София: тернистый путь феи

Глава 15

Моя жизнь в замке барона стала потихоньку налаживаться. Здесь я не чувствую себя чужой, я будто живу в этой семье всю жизнь. Я обустроила по своему усмотрению комнату, обжилась, и даже переставила мебель, ведь хозяйка не была против. Старые шторы на окнах мне совсем разонравились, и когда мадам Айрин пригласила меня сходить вместе с ней на ярмарку, я не стала отказываться. Раньше все, что было мне нужно для рукоделия, мне давала мадам Сусанна, а поступать что-то самой мне еще и разу не приходилось. А, должно быть, это очень интересно! Погулять на ярмарке, посмотреть, как другие люди живут. Здесь я дальше прилегающего к замку парка даже не ухожу.

Во-первых, поначалу у меня совсем не было времени. Я наводила порядок в своей комнате, часами сидела в библиотеке, каждый день находя что-то новое и интересное. А во-вторых, мне потребовалось время, чтобы привыкнуть к моей ученице. В первые дни после занятий с ней у меня не оставалось сил ни на что, тогда уроки казались мне пыткой. А сейчас утром я с удовольствием иду в комнату для занятий, и урок проходит так быстро, что я даже не успеваю заметить. В комнату входит Симона, служанка мадам Айрин, и уводит малышку.

— Так быстро? — думаю я. Казалось, мы только сели.

И вот теперь меня ждет что-то интересное! В выходной день в небольшом открытом экипаже мы отправляемся в деревню, расположенную в получасе езды от замка. На мне легкое летнее платье, светлое с цветочным орнаментом. Мадам Айрин надела что-то похожее, тоже милое и довольно скромное, из-за чего нас можно принять за подруг.

Мадам никогда не наряжается во что-то вычурное, за исключением тех случаев, когда приезжают гости. А бывает это нечасто. За время моего пребывания в замок лишь раз приезжал друг барона с женой. Погостили денек, пообщались и уехали. А мы с Элизой за это время успели прочитать множество сказок. Девочка от меня не отходила, пока мама была занята.

Летнее тепло окутало округу, трава изумрудным ковром расстилается под деревьями, слегка покачиваясь на ветру. В кронах деревьев от палящего солнца укрылись птицы, их голоса сливаются в нежную мелодию, под которую танцуют ветви, в такт хлопая листвой.

Я заворожённо смотрю по сторонам, мне так хочется выйти из кареты, пробежаться босиком по полю, полежать в только что скошенной траве, нарвать букет из полевых цветов, сплести венок… И вот мы проезжаем мимо горбатого мостика, переброшенного через извилистую речку. Он слегка покосился на один бок, будто старушка, опирающаяся на клюку. Деревянные перила выцвели от времени, а дощечки, по которым каждым день ходят люди, наоборот, потемнели. Рядом стоит дуб-великан с огромным дуплом. Его тень шатром раскинулась над водой, и лучи солнца, насилу пробившись сквозь плотную занавесь листвы, золотистыми зайчиками скачут по темной глади прохладной воды. Смотрю на этот мостик и думаю: мне нужно сюда вернуться. А почему? Я и сама не знаю! Кажется, меня кто-то здесь ждет!

Вдали показалась мельница, мы подъезжаем к деревеньке. Везде и повсюду, докуда только видит глаз, раскинулись разноцветные палатки и шатры. Со всех соседних деревень и близлежащих городов собираются продавцы и покупатели. Телеги и повозки, груженые тюками, сундуками и ящиками съезжаются со всех сторон. Шум, смех, голоса — все сливается и перемешивается, становясь единым целым, что зовется ярмаркой.

— Подходи, покупай! У меня лучший товар! — слышу со всех сторон.

Глаза разбегаются! Здесь глиняная посуда, там деревянные поделки, украшенные резьбой, разнообразные явства, хлеба и булочки, колбасы. На другой стороне лотки ломятся от безделушек, бус, браслетов, сережек. Я бегаю от одного лотка к другому, хочу что-то спросить, но тут же отвлекаюсь. Дорогие ткани, разложенные на лотках, поражают своей красотой и изысканностью. Правда, я видела и более дорогие в доме мадам Ивонн, но все там было пропитано холодностью, страхом и неестественностью. Все там было каким-то ненастоящим, будто фальшивым.

А здесь все сверкает при свете солнца, так и хочется набрать в котомку всякого добра. Но, едва заглянув в маленький кожаный кошелечек, понимаю: с моими деньжатками не разгуляешься! Моих скромных накоплений, припасенных еще с времен обучения в пансионе, когда я шила для девочек, которым родители давали деньги на мелкие расходы, почти ни на что не хватит! В доме мадам Ивонн я проработала три недели за харчи и рекомендации. Отпустив меня, мадам не удосужилась заплатить мне и дырявого гроша. А я и не просила. Была рада, что смогла уйти оттуда целой и невредимой.

Купив пару катушек ниток, красивые пуговицы и тесьму, понурив голову иду в сторону экипажа мадам Айрин. Там слуга уже уложил тюк поверх сундука. По всей видимости, покупки мадам были весьма удачными.

Заметив, что мое настроение изменилось, а точнее, совершенно испортилось, мадам вопросительно смотрит на меня. Я-то думала, посмотрю, полюбуюсь, вот и все… Ан-нет! Купить ведь что-нибудь хочется!

— Софи, в чем дело? Тебя кто-то обидел?

— Нет, мадам, просто… — и пожав плечами, показываю пустой кошелечек.

— Ах, Софи! Мы еще не платили тебе жалование. Какая несправедливость! Я должна была подумать раньше, до того, как пригласить тебя… Можешь купить все, что захочешь, Софи! Это мой подарок! А домой приедем, решим вопрос с твоим жалованием. Ты у нас уже почти месяц.

Как бы ни была добра мадам Айрин, злоупотреблять ее щедростью мне совесть не позволяет, но несколько отрезов ткани я все же решаюсь купить.

Покупки уже уложены и можно отправляться обратно, но мы с мадам решаем еще раз обойти торговые ряды.

Когда мы проходим мимо палатки гончара, мой взгляд вдруг привлекают маленькие глиняные горшочки. В таких можно хранить мед или масло. Горшочки такие крошечные, что три штуки легко поместятся у меня на ладони. Смотрю на них и думаю: надо купить! Зачем они мне, совершенно не понимаю, но знаю: нужны!

Шустрый мальчишка, сын гончара, заворачивает покупку в бумагу и подает мне. Усталые, но очень счастливые мы возвращаемся домой.

На следующий день погода продолжает радовать теплом и солнцем, и после занятий с Элизой, я отправляюсь на прогулку в сад. Не успеваю выйти на крыльцо, как слышу за спиной топот маленьких ножек и радостные крики.

— К нам завтра бабушка приедет! — кричит Лиза, подпрыгивая и смеясь.

— Софи, присмотри за ней, пожалуйста! — просит мадам Айрин.

У меня нет причин ей отказывать, общение с девочкой мне не в тягость. Пока мы с Лизой гуляем, мадам может в тишине и спокойствии готовиться к приезду матушки.

В тени плакучей ивы специально для Элизы повесили качели. Пока малышка раскачивается, я достаю из сумочки маленькую книгу сказок в красном кожаном переплете, которую мы начали читать еще на прошлой неделе. У Лизы есть любимая сказка, ее я и решаю перечитать.

"В некотором царстве, в некотором государстве жила-была красавица-принцесса. И была она красивее всех на свете. Множество женихов сваталось к ней, но она…"

— А я бы тоже вот так просто не стала выходить замуж! Я вообще замуж не хочу! Мне одной хорошо! — перебивает меня девочка.

— А вот большинство принцесс мечтают встретить своего принца! — отвечаю ей и пытаюсь продолжить чтение.

— Если у меня появятся женихи, — вновь перебивает меня Элиза, — я буду загадывать им загадки, как та принцесса. Загадки будут такими сложными, что никто не сможет на мне жениться!

— Ты говоришь во множественном числе! Сначала должен появиться хотя бы один! — не могу удержаться от смеха, глядя на эту юную "принцессу", задравшую нос до самого неба.

Элиза спрыгивает с качелей и начинает собирать цветы — нежно-голубые незабудки, разбежавшиеся по всем уголкам сада.

Я занимаю освободившееся место и, слегка раскачиваясь, открываю книгу и начинаю читать.

"Принцесса не считала ни одно из сыновей королей соседних государств достойным себя…"

— Мадмуазель София, а качели вас выдержат? — спрашивает любопытная Лиза.

— Думаю, да. Я не такая уж и тяжелая!

— Да, конечно! Вы же девочка, а не тетенька! — хихикает она.

Вначале я не придала значения ее словам, решив, что моя ученица говорила о том, что я совсем худенькая. Но после, сидя вечером в своей комнате, я подумала, что у этой фразы может быть и другой смысл. Ведь слова, произнесенные Элизой, могли исходить от ее невидимых друзей. А они могли иметь в виду совсем другое, то, что восьмилетняя девочка явно не поймет. Я не замужем и… Все, хватит думать о глупостях! Завтра многоуважаемая бабушка приедет! Нужно выспаться и утром помочь хозяйке подготовиться к встрече гостей.

Приходит утро, рассветным лучом разделив мою комнату на две половины: одна пронизана светом, а во второй тени слились в единое темное пятно.

Я быстренько встаю и бегу завтракать, ведь многое еще нужно успеть. Ближе к обеду к замку подъезжает карета. Я вижу ее из окна библиотеки, куда я увела Элизу, чтобы у ее мамы была возможность отдать распоряжения по дому и спокойно встретить матушку.

— Бабушка приехала! Бабушка! — кричит Элиза и бежит к лестнице, и мне приходится ее догнать и взять за руку, чтобы девочка благополучно спустилась и не упала где-нибудь на ступенях.

Когда мы с Лизой заходим в холл, мадам Айрин уже разговаривает со своей матушкой. Это невысокая дама с седыми кучерявыми волосами в черном строгом платье, какое положено носить вдове. И кое-что сразу привлекает мое внимание: глаза! Карие глаза, совсем темные. Холодный, тяжелый взгляд.

— Ведьма! — понимаю я.

Вот в кого пошла Лиза. Дар, ни светлый, ни темный, не может появиться из ниоткуда. Чаще всего он наследуется…

Мы проходим в гостиную, а затем в обеденную. Бабушка рассказывает последние новости о своей жизни, о соседях, родственниках и знакомых. Мадам Айрин очень рада визиту матери и не отходит от нее ни на минуту. Элиза все время крутится рядом и верещит. Бабушка держится чуть высокомерно, и я замечаю, что причина тому вовсе не заносчивость. Причина тому — тоска по мужу, с которым она жила счастливо многие годы, но не так давно его не стало, и ей трудно оправиться от потери.

Пообщавшись с дочерью, она уделила немного внимания и мне — скромной гувернантке. Бабушка жаловалась на то, как много сейчас требуют от детей в пансионах, сколько книг им нужно прочесть и выучить… А малышка Элиза часто простужается, и ей трудно вдвойне. Я ее внимательно выслушала и со своей стороны обещала сделать все возможное, чтобы ее внучка получила достойное образование.

Не думаю, что матушка моей хозяйки специально использует свои силы во вред людям, но общаться с ней все равно трудновато. Я бы сказала, она тяжелый человек, но не такой плохой, как мадам Ивонн.

К моему большому облегчению, бабуля решила гостить здесь недолго и через два дня засобиралась в родовое имение. Все это время Элиза буквально летала по замку, громко крича и постоянно что-то напевая. Бабушку это довольно быстро утомило. Даже несмотря на то, что внучку она очень любит.

Когда карета бабули скрылась из виду, Лиза куда-то повела маму, а мы служанкой Симоной отправились в гостиную. Я обещала помочь Симоне прибраться, ведь в честь приезда бабушки мне дали три выходных, и свободного времени у меня хоть отбавляй.

— Как я устаю от гостей! — ворчит Симона. — Хоть и ненадолго приехала матушка нашей мадам, а сколько от нее беспокойства!

Я поддакиваю и помогаю убрать лишнюю посуду.

— Все-таки неприятный она человек! Тяжело рядом с ней! — продолжает жаловаться она, пока я складываю огромную, как заснеженное поле, скатерть.

— Да-да. — отвечаю ей, а сама думаю, как бы сменить тему, пока кто-нибудь, например, Герда, не подслушала наш разговор.

— И ведь прав, наверно, был старший сын хозяина. Ведьма она! — слова, как тяжелые камни, обрушиваются на меня.

— Старший сын? — мне всегда хотелось расспросить о нем, но я старалась не давать волю любопытству, чтобы не навлечь на себя беду в новом доме.

— Да, он был против того, чтобы отец женился. Мадам Айрин — добрейшее создание, но ее мать… Мальчику тогда было двенадцать лет. Он сказал отцу, что против их свадьбы. Чего он боялся, я так и не поняла. Говорил про какие-то силы, про то, что может родиться ведьма… Не знаю, не помню уже! Давно это было, девять лет прошло! Барон решил, что сын так и не отправился после смерти матери и попросту ревнует. Не поверил ему. Поссорились они. Сынок и заявил: "Выбирай: или я, или она!" Барон и осерчал, сказал, чтоб ноги его здесь не было! А парнишка и сбежал из дома. С тех пор и не появляется здесь! Хотя, кухарка вроде бы видела его недавно. В тот день, когда гроза страшная была. Зачем приходил, не знаю. Герда молчит, словно воды в рот набрала. И остальные тоже!

— Значит, это был сын хозяина! — в душе что-то содрогается.

Симона уходит, а я остаюсь в комнате одна.

— Почему я так реагирую? Странная семья! Не стоит забивать себе этим голову! — решаю я и бегу к мадам Айрин, чтобы предупредить о том, что я планирую сегодня прогуляться.