Собеседник №3 1977

Следствие по делу о последствиях

Итак, мы с вами построили большую часть грандиозного причинноследственного моста из человеческого прошлого в человекомашинное будущее. Самое время повторить сакраментальный вопрос: «Может ли машина мыслить?» - и прикинуть, позволяют ли приведенные факты и соображения занять в этом вопросе определенную позицию. Кое-что, несомненно, стало ясным, а именно, что данную проблему прямо так, «в лоб», не решишь, слишком она многогранна.

Но можно попытаться разобрать ее по частям.

Тогда мы придем к такому перечню вопросов в порядке важности их решения.

1. Может ли, в принципе, машина мыслить, не противоречит ли это известным нам научным законам?

2. Какими технологическими средствами этого можно достигнуть, какие конкретно теоретические и технические проблемы необходимо для этого решить?

3. В чем состоит практическая важность и польза искусственного интеллекта, для каких человеческих целей он может быть использован?

4. Не возникнет ли при этом каких-либо нежелательных сопутствующих явлений, скажем, морально-этического плана, могущих принести вред человеку, и если да, то как их избежать?

По первому пункту большинство авторитетов склоняется к тому, что никакого запрета в природе на сей счет нет. Хотя полностью исключить отрицательный ответ тоже нельзя. Несомненным представляется одно: как мыслит человек и как это пытается делать самая совершенная из существующих кибернетических игрушек -явления сугубо различной природы. Сравнить их можно только по каким-то отдельным признакам и по результатам. Воспроизвести же все бесконечное разнообразие качеств, присущих естественному разуму, в кибернетическом двойнике, - задача неимоверной сложности. Никто не сомневается, например, в возможности создания искусственной руки или искусственного глаза. Но пусть они будут выполнены виртуозно, пусть действуют даже лучше настоящих - все же это протезы. Так и с искусственным интеллектом. Пусть логические машины достигнут очень высокого уровня развития, пусть им станут по плечу очень сложные задачи - они придут к этому совершенно иным путем, чем человек. Кстати, в своих рассуждениях мы все время употребляем именно слово «человек», хотя в целом ряде случаев следовало бы говорить «человечество». Ведь решая проблемы мышления, мы ни на один миг не должны забывать об основном принципе диалектического материализма: бытие определяет

сознание. А человек по своему бытию - существо прежде всего общественное, он - продукт не только биологического, но и социального развития. Таким образом, как предлагает американский кибернетик Арбиб, гораздо правильнее будет понимать упорно повторяемое утверждение: «Человек - это машина» не буквально, а просто как метафору, как образное выражение, так же, как и словосочетание «думающая машина». Это позволит избежать философских конфликтов и вместе с тем даст в руки исследователей

вполне плодотворную рабочую гипотезу.

Второй вопрос нашего перечня имеет смысл только в случае, если мы положительно ответим на первый. Будем считать, что это так. Тогда придется признать, что, вопреки многочисленным и шумным восторгам людей, любящих выдавать желаемое за действительное, сделано еще очень мало. Возьмем, например, центральную проблему кибернетики- проблему управления. Сколь ни велико желание понять, каким образом человек формулирует для себя те или иные цели своих действий, - существенных успехов в решении этой задачи нет, а без ее решения машина обречена на то, чтобы играть лишь подсобную роль во всех практически важных проблемах. Необходимы совместные усилия кибернетиков, физиологов, психологов, социологов, философов, лингвистов, иными словами - комплексный подход к проблеме, нужно научиться измерять не только количество, но и смысл, и ценность информационных сигналов. Если этим понятиям будет дано точное определение, работа существенно продвинется. Столь же велики трудности в разработке методов однозначного, детального описания сложных явлений природы, имитации познавательных способностей человека.

Машины пока могут рассуждать лишь дедуктивным методом, то есть из общих утверждений делать частные выводы. Теории индуктивного метода мышления, то есть способности мозга на основе фактов строить гипотезы и делать обобщающие умозаключения, формировать заново абстрактные понятия, - такой теории для машины пока в законченном виде нет. Пользуясь школьнопедагогической терминологией, можно сказать, это ЭВМ неплохо научились писать диктанты и изложения, но даже простейшее сочинение - для них премудрость за семью печатями. Среди чисто технических проблем следует отметить необходимость совершенствования памяти ЭВМ, а также повышения скорости обмена информацией с внешней средой, расширения способов ее восприятия.

Проблем гораздо больше, чем мы можем здесь перечислить. Тем, кто читает эти строки, суждено принять непосредственное участие в уменьшении их числа. Заниматься этим так или иначе придется, потому что важность развития искусственного интеллекта не подлежит сомнению - таков уверенный ответ на третий вопрос. Частично мы уже затрагивали его в «Следствии по делу о причинах». Здесь и экономические причины, и чисто познавательный интерес, и извечное стремление человека ко все более надежному покорению природных стихий, к устранению своей зависимости от их капризов. Разумный симбиоз человека и машины сулит фантастические перспективы. Их столь много, что не стоит и перечислять! Следует лишь учесть вот что. В любой работе, в любой деятельности всегда можно выделить часть интересную, увлекательную. Остальное, хотя и необходимо, но утомительно и скучно... Занимаясь рутинным, но обязательным делом, мы часто превращаемся в некий механический придаток к самому себе. Разделение труда, при котором одни только творят, а другие - чинят карандаши, конечно, антигуманно, ибо в каждом человеке живет творческое начало, надо только дать ему возможность развиться. Таким образом, главная цель создания искусственного разума - это избавить свой мозг от изнурительной «черной» работы.

Однако сосуществование человека с машиной - проблема сложная. Насыщая мир техникой, не следует проявлять легкомыслие. Новые орудия и машины, новые виды энергии, химических веществ, медицинских препаратов могут привести нас к плачевным, даже катастрофическим последствиям. Не случайно известный ученый и писатель Айзек Азимов в цикле рассказов «Я - робот» сформулировал три принципа, названные им законами роботехники, которые следовало бы неукоснительно соблюдать при создании этого типа устройств,

1. Робот никогда и ни при каких обстоятельствах не может принести вред человеку или допустить своим бездействием, чтобы тому был нанесен вред.

2. Робот обязан наилучшим образом выполнять свою работу, если это не противоречит первому закону.

3. Робот обязан заботиться о собственной безопасности, если это не

противоречит первому и второму законам.

Если задуматься, то эти законы могут рассматриваться как принципы создания любой техники или технологии вообще. И если бы компания «Артифишиал интеллидженс» придерживалась их, то инцидент между УСОРЕЗом и профессором математики не возник бы.

Но как же все-таки быть с «кибернетическим двойником» человека, устройством столь совершенным, что оно сможет претендовать на все права человеческой личности? Не появится ли в результате некое «машинное общество», не заживет ли оно своей жизнью, не подчинит ли себе человека и т. д.? Станислав Лем, польский фантаст и футуролог*⁵, в своей увлекательной книге «Сумма технологий» приводит убедительные аргументы против такого беспокойства. Если и будет доказана принципиальная осуществимость данного невероятно сложного «кибернетического двойника», то вряд ли кто будет заниматься его созданием. Алхимики в средние века мечтали о «философском камне», превращающем все металлы в золото. Физика нашего времени установила, что подобное превращение принципиально возможно, однако никому и в голову не приходит начать изготовлять золото таким образом. По всей видимости, и у науки будущего будут более важные и интересные проблемы, чем массовое изготовление искусственных людей.

В результате - мы в какой-то мере ответили и на четвертый вопрос. Разумеется, наши ответы не претендуют на достоверность и полноту. Они служат лишь иллюстрацией возможных подходов к решению одной из захватывающих проблем современной науки. В начале нашего разговора мы полусерьезно заметили: дело может дойти до суда. Но какой бы суд взялся рассматривать такие, по сути своей -философские, вопросы?

И все же такой суд есть. Это - Практика, которая, как известно, является единственным критерием истины. Это наша с вами повседневная трудовая жизнь. Рано или поздно она дает ответы на любой вопрос. Будем надеяться, что одним из таких ответов и будет подтверждение истинности своеобразного социальнокибернетического уравнения, которое пока выражает лишь наше горячее желание: человек-машина- новая вершина!

Итак, следствие продолжается!

В ЛАБОРАТОРИЯХ СИБИРСКИХ УЧЕНЫХ

Алла Мелик-Пашаева МОСТ ЧЕРЕЗ ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ

В ЛАБОРАТОРИЯХ СИБИРСКИХ УЧЕНЫХ Алла Мелик-Пашаева МОСТ ЧЕРЕЗ ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ

Это было почти сорок лет назад. Двое молодых археологов, осторожно, боясь задеть колючий кустарник или потревожить ногой камень, спускались вниз по скалистым уступам. У подножия горы вдруг вырос перед ними худощавый, подтянутый старик в черном костюме, в безукоризненно свежей рубашке...

Появление американского археолога Алеша Хрдлички около сибирского села Буреть на Ангаре не было случайным. Восьмидесятилетнего ученого с мировым именем привели сюда научные интересы: он был убежден, что прародителей коренных американцев надо искать в Сибири...

А вот сегодня следы первых «сибиряков» ищут... в Америке! В 1975 году по инициативе ученика Алеша Хрдлички профессора Вильяма Лафлина Национальная академия наук США пригласила для участия в первой совместной археологической экспедиции группу сибирских исследователей. Возглавил эту группу директор Института истории, филологии и философии СО АН СССР академик Алексей Павлович Окладников. Именно к нему-то, молодому, но уже известному исследователю древних веков, и спешил сорок лет назад Алеш Хрдличка...

В советскую группу вошли доктор исторических наук Р. Васильевский, лауреат премии Ленинского комсомола профессор А. Деревянко, доктор исторических наук В. Ларичев, известный и как автор увлекательных книг.

Именно эти исследователи, а с ними студент Саша Конопацкий, отлично справлявшийся с работой лаборанта и переводчика, оказались первыми, после 1910 года, русскими учеными на Аляске и Алеутах.