Симбиоз

Глава 22

Как я и предполагала, после наглядной демонстрации разговор пошел куда легче. Рене выслушала мои объяснения, сидя между рюкзаком и большой сумкой, которые она собиралась взять с собой, полистала блокнот с моими неуклюжими каракулями, и задала лишь один вопрос.

- Чем тебе грозит этот симбиоз?

- Да ничем, если не использовать способности очень часто. Вроде как он даже повышает сопротивляемость организма ко всяким вредным штуковинам… - я пожала плечами, потому что никаких особенных изменений с момента объединения с Аббадоном за собой не замечала, разве что усталость теперь приходила намного позднее. – Не переживай за меня. В нынешних условиях в опасности находитесь скорее вы с папой.

- Разве? – Рене впилась в меня серьезным взглядом. – Судя по тому, что мы живы, а мама – нет, все обстоит ровным счетом наоборот.

Про симбиоз матери я упомянула вскользь и не ожидала, что сестра сделает на нем акцент. Что она вообще запомнит эти слова.

- Она погибла в автокатастрофе, война здесь ни при чем.

Только я закончила предложение, как меня резко прошиб пот. Мама вылетела из машины и наткнулась на ветку… огромные рваные раны в области живота – разве не такие должны были оставлять после себя когти трансформировавшихся симбионтов?

- Кажется, такси подъезжает, - тихо произнесла Рене, не замечая, что я полностью переменилась в лице. – Что ты будешь делать, Андреа?

- Попробую убедить Гунтеров временно перебраться в другое место, у них вроде сын работает где-то в Европе. Потом дождусь отца и отправлю его к тебе.

- А как же ты сама? Ты не поедешь к дяде Джеку?

- Мне не хочется ставить его в неловкое положение. Не забывай, что я в розыске, и он совершенно не обязан нарушать закон ради меня. Да и Маркус… в общем, без меня вам будет безопаснее.

- Не хочу, чтобы ты оставалась одна.

- Я не буду одна. Я вернусь к Бенедикту и стану помогать ему, - твердо сказала я. - Нужно было поступить так с самого начала, но я боялась за вас. Теперь ты все знаешь, и папа тоже знает – вы сумеете защитить друг друга. Главное, не появляйтесь в этой квартире до тех пор, пока я не разрешу.

Рене водрузила рюкзак на плечи и обвязала вокруг пояса джинсовую куртку, чтобы не нести ее в руках. С трудом подняла сумку, постояла с ней, словно примеряясь, затем опустила обратно на пол.

- Обещай, что не будешь геройствовать. Плевать на твою справедливость и на других людей, пусть лучше этот Питер победит, пусть превратит всех в симбионтов, но ты вернешься к нам. Обещай.

Я замешкалась. Затем покорно склонила голову.

- Обещаю.

Я хотела проводить ее до такси, но Рене решительно отказалась, предположив, что агент Беверли может ошиваться неподалеку, опрашивая наших соседей. Она позволила себе пролить несколько слезинок на пороге, однако в заключительную секунду мы обе улыбались, ведь, избавившись от недомолвок, мы покончили и с сомнениями и вновь стали друг для друга самыми близкими на свете людьми.

С уходом сестры квартира будто бы застыла. Она начала казаться мне тесной и какой-то враждебной: теперь о ее существовании знали и противники-симбионты, и агенты ФБР, и из надежного убежища она вмиг превратилась в минное поле. В конце концов, не выдержав напряжения родных стен, я на крыльях поднялась на крышу и тотчас сделалась невидимой. Стемнело, тоскливый вечер готовилась сменить безмолвная ночь, но чета Гунтеров не спешила возвращаться из больницы. Вероятно, главу семейства медики решили придержать в связи с наличием серьезных увечий, а жена попросту не захотела покидать его. Или их обоих перехватили по дороге подручные Питера? Об этом я старалась не думать. Мимо дома несколько раз проезжали полицейские машины, в наш подъезд заходили и очень быстро выходили детективы, не достучавшись ни в одну дверь. Дважды мне мерещилась в сумерках фигура отца, но оба раза это был лишь мираж.

Я задремала, опершись спиной на холодное крыло Аббадона. Оно было достаточно жестким, чтобы не прогнуться слишком глубоко под моим весом, и достаточно упругим, чтобы обеспечить мне комфортное положение. Демон обычно не поощрял прикосновения, за исключением необходимых для передачи способностей, однако на сей раз расщедрился и позволил мне эту неслыханную наглость. В момент, когда сон был максимально сладким, а дыхание – равномерным и глубоким, прямо в закрытые веки мне ударил беглый розоватый огонек. Не успела я распахнуть их, как на всю улицу зазвучал голос, усиленный громкоговорителем.

- Без лишних движений, иначе мы будем стрелять. Да, вы, на крыше. Широко раскройте рот и высуньте язык, чтобы было видно. Ожидайте на месте и, повторяю, не шевелитесь. Не шевелитесь, сказано же!

Страннее всего было то, что я и не думала шевелиться. Еще не отошедшая от сна, я уставилась на красную точку, мягко перекатывающуюся на моей груди и указывающую невидимому снайперу направление. Она не позволила мне предположить, что обращаются к кому-то другому, кто по своим причинам также решил переночевать на крыше.

- Объект пытается сбежать. Огонь!

Я только-только открыла рот, как и требовал обладатель громкоговорителя, и тут же подавилась воздухом. Что значит «сбежать»? Да за то время, что мне кричали указания, я не совершила даже попытки встать на ноги!

Приглушенный выстрел просвистел устрашающе близко – он обязательно достиг бы цели, если бы на себя его в последнюю секунду не принял другой симбионт. Крылатая тень обрушилась с небес подобно метеориту, и неумолимый лазерный прицел тотчас соскользнул с меня, потерявшись в чернильной темноте, а снизу раздался вопль, надсадный и пронзительный безо всякого усилителя.

- Абби, срочно дай мне защиту, - выдохнула я, вскакивая на ноги и отбегая подальше от края крыши. – Как агенты ФБР нашли меня? Я ведь была невидимой!

- Ты заснула, - безучастно отозвался демон. – Лишение концентрации несет за собой…

- Ясно, не продолжай.

Почему обладатель громкоговорителя собирался стрелять, если я выполнила его требования? Даже язык высунула – прекрасный способ лишить человека возможности членораздельно выговаривать слова. И кто спас мне жизнь?

Аббадон резко запрокинул огромную голову. Крылатая тень, разобравшись с проблемами внизу, вновь ненадолго воспарила над домами, после чего принялась медленно спускаться ко мне.

- Не бойся, я уже выхожу из трансформации.

Когда ноги симбионта коснулись крыши, а глаза лишились красного блеска, я распознала в нем Габриэля. Он плавно приземлился прямо на Аббадона, которого не видел и чье присутствие телесно не ощущал, однако демон, к моему изумлению, шарахнулся в сторону, словно ему отдавили ногу.

- Второй раз я помогаю тебе, но так и не услышал слов благодарности. Они ведь убили бы тебя, Андреа.

Я молча уставилась на него, жалея, что ровной поверхности крыши не хватает, чтобы вести беседу с расстояния хотя бы десяти метров. Габриэль смахнул со лба отросшие волосы – полностью седыми они не были, однако заметно потускнели.

- Там за машинами валяется винтовка, из которой в тебя целились. Сходи полюбуйся.

- Это ты натравил их на меня?

- Я? – он звонко хохотнул и вальяжно, раскинув ноги, уселся напротив меня. – Делать мне больше нечего. Нет, ты сама подставилась. Устроила драку утром и думала, что уже к вечеру все про нее забудут? Да агенты ФБР теперь неделю возле твоего дома будут караулить.

- Что тебе нужно? Тебя прислали прикончить меня?

- Ну откуда такие мысли, Андреа! – оскорбленным тоном воскликнул Габриэль. – Только что в тебя стреляли люди, а вовсе не я! Ты ведь слышала их: они даже не собирались задерживать тебя. Хотели обставить все так, словно ты пыталась скрыться. Уверен, это прямой приказ Джованни.

- Вы не оставили им выбора. Сколько народу погибло по вашей милости? Как еще с вами обращаться, если…

- И сколько же погибло? – вежливо прервал меня он.

- Да тысячи! Хотя бы на Бруклинском мосту…

- Отличный пример, ведь там действительно были наши. Молодые, неопытные, совсем как ты, они очень быстро обнаружили себя. Прибывшие на место военные решили обстрелять их из гранатометов, что и послужило причиной многочисленных смертей. Разве ты не знала? Твои драгоценные люди пожертвовали такими же людьми из гражданских, лишь бы зацепить хотя бы одного симбионта.

Я отшатнулась от него и очутилась на самом краю крыши, плавно перетекающем в скат. Наслаждаясь выражением ужаса на моем лице, Габриэль взялся за сигарету.

- Лжешь.

- Нет. Давай так, сейчас ты немного подумаешь, пока я покурю. Подумаешь о своем будущем: здесь тебе оставаться нельзя, придется слоняться по друзьям и знакомым, экономить последние деньги и вздрагивать на каждом шагу, ведь на руках твоих уже достаточно шрамов, чтобы первый же патруль распознал в тебе одержимую и подстрелил. Потом я сделаю портал и уйду. Ты, если сочтешь нужным, присоединишься ко мне, - он выпустил облачко дыма, и оно быстро растаяло на ветру. – Маркус после сегодняшнего счел тебя безнадежной, но лично я другого мнения. Ты просто не видела обратную сторону.

- В моей семье больше нет симбионтов. Получается, вы угрожаете ей.

- На свете уже не осталось бы ни одного бесперспективного человека, если бы мы по-настоящему захотели этого. Повторяю, ты слишком многого не знаешь. Джованни, Бенедикт – все, с кем ты общалась, перекроили твое мнение под свое собственное, и сейчас ты видишь мир их глазами.

Сигарета неизбежно уменьшалась, рассыпаясь пеплом. Внизу со стороны парковки еле слышно заиграл стандартный рингтон, очень похожий на мой. Я неосознанно дотронулась до сумки, висевшей через плечо, хотя звонить мне никак не могли: кроме бумажки с номерами, кошелька, пластырей и пачки салфеток в ней ничего больше не было. Свой телефон я оставила в квартире.

Габриэль поднялся на ноги и двинулся к противоположному краю крыши, чтобы осмотреть главную улицу.

- Минут через пятнадцать набегут. Ладно, засиделся я, а ведь еще столько дел. Я передам братцу, что ты жива и здорова. Но не буду обещать, что надолго.

- Ты знаешь, где сейчас Франциско?

- Конечно, - он победоносно улыбнулся. – Он там, куда ведет мой портал.

- Вы взяли его в заложники?

- Ты слишком плохого мнения о нас. Он пришел сам.

Машины Гунтеров не было во дворе: они так и не вернулись из больницы, - зато у незнакомого серебристого пикапа распласталось чье-то бездыханное тело. Я с тоской подумала, что нападение на агентов ФБР теперь обязательно припишут мне. С другой стороны, погибнуть от их рук было бы несравнимо неприятнее любых ложных обвинений.

- Я смогу уйти в любой момент, когда захочу?

- Конечно.

В отличие от Маркуса, Габриэль не торопился, продумывая конечную точку маршрута. Он делал портал медленно и лениво, будто бы хотел предоставить мне еще немного времени на размышления. Я не была уверена, насколько искренен его ответ, однако уже решила, что на этот раз приму приглашение. Хотя бы для того, чтобы встретиться с Франциско, ведь искать их с Бенедиктом по всему свету, если они вдруг покинули дом на окраине Монтгомери, было бы куда сложнее.

Портал привел нас в округлое помещение с панорамными окнами, очень теплое после улицы. Здесь горел электрокамин, висела причудливая стеклянная лампа под потолком, и стояли угловые диваны из черной кожи. Я неуклюже запнулась, переступив с рифленой поверхности крыши на скользкий паркет, но, к счастью, не упала. На мое появление обернулась копна каштановых волос: молодая девушка, проходя мимо, услышала посторонний звук.

- Мы тебя не ждали, Гэб. Кто это с тобой?

- Умеешь ты встречать гостей, - фыркнул Габриэль, вынырнув из мутноватого овального сгустка, плавно переливающегося посреди комнаты. – Это Андреа, Сэм. Ты ее уже видела. Андреа, это Саманта.

Я вытаращилась на незнакомку, силясь распознать в ней огненную Лилит из здания суда. Общего между ними было на удивление мало: Саманта обладала хрупким астеническим телосложением, в то время как ее демоническое обличье было стройным и мускулистым. Брови ее мягко закруглялись в верхней точке, а брови Лилит, если мне не изменяла память, имели резкий треугольный изгиб, да и от рыжих волос дьяволицы кроме золотистого отлива совсем ничего не осталось.

Саманта окинула меня безразличным взглядом.

- Не помню ее.

- Ты была в трансформации.

- Тогда я ее не видела, - резко заявила она. – Питер сейчас занят, утром ее представишь. И не шумите, миссис Маршалл отдыхает.

Габриэль отсалютовал ей, скривив губы в усмешке. Буквально на секунду мне почудилось, что у них самые обычные приятельские отношения, но очень скоро эта ядовитая усмешка сползла с его лица, и стало ясно, что я ошиблась. Габриэль схватил Саманту за запястье, едва не выкрутив ей руку.

- Не думай, что можешь командовать, только потому, что еженощно ложишься под моего отца. Пошла вон.

Она испуганно отшатнулась от него и быстрым шагом засеменила к перегородке из матового стекла, за которой скрывалась лестница вниз. Когда Габриэль перевел взгляд на меня, в нем по-прежнему читалось раздражение.

- Я отведу тебя на второй этаж, там несколько свободных комнат. Забыл спросить, ты умеешь делать порталы?

- Нет, - не успев подумать, солгала я и тотчас добавила, чтобы скрыть волнение. – Где мы?

Пейзаж за окном открывался прелюбопытный: пологие, местами заснеженные горы, бескрайние осоковые и вересковые луга и голубой водоем – то ли река, то ли озеро, - будто бы светящийся в темноте.

- В Гренландии.

Габриэль обогнул кожаный диван, еле ощутимо задев меня плечом. Я не обратила внимания на открывшегося моему взору нового демона, зато Аббадон в очередной раз шарахнулся в сторону, когда тот проплыл мимо. Панорамное окно манило ошеломляющими воображение городской жительницы видами, но задержаться возле него мне не позволил сухой оклик: гневить Габриэля, и без того очевидно находящегося в плохом расположении духа, я побоялась. Просторная гостиная сменилась уютным холлом второго этажа, от которого отходили два коридора. Из левого доносились приглушенные голоса – меня повели по правому. Там мы нос к носу столкнулись еще с одной обитательницей дома, достаточно юной, немногим старше меня. В кружевном платье и с медными завитыми локонами, она выглядела не к месту воздушной, словно готовилась к какому-то празднику или вечеринке.

- Доброй ночи, Габриэль.

- Привет, - равнодушно отозвался тот и вновь обратился ко мне, остановившись у предпоследней двери коридора. – В девять утра спускайся к завтраку.

- Ладно… подожди! – вскинулась я, догадавшись, что он собирается уходить. – Где Франциско?

- Завтра увидишь его.

Я проводила его разочарованным взглядом. Неужели все-таки соврал? Девушка, с который мы остались в коридоре наедине, с любопытством покосилась из-за водопада тщательно уложенных волос, однако я уже повернулась к ней спиной.

Выделенная мне комната не запиралась изнутри. Единственное окно в ней было бессовестно маленьким, но из него просторы Гренландии все равно просматривались хорошо за счет высокого второго этажа. То, что я первоначально приняла за озеро, оказалось широким проливом или даже морем, а по его побережью рассыпались редкие цветастые домики.

- Абби, скажи, что не так с Габриэлем? Почему ты реагируешь на него сильнее, чем на кого-либо? Да, он состоит в симбиозе с верховным, но ведь и Бенедикт тоже, а с ним ничего подобного...

- Я говорил тебе про ауру.

- Ауру? В смысле, которая отвечает за перспективность?

- Нет, - демон тряхнул плечом, точь-в-точь как делала я, когда нервничала. – Так называемую «перспективность» определяют морфогенетические поля. Я же подразумеваю ауру Инкхигхаима. Она частично ощущается в каждом из симбионтов, однако этот мальчик обладает ею в полной мере. Чистая, цельная энергетика нашего мира следует за ним по пятам.

- И что это значит?

- Я не был уверен.

Аббадон вдруг замолчал. Он занимал четверть комнаты, однако уменьшаться явно не собирался. Я выждала несколько минут и дернула его за чешуйчатую руку.

- Ну? В чем ты не был уверен?

- Такую ауру способен создавать вокруг себя только свободный демон. Демон, подавивший волю своего симбионта.

- Я не понимаю. Габриэль не владеет собой? Он… как Саманта?

- Нет, - Аббадон гневно посмотрел на меня, будто я была его ученицей, провалившей контрольную работу. – Лилит подчиняется своему симбионту, как и все остальные. Вторая личность, пробуждающаяся во время трансформации, - не демон, а лишь осколок сломанного рассудка, откликающийся на то же самое имя. Твоя Саманта больна, однако главой симбиоза по-прежнему является именно она. Мальчишка же навсегда уступил эту роль верховному.

- То есть он… может руководить Габриэлем?

- Да. Дентара Нишаль Центроппа Анто – могущественный представитель нашего рода, сильнейший и старейший демон Инкхигхаима. Ему наверняка было непросто примириться с призывом, прежде распространяющимся лишь на низших. Полагаю, он долго разрушал эту злосчастную связь, чтобы освободиться от обязанности подчиняться человеку.

- Если этот Денто… Цанто… как его?

- Денница, раз тебе вновь требуется сокращение, - фыркнул Аббадон.

- Денница. Если он свободен, почему до сих пор не вернулся в ваш мир?

- У меня нет точного ответа. Видимо, он преследует какую-то цель, и мальчик нужен, чтобы достичь ее, иначе он уже давно был бы мертв.

- Как? – ужаснулась я. – Он может убить Гэба?

- Своей рукой – нет, однако он вполне способен подтолкнуть его к самоубийству. Хотя даже в подобном инвертированном симбиозе приказы требуют дани, причем дани от него самого, поэтому навряд ли он очень часто подавляет волю мальчика.

- Зачем же он продолжает делиться с ним способностями?

- Для нас кровь никогда не бывает лишней.

- Ладно, хорошо… получается, Денница периодически управляет им, чтобы… чтобы что? Для чего?

- Только мальчик может знать. Их связь ослаблена, вывернута и перекручена, но она все еще есть, иначе он уже стал бы обычным человеком.

- Так Габриэль в курсе, что им время от времени управляют?

- Конечно, – Аббадон прикрыл алые глаза, явно надеясь на скорейшее окончание разговора. – Я ведь в курсе, что подчиняюсь глупой девчонке.

- Выходит, Денница заставит его шагнуть с крыши, как только добьется… чего бы он там не добивался. Как же… впрочем, какое мне дело? - пробормотала я, наворачивая возле демона круги. – Хотя Вуд не обрадуется, когда узнает…

В ту же секунду дверь распахнулась, резко, но практически бесшумно. На пороге появился взъерошенный Франциско – произнесенная фамилия будто послужила ему порталом. Уже примирившаяся с мыслью, что он очень далеко от покрытого льдами острова, что Габриэль обманом заманил меня сюда, я опешила от удивления. Даже заподозрила, что в него кто-то перевоплотился, чтобы вывести меня на откровенный разговор и выведать все секреты.

- Что ты здесь делаешь?!

Знакомые интонации очень быстро развеяли мои сомнения. Порывисто всплеснув руками, я только и смогла что выдавить встречный вопрос:

- А ты?

- Манту, нас слушают? – Франциско быстро затворил за собой дверь.

Его клыкастого демона не было видно, однако знакомый сиплый голос прогремел прямо над нашими головами:

- Нет.

- Ты сейчас же вернешься домой.

Выбрав в комнате место для портала, он сосредоточенно прищурился, но я не позволила ему взяться за его создание. На кофте его в области спины находился круглый разрез, сделанный крыльями, - просунув в него руку, я больно ущипнула Франциско под ребрами.

- Мое мнение спросить не хочешь?

- Мы договорились, что ты не будешь вмешиваться.

- Маркус с дружком до полусмерти избили моего соседа! Они угрожали моей сестре! Потом агенты ФБР стреляли в меня! Все договоренности отменяются!

- Подожди, - лицо у него вытянулось от изумления. – Когда это произошло? Еще вчера все было нормально.

- Откуда тебе знать, как было!

Франциско растерянно потер подбородок – на тыльной стороне его ладони я разглядела два свежих пореза. Затем устроился на кровати, положив под голову пышную подушку.

- Я приходил к тебе. Вчера и еще три недели назад. Дважды.

- Почему не показался?

- В первый раз вы с сестрой и какой-то женщиной сидели на кухне, разговаривали… я просто не смог тебя выдернуть. Вы выглядели такими умиротворенными.

- А вчера ты появился, когда у меня был Нари? – догадалась я, забравшись следом за ним на пуховое покрывало. Он коротко кивнул. – Дурак. Я же сказала, что буду ждать тебя. И знал бы ты, как ждала.

Около минуты мы молча смотрели друг другу в глаза. Вспорхнула к потолку гигантская черная тень – Аббадон по-прежнему занимал четверть комнаты, а теперь еще и загораживал единственное окно, но и Франциско, и я были слишком сконцентрированы, чтобы обращать на него внимание. Мы так часто пытались объясниться друг с другом, и так часто попытки безуспешно ускользали, что теперь каждый из нас боялся начинать заново. Слова будто бы только мешали. Франциско принял сидячее положение, когда я уже собиралась к нему наклониться, и потому губы наши встретились достаточно резко, но это была последняя резкость за ночь, потому что каждое следующее прикосновение было мягким, как вата.