Солнце мое-2

19. ХОРОШЕЕ НАЧАЛО СЕНТЯБРЯ

НЕМНОЖКО БЛАГОУСТРОЙСТВА

— Какой этаж-то? — спросила мама, пыхтя по подъезду.

— Третий.

— А чё, пониже не было?

— Был повыше, пятый, в другом доме вариант.

— М-м. Ой, нет, пятый ещё хуже.

— Зато до третьего этажа не так загазованность достаёт.

— А что, окна на улицу?

— Нет, во двор, но всё равно же, центр.

Апартаменты маман оглядела скептически:

— Ой, а чё такая маленькая?

— Ма-ма-а-а… Сколько денег было.

Она прошлась по комнате, заглянула в туалетик. Критически осмотрела сиротливо жмущуюся в углу раковину с электроплитой, установленной с небольшим зазором:

— Это типа кухня?

— Ага.

Она фыркнула.

— Да-а, не разбежишься…

— Ну, давай накопим и купим большую! — несколько раздражённо ответила я. — Пожалста! Сто мильёнов — и будет у тебя трёшка улучшенной планировки. Или четырёхкомнатная.

— Сто миллионов! — мама округлила глаза.

— А как ты хотела? По миллиону за квадрат. Да пока накопишь, ещё цены вырастут.

— М-м, — она вроде бы по-новому взглянула на новые площади. — Ну, ладно, уже купила… Сдавать будешь?

— Хотелось бы.

— Диван какой-нибудь хоть надо, что ли…

— Может, у зэков кровать заказать? — я так прикидывала, что у них будет сильно дешевле, чем в магазине.

— А матрасы они тоже делают?

— Ну, нет. Отдельно купить придётся.

Тут зашёл Вова со слегка обшарпанной обувной полкой в руках, поставил её под крючками:

— Галина Николаевна, мы так-то вас ждём.

— Ох! — мама вытаращила глаза и резко заторопилась: — Иду-иду!

Первым делом Саша с Вовой затащили буфет и начали деловито оглядываться:

— Может, между раковиной и плитой поставим?

— А нельзя наоборот, плиту к раковине подвинуть? — задала я, как оказалось, наивный вопрос.

Как эти два электрика хором крыльями захлопали, что — это знает каждый! — током в таком случае может шарахнуть!

— Да всё, всё, поняла я! — пришлось аж руки воздевать к потолку, чтоб они уже остановились. — Я ж просто не знала. Я не каждый. Ставьте посредине.

Вторым заходом затащили шкаф, удачно разместившийся напротив туалета, сразу за «уличными» крючками. Финалом — тумбочку. И прикинули, что вплотную к шкафу встанет завтра холодильник, потому что там розетка. А «Малютку», как раз удастся втиснуть в угол туалета, рядом с душевым поддоном.

— Ну вот, уже веселее! — Саша деловито упёр руки в боки: — Кровать — и можно жить!

— Столик бы ещё, — подал голос Вова.

— А столик у зэков закажем, — начала я и ахнула: — Нет! У меня в центре заберём! Я как-то на обилие керамических столов для глины не рассчитывала, у меня лишних аж два приличных стола получилось. Я их пока в маленький кабинетик затащила, один хочу себе для работы оставить, а второй сюда можно. Эх, что я сразу не догадалась! Или он сегодня уж не влез бы?

— Влез бы, но пришлось бы всю конструкцию в прицепе разматывать, — Вовка приобнял меня за плечи.

— Ничего, завтра привезём, — махнул рукой Саша, — всё равно с холодильником ехать.

— И ещё стульев пару надо, — подумала я вслух. Запасных стульев не было.

— Да зачем стулья! — Василич, прихлопнул в ладоши и резюмировал: — Пару табуреток и кровать — и можно сдавать!

— Почти стихи, — усмехнулся Вова.

— Ага! Ну что, молодёжь, куда вас подкинуть?

— Да мы хотели по набережной прогуляться, — мы с Вовкой переглянулись.

— Ну всё, мы тогда помчали, до завтра! Утром в восемь у Ольги.

— Замётано!

Мужики пожали руки, и Саша устремился на выход. А Вова ещё раз прошёлся по комнате, что-то прикидывая.

— Я так понимаю, у тебя есть какой-то план? — заподозрила я.

— Есть, — согласился он. — Если ты согласишься пустить четверых.

— Четверых⁈ — поразилась я. — Да где они все спать-то будут?

— Нормально! Коврики, спальники. Как они сейчас-то спят?

— Это из ролевой тусовки, что ли?

— Ну. Парни с области приезжие, все учатся, подрабатывают. Год кантовались кто как. Сейчас, знаешь, где живут?

— Где?

— В бане у Сени. На даче.

— Ё-пэ-рэ-сэ-тэ… А вода?

— Летний водопровод там есть. Плитку одноконфорочную купили, варят.

— Так летний водопровод со дня на день отключат!

— Вот, и я о чём говорю.

— И туалет, понятно, на улице?

— Ну, естественно.

— Капец. А чё не в доме? Буйные? Или хозяевам самим тесно?

— Так нету у Сени пока дома. Банька да сарай. Давай, закрывай, да пошли на круг, поговорим. А ценник, я считаю, надо повыше поставить. Центр, да и к осени цены всегда растут. Округлить до четыреста.

Я подумала и спорить не стала.

ЖИЛЬЦЫ

Парни, которых он имел в виду, тусовались на кругу в числе прочей ролевой братии. Один из них оказался мне немного знакомым — Витя, тот самый сэр Витольд многострадальный, помните? И ещё три таких же охламона.

— Четыреста тысяч? — усомнился Витольд.

— Вас же четверо! Чё ты, сотку в месяц не наскребёшь на нормальное жильё? Тепло, горячая вода в любое время, унитаз, а не холодный нужник с дырой.

— Аргумент, — поднял брови рыжий из их компании. — А с железом не попрут нас?

— Да кто вас попрёт! Вот хозяйка, Ольга!

— У меня основных требований два, — сурово обозначила требования я: — Платить исправно и не засираться. А! И третье! Не вступать в драки и скандалы с прочими жильцами и вообще не совершать противозаконных действий, чтоб к вам без претензий.

— Это чё получается, по сто рублей с человека?.. — начал ещё один, плотноватый, русый и в очках.

Но у меня за плечами почти год сдачи всяких помещений, так что, извините!

— Нет, ребята. Я сдаю квартиру за четыреста тысяч в месяц. Вы можете жить хоть двое, хоть ввосьмером, и как вы будете между собой распределять расходы — дело ваше. Мы заключаем договор и раз в месяц его продляем на полную сумму.

— Центр, всё рядом, пешком дойти, — многозначительно сказал Вова.

Витольд вздохнул:

— А посмотреть можно?

— Да легко! Пошли, тут десять минут, не торопясь! — Вова подхватил меня под ручку и повёл всю компанию за собой.

В общем, посмотрели ребятки хатку, помялись.

— Завтра холодильник небольшой привезём и стол, — подкрепил привлекательность предложения Вова.

— Ну чё, подумаем? — спросил своих товарищей рыжий.

— Да чё тут думать! — махнул рукой худой и мелкий. — Задолбался я в этой бане…

— Вы, конечно, можете ещё прикидывать, — сказала я, — но я тогда объявление о сдаче в газету подам, и если кто раньше придёт — не обижайтесь. Мне сдать надо, а не ждать, пока вы, как три поросёнка, о зиме задумаетесь.

— Не, не надо объявления, — Витольд осмотрел своих дружбанов. — Я «за»! Нафиг, съезжаю с этой бани. Если раскинем на четверых, я потяну. Кто со мной? Давайте, сразу говорите, или я буду на кругу спрашивать.

В общем, посовещались они ещё пять минут и согласились. Забились, что завтра к десяти они приносят бабосы, а я — ключи и договор. И месяц они живут здесь как хотят. Нафиг мне надо их контролировать ещё!

ТЁПЛОЕ

Мы распрощались с будущими квартирантами и неторопливо погуляли по вечерним улицам в сторону остановки.

— Ты сегодня где ночуешь? — максимально нейтрально спросила я. Сегодняшние киосочные поцелуи, вообще-то, сильно меня настроили на соответствующий лад. Но навязываться мне не хотелось.

— Ну-у… Если моя дама меня не выгонит… — Вовка приподнял мою руку и начал целовать пальцы.

— Вов, ну перестань!

— Тебе не нравится?

— Наоборот, сильно нравится, но не на улице же…

— А вон там, смотри, какая уютная лавочка в кустиках!

Ржёт, понятно.

Я фыркнула:

— Нет уж! На белых простынях!

— Только на белых⁈ — Вова картинно ужаснулся. — А как же мои розы?..

— Н-н-у-у-у, я готова рассмотреть ваши розы при условии вашего хорошего поведения.

— М-м-м, — Вовка наклонился к моему уху и сказал низким голосом: — Я буду очень стараться!

Блин, аж мурашки побежали. По рукам и вообще.

— Провокатор!

— Да-а, детка…

Так мы догуляли до остановки и полчаса ещё целовались, пока пришла последняя в нашу сторону двойка. Сентябрьские вечера — это вам не июльские, я в своей ветровке начала замерзать. Хорошо, хоть на ногах джинсы. Вовка, видя этакое безобразие, свою джинсуху огромную на меня намотал, остался в одной футболке.

— Замёрзнешь же! — запереживала я.

— Не-е! У меня с холодом особые отношения. Я и футболку тебе отдать могу. Хочешь?

— Ой, нет! — я как-то всё равно боялась, несмотря на все его заверения. Но с другой стороны, ощущался Вовка довольно-таки горячим. Может, правда, пофиг ему?

Дотряслись мы до дома на лиазе и страшно обрадовались, что бабушка у себя сериал смотрит. Открыла нам и устремилась обратно к себе, крикнув:

— Оля, там в сковородке картошка с котлетами!

— Ага! — я посмотрела на Вовку. — Картошку?

— Нет уж, девушка! Сперва покажите мне ваши простыни.

И… мы помыли руки и юркнули ко мне в комнату, закрылись и целый час эти простыни смотрели. Потом поели толчёнки с котлетами и ещё раз простыни смотрели. Теперь уж не торопясь.

Утром встали пораньше — на антресоли же ещё залезть надо!

Бабушка уже шуршала на кухне:

— Оля, вы кашу рисовую будете? Или вчерашнюю толчёнку с котлетками погреть?

Бабушка всегда почему-то готовит про запас, как на большую семью. Уж как мы вчера от души этой толчёнки с котлетами порубали — и ещё осталось!

— Вов?

— Я, наверное, картошку с котлеткой, ага.

— Баба, а каша с изюмом?

— Ну, конечно! — пустую рисовую кашу бабушка и не варит никогда. Или изюм или урюк. А сейчас курагу стали продавать, она сразу без косточек! Но я с изюмом больше люблю.

— Я тогда кашу, а Вове картошки.

Вова тем временем громыхал сложенным на антресоли барахлом:

— Оль, помоги! — я побежала в коридор. — Подержи-ка…

Хлама пришлось выволочь целую гору, пока мы докопались до «Малютки». А потом же это всё обратно надо было сложить! В какой-то момент я подумала, что всё назад парадоксально не влезет, но Вовка справился.

КВАРТИРНЫЕ ВОПРОСЫ

Поели мы — а тут и Василич подкатил. Сегодня без мамы — Алёнкина смена. И, что характерно, без прицепа. Был он сегодня привычно бодр, весело рассказывал, как впихнул невысокий холодильник в багажник — стоя. При этом Саша был полон энтузиазма туда же втиснуть стол!

— Я же размеры помню! В багажник отлично войдёт!

— А «Малютка»? — растерялась я.

— И «Малютка» войдёт! Не переживай.

Иногда мне кажется, что багажник у него какой-то волшебно-безразмерный. Да, к тому же, заднее сиденье Саша опустил, так что я сидела на сложенном, почти что в багажнике, слегка упираясь макушкой в потолок. Да и пофиг — едем, не стоим! Зато Вова сегодня сел впереди, коленками никуда не упирался и чувствовал себя отлично.

Мы заехали на ГЭС, загрузили стол, который удивительным образом влез — и на квартирку. По ходу дела мужики обсуждали в основном прошедшую халтуру и какие-то перспективы на следующий год, а я в этом ничего не понимаю, и поэтому подробностев вам сообщить не смогу. Ехала себе и тихо радовалась, что вот придут сейчас парни и принесут мне немножко денежек, а то я с этой внезапной покупкой залезла в резервы и тревожилась всё-таки за предстоящую выдачу зарплаты. Чувствовала себя как та бабка с сусеками прям, которая всё вышкребла.

Проезжая мимо одного из стихийных рынков, я вдруг увидела бабульку, расставляющую на газетках табуретки с перекрещенными ножками.

— Ой, остановите, а⁈ — я ткнула рукой в сторону бабуси. — Пойдём, глянем?

Табуретки оказались раскладными, с фанерными сиденьями.

— Почём?

— По сорок тыщ, — беззубо улыбнулась бабушка. — Дед вот делает, а я тут стою.

— Ну-ка, Вова, присядь.

Тяжелее сейчас у меня никого в запасе нет.

— Нормально, — оценил он. — Не шатается.

Я радостно полезла в сумочку… и обнаружила, что вчера, проникшись папиным внушением, все большие деньги, какие у меня были, дома выложила. А маленьких в специальном кармашке для разменных денежек прискорбно мало…

— Так, мужики, займите мне денег, а то у меня свист в кошельке. Вечером отдам.

Они оба полезли по карманам, и оба вытащили по сотке.

— Сдача-то будет, бабуля?

— А как же! — она заторопилась, нырнула в свою тряпочную сумочку, нашла увязанные в платочек бумажки, приговаривая: — Есть, есть десяточки, а как же…

— Четыре табуретки. — я сунула Вовке деньги: — Давай-ка, Вова, ты заплати, на удачу! Чтоб день у бабушки хороший был.

Мы рассчитались с бабулькой и уехали под причитания, мол: спасибо-спасибо, и дай вам Бог здоровья!

Я представила, что моя бабушка вот так бы стояла, продавала что-то… А по телику морды одна другой шире, всё нам втирают про коридоры возможностей. Чтоб вам пусто было, сволочам!

— Ты чего загрустила? — спросил Василич, поглядывая на меня в зеркало.

— Да-а, так.

— Тебя ждать?

— Не-е! Ребята через час только придут. Я почитаю, книжку вон взяла.

— Ну, зато тебе теперь сидеть есть на чём! — приподнято откликнулся он, подруливая к подъезду.

Не поспоришь!

Мужики перевернули стол вверх ногами, сгрузили с него табуретки.

— Может, я парочку возьму?

— Лучше машину закрой. И двери в подъезд держи!

Дальше мы всё затащили, Вова с Сашей уехали, а я благополучно дождалась четвёрку квартирантов, подписала с ними договор и получила денежки. Ну вот! Долги раздам, двести сорок тыщ в кубышку приплюсую. Уже хорошо, прибыток!

Хотела сразу ехать в центр, но, поразмыслив, завернула в газетную контору и подала объявление: «Аренда залов почасовая по льготной цене! Утреннее и дневное время, будни» — адрес, телефон. Ну, всё, теперь попрёт!!!

ВОВА В НОВОЙ ИПОСТАСИ

Следующая суббота должна была стать знаменательным днём. У Вовы было намечено первое занятие.

Да, мы провели очень плотную расклейку, и эффект получился примерно тот, что я и ожидала — желающие потянулись не хуже, чем на айкидо. И даже больше, пожалуй. Правильно папа говорил: очень всякие боевые искусства — популярный вид… спорта? Или хобби? В общем, популярный вид. К началу первого занятия-собрания собралась преогромная толпень. Лица присутствовали самые разнообразные. Некоторые так и тянуло назвать рожами. Вышел Вова. Представился как серебряный призёр ЗабВО по рукопашному бою, предъявил грамоту и кубок. Ой, с этим кубком…

Накануне, дня за два, идём в центр пешком, я его и спрашиваю:

— У тебя какие-то свидетельства-то о победах есть?

Он так плечами пожал:

— Ну… грамоту-то мне дали. А кубок в части остался.

— Типа на стенде «Мы ими гордимся»?

— Вроде того.

— А ты хоть помнишь, как он на вид выглядел?

— Конечно!

Тут нас как раз заползающий в гору автобус догнал. Я как стартанула:

— Двойка, поехали!

— Да куда⁈ — не понял Вова. — Смысл⁈

— Давай, давай! — я уже заскочила и высовывалась из дверей. — Объясню щас!

Он запрыгнул следом под бурчание вечных бабулек, мол «хулиганят» и «задерживают».

— Ну, объясняй.

— До комплекса доедем. Там наверняка кубки всякие есть. Сделаем тебе дубликат.

— А киоск?

— Всё равно так рано никого почти нет. Ну, откроешься не в девять, а в десять сегодня.

Мы протиснулись вглубь салона, чтоб на выходе не мотыляться, дотряслись до центра. В торговом комплексе, рядом с отделом часов сидели гравировщики, и кубков у них на выставке стояло десятка три.

— О! Вот мой! — ткнул пальцем Вова.

— Вам нужен кубок, я так понимаю? — спросил слегка евреистого вида гравировщик.

— дДа, вот этот, — подтвердил Вова.

— Какие-то метки, надписи желаете? Недорого, тысяча рублей буква.

— Желаем! — сразу согласилась я. — Вова, как там? Диктуй.

— Нет-нет! Молодой человек, вот вам бланк. Здесь запишите необходимый текст. Я посчитаю, оплатите и десять минут погуляете.

— Ты только пиши чётко, как в документе, — настрополяла Вовку я.

— М-гм… — только и пробормотал он и быстро заполнил бланк.

На всё ушло даже не десять минут, а от силы пять. Приехали мы в центр с кубком — офигеть!

— Я себя чувствую фальшивомонетчиком, — сказал Вова.

— Ну, вот ещё! — я аж возмутилась. — Если бы ты нигде ничего не выиграл, тогда другое дело. Это твоё, заслуженное, и никаких гвоздей!

И вот теперь он с этим кубком и подтверждающими грамотами стоял перед толпой и объяснял, кто он есть и почему он рукопашку вести может.