глубоким и Йен понял, что жизни подземного жителя уже ничего не угрожает.

— Все что мог я сделал, — Йен медленно поднялся и почувствовал сильнейшее головокружение. Все-таки он сам еще не до конца оправился от действия яда. — Теперь ему необходим покой и целебный отвар. Разведите огонь.

Сухих веток в округе нашлось немного, но маг не стал использовать чары для разжигания костра, опасаясь использовать Силу в таком состоянии. Как бы самому не отправиться за Грань.

Огонь получился слабым, но все-таки магу удалось вскипятить на нем котелок с водой и бросить в него лечебные травы. От варева исходил неприятный запах, да и на вкус оно было немногим лучше содержимого помойной ямы.

Гнома оттащили подальше от зловонных туш. После приема отвара он снова провалился в забытье, но это был целебный сон. Йен знал, что после него гном будет чувствовать себя намного лучше.

Путники расселись вокруг догорающего костра, перекусили и начали обсуждать предстоящий путь. Лориэль уже близко, а значит и осаждающее его войско тоже не за горами. Но как пройти мимо плотного кольца темной армии? Снова попробовать отвести воинам глаза? Недавний опыт подсказывал, что это не всегда действенно. Конечно, ночью тени не будут заметны, но кто поручится, что среди осаждающей армии не найдется опытного мага способного почувствовать чужое колдовство? Вот бы достичь таких высот, чтобы скрывать в нужный момент эманации своей волшбы от посторонних…

— Если он смог пройти через посты темной армии, то, безусловно, сможет привести нас к Лориэлю.

Предположение Эрвина вернуло Йена к действительности. Прав эльф и стоит попробовать, вот только вряд ли подземный житель исполнится желанием показать безопасный путь незнакомым и, что уж там говорить, подозрительным путникам к родным горам. К тому же, если он изгой, то и золото не поспособствует его благосклонности.

— Во всяком случае, стоит попробовать, — перебил начинающий разгораться спор маг. — Если не помогут уговоры и золото, то всегда можно прибегнуть к магии и развязать гному язык по средствам внушения.

— Надеюсь, до этого не дойдет, — поморщился эльф. Ему, как и всем присутствующим, эта идея не особо нравилась.

— Я тоже на это надеюсь, — кивнул Йен.

Они расположились на ночлег, разбив небольшой шатер, взятый в Ариакане. Пусть, он не особо спасал от холода, зато неплохо защищал от ветра. Спящего гнома тоже перенесли под полог. Раненый так и не проснулся, находясь в плену сновидений от действия отвара.

Йен остался сидеть на свежем воздухе. Сон отчего-то не шел. Маг задумчиво смотрел на ночное небо. Лун сегодня не было, зато созвездия богов отчетливо полыхали сквозь редкие облака. Йен невольно засмотрелся на перевернутую пентаграмму богини хаоса. Она вспыхнула ярким холодным светом и погасла, оставив после себя на темном небе пустое место.

В груди разлилась давящая пустота, словно из мира исчезло что-то важное для него и дорогое. Маг не знал, откуда взялось это чувство, но оно с каждым мигом становилось сильней.

***

Арен очнулся от цепкого сна, и какое-то время пытался понять, где находится. Вокруг было темно, рядом кто-то сопел. Сознание со всем свойственным ему воображением рисовало неведомого зверя готового в любой момент напасть и растерзать былого главнокомандующего на части.

Память тоже возвращалась, но какими-то отрывками. Вот вспомнилось угрожающее рычание рассков, обступивших его со всех сторон. Его желание подороже продать свою жизнь и отчаянный бой. Рыжеволосая девушка в белом одеянии, склонившаяся над ним и что-то шепчущая — слов не разобрать. Затем пришло воспоминание о нереальном серебристом свете, исходившем от человека, чье лицо Арен так и не смог разглядеть.

Сопящее существо затихло и в тишине раздалось шуршание, а потом и вовсе неразборчивое бормотание. Лицо гнома зарделось от стыда. Рядом не было зверя, лишь люди, что вчера спасли ему жизнь.

Он вытер пот со лба, затем слегка приподнял голову — ему хотелось пить. Но боль, вызванная столь простым движением, снова ввергла его в бессознательное состояние.

— Не пора ли вам проснуться? — знакомый женский голос прорвал туманную пелену.

Арен широко распахнул веки и сразу же зажмурился: дневной свет резал глаза.

— Не бойтесь, уж тусклый свет не сможет убить вас, раз это не удалось целой стае рассков, — в голосе послышались веселые нотки.

Гном осторожно приоткрыл глаза и увидел рядом с собой рыжеволосую девушку. Вода, поданная ее заботливой рукой, прояснила сознание.

— Миледи, вы спасли мне жизнь? — Собственный голос напугал Арена, он походил на карканье.

— И как это вы догадались?! — На лице девушки снова появилась улыбка, но вскоре исчезла. — На самом деле вас спас Йен, — но видя непонимающий взгляд гнома, пояснила: — Белый маг. А я не миледи, а посвященная Самаэля. Но называйте меня просто — Керон.

— Арен, — представился он, решив пока не упоминать, что некогда был главнокомандующим подземного царства.

Гном попытался припомнить, что он вообще знал о магах. В Лориэле их не было. Возможно, именно поэтому царь пригрел возле себя Лиассина.

Главнокомандующий знал, что на необъятных просторах Тэрна возвышались шесть независимых друг от друга башен, каждая из которых имела свой цвет и принадлежала колдовскому ордену.

Белый Орден, к которому принадлежал спасший ему жизнь чародей, был основан в честь светоносного Самаэля и каждый маг, закончивший в нем обучение, навечно давал клятву использовать свою Силу только во благо и никогда во зло.

Красный Орден был создан так же, как и Белый, но его члены поклонялись Данрену — богу Равновесия, и каждый из них был призван поддерживать шаткий баланс между Светом и Тьмой. Задачка в данный момент весьма хлопотная, если учесть, что чаши весов неумолимо склоняются на темную сторону. В Красной Башне мог обучаться любой желающий, и она всегда оставалась открытой и приветливой к тем, кто решил навечно связать свою судьбу с Законом Равновесия.

Серая Башня из века в век оставалась закрытой для чужих глаз, находясь под покровительством Синдерэль — богини хаоса — и под непроницаемой завесой тайны. Никто и никогда не видел ни одного серого адепта, и посему в народе о ней плели отчаянные небылицы. Болтали о том, что якобы все адепты Серого Ордена бестелесны, что во время своих мерзких ритуалов приносят богине человеческие жертвы, что эпидемия чумы — это их и только их рук дело. Да, люди таковы, и когда им что-то доподлинно неизвестно, то у них сразу включается воображение, даже у тех, в ком отродясь фантазии не бывало. Серая Башня жила своей, отдельной от всего мира жизнью, что навечно сделало ее зловещей и пугающей в глазах многотысячной толпы.

Синяя Башня — средоточие божественной длани Белигмы, богини исцеления, — напротив, имела хорошую репутацию, так как из нее выходили непревзойденные целители.

Была еще и Зеленая Башня, за высокими стенами которой часто можно было встретить эльфов, преисполнившихся желанием проникнуть в тайные знания магии Природы. Сей Орден поклонялся Сориану — пятому богу, и находился на границах вечнозеленого Саренда.

Далеко, за пределами Снежной Империи, возвышалась последняя, шестая Башня, посвященная Медегме, богине тьмы. Некоторые смельчаки, которые случайно оказывались в ее окрестностях, рассказывали потом, что чувствовали невесть откуда нахлынувший ужас и чувство безысходности. Здесь и без чрезмерного воображения все казалось ясным — черный цвет Башни говорил сам за себя. И правы люди. Не стоит далеко ходить — Лиассин еще тот мерзавец не гнушающийся ничем, чтобы достичь своей цели. Как лихо он настроил подгорного правителя против единственного гнома, к которому тот прислушивался и который вполне был способен поднять восстание. Все предугадал. Все продумал.

При воспоминании о черном маге Арен снова почувствовал всепоглощающую ненависть и в сотый раз пожалел, что отказался от убийства колдуна, когда представлялась такая возможность.

Гном осмотрелся вокруг. Он находился в небольшом шатре, лежанкой ему служил тонкий настил из хвороста. Кроме него и девушки здесь никого не было.

— Что со мной случилось?

Девушка нахмурилась.

— Вы действительно ничего не помните?

— Смутно, — ответил Арен и попытался подняться. Это снова причинило боль во всем теле. — Отдельные моменты, отрывки.

— Мы нашли вас без сознания истекающего кровью среди дюжины мертвых рассков, — девушка нахмурилась. — Все это время вы были в полусознательном состоянии. Просто удивительно как у вас кости остались целы. Ведь известно, что булава на хвосте расска может одним ударом раздробить кость. Правда, ваше тело все сплошь в синяках и ссадинах.

— Да, все тело жуть как болит, но терпеть можно.

— Еще бы! Скажите, вы всегда такой везучий?

Арен улыбнулся, но улыбка вышла жалкой и неестественной.

— Как вы оказались один на Пустоши? — было видно, что девушка аккуратно подбирает слова, вот только гном не понимал — зачем?

— Я изгнанник, — вздохнул он и отвел взгляд в сторону.

По телу снова разлилась слабость. Не говоря ни слова, Керон вышла из шатра, но вскоре вернулась, принеся с собой отвратительно пахнущую жидкость. Гном подозрительно покосился на железную кружку.

— Это лечебный отвар, — она слегка улыбнулась. — Ну же, выпейте, и вскоре вам полегчает.

Арен приподнялся на локте и сделал несколько глотков. Вкус отвара был едва ли не хуже, чем его запах. Вскоре он почувствовал сонливость, веки отяжелели и он провалился в сон.

***

Перед гномом стоял Лиассин. Издевательская усмешка на губах мага делала изуродованное лицо хищным. Он протянул к Арену обожженную руку, но тот час исчез. Теперь гном стоял среди давно мертвых людей. Прокаженные улыбались безгубыми ртами. Незнакомая женщина, умершая когда-то от чумы, хотела дотронуться до его руки. С ужасом он отпрянул.

Гном проснулся весь в поту. Судя по тусклому свету, проникающему в шатер, он понял — уже вечереет. Арен вздохнул с облегчением.

После увиденного во сне спать уже не хотелось. Никогда прежде сновидения не вызывали у Арена такого ощущения реальности происходящего. К тому же он почувствовал зверский голод.

Встряхнув с себя кошмар сна, Арен встал и начал обдумывать свое положение. Его спасли незнакомые люди, но что они сами забыли в пустынной земле? Здесь нет ничего, кроме рыщущих рассков да стервятников. Возможно, они идут к Лориэлю, но зачем? Что им могло понадобиться в осажденном городе гномов?

Арен чувствовал себя намного лучше. Силы быстро возвращались к нему, боль почти не напоминала о себе и во всем этом была заслуга дурно пахнущего отвара.

Гном вышел из шатра. В сумерках горел костер, возле которого сидели люди. Керон, заметив его, махнула рукой приглашая присоединиться к компании. Он нерешительно приблизился и сел возле пылающего огня, стараясь незаметно рассмотреть своих спасителей.

Керон протянула ему кусок хлеба и сыра. Отказываться от людских щедрот гном не стал — желудок отчаянно требовал пищи. Он с благодарностью принял еду и, насытившись, запил обычной водой.

— Ну, рассказывай, — маг выжидательно уставился на гнома. — То, что ты изгой уже известно, но это нам мало о чем говорит.

Гном обвел подозрительным взглядом компанию. Им-то какое дело?

— А сами-то вы кто? И что забыли в окрестностях Лориэля?

Путники переглянулись, и в разговор вмешался эльф:

— Невежливо отвечать вопросом на вопрос.

Некоторое время гном упрямо молчал, а потом махнул на все рукой. Все-таки они спасли ему жизнь и заслуживают его доверия. Его история все равно не является особой тайной.

— А что тут рассказывать? — Арен небрежно пожал плечами. — Я мешал черному магу, и он оклеветал меня. Таким образом, я был лишен должности, объявлен предателем и заключен в темницу. Бежать помог старый друг. Вот и вся моя история.

— Черный маг в Лориэле? — удивление Керон было неподдельным. — Как так получилось? Как вы это допустили?!

— Он явился как посланец от Повелителя Ночи и Эосин принял его, — гном горько усмехнулся. — Меня на тот момент не оказалось рядом. Я не смог воспрепятствовать их встрече. Когда же вернулся, то заметил, как разительно изменился царь. Черный маг так и остался при дворе, отравляя сознание Эосина. Внушая ему свои мысли.

— Н-да уж, весело у вас, — равнодушно произнес волшебник. — Хоть ты многое и утаил, например — свою должность. Сомневаюсь я, что черному колдуну мог стать поперек горла обычный гном, но лжи в твоих словах не было.

— Теперь ответьте вы — зачем идете в Лориэль? Вокруг подземного царства расположилась осаждающая армия. Вам не пройти.

— Поэтому нам нужна твоя помощь, — желтые немигающие глаза впились в гнома, отчего ему стало не по себе.

Арену не нравился маг хоть тот и носил белую мантию. Было в нем что-то темное.

***

Они шли мимо бьющей в каменной теснине горной реки. Западный порывистый ветер гнал клочковатые облака, открывая в них синие бездонные окна. Обычно такой ветер приносит в горы непогоду и Арен это прекрасно знал, но надеялся, что успеет провести маленький отряд к Лориэлю.

Всю дорогу он тешил себя мыслью, что посвященная все-таки сумеет открыть глаза Эосину. Возможно ее слова и свиток из Серила затронут сердце царя и он прогонит черного мага из подземного царства.

Вести маленький отряд к главным воротам бессмысленно — возле них стоит войско Медегмы. Остается лишь показать чужакам тайный проход, через который он при помощи друга смог покинуть Лориэль, когда бежал из темницы. Иногда в его голову закрадывались подозрения и не мудрено, так как он совершенно не знал эту компанию и не мог полностью ей доверять. Всю дорогу он присматривался к чужеземцам, но пока не замечал в них ничего подозрительного. Разве только что-то в маге его настораживало, но гном сбрасывал это чувство на свой горький опыт общения с чародеями.

За ним следом шагали обычные люди — уставшие от долгого странствования в грязных и изношенных вещах. Свою скудную провизию они делили с ним поровну и относились к Арену вполне добродушно. В конце концов, они спасли ему жизнь.

Склоны гор покрывали остроконечные пихты. Ветер срывал с них иголки и кружил в воздушном вальсе, выстилая под ногами шуршащий ковер. До слуха доносился легкий шум перекатов горной реки. Вскоре глазам путников как-то неожиданно открылись скалистые бастионы Лориэля.

Они миновали место слияния двух рек. Тропа углубилась в узкое поросшее хвойным лесом ущелье, и начался крутой подъем.

Постепенно ущелье сузилось, стискивая реку высокими заросшими кустарниками и покрытыми мхом скалами. Шум водопадов заполнил теснину. Подъем становился все круче, и путникам казалось, что ему нет конца.

На землю опустились сумерки. Горы начинали заполняться ночными звуками. Раздался топот быстро приближающегося какого-то большого существа. Путники неотрывно всматривались в сторону надвигающейся опасности. Посох мага вспыхнул, залив все вокруг ярким светом. Зверь остановился и резко отпрянув, скрылся за редкими стволами пихт.

— Всего лишь медведь, — облегченно выдохнул Риз и убрал руку с эфеса.

— Всего лишь медведь? — ворчливо переспросил Арен. — Да эти звери самые опасные хищники в этих горах, но разве что расски пострашнее будут. Нам повезло, что с нами маг.

Дальнейший путь был недолгим. Шедший впереди отряда гном остановился и сильно надавил на поросший мхом камень. В тот же миг стена в скале отодвинулась, и перед путниками образовался узкий проход.

— Здесь наши пути разойдутся, — тихо произнес Арен и отступил в сторону.

— Разве ты не с нами? — удивился Ташин, пытаясь украдкой рассмотреть, что же ждет его внутри подземного царства. — А как же мы найдем дорогу?

— Идите все время прямо никуда не сворачивайте, и коридор приведет вас к дворцу Эосина.

Не говоря больше ни слова, Арен развернулся и зашагал в обратном направлении. Путники молча вступили под своды Лориэля.

Их встретил низкий коридор, гладкие стены и гулкое эхо. Тьму прорезал яркий свет от посоха Йена. Узкая лестница врезалась вглубь скалы. Стертые ступени вели все глубже, своды сделались совсем низкими, и путникам пришлось согнуться в три погибели. Они шли все дальше и через какое-то время наткнулись на дверь. Но за ней не оказалось еще одного коридора — путники вступили в сердце Лориэля с высокими арочными потолками и гладкими плитами на полу. На стенах горели чадящие факелы.

Взад-вперед то и дело сновали гномы. Иногда они подозрительно косились на чужаков, но не останавливаясь, проходили мимо.

Перед ними возвышался дворец, от которого в разные стороны расходились широкие и узкие каменные мосты. Возле ворот дворца стояла стража.

Риз скептически нахмурился, но ничего не сказал. Зря, что ли они проделали весь этот путь?

— Ну, готовы? — Керон с трудом сдерживала нетерпение. — Тогда пошли.

И они пошли и даже спокойно прошли мост над пропастью, но на подступе к дворцу их остановила стража, преградив дорогу обоюдоострыми секирами.