Солдат Ордена

Глава 13. Меж двух огней

Я лежал на полу. Пламя нещадно терзало меня. Всё тело в огне. Везде разруха. Стена тренировочного корпуса завалилась, в крыше огромная дыра.

Мне сложно понять, что вообще происходит. Я посмотрел на свои руки. Обгорелая плоть, обугленные пальцы. Одежда прикипела к телу.

В поле зрения появился Василий Малинин. Он цел и невредим. Даже волосы не растрепались. Претор быстро приблизился. Бросил на меня свой китель, притушил огонь. Опустился.

– Невероятно, – Василий внимательно всмотрелся мне в лицо, – у них вышло, – пробормотал он.

***

Я открыл глаза. Симпатичные девичьи лица, белый потолок, стены. Большое окно где-то вне поля моего зрения. Вижу только тёплый дневной свет, падающий сквозь него в помещение.

– О, вы очнулись, – сказала одна из девушек. Милое лицо, большие глаза, маленький носик, аккуратный плавный подбородок. Черные волосы убраны в прическу под белой медицинской шапочкой. Биомантки?

– Где Я?

– Магистрат биомантии, – добродушно сказала другая, рыженькая, с широкими скулами и ямочками на щеках, – вас доставили сегодня вечером.

– А… Зараза… Как давно я тут? Сколько сейчас времени?

– Восемь вечера. Вы были ранены. Многочисленные ожоги по всему телу. Но не переживайте, мы все исправили, – улыбнулась рыженькая.

– Как я попал сюда?

– Претор Малинин привез. Он ожидает вас в приемном отделении.

Я медленно встал. Девочки-биомантки смешно отшатнулись в стороны. Боли не было, но тело сковала усталость. Я пошевелил плечом. Неприятные ощущения после игры исчезли. Согнул и разогнул больное колено. Все прошло.

– Мы подлечили все ваши ушибы и растяжения, – черненькая улыбнулась, состроила мне глазки. Я увидел, как на мгновение ее зрачки опустились и тут же скакнули обратно. Девушка поняла, что я заметил, как она смотрит, и покраснела. Я торопливо натянул упавшее одеяло до пояса. Только сейчас обратил внимание, что совершенно обнажен.

– Могу я… идти?

– Мы бы посоветовали остаться в палате хотя бы до завтрашнего утра, – серьезно сказала рыженькая, – дополнительное восстановление вам не помешает, – она улыбнулась.

– Да, – подхватила вторая, – вы поступили в тяжелом состоянии. Как ни странно, самым сложным оказалось отрастить вам новые волосы. Старые совсем сгорели.

– Правда, оттенок немного изменился, – черненькая опустила глаза, – у меня не очень получается блонд.

– Можно мне, – опасливо проговорил я, – зеркало?

– Не волнуйтесь, ваш внешний вид в полном порядке.

– Дайте зеркало.

Брюнетка суетливо убежала в соседнюю с палатой комнату, вернулась с маленьким дамским зеркальцем. Я вгляделся в собственное отражение.

Выбритые виски и затылок. Знакомый шрам от шрапнели. Но цвет волос… Если раньше это был типичный блонд, теперь волосы совсем побелели. Стали напоминать отцовские.

– Благодарю, – облегченно сказал я, вернул зеркальце. Оказаться седым – странно. Но я ожидал гораздо худшего.

– Ты пришел в себя? – строгий голос Василия Малинина. Девушки вздрогнули, взглянули на претора. Отец бросил мне сверток. Я поймал его на лету. Это была новая одежда и мой ксифос.

– Да, – поднял глаза я.

– Собирайся. У нас много работы.

– Зачем ты хотел меня убить?

Ночной Верхний город переливался огнями. Над головой мелькали световые пятна уличных фонарей. Спортивная машина неизвестной мне модели, и какого-то несколько винтажного внешнего вида, неслась по трассе. Вел лично Василий.

Я сидел на пассажирском, держа ксифос на коленях.

– Если бы я хотел, ты был бы мертв.

– А что же тогда?

– Мне нужно было убедиться, что ты одержимый.

От этих слов по моей спине побежали мурашки. Страх проснулся в груди. Я несознательно сжал зубы. Схватил рукоять меча.

– Тихо, – серьезно сказал Василий, – я не причиню тебе вреда. Спокойнее.

– С чего бы мне верить тебе?

– А с чего бы мне везти тебя к биомантам? Я б просто бросил тебя подыхать на тренировочной площадке, и все.

– Ага, – прошипел я, – у всех были бы вопросы, почему претор убил собственного сына.

– Они быстро бы отпали, – не отрываясь от дороги, проговорил Василий, – когда все узнали бы, кто ты на самом деле.

Сука... И не поспоришь.

– Тогда… Почему же ты спас меня? Зачем оставил в живых?

– Ты нужен мне, чтобы отомстить за сына.

Остаток пути пришлось молчать. Я пытался задать Малинину новые вопросы, но он только отмалчивался.

– Куда мы едем?

– В имение моего рода.

– Зачем?

– Узнаешь.

Он был непреклонен. Как я ни старался выведать у Василия хоть что-нибудь, претор молчал, отмахивался от вопросов.

– Доедем, тогда поговорим, – поставил он точку моим расспросам.

Мы пересекли двор имения Малининых, взошли по ступеням.

– Что-то поуменьшилось тут народу, – смотря по сторонам, проговорил я.

– Той охране, что ты видел, я платил зарплату. Сейчас содержать их больше нет возможности.

– Почему же?

– Отдал почти все деньги Ордену, на восстановления тренировочных залов.

Сурово! Папка пожертвовал благосостоянием, только чтобы убедиться, что я одержимый. Кажется, сын волнует его куда больше, чем я думал.

– Ты же аристократ! Неужели так беден?

– У нашего рода нет ничего, – Василий строго взглянул на меня, – ни низших, ни производств, ни акций. Только моя служба. Только жалование.

– Печально, – задумчиво сказал я, – не думал, что стоит наладить дела нашего рода?

– Моего рода, – поправил он и больше не ответил.

Мы прошли в кабинет претора по привычному коридору. Против моего ожидания, Василий не сел за свой большой стол. Он прошел вглубь помещения, к широкому эркеру. Посмотрел в окно. Потом переложил стопки книг с большого кресла на тумбу. Сбросил с кушетки свитки пергамента.

– Садись, – указал он на кушетку, сам занял кресло.

Я сел, уставился на претора.

– Как твое имя? – После небольшой паузы спросил Василий.

Я некоторое время смотрел ему прямо в глаза. Мне не хотелось говорить о себе настоящем. Я не мог найти этому рационального объяснения. Просто не хотелось и все. Возможно, я боялся.

– Язык проглотил? – добавил он.

– Сергей Филинов, – решился я.

– Кем ты был в прошлой жизни?

– Солдат в звании сержанта. Командир стрелкового взвода. Я погиб в первые полгода Третьей мировой войны.

– Вапоритовый камень забрал тебя?

– Я… Я не знаю. Он появился, люди, рядом, мутировали. А я разбился, как стекляшка.

– Ясно, – Василий задумался, тронул седой подбородок. Его взгляд на несколько мгновений, будто бы провалился внутрь себя. Претор думал.

– Что было потом?

– Очнулся в теле твоего сына.

Претор вновь затих, опустил взгляд.

– Стас… Он там? Внутри тебя?

– Не знаю, – я мотнул головой, – его память – да. Но сознания я не чувствую.

Теперь я точно понял, что боюсь. Я знал, что парень мертв. Просто знал это, как факт. Но сообщить Василию не решался. Мне казалось, скажи я это ему в лицо, и он тут же убьет меня. Не успею даже шелохнуться.

– Ты лжешь, – спокойно проговорил претор, – мой сын мертв. И ты это знаешь.

Бля... А зачем спрашивать? Нахера? Лишний раз помотать мне нервы?

Я не ответил, лишь пристально посмотрел в глаза Василию. Выдержал взгляд.

– Если ты попытаешься убить меня, – серьезно проговорил я, взглянул на него исподлобья, – предупреждаю, я буду драться до талого. Сам сдохну, но глотку тебе выгрызу, – Получилось сказать так, чтобы голос не дрогнул. Каких же усилий это мне стоило...

Василий Малинин долго смотрел на меня, потом внезапно улыбнулся.

– Ты думаешь, я собираюсь мстить за смерть сына тебе?

– Я не знаю.

– Глупости, – он отрицательно покачал головой, – ты тут тоже всего лишь жертва. Как и мой сын.

Между нами повисла тишина. Я чувствовал, как мне сложно говорить с этим человеком. Чувствовал, как тяжело ему самому дается каждая реплика.

– Скажи мне, Сергей Филинов, чего ты хочешь? Что заставляет тебя идти дальше? Что движет тобой?

– Странный вопрос.

– Ответь, пожалуйста, – в голосе претора зазвучали непривычные теплые нотки.

– Я хочу выжить.

– Хм… – Новая пауза, – И все? Лишь это?

– Я нахожусь в новом мире, в новом теле, всего лишь несколько дней. В первые же часы своей новой жизни, я узнал, что таких, как я… сущностей… В этом мире ненавидят и пытаются уничтожить. Конечно, всеми силами я старался остаться в живых.

– И для этого лез в самое пекло?

– Ну я жив, а значит, стратегия не худшая.

Претор сухо засмеялся.

– Что ж, – продолжил он, – эта цель, для тебя все еще актуальна. Есть те, кто попытается тебя убить, и те, кто хочет тебя использовать.

– О ком ты? – я пристально посмотрел на Василия.

– Я пока точно не знаю, – он опустил глаза, - Но тебя призвали сюда с конкретной целью – использовать, как оружие.

– Кто призвал, ты не знаешь?

– Сказал же – не знаю.

– Тогда откуда такая уверенность, что все так, как ты думаешь?

– Я вижу явные признаки.

– Поясни, – я скрестил руки на груди.

– Полагаю, ты уже понял, что такое одержимый?

– В общих чертах.

– Значит не понял. Одержимый, это сущность в теле мага. Но главное не это.

– Главное, – подхватил я, – то, что я могу пользоваться магией без вапорита, и мне не нужно ее восполнять.

Претор кивнул.

– Душа одержимого, проносится через камень, когда путешествует в новое тело. Как – точно неизвестно, но она приобретает свойства вапорита. Душа – теперь проводник магии. И ее же источник. Полагаю, ты уже встречался с магическими животными? Слухарь, магнокролик. Таких существ множество в нашем мире. И душа каждого тронута вапоритом. Им не нужны никакие проводники. Не нужна подпитка магией. Разве что, чтобы усилить свой потенциал.

Нормально. Кажется, я теперь местная магическая зверушка. Отлично, че.

– А люди, – продолжил Василий, – иные. Наш магический потенциал ограничен вапоритом. Кое-кому это очень не нравится. Кое-кто, желает этот потенциал расширить. Именно поэтому ты нужен им. Как подопытный кролик. Вынуть душу, изучить, чтобы понять, как можно придать вапоритовые свойства душе обычного человека. Не прибегая к вызову одержимого. Нельзя допустить, чтобы у них получилось.

– Почему же? – удивился я, – что плохого в том, чтобы каждый стал таким, как я?

– Баланс нарушится. Первый кто получит такую силу, все разрушит. Мир рухнет в войну родов с родами. Орденов с орденами. А в первую очередь пострадают простые люди. Не маги. Все человечество рискует не пережить такого поворота. Порядок просто рухнет. И наступит хаос.

Если все так, как он говорит, то понятно, почему существуют и те, кто желает убить меня. Ну а сам Василий? К какой стороне принадлежит он? Не доверяю я этому мужику. Ой не доверяю…

– Вот тебе новая причина убить меня, – серьезно проговорил я.

– Это мне не нужно. Только твоя помощь.

– Ты из тех, кто собирается мной воспользоваться? – я заглянул Василию в глаза, сжал губы.

– Ты думаешь, я пожертвовал бы собственным сыном ради этого? Единственным своим наследником? Пожертвовать родом? Плохо ты знаешь наше общество. Очень плохо, – холодно, проговорил Малинин, – несмотря на то что Стас не отличался способностями, твердостью характера, я любил его. И сейчас люблю. Он единственная семья, что у меня была. Теперь я одинок, и мой род скоро перестанет существовать, – Василий опустил глаза, – единственное, чего я желаю, это отомстить.

Мне казалось, претор не лжет. Сейчас, когда он замолчал, весь его внешний вид кричал о скорби и грусти, что он испытывал.

Опущенные плечи, ссутулившись спина. Лицо, казалось, постарело на пять лет, глаза померкли. Моложавый солдат превратился в старика.

– Какая помощь тебе нужна?

– Ты соглашаешься? – претор поднял глаза, – так просто?

– Да.

– Это противоречит твоей цели. Ты можешь погибнуть.

– Я и так могу погибнуть, – я пожал плечами, – так хоть отдам тебе долг, за это тело.

Малинин зло уставился на меня, помолчал полминуты.

– Я рад, что ты согласен. Нам нужно разузнать, кто притянул тебя в этот мир. Создание одержимого, это очень сложная задача. Невероятно сложная. Все равно, что канат сквозь иглу протянуть. Но кто-то смог. Кто-то очень способный и могущественный.

– Кто-то, кто устроил теракт на площади, – догадался я.

– Да. Но теперь я думаю, что это был не совсем теракт. Скорее ритуал. Ритуал призыва одержимого.

– Но почему твой сын? Месть? Личные счеты?

– Случайность, – Василий пожал плечами, – они хотели вселить одержимого в кого-нибудь из молодых кадетов. С юным телом проще, чем с полностью сформировавшимся.

– И с чего нужно, по-твоему, начать? – Спросил я.

– С тренировок. Ты должен стать сильнее. Боеспособнее. Скажи? Воспоминания Стаса. Ты воспринял их?

– Частично, – я покачал головой, – их много, они яркие. Но приходят хаотично. Вспышками. И очень редко.

– Плохо. Но ты знаешь круги формы и сущности на начальном уровне.

– Да. Это я получил от Стаса.

– А боевая медитация?

– Нет. Что это?

– Ментальное состояние, в которое входит маг, – менторским тоном проговорил претор, – убивая магов, или существ тронутых манией, ты, через ксифос, втягиваешь в себя крупицы их силы. В ордене ксифомантов, эти крупицы используются, чтобы быстрее развивать магические способности. А развивать их можно, лишь находясь внутри боевой медитации.

Медитация? Не те ли самые круги, что я видел, когда отключился у шахты Восточный ветер?

– Кажется, – задумался я, – я входил в нее однажды. Потерял сознание и увидел золотые пиктограммы в виде четырех кругов.

– Да, – он кивнул, – это она. Полагаю, ты вошел случайно. Я научу, как делать это сознательно. Как открывать новые навыки. Новые силы.

Я вспомнил, что кроме кругов, там был и второй уровень. Та «свеча», что я видел в центре символа, вероятно… душа. Уровень души? Сомневаюсь, стоит ли рассказывать Василию и о нем? Как он отреагирует, не выйдет ли это боком?

– Там было еще кое-что, – решился я, – второй уровень.

– О чем ты? – Василий внимательно взглянул на меня.

– Под четырьмя кругами было что-то вроде души. И лучи в разные стороны.

Он внимательно слушал, даже подался в кресле в мою сторону. Задумчиво положил подбородок на кулак.

– Будто, – продолжал я, – способности, которые я использую без вапорита. Вроде древа их развития.

– Об этом, – не сводя с меня глаз, Василий откинулся, на спинку кресла, – мне ничего не известно. Но я постараюсь разузнать что-нибудь.

Я сжал губы, кивнул.

– Так. Ладно, – серьезно сказал Василий, – время позднее. Утром тебе в академию.

Я недовольно взглянул на претора.

– Для всех остальных, ты по-прежнему Стас Малинин. То, что немногие знают правду, не освобождает тебя от обязанностей кадета. Тренировки начнем завтра, после занятий. В субботу у тебя суд поединком. Времени мало.

– Кстати, – я зло взглянул на претора, – я давно хотел спросить.

– Слушаю.

– Ты зачем втянул меня в эту херь с судом поединком?

Претор улыбнулся, потом скупо рассмеялся.

– Я стал подозревать тебя в одержимости еще на площади, история с Дюрааном сильнее убедила меня. Я должен был проверить тебя в бою. Знал, что пытаясь спастись, ты раскроешься. Вот и поставил в такие тяжелые условия. Хотел быстрее убедиться. Сюда же история с шахтами. Ну, в итоге, дуэль не потребовалась. Ты слишком хорошо показал себя. А я оказался нетерпелив, – на этих словах претор посерьезнел.

– Отлично, бля! А дуэль-то осталась!

– А дуэль осталась. И ты на нее пойдешь. Это прекрасный способ отточить навыки, которые ты получишь.

– Или сдохнуть!

– Или сдохнуть, – спокойно сказал претор.

***

Когда одержимый покинул кабинет, Василий подошел к эркеру и долго смотрел вслед существу, занявшему тело его собственного сына.

Василия терзали смешанные чувства. С одной стороны, вот он, его сын, такой, каким он мечтал его видеть. Решительный, сильный. Достойный продолжатель рода Малининых. Тот, кто, вероятно, вернет древнюю фамилию в список лучших семей ордена.

С другой же, это был не его сын, а чужой человек. Он, пусть не по своей воле, но все же убил Стаса.

Василий почувствовал, что начинает нервничать. Он часто задышал, беря себя в руки.

«Долг есть долг, – холодно подумал он».

Но отцовские чувства взяли верх. Они захлестнули. Это случалось и раньше, когда он только подозревал то, что Стаса больше не существует. Сейчас они нахлынули особенно сильно.

Претор вскрикнул, схватил стул, швырнул его о стену. Тот с грохотом развалился. Дорогая декоративная штукатурка пошла трещиной. Василий тяжело уселся в кресло. Опустил голову, бессильно обнял ее руками. Горечь потери, окончательно ставшей для него действительностью, терзала старшего Малинина.

***

Я вышел из дома, пересек большой двор. У ворот, возле черного представительского автомобиля, явно устаревшей модели, ждал водитель.

– Господин, – поклонился он, – велено доставить вас к дому.

– Хорошо, – пожал плечами я. Мне же лучше, не тащиться на метро, в другой конец Верхнего города.

– Сюда, пожалуйста, – открыл он дверь.

Я сел на заднее сидение, пристегнулся. Машина двинулась. Мы поехали по широкому проспекту, ведущему к центру города.

Я задумался о нашем с Василием разговоре. Что-то подсказывало мне, что доверять ему до конца – нельзя. Логически обосновать эту мысль я себе не мог, но она постоянно вертелась у меня в голове.

Из раздумий меня вырвало то, что мы заехали на совершенно незнакомую мне улицу.

– Прошу прощения, – обратился я к водителю, – куда мы едим?

– Короткий путь, господин, – буркнул он.

Города я не знал, но плохое ощущение взыграло и здесь.

– Останови, – приказал я.

Он не отреагировал.

– Останови!

Водитель ускорился, мы помчались куда-то на полном ходу. Ксифос щелкнул в ножнах. Зараза! Да меня, бля, похищают! Я перелез влево, за водительское сидение, приготовился пронзить шофера.

Внезапно он обернулся. Рука мужчины засияла синим светом. Ледяной поток сорвался с пальцев. Ксифос немедленно примерз к руке. Ладонь покрылась коркой льда.

Я вскрикнул, но не растерялся. Схватил водилу свободной рукой, изо-всех сил принялся душить. Он заорал, потом захрипел.

В спинку позади меня что-то стукнуло, толкнуло пониже лопаток. Внезапно правая сторона спинки сидения раскрылась, оттуда вылез мерзкого вида карлик. Немедленно вцепился в меня.

Машина запетляла, съехала с дороги, подскочила на бордюре. Мы помчались по пешеходной зоне большой парковой террасы, прилепившейся к стене города.

Впереди замаячило светящееся ночными огнями полотно нижних кварталов. Мы со всего размаху влетел в ограждение террасы и с грохотом проломили его.