След на болоте

Глава 1

— Ну и где твой трелевочник? — замначальника Озерского отделения милиции Игнат Ревякин с неудовольствием посмотрел на только что подошедшего сержанта.

— Так, товарищ капитан, он же своим ходом едет! — резонно возразил милиционер — парень лет двадцати, из недавно набранных. — Потому и не быстро.

— Понимаю, что своим ходом… Ладно, свободен пока. — Махнув рукой, Игнат подошел к самому краю трясины…

— Степаныч, ты поосторожней тут! — пристроив служебный чемоданчик на старый пень, на всякий случай предупредил техник-криминалист Теркин.

Заядлый охотник, грибник, рыбак… и немного пьяница, криминалист прекрасно знал все окрестности, и к его словам следовало прислушиваться.

Пожав плечами, замначальника поправил пиджак и отошел в сторону, внимательно осматривая следы колес…

Игнат Ревякин был человеком добросовестным и честным, хоть и немножко грубоватым… для некоторых. За словом в карман не лез и к начальству особого пиетета не испытывал. Наедут — так мог и ответить. За что и был когда-то «сослан» из райцентра на периферию, в Озерск… Там и прижился, и вот дорос почти до начальника. Сам начальник, старый фронтовик, подполковник милиции Иван Дормидонтович Верховцев, Ревякина хвалил, защищал и, в очередной раз собираясь на пенсию, прочил на свое место.

Крепко сбитый, с широким волевым лицом и короткой — ежиком — стрижкой, Игнат чем-то напоминал боксера-тяжеловеса и характер имел точно такой — бойцовский. Однако, получив должность, уже неплохо освоил и бюрократическую науку — все ж опер, не кто-нибудь! Вот и дополнительную ставку участкового уполномоченного недавно выбил… Все-таки два участковых на такой «куст», а не один!

— Матвей Африканыч, что-то у нас участковый где-то запропал! Тебе не кажется?

— Может, нашел чего? — вытащив из чемоданчика фотоаппарат «ФЭД» третьей модели, обернулся Теркин.

— Да и Мезенцева где-то черти носят! — Ревякин нервно посмотрел на часы…

Вот не любил он так — стоять без дела, распоряжаться… Впрочем, что сейчас было делать? Местность всю уже осмотрели, грузовик руками из болота не вытащить — оставалось лишь ждать.

О пропаже леспромхозовской «Татры» с шофером, кассиршей и зарплатой заявили вчера вечером. Директор лично заехал на своем «Москвиче». Еще бы, такое дело! Выехали еще в полдень, и с тех пор ни слуху ни духу. Хорошо хоть маршрут был известен…

Вот в урочище и нашли, в Гнилой Топи! Все, как и предсказывал Теркин, Матвей Африканыч… В здешних местах издавна проживало много староверов, потому такие отчества, как Африканыч, Дормидонтович, никого из местных не удивляли.

— Много у них денег-то было? — сделав пару снимков, поинтересовался криминалист.

— Около тридцати тысяч…

— Ого!

— Вот и я говорю… Ну что? Еще разок дорогу осмотрим?

— Так ведь смотрели уже!

— И что? Мало ли, вдруг что-то важное упустили?

Вообще-то, ради такого дела можно было бы прихватить и служебную собаку с кинологом… Однако всю ночь напролет хлестал дождь — настоящий ливень, так что какая уж тут собака! Какие уж тут следы. Если что и было — смыло все ко всем чертям. И все же хоть что-то надо было найти, хоть какую-то зацепку…

Пока замначальника отделения и техник-криминалист мерили шагами раскисшую от дождей грунтовку, помощник оперативного уполномоченного Мезенцев с новым участковым, младшим лейтенантом Сорокиным, бросив мотоцикл, ходили вдоль речушки. Заброшенную деревню они уже успели осмотреть, ничего подозрительного не обнаружив. Да и кому нужно было туда заходить? Хотя, может, местные рыбаки…

— Ну неужели никого с ночевкой не принесло, а, Василий? — Обернувшись, Мезенцев посмотрел на участкового — тщедушного чернявого парня с небольшими усиками. Сорокин, вообще-то, был из Тянска и свое назначение в Озерск воспринял как-то не очень. Но где было место, туда и пошел… вернее сказать — направили. С начальством не поспоришь!

Пока что младший лейтенант приглядывался к участку, ездил на казенном «Урале» по деревням, так сказать, знакомился. Жил он пока у себя дома, в Тянске, приезжая на работу каждый день на первом же рейсовом автобусе. Правда, по правилам, участковый должен жить на участке, и начальник отделения подполковник Верховцев обещал решить этот вопрос в самое ближайшее время.

Максим Мезенцев — младший опер или, как официально именовалась должность, «помощник оперативного уполномоченного», пока что жил с мамой и в ближайшее время переезжать никуда не собирался, поскольку был еще не женат… хотя имел кое-какие виды. А вот его младшая сестра Катерина не так давно вышла замуж за участкового уполномоченного Дорожкина, и их дочке, племяннице Светочке, уже исполнилось больше года. Максим же… Крепкий и красивый парень с густыми светло-русыми волосами, с ясным и прямым взглядом всегда нравился девушкам… одна даже — подружка младшей сестры — все три года писала ему в армию письма… А потом выросла и уехала в Ленинград, учиться на юриста. Если бы не уехала, может, что и сложилось бы, однако пока вот так…

Да, еще имелась у Макса подруга в Тянске, из бывших школьных, и с той-то все было по-взрослому… Но тоже что-то не срослось — слишком уж меркантильной оказалась… и это еще мягко сказать! Так что в свои двадцать три года Максим Мезенцев считался в Озерске завидным женихом — тем более что он учился заочно и уже со следующего года мог претендовать на лейтенантское звание и на полную должность, без всяких там «младших помощников». А это и уважение, и оклад не как у сержанта.

— Так и кому тут ночевать-то? — потянувшись, зевнул Сорокин. — Всю ночь ведь ливень!

— А вчера? — тут же парировал Макс. — Дождь-то не с утра начался… Кто-то, может, и был… да задержался — тот же дождь и пережидал.

— Так в деревне никаких следов! Значит, никого и не было.

— Могли в палатке… или в шалаше… Ищем!

В заброшенной деревне Ляхтино из десятка изб укрыться или заночевать можно было лишь в двух, и то с большой осторожностью. Сгнило давно уже все! Так что проверку провели быстро — никаких свежих следов. Верно, с зимы еще никто в избы не заходил — печки не топил, оставленные охотниками крупы и соль не трогал.

— Все же я думаю, что у городских нынче три выходных выпало, — шагая по узенькой тропке, вслух рассуждал Мезенцев. — День Победы сегодня — пятница. Потом суббота, воскресенье… Неужто родственников деревенских навестить никто не собрался? Да на рыбалку… А?

Тут Максим был прав, с недавних пор девятое мая — День Победы сделался выходным днем, а потом ввели и пятидневную рабочую неделю… Правда, далеко не для всех, о чем не преминул заметить и участковый:

— Пятидневка-то только у некоторых. Ну на «Техприборе», на «Металлическом»… Ох, звали меня туда — чего, дурак, не пошел?

— И правда, чего не пошел? — съязвил Макс.

— Сам не знаю, — пожал плечами Сорокин. — Романтики, наверное, захотелось… Не знаешь, Дорожкин когда из отпуска выйдет?

— Х-хо! Да он только ушел. С Катькой собрались родственников в Саратове навестить.

— Ого! Когда ж он появится?

— Да к июню должен.

— К июню…

— Ну, пошли, к речке пройдемся…

Участковый с тоской посмотрел в затянутое серыми облаками небо. Вот ведь денек нынче… Выходной, чтоб его… Праздник! Сколько планов было… А тут — на тебе… Хотя дядька-кадровик не зря велел хотя бы год в этой глуши продержаться, а уж потом обещал подобрать хорошую должность! Не должен бы обмануть, все-таки родственник…

— Оп-па! — резко остановившись, опер склонился и потер руки. — Ну вот оно! Костерок кто-то жег. И совсем недавно… Глянь-ка, Вася! Что скажешь?

— Ничего не скажу, — недовольно буркнул участковый. — Кострище как кострище.

— Ты на консервные банки взгляни! Видишь — обожженные? Так только туристы делают. Наши бы просто так выбросили, а эти вот — в костер.

— Ну и где они, эти туристы? Куда делись-то?

— Туда же, откуда и взялись! — Максим азартно потер руки. — По реке приплыли. На байдарках… Да, думаю, так… Давай-ка тут походим, поищем…

— А чего искать-то?

— Так, что-нибудь…

Походив по бережку минут десять, милиционеры все же кое-что нашли. Вбитые в землю деревянные колышки — палатка! — примятая трава у самой воды — байдарки волочили… следы от кед, порванный белый шнурок… и промокшую пачку от болгарских сигарет «Тракия» ценою в тридцать копеек. Пустую.

— С фильтром, — прокомментировал Максим. — Мужики такие редко курят.

— Так что же, будем курящую бабу искать?

— Не бабу, Вася, а девушку!

Спустившись к самой воде, Мезенцев посмотрел вдаль:

— Сейчас прикинем, куда бы они могли податься. Вряд ли вверх по течению — оно нынче бурное… А куда Мокша впадает?

— Что впадает?

— Ну вот эта, Мокша-река… — Максим задумчиво покусал губу. — А впадает она в Койву! А та — в Онежское озеро. Койва — это не река, а речища! Там пароходы ходят, баржи всякие…

Скрывая ухмылку, Сорокин похлопал глазами:

— И что с того? Нам их теперь на Онеге искать?

— Я к тому, что Койва — река людная, — терпеливо пояснил опер. — Там и пристани, и поселки… Можно будет позвонить, предупредить — если байдарочников встретят, то… Правда, тут и по-иному может выйти. Туристы вполне себе могли какой-нибудь грузовик нанять или небольшой автобус, типа «кавзика», они так иногда практикуют. Незаконно, конечно, но… Дорога-то к самой реке подходит… Вот тогда сложненько будет искать. Хотя что пока говорить? Поехали к нашим!

— Поехали! — Участковый обрадованно заулыбался и первым зашагал к мотоциклу. Идти-то было километра два, к повертке…

Примерно через полчаса ярко-голубой «Урал» с узкой красной полоской на коляске уже катил по Ляхтинской дороге, старательно объезжая лужи. Впереди, за поворотом, вдруг показались двое…

— О! Кажется, наши! — воскликнул сидевший на заднем сиденье Максим.

Коллеги тоже заметили своих, замахали руками.

Приблизившись, Сорокин заглушил двигатель…

— Ну как у вас? — тут же поинтересовался начальник.

— Да кое-что есть, — ответил Мезенцев и тут же доложил во всех подробностях…

Игнат слушал внимательно, не перебивая, лишь протянул словно бы про себя:

— Байдарки, говоришь… А у нас тут — мотоцикл!

— Мотоцикл? — неподдельно изумился Максим. — Что за мотоцикл?

— Да пока следы только, вон за той лужей, в глине… Африканыч вон гипсует…

— Я и сфоткал уже, — поднял глаза криминалист. — Макс, помоги… Вот здесь подержи… ага… Вот, говорил же — тут, в глине, уж точно какой-никакой следочек да сыщется, несмотря на вчерашний ливень.

— Так что скажешь-то? — начальник присел рядом на корточки.

— Хороший следок, четкий, — радостно улыбнулся Матвей Африканыч. — Судя по всему — какой-то легкий мотоцикл. «Ковровец», «Восход», «Минск»… или «ДКВ» трофейный… Протектор штатный.

— Да уж, таких что грязи!

— Однако кое-что есть… Колесико-то проколото было… Вон, видно. То ли на сук напоролся, то ли на штык от винтовки…

— Либо на старую борону!

— Либо на борону… Но в любом случае колесо, скорее всего, изнутри подклеено. Да и камера… Не такая уж, конечно, примета, но…

— Хоть что-то, — усмехнулся Максим. — Только вот при делах ли этот мотоциклист будет?

— Найдем — спросим, — ответил Ревякин. — Даже если и не при делах, то наверняка что-то мог видеть, слышать… Кстати, там дерево подпилено было. И спил-то свежий!

Игнат вдруг прислушался… и неожиданно улыбнулся:

— О! Кажись, трелевочник! Ну наконец-то.

Трелевочный трактор «ТДТ-55», новенький, вполне себе элегантный, с одноместной металлической кабиной, выкрашенной в бордовый цвет, словно бы излучал силу и мощь. Затормозив у лужи, тракторист — вихрастый молодой парень в промасленной спецовке и кепке — заглушил двигатель и выглянул из кабины.

— Кого тащить-то?

— Тебя как звать-то?

— Роберт!

— Ого!

— Матушка кино про капитана Гранта любила…

— Ну тогда хорошо хоть — не Паганель!

— Чевой?

— За мотоциклом поезжай… — махнул рукой начальник. — Смотри не задави только.

— Не-а…

Снова загрохотал мотор. Лязгнули гусеницы…

Добравшись до болота, трактор остановился… Тракторист выпрыгнул из кабины, подошел… глянул…

— Э-э… — озадаченно сдвинул он на затылок кепку.

Милиционеры молча ждали — словно подсудимые приговора народного суда.

— Вытащить — не знаю… А вот к краю болотины подтянуть можно! — наконец, обнадежил тракторист. — Повезло — болото-то еще не до конца растаяло. В глубине-то лед, он-то грузовик и держит… Главное сейчас — трос завести… ну, лебедку…

С третьей попытки трос все-таки зацепили — правда, уделались все! Уперев нож и пену в грунт, трелевочник загрохотал, задрожал, напрягся… так, что, казалось, уже готовился стартануть в космос!

И грузовик поддался! Понемножку стал выползать… Сначала показался кузов, а потом и кабина — темно-синяя, округлая…

— Ну все! — выпрыгнул тракторист. — Больше уже не могу.

— Спасибо и на том, — потер руки Ревякин. — Похоже, там есть кто-то… Макс! Ты все равно уже весь в грязи…

— Понял — гляну!

Подобравшись к грузовику по пояс в болотной жиже, Максим забрался в кабину… и доложил:

— Двое. Похоже, шофер и кассирша. Мертвые уже. В тине все…

— А деньги? Там сумка должна быть… как у почтальонов…

— Никакой сумки нет! А трупы… я не знаю, как их и чем…

— Ну это эксперт поглядит… — Игнат покусал губы. — Давайте-ка их вытащим… И в прокуратуру надо будет сообщить. Обязательно.