Снова на Луне

Часть третья
Приключения на поверхности Луны. Девятый спасает Козлика от гибели. Диверсия подготовлена. Разоблачение. Козлик ликвидирует Девятого. Имена космонавтов объявлены

Согласно новому, ускоренному плану, уже на следующий день бригада космических строителей достигла внешней поверхности Луны. Готовые к монтажу части ракеты поднимали, используя прибор невесомости, и подносили прямо на стартовую площадку. Работа закипела, у всех появилась уверенность в успехе.

Для Козлика, проходившего специальную подготовку в Научном городке, это утро началось с сигнала тревоги — пронзительной трели полицейского свистка. Всех космических строителей в количестве пятнадцати коротышек подняли затемно и велели одеваться; реактивное снаряжение за спину, рюкзаки — на грудь. Командиром бригады был назначен известный физик, конструктор космической ракеты Квантик; его заместителем для поддержания дисциплины — обер-атаман Пшигль, образцовый полицейский в начищенной медной каске, с выпученными глазами и красной квадратной физиономией.

— Подъём! — орал Пшигль поставленным голосом. — Минута на сборы, минута на построение! Фить-фить! А ну живо, не зевать!..

Тех, кто замешкался, Пшигль колотил дубинкой по скафандрам, и находившиеся внутри коротышки болезненно морщились от производимого грохота. Но поскольку дисциплина в таком деле была на первом месте, никто не обижался.

Пока Квантик, Альфа и Мемега инструктировали выстроившихся в шеренгу строителей, Пшигль натянул своё снаряжение поверх полицейской формы, умудрившись втиснуть свою голову в медной каске в шлем скафандра из прозрачного сверхпрочного пластика.

Оказавшийся рядом с Козликом крепкий, широкий в плечах коротышка сказал:

— Я Девятый, будем соседями.

Козлик был Десятым. Внешне неразличимых строителей отличали крупно выведенные цифры на обмундировании. Любого из пятнадцати было достаточно окликнуть по номеру, и это упрощало общение, происходившее теперь исключительно по радио.

— Очень рад, меня зовут Козлик, — сказал Козлик Девятому.

— Росомаха, — представился крепкий коротышка и протянул руку.

Они пожали друг другу руки, одетые в толстые резиновые перчатки.

— Р-рразговорчики!! — рявкнул Пшигль разом во все наушники, и все притихли.

Тренировочные полёты с реактивными ранцами ещё не проводились. Спешка и отсутствие опыта привели к тому, что микротурбина за спиной одного из поднявшихся в воздух отказала на первой минуте. Этот коротышка с номером четыре на комбинезоне был вынужден раскрыть парашют и приземлиться обратно на лужайку перед зданием планетария. Коротышка под номером «три» был вынужден раскрыть парашют во время прохождения через слой облаков. Ветром его отнесло в лес, и он повис на верхушке берёзы, после чего за ним пришлось посылать вертолёт. Номер «восемь» ухнул вниз, как булыжник, на подлёте к внешней оболочке Луны. Здесь не было воздуха, и бедняга, одурев от страха, падал в пустоту до тех пор, пока по мере снижения не начала сгущаться атмосфера и его парашют не раскрылся.

Невезучего «четырнадцатого» ветер понёс к Давилону, и он шлёпнулся прямо посредине оживлённого перекрёстка в центре города. Строго засекреченное начало программы перестало в эту минуту быть тайной. «Четырнадцатого» подхватили стремительно съехавшиеся репортёры и повезли в телестудию, где он, растерявшись, выложил в прямом эфире утренних новостей всё, что знал. За разглашение ему грозила денежная неустойка, но телевизионная компания обещала выплатить «Космическим поставкам» сполна всё, что причитается по суду. Жмурик, Тефтель и Ханаконда были в ярости.

Поиски сквозной ледяной пещеры, ведущей наружу, заняли не более получаса. Затем оставшиеся четырнадцать коротышек, включая Квантика и Пшигля, начали залетать в неё, как пчёлы в леток улья. Продвигаясь на малой скорости вверх по ледяному колодцу, Козлик вдруг почувствовал, что его реактивный ранец даёт сбои.

— Эй! — закричал он к микрофон. — У меня, кажется, мотор глохнет!

— Это кто ещё там? — послышался в наушниках строгий голос Пшигля.

— Это я, Козлик! То есть Десятый!

— Вот что, Десятый. Если совсем заглохнешь, падай себе спокойно вниз. Потом вернёшься вторым заходом, вместе с теми тремя.

Козлик проверил, на месте ли шнурок, при помощи которого раскрывается парашют, стал шарить рукой по плечу и… не нашёл шнурка на обычном месте. Наверное, он сложил парашют неправильно, и теперь, если турбина заглохнет окончательно, его ждёт падение и неминуемая гибель…

Ещё не успев хорошенько испугаться, краем глаза Козлик заметил, что возле него плавно пошёл на обгон номер «девять». В то же время ледяной колодец стал расширяться и плавно переходить в горизонтальную плоскость. Ещё десяток-другой шагов, и можно будет удержаться на льду без помощи турбины… Но как раз в это самое время ранец за спиной чихнул, издал протяжное змеиное шипение и заглох.

Распластавшись на ледяной поверхности, Козлик начал съезжать в смертельную бездну…

— Как дела, приятель? — услышал он вдруг бодрый голос в наушниках. — На-ка вот, держись, да покрепче…

Козлик поднял глаза и увидел перед собой девятый номер. Росомаха уверенно стоял на покатой поверхности, вонзив в ледяную толщу альпеншток и протягивая Козлику руку. Как только тот ухватился, Росомаха прибавил газу своему реактивному ранцу, и оба в два счёта вылетели на ровное место, где дожидались последних все остальные.

— Образцовое поведение, Девятый! — похвалил Пшигль Росомаху. — Этот похвальный поступок будет отражён в моём рапорте, и дело не обойдётся без специальной премии. А теперь всем построиться и слушать команды господина Квантика.

Становись живо!..

В отличие от обер-атамана Пшигля, Квантик был коротышкой мягким и интеллигентным. Если он отдавал кому-либо распоряжение, то звучало это не как приказание старшего, а как личная просьба. Пшигль обычно повторял эту просьбу по-своему — так, что звенели скафандры. Эти два командира отлично дополняли друг друга, и работа с самого начала пошла чётко и слаженно.

Первым делом выбрали подходящее место для стартовой площадки, без торчащих скал и впадин. Затем вокруг этого места раскинули особые космические палатки, в которых можно было отдыхать, сняв с себя обмундирование и скафандр. Эти палатки были изготовлены из сверхпрочной воздухонепроницаемой ткани и надувались изнутри воздухом. Для входа и выхода в палатках имелись шлюзовые камеры, похожие на те, что имеются в подводных лодках. Пройдя через шлюзовую камеру, коротышка мог спокойно снять с себя космическое снаряжение и отлично выспаться на надувной кровати.

Поскольку на поверхности Луны не бывает дня и ночи (она всегда обращена к Солнцу одной своей половиной), строители разделились на две команды по восемь коротышек, одна из которых могла перекусывать и отдыхать в то время, пока другая работала. Продолжительность одной смены составляла четыре часа.

К тому времени когда палатки были установлены, а стартовая площадка расчищена от камней, снизу начали поступать готовые к сборке части ракеты и оборудование.

Действие прибора невесомости могло неожиданно прекратиться, поэтому работа в первые двенадцать часов шла беспрерывно в одну рабочую смену. Части корпуса, двигатель, жилые отсеки, запасы воды, воздуха и продовольствия — всё это переносилось к месту сборки и под руководством Квантика постепенно превращалось в единое целое.

Когда наступило время для отдыха смены, в которой работал Квантик, коротышки с номерами от седьмого до четырнадцатого (двое упавших уже вернулись в строй) отправились в палатки, где с удовольствием стащили с себя тяжёлое, неудобное снаряжение, поели и растянулись на мягких надувных кроватях. Соседом Козлика снова оказался Росомаха.

— Послушайте, — обратился к нему Козлик, — я вам очень благодарен за то, что вы сделали. Без вашей помощи мне бы и вправду была крышка.

— Не стоит благодарности, приятель, — с готовностью повернулся к нему Росомаха.

— Любой бы сделал то же самое, верно? А вообще-то, можешь говорить мне «ты», мы ведь с тобой не буржуи какие-нибудь, а нормальные рабочие коротышки.

Козлик внимательно посмотрел на Росомаху. Что-то не очень он смахивал на рабочего коротышку. Его развязные манеры и панибратство выглядели как-то фальшиво. Козлик хорошо знал рабочих коротышек, и они вели себя совсем по-другому, а уж для того, чтобы завязать дружеские отношения с настоящим рабочим коротышкой, нужно было проработать с ним бок о бок не один день и не одну неделю… Кроме того, Козлику не давала покоя одна странность: он много раз вспоминал, как на земле готовил свой парашют. Он вспомнил каждое своё движение и положение каждой складки его шёлковой поверхности. И вдруг потом оказалось, что парашют смят, стропы его запутаны, а шнурок с кольцом, за которое следует дёргать, чтобы в воздухе он раскрылся, упрятан на самое дно ранца. С отказом реактивного двигателя тоже не всё было понятно: механик сказал, что у Козлика просто-напросто был вывернут на «ноль» регулятор подачи топлива. Сам Козлик его, естественно, в полёте не крутил; стало быть, это мог сделать только кто-нибудь другой, находившийся рядом. А рядом находился Росомаха, они залетали последними в ледяную пещеру… Но если Росомаха на самом деле всё это затеял, то что за игру он ведёт?..

— Устал? — добродушно спросил Росомаха.

— Так, ничего… Бывало и потяжелее.

— Конечно, оно бывает. Хочешь энергетическую таблетку? — Росомаха протянул ему горсть маленьких белых пилюль. — Особая разработка для спортсменов и космонавтов, усталость как рукой снимает.

Козлик пожал плечами и подставил ладошку. Росомаха отсыпал ему несколько пилюль.

— Только ты сейчас не глотай, — предупредил он, — спать не сможешь. Это, брат, понимаешь, такая штука… Короче, действует очень сильно: будто десять чашек кофе подряд выпил.

— Понятно, — сказал Козлик и спрятал пилюли в карман комбинезона. — А сколько штук их глотать надо?

— Одну штуку на четыре часа. Усталость как рукой снимет.

— Спасибо.

— Ну, спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — сказал Козлик, повернулся на другой бок и крепко задумался.

По большому счёту, он находился здесь для того, чтобы ракета не взлетела. Он должен был испортить электрическую систему зажигания так, чтобы полёт стал невозможен, а сама ракета если и не взорвалась, то пришла бы в полную негодность. Кроме этого, ему нужно было найти расположенный где-то поблизости передатчик. Жулио почему-то был уверен, что поломку легко исправить, и Козлик обещал выйти с ним на связь при первой возможности. Ему разрешили также связаться с земными коротышками и предупредить их об опасностях, которые грозят лунатикам в случае появления у них новых приборов невесомости.

Козлик заснул и, проспав положенное время, был вместе с другими разбужен свистком Пшигля для заступления на работу.

Внешне ракета казалась уже полностью собранной, однако внутри ещё предстояли работы по наладке систем двигателя. Пока Козлик возился в хитросплетениях проводов, рядом назойливо вертелся Росомаха, который больше создавал видимость, чем работал на самом деле. Было странно, что при этом ни Пшигль, ни Квантик ни разу не сделали ему замечания. «Наверное, он делает что-то такое, чего я не понимаю», — подумал Козлик.

В эту смену. Козлик подстроил хитроумную неполадку в электрической сети, обнаружить которую было бы трудно даже специалисту. Теперь зажигание сработает так, что топливо начнёт гореть беспорядочно, как ёлочная петарда. Это произойдёт на старте, и у космонавтов будет время покинуть ракету, но сам космический корабль уже никогда не поднимется над лунной поверхностью.

Когда смена кончилась и семеро коротышек-строителей залезли в палатку, Козлик решил на этот раз не спать, а отправиться на поиски разбитого метеоритом передатчика. Он сделал вид, что заснул, а когда остальные захрапели, проглотил одну из тех бодрящих пилюль, которые дал ему Росомаха. Почувствовав через несколько минут прилив бодрости, Козлик тихонько оделся, прихватил рюкзак с инструментами и выбрался из палатки.

Солнце било в глаза, как огромный ослепительный прожектор. Козлик повернулся и увидел Большую Землю. До сих пор у него не было свободной минуты, чтобы смотреть на небо. По сравнению с мириадами далёких холодных звёзд Земля казалась большой, доброй и гостеприимной соседкой. Там жил его настоящий, проверенный тяжёлыми испытаниями друг. Сколько же они не виделись?.. Здорово будет всё-таки, если он сможет наладить радиостанцию и связаться со Звёздным городком. Сейчас там, наверное, зима, и если Незнайка куда-нибудь не уехал, может быть, им удастся поболтать немножко по радио…

Козлику показалось, что у палатки шевельнулась тень, и он, опасаясь, как бы его не заметил обер-атаман Пшигль, поспешил к расположенной неподалёку каменистой гряде и укрылся в тени.

По нарисованному рукой Жулио плану местности Козлик приблизительно знал, где находится передатчик, и вскоре обнаружил его по торчащей над камнями антенне-«тарелке». Сама радиостанция находилась в небольшой пещере, надёжно защищённой сверху толстыми каменными сводами. Понятно, что метеорит, если бы он упал сюда на самом деле, повредил бы скорее антенну, но никак не радиостанцию.

Козлик засветил фонарик, взглянул на аппаратуру и сразу всё понял: верхняя панель была снята и отброшена в сторону, а по электронным внутренностям был нанесён сокрушительный удар каким-то металлическим предметом, скорее всего ледорубом. Разложив инструменты и подключив свои наушники к радиостанции, Козлик начал ремонт. Что-то запаял, что-то поменял — и вот она ожила, замигала огоньками, а в динамиках загудели, зашипели, засвистели шумы радиоэфира.

Первым делом Козлик настроился на волну своих нанимателей. Одновременно он подумал, что где-то рядом должен быть сквозной колодец или хотя бы щель, ведущая внутрь Луны, в которую можно было бросить моток проволоки, послужившей антенной для местной связи. На сигнал вызова Жулио немедленно откликнулся по своему мобильному радиотелефону:

— Да! Говорите!

— Господин Жулио? Как слышно?

— Да, да, Козлик, отлично слышно, как дела? Вам удалось подготовить сюрприз для наших друзей?

— Всё в порядке, господин Жулио, дело сделано.

— Козлик, вы — молодчина! Когда они намерены, ха-ха, лететь?

— Скорее всего завтра утром. Всё уже готово к старту.

— Ха-ха-ха! Надеюсь, это будет забавно; здесь обещают прямую трансляцию. Кстати, кто полетит?

— Как… Но мы об этом ничего не знаем. Разве там, у вас, имена ещё не огласили?

— Нет, никто ничего не знает. Они держат имена в секрете, чтобы на них никто не мог оказать влияния.

— Признайтесь, господин Жулио, ведь это вы сами испортили станцию?

— Ха-ха-ха! Вы очень догадливы. Я или кто-то другой, но не обижайтесь: кто же мог знать, что вам придётся её ремонтировать. Кстати, будьте осторожны в этой пещере: неподалёку от вас ледяная расщелина, можно запросто угодить в неё, поскользнувшись. К тому же она сквозная: полетите со свистом прямо сюда, на землю!

— Я буду осторожен, господин Жулио. Теперь я попытаюсь связаться с Большой Землёй.

— Желаю успеха! Если выйдет всё, как задумано, обещаю выхлопотать для вас премиальные. Ещё пятьдесят тысяч вам не помешают?

— Не помешают, господин Жулио. Спасибо.

Козлик выключил станцию и в нерешительности замер. Предстоящее сейчас событие волновало его куда больше, чем разговор с Жулио. Пытаясь унять учащённое сердцебиение, он настроился на нужную волну, запустил в эфир позывные и стал дожидаться ответа. Прошла минута, другая, но вот в динамиках скафандра послышались заглушаемые помехами слова:

— Слышу вас, слышу. На связи обсерватория Космического городка, говорит астроном Стекляшкин. Говорите, я вас слушаю, говорите!

— Я Козлик!.. На Луне, понимаете?

— Повторите, повторите, Луна! Вы наладили передатчик? Луна! Повторите!

— Не давайте им ничего! — крикнул Козлик. — Если прилетят — не давайте ничего!

Понимаете?

— Луна! Не понимаю вас, не слышу! Переходите в диапазон…

Но в этот момент Козлик получил сильнейший удар по скафандру и кубарем откатился в глубину пещеры. Снова заработало местное переговорное устройство. В проёме пещеры Козлик увидел знакомый силуэт приземистого широкоплечего коротышки. Это был Росомаха.

— Значит, говоришь, ничего не давать? — сказал он и, не спеша приблизившись, нанёс ещё один удар тяжёлым космическим сапогом по гермошлему.

— Помогите! — крикнул Козлик, откатившись от удара ещё дальше.

— Кричи громче, — процедил Росомаха. — Всё равно никто не услышит. Мы от них далеко, вне зоны слышимости.

— Ты… зачем дерёшься?..

— Верно, зачем драться? — согласился Росомаха. — Ты ведь и без того мне всё расскажешь. Кто тебя прислал, зачем… Иначе свинчу скафандр, понял?

Понимая, что силы неравные, Козлик говорил только для отвода глаз, стараясь незаметно нащупать в нагрудном рюкзаке что-нибудь подходящее из инструментов.

— Хорошо, хорошо, я всё скажу. Меня сюда прислал Скуперфильд…

Он не успел договорить, потому что Росомаха изо всех сил пнул его ногой в бок, и Козлик откатился ещё на несколько шагов. Рука его нащупала ледяную кромку той самой сквозной расщелины, о которой предупреждал его Жулио. Ещё один такой удар, и он полетит вниз без парашюта.

— Я здесь по поручению Спрутса! — крикнул он, используя последний шанс.

— Вот так-то оно лучше, — отступил Росомаха на полшага. — Говори, что он велел тебе сделать?

— Испортить ракету.

— Ну и как, испортил?

— Да.

— Надо будет починить.

— Хорошо, я всё сделаю.

— Иди сюда.

С облегчением Козлик отполз от края ужасной пропасти и приблизился к радиостанции.

— Выходи на связь с нашей землёй и скажи Спрутсу, что затея сорвалась.

— Какая же тебе от этого выгода?

— Такая, что мои хозяева должны быть всегда довольны моей работой. Мои хозяева не будут долго разбираться, если до них дойдёт информация о том, что я прозевал диверсию.

— Хорошо, хорошо, я всё сделаю.

Козлик связался с Жулио и, не дав ему опомниться, сообщил, что его полностью разоблачили и ракета вылетит в назначенное время. Потом Росомаха тоже подключился и для убедительности добавил от себя какую-то грубую угрозу, на этом связь закончилась.

— Пожалуй, я всё-таки свинчу тебе скафандр, — сказал Росомаха и шагнул к Козлику.

— Но тогда я не смогу починить систему зажигания, — залепетал тот, шаг за шагом отступая.

— Починят без тебя.

— Но здесь больше нет электрика, полёт придётся отложить!

— Ничего, так будет вернее.

— Тогда скажите мне вот что: сколько времени может находиться коротышка в скафандре без доступа воздуха?

— Что?..

— А вот что!

Козлик сделал неожиданный выпад и зажатыми в руке кусачками перекусил воздухопроводную трубку Росомахи, ведущую от баллонов со сжатым воздухом к его скафандру. Воздух засвистел, с силой вырываясь наружу, Росомаха завертелся на месте, схватил шланг и зажал его в кулаке. С рёвом он бросился на Козлика, но тот ловко отскочил, подставил подножку, и Росомаха с воем полетел в бездонную расщелину. Козлик успел заметить у него за спиной ранец с парашютом и не особенно беспокоился за участь негодяя.

Бросившись к радиостанции, он принялся вызывать на связь Жулио, но телефон его был теперь всё время занят. Подошло время рабочей смены, и необходимо было возвращаться.

Никто не заметил отсутствия Козлика, что же касается пропавшего Росомахи, то здешнее начальство за его судьбу особенно не переживало. Квантику и Пшиглю ещё на стадии подготовки Росомаху представили как «секретного наблюдателя, представляющего интересы владельцев общества «Космические поставки»». Теперь они решили, что «секретного наблюдателя» по каким-то причинам срочно отозвали и он спрыгнул вниз с парашютом. В каком-то смысле так оно и случилось.

Через восемь часов, или две рабочие смены, ракета была готова к полёту. А за несколько часов до объявленного старта разразилась сенсация: по радио, телевидению и в газетах были объявлены имена космонавтов, отправляющихся на Большую Землю. В списке значилось тринадцать «космических строителей», борт-инженер Квантик и его помощник обер-атаман Пшигль. Командиром корабля и начальником экспедиции назначался Росомаха.