Схватка спецслужб, или Где решаются судьбы мира

Глава 34

Прилетевший на отдых Архимандритов остановился на своей вилле «Черный лебедь», находившейся вблизи Мацесты. Его референт Румянцов, получив приказ явиться, сел в закрепленную за ним «Волгу», стоявшую в санаторном гараже, и, на большой скорости разматывая кавказский серпантин дорог, примчался к боссу.

Он въехал на закрытую, куда никто из сторонних не мог проникнуть, территорию. Его взору предстала изящная двухэтажная вилла в окружении широколистых пальм и клумб, густо усаженных причудливыми экзотическими цветами.

Архимандритов находился в беседке; чтобы пройти к ней, его референту пришлось прогуляться по аллее, в конце которой стоял не ожидаемый в подобных романтичных местах классический херувим и тому подобная полагающаяся скульптурная композиция, а сосланный за ненадобностью после XX съезда партии огромный беломраморный бюст товарища Сталина, украшавший площадь Мацесты.

Недалеко от беседки, где любил сидеть Архимандритов, оборудован чайный домик на случай дождливой погоды, хотя до самой виллы не более нескольких десятков метров. Каперанг вошел и доложил о своем прибытии; после чего, следуя жесту босса, сел в кресло. Между ними стоял чудесно инкрустированный стол, на его блестящей поверхности имелись виды китайских гор в отполированной ранней дымке, в центре — извергал тягучий сургуч струй водопад; окаймляли это произведение искусств порхающие с дерева на дерево павлины. Такими творениями талантливых рук можно любоваться часами.

В беседке был оборудован грот, как раз возле него и сидел Арсений Алексеевич. Он нажал кнопку на своем кресле, и из ниши грота выехал, словно большой поднос, бар, открывая всевозможное напитки и закуски — от черной и красной икры в малюсеньких розетках до мороженого и конфитюров. Среди массы спиртных и прохладительных напитков можно было найти даже вытяжку из рогов молодых оленей, повышающую потенцию. Как всегда, поражала коллекция вин, составленная из бутылок массандровских погребов князя Голицына и магарачских винных погребов адмирала Грейга, лучших виноделов Крыма XIX века.

Арсений Алексеевич протянул руку и достал из бара свой любимый старинный французский коньяк «от Людовика XIV», поставил на столик рюмки с алмазом и кристалликами золота внутри хрустального донца. Угощая Румянцева, Архимандритов сказал обыденным тоном:

— Мне иногда кажется, может, зря я тебя вырвал тогда из военно-морского училища. Из тебя действительно бы получился замечательный офицер флота. Ты знаешь, а Константинов после той встречи с тобой выказывал добрые отзывы о тебе. Сказал, что из тебя был бы неплохой офицер, если бы ты состоялся в ВМФ. Но это все прошлое и никогда не вернется. А нам с тобой надо говорить о делах. Отдых у нас будет потом. Так что можно позавидовать душе ушедшего от нас маршала, он на отдыхе, а нам — работать.

Они выпили, не чокаясь, словно приняли первую за упокой маршала.

— Я вот думаю, за что тебе давать второй орден Красного Знамени? Ну, первый ты получил за Вьетнам, за порт Хайфон, — иронично улыбнулся Архимандритов.

Иван Румянцов действительно работал под прикрытием торгового представителя от ведомства внешней торговли СССР во Вьетнаме, куда с целью проверить надежность своего молодого сотрудника и приказал отправить его Архимандритов. Тогда Иван чуть не погиб; впрочем, ему не хотелось вспоминать об этом. Но капитан 1-го ранга Румянцов не знал, что приказ о его награждении вторым боевым орденом уже лежал, подписанный боссом. Осталось только приказ формально утвердить указом Председателя Президиума Верховного Совета СССР.

— Так за что тебе давать второй орден: то ли за работу в Африке, то ли за дэзу, которую ты так блестяще осуществлял, выполняя задачу по поиску алмаза, либо за информацию о разведывательной деятельности морской разведки США? За что? За все в отдельности или все вместе? Как скажешь, так и будет.

— Разрешите? — обратился Румянцов, чувствуя, что именно сейчас он сможет получить ответы на многие мучавшие его вопросы.

— Давай, — благодушно ответил Архимандритов.

— Скажите, в рабрте с «Кавалергардским» алмазом в чем заключалась деза, а где действительно была работа?

— Я хочу, чтобы ты никогда не задавал мне вопросов, — поучительно ответил босс. — Ты должен научиться схватывать суть ситуации с первых трех-четырех моих фраз. Запомни это однажды и навсегда. Иначе тебе запоминать уже не придется никогда и ничего.

Простая фраза не несла агрессию и не была собственно угрозой; такова метода Папы Сени: предупредить единожды… а там непонятливых ожидает подвал; дуракам незачем жить на свете, а тем паче в его окружении, считал Сатана.

— Итак, слушай меня внимательно. Ты ничего существенного не сделал из того, что мне нужно. Но ты сделал многое как добывающий офицер, и докопался до многих вещей. А теперь хочешь уяснить суть.

Архимандритов разлил божественный напиток, они прикоснулись тоненько звякнувшими в тот момент рюмками и поднесли их ко рту: сначала босс, затем референт.

— Помнишь, ты как-то докладывал мне о том, что во время немецкой оккупации Крыма инженерная группа 17-й армии вермахта отправила запрос в ТОДТ за подписью командующего армией генерала инженерных войск Эрвина Енекке с просьбой предоставить чертежи, которыми пользовались при минировании Горного ключа под Севастополем. Такая работа была осуществлена минерами лаборатории взрывов Круппа. И потом, в твое детство эти горы, напичканные драгоценностями, охранял потомок князя Щербатова, некий Григорий Грузинов. Не охранял, конечно, по прямому предназначению, но все же служил лесником и по тем горам хаживал… А отец известного тебе генерала Ларичева в 30—40-е годы служил в военной разведке и в канун Второй мировой, в 1938 году, был завербован аппаратом товарища Сталина, то есть нами. К вел двойную работу. Когда в ТОДТ пришел запрос из Севастополя, разыскиваемый документ оказался в руках инженера Леонида Ларичева, работавшего в ТОДТ под фамилией Рихард Бах. Он получил от нас приказ не высылать чертежи и расшифровки, придержать их. Ты должен понимать, что эти документы оказались у нас. Мы использовали их по окончании войны… частично использовали… В конце 1944 года при освобождении Крыма и Севастополя от немцев одна из бомб советского бомбардировщика попала в подошву косогора. Взрыв вызвал детонацию боезапаса, гора должна была взлететь на воздух. Но вместо этого в силу то ли несовершенства, то ли ветхости — пришли в движение механизмы, разрушающие входы в шурфы и бетонные плиты с ящиками, в которых находились драгоценности, и эти плиты провалились на недосягаемую для нас глубину. Мы не могли в это поверить, но, видимо, еще в доисторические времена на участке от Фороса до Алупки на довольно больших глубинах возникли уникальные таинственные конструкции: галереи и пирамиды. Часть галерей выходит к левому устью Бельбека, в районе Камышловского моста, вплоть до тех мест, где упокоились сокровища. Так что, как видишь, работы и мне и тебе еще хватит.

Архимандритов отпил глоток янтарной жидкости, вдыхая аромат. Румянцов проделал то же самое.

— О том, что там проживал сын русского аристократа Григорий Грузинов, нам было известно. Конечно, мы могли установить, почему он поселился именно там, только решили не беспокоить его. Но мы подбросили ему информацию о том, что его мать родилась в семье князя Авалова и происходила из рода грузинских князей Эрдели. И прежде чем родить внебрачного ребенка от князя Щербатова, успела стать вдовой графа Ростопчина. Мальчика воспитала не мать; впрочем, это уже не имеет значения, потому что после революции многие меняли семьи и фамилии. В том числе и твой отец.

Румянцову хотелось услышать новые подробности о его родителях, его предках, но то был неудачный момент для вопросов. И он, физически почувствовав, как сжалась сердечная мышца, постарался вдохнуть побольше воздуха, чтоб расслабиться. Все-таки тут чудесный вид: пальмы, рододендроны, лазурное море и прозрачные матовые облака над горизонтом.

— И еще, что любопытно, внучатая племянница генерала Енекке вышла замуж за отпрыска одного из немецких аристократических родов, который настолько увлекся историей захоронений крымских драгоценностей, что невольно нас заинтересовал. Но он оказал такое интенсивное сопротивление, что игра не стоила свеч, и мы оставили затею; возможно, до лучших времен.

Архимандритов также оглядел окрестности, на инкрустированном столике в наполненных рюмках блеснули в золотистых бликах алмазы.

— Конечно, тебя не может не волновать, зачем я отправлял тебя к нашему старинному другу; не удивляйся, уже и твоему другу, чтобы отвезти ему алмаз. То действительно алмаз, и он один к одному соответствует знаменитому «Кавалергардскому» алмазу, конденсирующему космическую энергию Власти. Но это лишь копия, сделанная из драгоценного камня. Подобных копий было сделано две; одну ты переправил в США, а вторую… ты привез, вернул мне. Я «запустил ее в оборот» еще в конце 50-х, ее купил американский бизнесмен Ричард Дэйв, и больше алмаз не менял хозяев. Но… открою тебе тайну — недавно для меня была сделана третья копия. Третья копия, сущая безделушка, лежит там, где ей положено лежать. И, думаю, ты о ней скоро услышишь… очень скоро…

Арсений Алексеевич Архимандритов, пребывая в благодушном расположении духа, в тот чудесный день рассказал своему доверенному каперангу Румянцову, что еще в 1938 году он встретился в Греции с генерал-лейтенантом флота Российской империи Иваном Аристарховичем Еранчиным и его супругой Елизаветой Ивановной.

— Именно благодаря мне, — сказал Архимандритов, — от Еранчиных отстали чекисты. Я пообещал супругам, что их никогда не станут беспокоить, и гарантировал им жизнь в обмен на информацию о том, где находится алмаз. Генерал согласился. Он умер в начале 1941 года, по старости. А его супруга прожила еще более 20 лет, и мы действительно не напоминали ей о себе и даже создали ей все условия для комфортной жизни. Но это лишь толика того, что мы могли сделать для Еранчиных, толика от стоимости бесценного «Кавалергардского» алмаза. Тогда, в 1938 году, вернувшись из Греции сюда, в Ленинград, я с группой своих людей перекрыл движение на Кавалергардском проспекте, благо он небольшой. Были перекрыты и выведены в Обводной канал все сточные галереи и каналы. Затем мы полностью осушили подземную галерею на проспекте, полагая, что стоки могли вынести бриллиант. Но нам повезло. Построенные светлейшим князем Меншиковым по проекту Петра I каналы выстилались по дну каменными плитами и имели многочисленные выступы и складки-ниши. В одну из таких ниш и упал алмаз, как раз в том месте, где указывала нам супруга генерала Еранчина, пришедшая к выводу, что потеряла подарок императрицы, когда поздним вечером упала, поскользнувшись, на мостике.

— Скажите, Арсений Алексеевич, — не вытерпел Румянцов, — я нарушу ваше условие не задавать вам вопросов, даже если это будет стоить мне жизни, но…

Архимандритов по-отечески улыбнулся:

— Не будет стоить тебе жизни. Ты просто опередил то, что я сам хотел сказать. Для того чтобы власть достойно удерживалась в руках правителя этой страны, надо иметь рядом с Рубином Власти этот магический алмаз. В царских архивах сохранялись семь документов эпохи Ивана Грозного, правившего 51 год и похороненного под именем инока Ионы в Кремле. Там указывалось, что величием и символом Власти является Рубин, который не имеет реальной власти без алмаза. Без алмаза все попытки объединения русских земель заканчиваются крахом. После революции эти семь документов были сфальсифицированы, нет, не нашим ведомством… и Сталин получил подделки, где речь шла только о Рубине. Фальсификаторы в лжедокументы записали, что Иван Грозный правил лишь 5–7 лет, а затем царством поочередно правили его три сына, которые якобы и вошли в историю под именем своего отца, то есть их правление было записано как правление Ивана Грозного. Любопытные, я тебе скажу, образчики фальшивок… Когда мы нашли оригиналы, я не уведомил об этом Сталина. Зачем? Царица то ли по воле злого рока, то ли от непонимания, то ли умышленно отдала второй символ Власти бывшей княгине, вышедшей за генерала Еранчина. И история великой державы пошла другим путем; человек, восседающий на троне, не имел той волшебной, дарованной Космосом, полноты власти. И Сталин оказался не всесильным.

И Арсений Алексеевич Архимандритов, великий Папа Сеня-Сатана, протянул, держа на раскрытой ладони, заигравший в дневном свете «Кавалергардский» алмаз.

— Я всегда держал его при себе…

По приезде в Союз, оказавшись вновь в Лахте, майоры братья Суховы встретились со старшим лейтенантом милиции Виктором Васильевичем Вороновым. Было много разговоров, много тем; не упоминалась только запретная тема — цель их длительной командировки на Африканский континент. Приняв изрядно на грудь холодной водочки, они вспомнили незлым тихим словом дочь члена Политбюро Аду Андреевну Ютвакову и прыткого кавторанга Ивана Михайловича Румянцева, с которым свела их судьба: Воронова — в Лахте, Суховых — в Анголе.

А через какое-то время вновь работающие на гражданке Иван и Богдан Суховы натолкнулись на кирсановские ценности, которые резидент ИНО ОГПУ Владимир Кирсанов вывез из одного из банков Италии, куда их положили супруги Еранчины, исполняя тем самым приказ Артузова и большевистского ЧК. Конечно, Суховы не могли знать, что, если бы не некая загадочная рука, им бы никогда никаких ценностей не увидать. Арсений Алексеевич всегда был щедр по отношению к тем, кто работает на него, даже если человек о том не подозревает… Впрочем, среди найденного не обнаружился орден Святой Великомученицы Екатерины, которым императрица Александра Федоровна облагодетельствовала княгиню Елизавету Ивановну, в девичестве фон дер унд Дидерихс, имевшую в своих венах толику крови гессенских принцесс и ставшую впоследствии Еранчиной. Не было в тайнике и многих других ценностей, принадлежавших когда-то славному роду подданных великой Российской империи. Но братья Суховы не могли знать, что им оставлено ровно столько, сколько сочли нужным оставить.

Сидящие вечером перед экраном телевизора Иван и Богдан Суховы как-то увидели любопытный сюжет, подтвердивший, что не только им может повезти с кладом.

Молодая журналистка, тараторя и проглатывая слова, сказала, что рабочие, ремонтируя теплотрассу на Кавалергардском проспекте, обнаружили бриллиант в золотой оправе, который лишь немного уступает знаменитым бриллиантам «Орлов» и «Шах», что удостоверил и случайно оказавшийся на месте происшествия старший научный сотрудник Алмазного фонда, находившийся в научной командировке в Северной столице. И что будто бы когда стали смывать с находки грязь, он выскользнул из рук рабочего, который его держал. После этого, захлебывалась от возбуждения журналистка, перерыли и перелопатили все нечистоты, вплоть до плотного грунта. Но бриллиант словно канул в вечность. «Мы провели работу с рабочими и теми, кто находился в тот момент поблизости, и нет оснований сомневаться, что бриллиант действительно случайно выскользнул», — комментировал сенсацию скромно одетый человек из органов.

А вскоре по Ленинграду поползли слухи, что рабочие — ремонтники якобы видели женщину в одеянии начала XX века и что она, напустив обморочного туману, забрала из рук одного из них ценную находку. А еще говаривали, что найденный алмаз имел непосредственное отношение к какому-то загадочному Рубину Власти.