Схватка спецслужб, или Где решаются судьбы мира

Глава 23

На табло, размещенном на столе секретаря ЦК Архимандритова, зажглась информация, что прибыл Румянцов. Нажав кнопку, Арсений Алексеевич сказал кому-то невидимому: «Пусть войдет».

Не прошло и секунды, как в кабинет вошел стройный, подтянутый мужчина в изящном дорогом костюме. Румянцев всегда являлся на доклад внутренне собранным; на сей раз он вошел собранным и ликующим. Его внутреннее — но ничем не проявленное внешне! — состояние было состоянием Сизифа, вкатывающего, наконец, камень на самую вершину горы. Он чуял близость победы и, если б мог, заржал бы, как боевой жеребец в приливе торжествующего энтузиазма.

Арсений Алексеевич начал снисходительно и почти по-отечески, с задушевной расстановкой растягивая короткие фразы:

— Ты хорошо потрудился, тебя бы твои предки оценили. А вот мне хочется спросить: ты не устал, мой мальчик? Может, ты нуждаешься в отдыхе?

Кавторанг молчал. Хотя он работает под началом босса всего несколько лет, и срок этот вовсе невелик, главное — он смог выжить и кое-что понять. Хотя бы то, что пока все сказанное руководителем не имеет никакого значения. Оттого молча ждал, что будет дальше.

— Ты хорошо поработал. Может, тебе следует отдохнуть? — повторил свой вопрос Архимандритов.

Кавторанг молчал…

— Я вот что вспомнил. Твою поездку в Штаты. Прошли месяцы, а мы тебя никак не отметили.

Румянцов смолчал и на сей раз. Если это не кураж, значит, как-то объяснится. То ли важна была та встреча и передача алмаза давнему другу босса Дэвиду Бросману, то ли важны дела, которые Румянцов проворачивал попутно…

Арсений Алексеевич и в этих апартаментах выглядел настоящим хозяином. Словно он — одним своим присутствием — «подгонял» дом под себя, заставляя служить своему вкусу все, начиная от штор, гобеленов и напольных ваз до искусно замаскированных в тяжелую драпировку подслушивающих устройств и видеоаппаратуры. Иван Михайлович Румянцов, приглашенный на этот раз в Румянцовский дворец, благодаря пожеланиям босса сохраненный в одном из переулков Первопрестольной в изумительном состоянии, не усмотрел подвоха; возможно, его и не было. Предки кавторанга Румянцова не имели никакого отношения к тем Румянцовым, которые жили в сем строении…

Архимандритов, имевший в своем распоряжении несколько чудесных дворцов, напоминавших о великой эпохе, уничтоженной легионами красных бесов, никогда бы не согласился работать в отстроенном советскими тружениками современном здании. Новая советская архитектура его не грела и не вдохновляла. Хотя, надо отдать должное, именно этот кабинет в Румянцовском дворце был переоборудован под современный модерн. Все остальное — белое пространство, канделябры и различные архитектурные штучки, выкрашенные в кремовый и золотистые цвета, — оставалось почти таким, как было во времена генерал-фельдмаршала графа Румянцова, внебрачного сына Петра I от графини Марии Александровны Румянцовой, урожденной Матвеевой, а сын его, внук Петра Великого, был губернатором Гомеля (о чем советским людям знать не полагалось). Арсений Ааронович Архимандритов получил государство с богатым историческим приданым; и с тех пор он оставался хранителем тайн Российской империи, используя каждый козырь в искусной борьбе со своими партнерами из тайного Мирового правительства.

— Я ознакомился с тем, что ты сделал, — обратился Арсений Алексеевич к референту, когда они сели за стол. — Из твоего доклада по разведке Ларичева кое-что стоит внимания.

Благодаря своей агентуре и, конечно же, далеко не тщетным усилиям пребывавшей в Анголе в должности торгового представителя торгпредства СССР жены главного военного советника Равенских Сусанны Игоревны, вступившей в любовную связь с начальником разведуправления полковником Ларичевым, кавторанг смог отследить все, чем занимается группа разведки на территории африканской страны. Й, как всегда, получая ту или иную информацию, Румянцов, сам искусный мастер дезинформации, обязательно перепроверял сведения.

За время обучения ангольцев премудростям ведения войны подразделениями спецназначения им дважды пришлось участвовать в боевых операциях. В одну из ночей была осуществлена, и об этом докладывал Румянцов, операция по ослеплению радиолокационных станций, которыми были оснащены мятежники. Затем по радиолокационным установкам был осуществлен мощный залп переносных ракетных комплексов и одновременно высажены 30 диверсионных групп, имевших разные задачи и разный состав.

В другой раз, также ночью, осуществлялась выброска диверсионных групп против засевших в горах мятежников. Выброска производилась в разных районах с разных маршрутов и разных высот.

…Аппарель опустилась, и диверсанты один за другим покинули самолет. За ними следовала другая группа. На сверхмалой высоте почти все происходит одновременно: голова вниз, жаркая плеть воздуха по лицу, ноги вверх, чудовищный рывок за шиворот, затем ноги резко сигают вниз, ураганный ветер хлещет по телу. Недолгий полет, удар о землю, и вот ты кувыркаешься, чувствуя каждую выбоину и кочку… парашюты открепляются… диверсант приступает к операции. Сколько раз Румянцов сам проходил это… И, вкладывая информацию в скупые строки, он всегда переживал происходящее так, словно сам присутствовал среди бойцов.

К утру все выбились из сил. С рассветом, после выполнения задачи по уничтожению мятежников, начали путать следы. Все мокрые, чертовски усталые, пот ручьями. Сердце рвется из груди, языки вываливаются, как у собак на жаре. Пронзительные крики в глухой чаще сырых джунглей будоражат и так до предела взвинченные нервы. А впереди опасный марш, со всякими неожиданностями, которые всегда стоит ожидать от африканских жителей и африканской природы.

В той операции участвовали и женщины-«спортсменки», и братья Суховы. Когда группа возвращалась назад, в базу, по дороге произошел, на первый взгляд, неприметный инцидент. Вдруг исчезла и потерялась Зоря, а через какое-то время возникла опять, как ни в чем не бывало: мол, ногу подвернула, отлежалась чуток. Ни полковник Ларичев, ни капитаны Иван и Богдан Суховы, ни остальные участники боевой операции не могли знать, что в одной из глухих деревень, рядом с которой они проходили, возвращаясь на базу, в труднопроходимых джунглях находилась крупная база наркотрафика. Как не могли знать, что проводимая ими сегодняшняя боевая операция имела отвлекающую цель. Кому-то из командования в том глухом селе было необходимо внедрить профессионального разведчика в базу наркотрафика. И об этом знала Зоря, участвующая в секретной операции.

Об этом догадался, а после подтвердил фактами и кавторанг Румянцов, докладывающий обстановку на юге Африки своему боссу.

— Итак, из твоего доклада по группе Ларичева кое-что стоит внимания. Это фраза о том, что методы работы разведуправления под его руководством устарели и что с такими методами можно проиграть всякое дело. Ну да черт с ним, с этим Ларичевым. Пусть с ним разбирается его командование.

Негусто, товарищ Румянцов; эк тебя обломали… Иван Михайлович шумно вдохнул воздух… Разве сведения о внедрении человека на базу наркотрафика уже ничего не стоят? Впрочем, если только Папа Сеня знал об этом и без него или сам запланировал проведение той операции, а он ненароком раскрыл. Впрочем, было бы хуже, если б он не раскрыл…

Пожалуй, правду поговаривают, подумал Румянцов, глядя на стоящую в углу кабинета вазу, привезенную из захоронений одного из фараонов Египта, что Папа Сеня может одним взглядом заставить извергаться из ее горла искры, как из кратера вулкана. Чего только не может этот человек!

Иногда Архимандритов применял и свой излюбленный метод исчезновения во время разговора с посетителем. Чтобы тот опешил, растерялся, а, значит, потерял контроль над собой. Такие игры Румянцов тоже прошел; но не это больше всего его удивляло в Архимандритове, не иллюзионизм, не игра в кошки-мышки, не наносная хитрость, а настоящие глубинные таланты этого чародея в человечьем обличье.

Что за талант: исчезать и появляться с помощью скрытых ниш, искусно сделанных во всех владениях босса. Любопытно другое умение. Когда-то, еще в годы Второй мировой войны, ему доложили, что в столе у начальника VI управления РСХА Вальтера Шелленберга скрытно установлено несколько пулеметных стволов, напичканных патронами. И если кто-то бы попытался напасть на бригаденфюрера, то его в тот же миг в клочья изорвали пулеметные очереди, для этого Шелленбергу достаточно было нажать вмонтированную в стол кнопку. Узнав эти подробности, Архимандритов усмехнулся и произнес известную в его окружении фразу: «Шелленберг — человек двух крайностей: в отношениях с дамами он был исключительно галантен, а в разведке — недалек».

Архимандритов знал, что никакие спецстолы и пулеметы не спасут человека от профессиональных убийц. Сам Архимандритов обладал такой энергией, что не шестым, а каким-то невыразимым подсознательным чувством буквально видел намерения своего гостя или сотрудника; он снимал информацию с мозга человека и своим отношением, в зависимости от обстоятельств и прихоти, каждого обезоруживал.

— На данный момент меня больше интересует твоя информация о действиях подводных лодок военно-морских сил США под общим руководством адмирала Райта. И особенно материалы по операции «Барвинок» о деятельности разведывательной атомной подлодки США «Хэлибат» в Охотском море. Твои данные за август 1972 года предварительны и потребуют некоторых уточнений. Займись этим, не забывая и о проекте «Кавалергардский алмаз».

Иван Румянцов и сам не раз обдумывал странную ситуацию с алмазом. Ведь не может же Архимандритов и в самом деле искать то, что сам — руками кавторанга — передал американскому другу. Неужели Сатана выпустил из рук настоящий бриллиант, наделенный космической властью? Причем имея гипотетическую возможность рано или поздно добраться до Рубина Власти, находящегося у главы государства? Если отдал, значит, Дэвид Бросман обладает еще большей властью и большим влиянием, чем сам товарищ Сатана. А если передал камень-двойник (чего Румянцов не исключал), то с какой целью? Неужели хочет ввести в заблуждение всемогущего monster’a, американского Satan’у? Игры достойных противников! Но как, участвуя в подобной игре, остаться в живых, как не быть раздавленным в поединке со смертью, насылаемой со всех сторон?

Ну что ж, Румянцов тоже, как говорят настоящие русские, не лыком шит, он при случае тоже применит мистические штучки, одно из средств из арсенала босса… С волками жить — по-волчьи выть… Он обязательно что-нибудь придумает… придумает…

А если — нельзя исключать и такого варианта — алмаз все же утерян в далеком 1918 году госпожой Еранчиной, хранительницей бесценного сокровища, и вот теперь, благодаря в том числе и стараниям Ивана Румянцова, скоро отыщется? Значит, Архимандритов просто делает все, чтобы отвадить других охотников за сокровищем, направить их по ложному пути… Успеют ли они опередить других, смогут ли заполучить алмаз?

И что самое маетное во всей этой ситуации: никаких вопросов товарищу Архимандритову, никаких наводящих догадок… За вопросы Папа Сеня карает, и карает безжалостно; дал задание — делай, а вот как — твое личное дело, проявляй инициативу, строй свою игру, учись, жизнь длинная, научит, если успеешь ее прожить…

— Сведения твоих агентов Зори и Пумы о том, что искомый «сердолик» находится в Окленде, подтвердились по другим каналам. Возможно, наш алмаз находится у господина Ричарда Дэйва. Проводить операцию в Окленде рискованно, да и не нужно, этот город должен навсегда оставаться самым безопасным местом на земле для тех, кто там проживает.

«…и кто там в банках держит гигантские суммы… а проживают и держат деньги — избранные… а среди них и…» — пронеслось в голове Румянцева, но он интуитивно успел сдержать окончание фразы.

Архимандритов метнул на него многозначительный взгляд, чуть улыбнувшись, и завершил:

— Завтра утром получишь документы по Ричарду Дэйву. А сейчас отдыхай.

Румянцов скоро поднялся и, сказав «до завтра», уехал в свой особняк в Березовом бору.