Скверна

Глава 4

Детектив Гибсон, нахмурив лоб, спросил то же самое:

— Вашего дядю убили?

— Да.

— Как его убили? — спросил детектив Сандерс.

Кейт подняла руку в нерешительности:

— Я не знаю точных обстоятельств. Мне позвонил шериф округа Эсмеральда в штате Невада и сообщил, что Эверетта убили во время ограбления. Я не вижу в этом никакого смысла, у Эверетта не было ничего ценного, по крайней мере, насколько я знаю.

— Они сказали, как его убили? Какие-нибудь детали?

Кейт помотала головой:

— Нет. Только то, что он был убит во время ограбления. Я предположила, что его застрелили. Теперь, когда вы спрашиваете, я понимаю, что не знаю этого наверняка. Я видела Эверетта лишь однажды, когда была ребенком, и почти ничего о нем не знаю. Шериф дал мне номер адвоката Эверетта и посоветовал связаться с ним. Адвокат сказал, что я и Джон упомянуты в завещании, поскольку мы его единственные родственники. Я думала, дядя оставит свое имущество друзьям или знакомым, но он поступил по-другому — оставил все нам. Адвокат сказал, что Эверетт давно все подготовил для своих похорон, это было одним из его финансовых планов, так что его уже похоронили в соответствии с его пожеланиями. Адвокат также сказал, что теперь Джону и мне принадлежит трейлер Эверетта, в котором тот жил, его пикап и личные вещи. Я должна приехать туда и разобраться с его имуществом, как только появится возможность. Но сейчас… — Кейт беспомощно указала в сторону дома.

Она чувствовала себя глупо, потому что не задала такой естественный вопрос о том, как погиб ее родственник. Это было не похоже на нее. Ее работа состояла в том, чтобы расследовать, задавать вопросы, докапываться до сути вещей.

Но это был столь неожиданный звонок и столь неожиданная новость, что Кейт и не подумала спросить, как он был убит. Да и немногословный шериф не располагал к вопросам. Она понимала, что с нераскрытым убийством на руках тот был слишком занят.

Большим пальцем Кейт расправила складку на джинсах, наблюдая, как еще один человек, на руках которого были резиновые перчатки, выносит из дома черный полиэтиленовый пакет. Он открыл раздвижную дверь белого полицейского фургона и положил сверток внутрь.

Кейт не очень-то знала Эверетта. В семье он был отшельником, и она с ним была едва знакома. Обязанность распорядиться его имуществом представлялась ей ненужной морокой. После звонка адвоката ей пришло в голову, что можно пожертвовать все на благотворительность.

Детектив Гибсон пошел обратно к своей машине.

— Пойду все там проверю, — бросил он через плечо детективу Сандерсу.

Провожая его взглядом, Кейт заметила, что женщина-детектив все еще стоит рядом, слушая и наблюдая за ней.

— У вашего брата были... разногласия с кем-нибудь на работе? — спросил детектив Сандерс.

Кейт взглянула в его хмурое рябое лицо.

— Не думаю. Джон всегда рассказывал мне о том, что происходит в его жизни, но никогда не упоминал ничего подобного. Не так давно он был расстроен из-за того, что какие-то дети обзывали его, когда он шел домой от автобуса. Когда он рассказал мне об этом, ему, вроде бы, стало лучше. Думаю, он позабыл об этом уже на следующий день. Ему нравилась его работа. Он всегда говорил, что там работают прекрасные люди. Джон зависел от моей защиты, когда ему было страшно. Думаю, он сообщил бы мне о любых проблемах на работе.

Детектив Сандерс, с блокнотом в одной руке и авторучкой в другой, поддернул брюки, когда заметил выходящих из дома людей с коробками и металлическими кейсами.

Они сняли синие бахилы и сложили их в мешок на крыльце.

— Мисс Бишоп, могу пригласить вас в дом? Там еще ничего не убрано, кроме тела вашего брата, но вы окажете нам неоценимую помощь, если сможете кое-что прояснить. Но если вы не в силах...

— Там все еще есть… кровь? Кровь ведь уже убрали?

Женщина-детектив, рассматривавшая окружающую темноту и зевак, повернулась и подошла к Кейт, чтобы объяснить:

— Боюсь, мы вынуждены оставить все как есть до окончания осмотра дома. Мы можем порекомендовать вам несколько компаний с лицензией на очистку мест преступлений. Когда осмотр закончится, они в течение пары дней приедут и позаботятся обо всем. У них уже есть подобный опыт. Лучше позволить им справиться со всем этим. Мы просто хотим, чтобы вы взглянули на дом, если вы в состоянии.

Когда Кейт встала, женщина протянула ей руку в знак поддержки, хотя Кейт посчитала это лишним.

— Я детектив Джанек, кстати говоря, — произнесла она, пожимая руку Кейт. — Я пойду с вами, если вы хотите войти в дом и, возможно, помочь найти нам ответы на некоторые вопросы.

Если она хочет? Кейт уже несколько часов просила их впустить ее. Вместо того чтобы напоминать им об этом факте, она коротко улыбнулась.

— Я в порядке, правда. Это просто шок. Не могу поверить, что кто-то захотел навредить Джону. Он был как ребенок — знаете, невинно счастливый бóльшую часть времени. Я просто не могу поверить, что кто-то захотел ему навредить. — Она снова подумала о сводном брате матери, Эверетте. — Джона убили во время ограбления? Кто-то грабил дом и убил Джона?

Детективы переглянулись.

Детектив Джанек немного склонилась:

— Послушайте, мисс Бишоп...

— Пожалуйста, называйте меня Кейт.

«Мисс Бишоп» ее всегда называли сотрудники KDEX Systems, когда она неожиданно приезжала из головного офиса.

Детектив Джанек улыбнулась, и эта улыбка казалась искренней.

— Кейт, мы должны рассказать о кое-каких деталях, которые вы все равно потом узнаете из прессы. После того, как мы сходим в дом, я хочу попросить вас опознать тело брата, пока машина судмедэксперта еще здесь. Это избавит вас от необходимости идти в морг. Но мы хотим, чтобы вы были готовы к тому, что увидите.

Быть готовой?.. Кейт сглотнула.

— Ладно.

Детектив Джанек огляделась, проверяя, нет ли кого постороннего поблизости, а затем взглянула в глаза Кейт.

— Тот, кто сделал это, был ненормальным.

— Что вы имеете в виду?

— Он... вырезал вашему брату глаза.

— Вырезал глаза? — Кейт моргнула. — Зачем?

— Мы не определили этого. Один глаз исчез, второй лежал около тела. Он выглядит частично съеденным.

Кейт словно разучилась думать.

Обычно она владела ситуацией, знала вопросы, которые необходимо задать, чтобы добраться до сути.

Но теперь она не могла заставить свой мозг работать. Она оцепенела от ярости, думая о боли, которую причинили Джону. Она хорошо знала страхи Джона. Кейт старалась не представлять его крики ужаса и боли. Она чувствовала горячую волну вины за то, что не была там и не защитила его.

— Кто вообще способен на такое?

— Это мы и собираемся выяснить, — сказал Сандерс.

— Пойдемте, — сказала Кейт; ее гнев все нарастал. — Покажите мне, что вам нужно объяснить.

Детективы Сандерс и Джанек переглянулись, услышав в ее голосе решимость и едва сдерживаемый гнев.

Кейт пошла к дому вслед за детективом Сандерсом, детектив Джанек держалась рядом. На крыльце детективы надели синие бахилы и попросили Кейт последовать их примеру.

Возле крыльца стояла желтая табличка с номером, а рядом с ней было что-то, похожее на кровавый след. Войдя в гостиную, где было больше света, Кейт увидела пятно крови на внутренней стороне дубовой двери, примерно на уровне глаз.

Следы крови в гостиной выглядели совсем не так, как представляла Кейт. Она думала, что кровь уже впиталась в деревянный пол или высохла, но неподалеку от двери была кошмарная огромная красная лужа, которую им пришлось обойти.

Кейт в ужасе смотрела на забрызганную кровью гостиную. После зверской расправы осталась не только лужа на полу — полосами и каплями крови были покрыты стены, диван, абажуры и даже занавески.

Словно в тумане, аналитическая часть ее разума решила, что так и должно выглядеть место убийства.

Кейт увидела смазанные кровавые отпечатки больных ног. Дальний край кровавой лужи был размазан, словно ее брат тянулся рукой по полу. Кейт уже не сомневалась, что Джон отчаянно пытался сбежать. Он не сдался, он боролся за свою жизнь.

— Почему они здесь? — спросила Кейт.

Она указала на ржавые садовые вилы с четырьмя зубцами, которые лежали на полу возле лужи крови. Рядом с ними стояла желтая табличка с черным номером шесть.

Кейт начинала понимать, почему у детективов возникли вопросы.

— Мой папа вскапывал этими вилами клумбу на заднем дворе, — сказала она. — А осенью выкапывал ими картофель. — Кейт нахмурилась, немного наклонившись, чтобы получше их разглядеть. — Зубцы заточены. Обычно отец только стирал с них грязь. Они всегда были ржавыми и тупыми. Концы будто кто-то подпилил. — Прежде, чем детективы смогли ответить, Кейт указала на виднеющиеся на фоне крови четыре дыры в сосновом полу. — Похоже, кто-то воткнул их прямо в пол.

Детектив Сандерс кивнул:

— Убийца пригвоздил ими ноги покойного к полу, вероятно, чтобы тот не смог сбежать.

У Кейт от удивления отвисла челюсть.

— Почему просто не оглушить ударом по голове?

— Мы не знаем ответа на этот вопрос, — сказала детектив Джанек. — Иногда это просто акт слепой ярости, иногда они руководствуются какой-то причиной. Я спрошу, когда найду его.

По ледяному, сдержанному выражению лица женщины Кейт поняла, что детектив Джанек твердо собиралась выполнить это обещание. Наконец, Кейт оторвала взгляд от женщины, чтобы оглядеться. Повсюду была кровь. Все это походило на акт слепой ярости.

— Вы знаете, где держали вилы? — спросил Сандерс.

Кейт кивнула:

— В подвале.

— Можете забрать, — тихо сказал он одному из криминалистов, указав авторучкой на пол.

Лысеющий мужчина в синих перчатках присел на корточки и осторожно положил садовые вилы в длинную картонную коробку. Детектив Джанек бережно взяла Кейт за локоть, уводя в сторону.

— То, что мы действительно хотим вам показать, находится в подвале.

— В подвале? — Кейт и представить не могла, что же такое было в подвале.

Джанек кивнула Сандерсу, и тот пошел вглубь дома. Кейт последовала за ним.

В отличие от гостиной, в крохотном холле стены не были перепачканы кровью. Кейт замерла на кухне, заметив в зеленом пластиковом стакане на раковине грязные вилки и ложки.

— Джон всегда мыл посуду сразу после еды. Не припомню, чтобы когда-либо видела у него грязную посуду. Мыть посуду после еды — одно из проявлений его компульсивного синдрома.

— Еще есть что-то необычное? — спросила Джанек.

— Картинки, — сказала Кейт, указывая на холодильник. — Джон хранил мои фото на дверце холодильника. У них загнуты все уголки. Иногда он перекладывал фото в карман, но в основном они висели на дверце.

Остальные изображения были на месте — цветущий на заднем дворе куст, старое фото их родителей — но по большей части здесь были вырезки из газет.

Она оглянулась на детективов:

— У Джона были мои фотографии?

Детектив Сандерс покачал головой, пролистав заметки в блокноте.

— В его карманах не было никаких фотографий.

Кейт задавалась вопросом, куда они пропали.

— Он крепил ваши фотографии на холодильник магнитами? Теми, что лежат на полу? — спросила детектив Джанек. Это прозвучало скорее как утверждение, нежели вопрос.

Кейт кивнула.

Находясь в доме, она чувствовала себя несколько странно. Она выросла в этом доме и всегда ощущала себя здесь в безопасности, но теперь она чувствовала себя чужой. Незваной гостьей. Она чувствовала... опасность.

Кейт последовала за грузным детективом Сандерсом через кухню и спустилась по деревянным ступеням в затхлый подвал. Детектив Джанек пошла следом. Внизу горели две голые лампочки, отбрасывая резкие тени.

Увиденное в подвале ошарашило Кейт.

— Мы подозреваем, — начал детектив Сандерс, тщательно подбирая слова, — что ваш брат приковал кого-то цепью.

К металлическому кольцу в бетонном полу была приделана тяжелая цепь. Когда-то это кольцо служило опорной точкой, чтобы выровнять стены фундамента. Кейт тогда была ребенком, но смутно помнила работающих в подвале мужчин и цепь, прикрепленную к кольцу.

Кусочки металла лежали рядом с концом цепи, извивающейся по полу. Напротив стены из оштукатуренного кирпича стояло мусорное ведро, переполненное использованными бумажными тарелками. Множество тарелок в беспорядке валялось на полу, словно их просто откидывали в сторону. На них виднелись засохшие остатки еды.

— Цепь достает до туалета и раковины в углу, — сказал детектив Сандерс, указывая своей авторучкой, — но не до другой стороны комнаты.

Там, куда не доставала цепь, лежал скопившийся за долгие годы хлам, покрытый слоем пыли: от старого водонагревателя, который отец собирался выкинуть, коробок с рождественскими украшениями, до противомоскитных сеток и сломанных стульев. В углу стояли грабли, мотыги и различные лопаты — все в следах ржавчины.

— Обычно вилы стояли там, — сказала Кейт, указывая на инструменты в углу. — Такие же ржавые, как и все остальное.

Детектив Сандерс взглянул на инструменты и кивнул.

— Похоже, кто-то был прикован здесь несколько недель.

Кейт указала на отвертки, плоскогубцы и напильник на полу:

— Должно быть, он использовал свою одежду — например, ремень, — чтобы выудить инструменты с того конца комнаты. С их помощью он и разломал цепь.

— Мы считаем так же, — согласился детектив Сандерс.

Кейт заметила кучку ржавых опилок:

— Похоже, напильником он заострил зубцы у вил.

Детектив Сандерс кивнул в сторону грязных бумажных тарелок, разбросанных по комнате.

— Ваш брат когда-нибудь вытворял подобное?

— Никогда, — не колеблясь, ответила Кейт, оглядывая подвал. — Этого я не могу объяснить.

— Брат когда-нибудь проявлял жестокость? — спросил он.

Кейт замотала головой еще до того, как он договорил.

— Нет, — настойчиво сказала она. — Это не в его характере. Я понимаю, на что это похоже, но я даже представить не могу, чтобы Джон так поступил. Он был робким, и, если кто-то обзывал его, тут же убегал. Он никогда не дрался. Я ни разу не помню даже, чтобы он дал сдачи, если кто-то толкал его. Максимум, на что он был способен — это сидеть в своей спальне и грустить.

Детектив Сандерс огляделся еще раз:

— Похоже, он вышел за пределы простой грусти.

Кейт раздраженно всплеснула руками:

— И что теперь? — Ее руки вновь повисли по бокам. — Умственно отсталый человек с разумом ребенка одолел маньяка, пожирающего человеческие глазные яблоки, и держал его здесь прикованным?

Детектив Сандерс приподнял бровь:

— Именно так все и выглядит.