Скверна

Глава 4 6

Кейт глотнула воды из бутылки. Джек еще был далек от главной интересующей ее темы, поэтому она решила его подтолкнуть:

— Что такое знамения скверны? Я вроде как поняла общую идею из контекста, но так и не знаю, что это и как оно вписывается в общую историю добра и зла.

— Борьба света и тьмы, переданная через богов и демонов, была частью человеческой истории испокон веков. Такое олицетворение незримого — способ постичь внутреннюю борьбу с самим собой. Можно сказать, человек — это бог и дьявол одновременно.

С каждым его словом Кейт понимала все больше.

— Моя работа на Моссад — борьба с тьмой, — продолжил Джек, — борьба с одержимыми жаждой убийства, но я сражался лишь в одном месте. Нынешние события — просто признак того, что уже очень давно начало происходить во всем мире. Механизм связан со всем человечеством, а не ограничен какой-либо территорией или определенным типом людей. Эта связь всеобъемлюща. Вот зачем я пишу «Древнюю историю зла»: чтобы объяснить связи, их взаимодействие и то, как они складываются в головоломку нашей истории.

Джек дотянулся до контейнера, достал кусок курицы и принялся его жевать. Тишина в комнате казалась гнетущей. Кейт немного испугалась, когда ее разум сложил сведения в общую картину. Связи, о которых она раньше не задумывалась, многое проясняли.

— В редких старинных книгах укрепление зла называют «знамениями скверны», — сказал Джек. — Их авторы считали знамения символом перемен, проявлением надвигающейся темной эпохи. Обычно они выражали свои идеи языком религии — например, использовали термин «демоническое влияние» и тому подобное, — но тут важна сама концепция. Жизнь в ранние века была короткой и тяжелой. Смерть могла настигнуть человека в любой момент, в любой день, она просто могла явиться из ближайшего леса и забрать с собой. Полагаю, по этой причине люди были более чувствительны к едва различимым признакам надвигающейся опасности. Они видели знаки, слышали тихие шаги приближающейся погибели и называли это «знамениями скверны». Импульсы, вызывающие колебания между эпохами просветления и разрушительными темными временами, длительные. Импульс формируется и набирает силу медленно, каждое движение этих качелей длится веками или тысячелетиями. Наши жизни слишком коротки, чтобы мы могли заметить это. Рим пал не за день, он рушился медленно. Потребовались сотни лет набегов целых поколений варваров, чтобы моральные качества и мотивы римлян подверглись растлению. Сперва силы разрушения удавалось сдерживать с помощью податей, но в конечном итоге жестокость взяла верх. Знания и достижения человечества были утрачены, когда великий город пал. Не пойми меня неправильно, римское правление было не сахар и нередко поощряло жестокое господство и рабство. Римом правила череда кровожадных деспотов, но то были времена расцвета знаний и величия, если сравнивать их с последующими. Такова история человечества — непрерывная борьба между цивилизованностью и варварством. По мнению наших современников, мы переросли этот этап и достигли равновесия, а цивилизация прочно стоит на ногах и человечество движется к еще более светлому будущему. Но никто не задумывается, что зло тоже развивается, распространяется, набирает силу и непрестанно строит планы. В ходе своих изысканий я выяснил, что при движении маятника от упорядоченной цивилизации к темным временам разрыв между хищником и жертвой сокращается, и они начинают взаимодействовать по-новому. Ты — часть этого феномена, из-за него ты и появилась на свет.

— Я — свет, рожденный бороться с тьмой?

— Отчасти. Природа стремится к равновесию. Когда зло поднимает голову, появляются те, кто должен уравновесить его.

— Господи, Джек! Я не спаситель!

— Нет, но ты часть человеческой эволюции. Для периодов скверны характерно все возрастающее нежелание стоять на страже закона и порядка во всех сферах: от местных банд до международного терроризма. Срабатывает первобытная склонность к толерантности и задабриванию, что создает идеальную среду для распространения знамений скверны. Даже в лучшие времена очагам зла удавалось выжить. Когда наступали подходящие времена, скверна набирала силу. В благоприятной среде она разрасталась и создавала новые очаги зла.

— Очаги зла распространяются?

Джек на секунду задумался.

— В девятом веке викинги наводили на всех ужас. Их жестокость была бесчеловечна и столь же бессмысленна, а их любимой забавой было схватить ребенка за лодыжки и размозжить голову о стену. Именно так был убит сын А-Джей. Викинги устраивали резню ради резни, они убивали всех, кто не принадлежал к их роду. Они расширяли свое влияние, отправлялись в новые поселения и завоевывали территории. Они захватывали женщин, чтобы те вынашивали их детей. Это было распространение знамений скверны.

— Может, в девятом веке все так и было, — возразила Кейт, — но в нынешние времена...

— Что, по-твоему, исламисты делают с христианами и евреями, которые попадают к ним в плен? Думаешь, с пленниками обходятся «цивилизованно» и «человечно»?

У Кейт не нашлось достойного ответа.

— Предполагается, что мы — современная, цивилизованная нация, а эти плохие вещи происходят только в других частях мира. Города в нашей стране вроде как должны быть центрами культуры, но посмотри на них — они населены бандами. Всего за несколько десятилетий зло проникло во все наши города, они инфицированы очагами нового зла и гниют изнутри. Это знамения скверны — прямо здесь и сейчас. Города стали кошмарным местом для жизни многих людей, как в темные века, когда хищники не знали удержу и убивали всех без разбора. Это неконтролируемое распространение скверны. Мы беспомощно наблюдаем, как Северная Корея создает ядерное оружие — это знамение скверны. Иран поклялся стереть с лица Земли Израиль и уничтожить Америку, и что мы предприняли? Мы помогли им получить ядерные бомбы, и теперь они вполне способны выполнить свое обещание. И это знамение скверны. Подобные события различной важности являются знамениями скверны, щупальца которой объединены самой природой наших генов. Мы все чаще не сажаем преступников в тюрьмы, хотя могли бы защитить от них цивилизованных людей. Мы приводим множество доводов, почему поступать так с преступниками несправедливо, и позволяем им оставаться на свободе и охотиться на невинных людей. Какой нынче средний срок за убийство? Семь-восемь лет? Что-то около того. За убийство. Мы позволяем хищникам жить среди нас — это знамение скверны. Зло больше не примитивная сила, как мы привыкли считать. Оно раскидывает свои сети и наращивает мощь совершенно новыми и неожиданными способами. Например, террористы научились поддерживать связь через соцсети и даркнет. Они на шаг впереди и недоступны для цивилизации. Опять знамение. Скверна зависит от добросердечия хороших людей, которые ничего не предпринимают и позволяют ей разрастаться. Зависит от страха и невежества, которые позволяют ей набирать силы. Оказавшись перед лицом набирающего мощь зла, большинство старается просто жить дальше. Люди обращаются к правительству, а то призывает проявить терпение и понимание — качества, с помощью которых наши предки научились предотвращать убийства. В итоге кровожадная сторона человеческой натуры получает возможность доминировать. Знамения скверны принимают самые различные формы. Когда цивилизация перестает беспощадно уничтожать возникающие в ней очаги зла, зло становится безжалостным в своем стремлении искоренить цивилизацию. Помнишь нашу экскурсию в даркнет?

— Думаю, никогда не смогу позабыть, — ответила Кейт.

— Принеси мне свой ноутбук, и я покажу тебе знамения скверны в реальном времени.

Чувствуя себя озадаченной, Кейт отложила еду, достала из своей сумки ноутбук и поставила его на кофейный столик.

— Так, — сказал Джек, когда она открыла браузер, — теперь набери «torflow.uncharted.software».

Загрузилась страница со зловещей картой мира — темными морями и черными материками, по которым перемещались крошечные огоньки.

— Что за чертовщина? — Кейт была в недоумении.

— Сейчас покажу. Видишь шкалу внизу страницы? Кликни в ее начало, слева.

Отсчет начинался с 2007 года. Кейт кликнула на край шкалы, и на карте стало гораздо меньше огоньков.

— Каждая из этих светящихся точек символизирует огромные пакеты информации, передающейся из одного место в другое через даркнет. Нажмешь на правый конец шкалы — увидишь то, что происходит прямо сейчас.

Кейт выполнила его просьбу, и мир словно вспыхнул от рек света, мощные потоки которого текли по всему шару.

— Это визуализация деятельности — в основном, преступной. Каждый из этих бесчисленных огоньков — массивный пакет данных. Ты видишь покупку наркотиков, оружия, ядерного топлива, ворованных удостоверений личности, рабов, поддельных документов; наем киллеров; организацию террористических атак; взлом интеллектуальной собственности, правительственных сайтов, баз частных компаний по всему миру, атомных электростанций, буровых платформ, самолетов и даже инсулиновых помп. Бόльшая часть этих колоссальных потоков данных отправляется в преступные синдикаты через захваченные вирусами компьютеры. Обрати внимание, где на карте наибольшая активность. Это зло, пожирающее цивилизацию. Среди всей этой круглосуточно бурлящей в даркнете деятельности затесался крошечный сайт «Охота на мусор». На этой странице невозможно разглядеть убийцу, загрузившего твои фото на сайт, поскольку этот объем данных бесконечно мал по сравнению с остальной преступной активностью. То, что ты видишь — злое влияние скверны на мир. Ее знамения выходят из-под контроля. Правоохранительные органы и силы цивилизации уже ничего не могут с ними поделать. По шкале внизу ты можешь проследить, как знамение скверны, зародившееся в даркнете, всего за несколько лет набрало невероятную мощь.

Кейт во все глаза смотрела на точки света, такие крохотные, что их едва можно было разглядеть. Но их было так много и они образовывали такие плотные потоки и реки света, что полностью перекрывали некоторые страны. Лучи света перемещались по всему миру, от города к городу, от одного промежуточного пункта к другому, образуя световые паутины и опутывая целые страны. Масштаб происходящего был почти непостижимый.

— Господи Иисусе, — прошептала Кейт.

— Скорее, Люцифер, — отозвался Джек.