Сладкое искушение

Глава 22

Наши первые летние каникулы мы провели в пляжном домике. Было начало июня, и солнце ярко светило. Прогноз погоды предсказывал несколько дней без осадков. Кассио взял неделю отпуска, что не означало, что он не вернется в случае крайней необходимости, но я все еще была в восторге от возможности провести семейный отпуск на пляже.

Я одела Симону в симпатичный купальник двойку с оборками и подсолнухами, милые солнечные очки и соломенную шляпку. Мое бикини выглядело очень похожим, за исключением чрезмерных оборок, но мы все равно умудрились мило выглядеть, как близнецы. Даниэле надел свои любимые плавки Супермена.

Кассио был ослепительно красив в своих шортах. Он отнес Даниэле в воду, а мы с Симоной погрузили только пальцы ног. Я предпочитала теплую воду, поэтому не понимала, как Кассио и Даниэле могли наслаждаться купанием в холоде. Симона разделяла мое мнение и визжала каждый раз, когда волны касались ее крошечных пальчиков. Ее глаза наполнились радостью, когда она подняла руки.

— Обнимашки, мам.

Каждый раз, когда она называла меня «мама», мое сердце замирало. Иногда она называла меня «Джула», пытаясь подражать Даниэле, но ей было трудно произносить мое имя. Даниэле был смущен в первые несколько раз, называя меня мамой, но после того, как я объяснила ему, что не пытаюсь занять место его мамы и что это только показывает, как сильно я люблю и забочусь о них, он смирился с этим.

Прижимая Симону к груди, я смотрела, как Кассио несет Даниэле на плечах. Каждый, кто видел их, знал, что они были отцом и сыном, но не из-за физического сходства, а из-за того, как они вели себя друг с другом. Это было очень красиво. Лулу дико лаяла рядом со мной, взбешенная тем, что Кассио и Даниэле были вне ее досягаемости, но она не очень любила воду.

— Папа! — закричала Симона, протягивая к нему руки. Кассио вышел из воды и опустил Даниэле на берег. Лулу сразу же осмотрела его, словно опасаясь, что океан может причинить ему вред. Я передала Симону Кассио, и прежде чем он снова вошел в воду, он поцеловал меня.

Даниэле бежал вдоль кромки воды, а Лулу все еще лаяла у него за спиной. Ее мех снова отрос, и она была самым милым кудрявым пушистым клубочком.

— Не так быстро! — я крикнула, когда Даниэле и Лулу стали слишком дикими, а потом Даниэле споткнулся и тяжело упал. Я бросилась к нему. Лулу уже облизывала его лицо. Я опустилась на колени рядом с ним. Он обнимал свое колено и плакал. Он приземлился на камень, и из пореза под коленом текла кровь.

— Все в порядке. Мы тебя вылечим.

На нас упала тень Кассио. Он передал мне Симону и понес Даниэле в дом. Ему удалось успокоиться в объятиях отца.

К счастью, рану не пришлось зашивать. Кассио прочистил ее и заклеил пластырем, все это время тихо и успокаивающе разговаривая с Даниэле.

Даниэле больше не проронил ни слезинки. Он старался быть большим мальчиком, находясь рядом с отцом. Кассио погладил его по голове.

— Хочешь мороженого? — переспросила я. Он прикусил губу, глядя на диван и переминаясь с ноги на ногу. — Даниэле? — я присела перед ним на корточки, пытаясь понять, что случилось. Он обвил руками мою шею, удивив меня. — Эй, ты в порядке? — я крепко прижала Даниэле к своей груди, не понимая, зачем ему нужна моя близость, но более чем желая дать ее ему.

— Мама, — прошептал он.

Я застыла на месте. Кассио напрягся, его глаза были полны беспокойства. Неужели Даниэле думает о Гайе? Скучает по ней? Я медленно отстранилась. Даниэле посмотрел на мой подбородок.

— Можно я буду называть тебя мамой?

Я задохнулась, и слезы навернулись мне на глаза от его неожиданной просьбы.

Лицо Кассио было прежним.

Я поцеловала Даниэле в щеку и снова прижала его к себе.

— Да. Ничто не сделает меня счастливее. Я люблю тебя.

Он начал всхлипывать, и я тоже не смогла сдержаться. Кассио отвел глаза, его адамово яблоко подпрыгнуло, когда он сглотнул. Через мгновение он подошел к нам и опустился рядом на колени, обнимая нас обоих. Я прижалась лицом к его груди, чувствуя, как его сердце гулко бьется в грудной клетке. Кассио поцеловал меня в макушку, а потом в макушку Даниэле.

В тот день Даниэле называл меня мамой при каждом удобном случае, сначала застенчиво, но потом с очаровательным головокружением.

Вечером мы с Кассио сидели на качелях перед домом и любовались закатом. Мы еще не говорили о сегодняшних событиях. Когда Даниэле и Симона были рядом, просто не было времени.

— Я этого не ожидала, — сказала я. Кассио знал, что я имею в виду, хотя я и не говорила об этом прямо. Его рука на моих плечах напряглась, прижимая меня еще ближе к себе.

— Я тоже. Он уже достаточно взрослый, чтобы помнить свою мать, но полагаю, что даже это воспоминание со временем исчезнет. Он был слишком мал для прочной связи с ней. Наверное, это все-таки благословение.

— Полагаю, что так.

Это было ужасно жестоко радоваться ранней смерти Гайи, но для Симоны и Даниэле, наверное, так было проще. Если бы они оба были старше в момент ее самоубийства, то боролись бы еще больше.

— В конце концов, Даниэле и Симона будут задавать вопросы о Гайе. Это естественно хотеть узнать больше о своей биологической матери.

Кассио выдохнул.

— Пока они этого не сделают, я не буду говорить о ней. Все, что я им скажу, все равно будет ложью.

— Не все.

— Когда мы поженились, я думал, что занимаюсь контролем повреждений.

Мои брови полезли на лоб. Увидев это, Кассио усмехнулся.

— Знаю. Не очень романтично. Но ты должна была облегчить мне жизнь.

— Ты ожидал, что найдешь няню с несколькими сексуальными временами, включенными в эту смесь.

— Не могу этого отрицать. Я не рассматривал вариант, что мы станем партнерами, что я буду наслаждаться твоим присутствием вне спальни, и даже это казалось маловероятным после того, как я впервые встретил тебя.

— Ты знаешь, как сделать этот романтический закат еще более романтичным, — поддразнила я его.

— Романтика не моя сильная сторона.

— Не говоришь?

Кассио повернулся ко мне и обхватил ладонью мою щеку.

— Ты удивила меня и продолжаешь удивлять.

— Это ведь хорошо… правда?

— Более чем.

— Как думаешь, ты когда-нибудь полностью доверишься мне? Никогда не будешь ожидать моей измены?

— Я тебе доверяю, — увидев мое неуверенное выражение лица, он добавил: — Да, но я не уверен, что ноющее сомнение в моей голове когда-нибудь полностью уйдет. Поймать Гайю вот так… — он покачал головой и посмотрел в сторону океана. — Я знаю, что большинство людей способны на очень плохие поступки. Вижу это каждый день. Трудно не всегда ожидать худшего.

Я понимала его. Я даже представить себе не могла, каково это ловить своего партнера на измене, особенно имея с ним семью.

— Я не буду изменять. Буду работать на твое доверие каждый день, независимо от того, сколько времени потребуется, чтобы твой ворчливый голос в голове заткнулся. Я люблю тебя.

Кассио наклонился, его губы коснулись моих.

— Если кто и может заткнуть мой ворчливый голос, так это ты. Ты вдохнула в меня новую жизнь.

— Ты имеешь в виду свою новообретенную мужественность? — усмехнувшись, поддразнила я его.

Кассио даже не улыбнулся. Он погладил мои волосы, его глаза следили за пальцами, скользящие вниз.

— Во всем. Я был мертв внутри, проходя через все телодвижения каждого дня, живя для работы, для построения будущего моих детей. Делая это, я забывал о настоящем, о жизни. Ты показала мне, как важно жить настоящим моментом, переживать жизнь моих детей, а не просто планировать их будущее, — он поцеловал меня. Затем его улыбка стала еще мрачнее. — Но моя новообретенная мужественность определенно является еще одним преимуществом твоего присутствия в моей жизни, — его рука скользнула мне под рубашку. Я огляделась вокруг. — Никто не может увидеть нас здесь.

— Знаю, — сказала я. Затем встала и сделала шаг назад. — Но я подумывала о возможности на пляже…

Кассио встал.

— У тебя везде будет песок.

Я сделала еще один шаг назад и стянула рубашку через голову.

— Возможно, мне понравится дополнительное трение, старина.

Улыбка Кассио стала волчьей.

— Думаю, что сначала должен окунуть тебя в океане, наказывая за твою дерзость.

Я попятилась вниз по лестнице, а Кассио следовал за мной, как охотник за своей добычей.

— Беги, малышка, беги.

— Я не…

Он рванул ко мне, но я с придушенным визгом отскочила назад, развернулась и бросилась прочь. Мои ноги тонули в мягком песке, и прохладный вечерний ветерок трепал мои волосы. Я бросила взгляд через плечо и увидела, что Кассио снимает ботинки, рубашку и брюки. Закатив глаза, я уронила лифчик и крикнула:

— Ты никогда не догонишь меня, старик!

Он был на удивление быстр. Черт возьми, он был быстрее любого мужчины его роста и мышечной массы. Все эти чертовы тренировки, похоже, окупались.

Хихикая, я расстегнула пуговицу на своих шортах. К сожалению, я не могла остановиться, потому что Кассио бежал за мной по пятам, поэтому я чуть не споткнулась, пытаясь сбросить шорты на бегу. Только в одних трусиках я ускорилась еще больше, пытаясь бежать вверх по дюнам и прочь от океана.

— Попалась, — прорычал Кассио за мгновение до того, как его руки обхватили меня за талию и он поднял меня с земли. Он прижался горячим поцелуем к моей шее, затем прикусил ее, заставив меня задохнуться. Несмотря на мое сопротивление, он понес меня к краю океана.

— Будет очень холодно. К счастью, я знаю идеальный способ снова согреть тебя.

— Кассио, не смей этого делать! — предупредила я, но он шагнул в волны. Холодные брызги ударили мне в икры. — Кассио!

Он бросил меня в воду. Шок от леденящего холода Атлантического океана пронзил мое тело. Я с шумом прорвалась сквозь водную гладь, резко втянув воздух, пока мое тело пыталось привыкнуть к холоду.

Кассио выглядел так, словно окунулся в Карибское море, а не в Атлантический океан. У него даже мурашек не было!

Я сердито посмотрела на него, но в то же время не смогла сдержать улыбку. Возможно, я и удивила его, но он поразил меня в ответ. Впервые увидев его в коридоре дома моих родителей, выглядящего таким ужасно уравновешенным и сдержанным, я задалась вопросом, как мы вообще сработаемся. Мы по-прежнему отличались друг от друга во многих аспектах нашей личности, но оба вносили небольшие коррективы друг в друга. Брак давал и забирал, и, несмотря на то, что Кассио должен был все контролировать, он тоже вкладывался, чтобы это сработало.

— Как насчет того, чтобы сейчас согреть тебя? — он крепко прижался ко мне, притягивая к своему удивительно теплому телу. Его рот снова завладел моим горлом.

— Никакого секса в океане. Я заморожу все важные активы, если мы еще немного побудем в воде.

Кассио глубоко рассмеялся, уткнувшись мне в кожу.

— Какого рода активы? — его рот двинулся на юг, а затем сомкнулся вокруг моего соска. Я схватила его за голову и кивнула.

— Вот это, например, — я обыскала ряд домов, выстроившихся вдоль дюн. В некоторых из них горел свет, и мне стало интересно, смогут ли они увидеть нас, если взглянут в сторону океана.

Но мне было все равно.

— Я буду держать твои активы в тепле, не переживай, — прошептал он мне на ухо, и я решила, что замерзнуть до смерти стоит того.

После быстрого купания в океане мне удалось убедить Кассио еще раз сходить на пляж, о чем я потом пожалела… как он и предсказывал. Толстый слой песка покрывал каждый сантиметр моего тела, и более чем одна песчинка нашла свой путь в щели, которые я предпочитала без песка.

После долгого душа я все еще чувствовала боль, когда мы снова устроились на качелях. Лицо Кассио «я же тебе говорил», было дополнительным наказанием.

Кто-то постучал в окно. Симона прижалась носом к стеклу и забарабанила по нему маленькими кулачками. Кассио открыл дверь и взял ее на руки, прежде чем усадить к себе на колени рядом со мной. Симона прижалась к нему и устало улыбнулась мне. Я взъерошила ее темно-русые локоны и поджала под себя ноги. Кассио удерживал качели в движении своими длинными ногами.

Вскоре дверь террасы снова открылась, и на крыльцо босиком вышел Даниэле. Протирая глаза, он заковылял к нам. Я посадила его на качели между нами, и он положил свою маленькую головку мне на грудь.

Я никогда не считала себя готовой стать мамой. Я и сама почти каждый день ощущала себя ребенком, пока папа не рассказал мне о моей помолвке с Кассио. Это было правдой, что вы справлялись с поставленными перед вами задачами, если только сталкивались с ними лицом к лицу. Я бы, наверное, часто терпела неудачу, воспитывая этих детей. Я бы училась вместе с ними.

Кассио откинул голову назад, глядя на мир и все вокруг. Я хотела быть его надежным убежищем. Его работа была полна крови, конфликтов и смерти. Я не хотела этого дома. Он поймал мой пристальный взгляд, и устало улыбнулся.

Я буду заботиться о Симоне и Даниэле, буду защищать их от всего, даже от правды. Я поклялась никогда не лгать Кассио, но правда, которую сказал мне его отец, должна была стать единственным исключением.

У лжи был способ в конце концов догнать тебя. Я надеялась, что это был один из тех случаев, когда оно это не сможет сделать.