Спираль страстей

Глава 16

Все четверо сидели в кабинете шефа: Возович и Харин - на венских стульях с прямыми спинками, которые обычно стояли у стены в кабинете, Невзоров как старший по званию - в кресле. Каждый из них рассказал свою историю: сначала Невзоров, потом Харин, а потом Возович, которая только что закончила.

Подполковник, как обычно, копался в интернете и радио параллельно бормотало на шкафу. Невзоров внимательно слушал, скрестив длинные ноги в коленях, в пиджаке, с туго завязанным галстуком. Он не сделал ни единой заметки, но не пропустил ни одной детали или намека. Харин, наоборот внимательно делал заметки, пока Светлана пила кофе из бумажного стаканчика. После того как она закончила свою речь, все притихли.

Наконец Сафонов заговорил:

- Черт возьми, ребята, я не знаю. Пока что у нас есть кое-что для Департамента здравоохранения, проституция и беженцы. Довольно жидкий суп для расследования убийств.

- Как там попугай? - шепнула Возович Невзорову.

- Он жив, - бросил Алексей.

- Лева, - сказал подполковник, - когда ты проверял Елену Табакову, то ничего не нашел в криминальной истории, ничего из пограничной службы о нелегалах и ничего из городской телефонной базы Табаковых, верно?

- Правильно. Ну, я все еще проверяю телефонные списки. Пока все они говорят, что не знают никого по имени Елена.

- Вы проверили этого Артура Лория, владельца дома на Крымской?

Харин кивнул.

- Ничего.

- Вы проверили местоположение дома и ничего не нашли?

Лев снова кивнул.

- Этот парень занимается импортом?

- Правильно. Он вроде как оптовый торговец всякой всячиной. Я думаю, что бы ни происходило, он продает.

- И эта женщина Гульмира говорит, что там уже около месяца не было девушек?

- Она их не видела.

Сафонов вопросительно посмотрел на Невзорова, но тот лишь покачал головой и продолжал смотреть в пол. Подполковник повернулся к Светлане.

- Ты можешь еще что-нибудь вытянуть из этой Думчевой? Я имею в виду, что именно она знает все новости об этом шикарном доме.

- Постараюсь. Я могу надавить на нее, если вы этого хотите.

- Ну, она, кажется, лучшее, что у нас есть.

Потом Сафонов обратился к Невзорову:

- А как насчет этого Гимаева?

- Я жду кое-чего от коллег. У меня также есть запрос в Украину и Интерпол. Нет никакого способа узнать, сколько времени все это займет.

- Слишком долго, - сказал подполковник.

Невзоров переступил с ноги на ногу.

- Света, Марина сказала, что Стеклова снабжала этих донецких 'лучшим, что может предложить Черноморское побережье'.

- Понятия не имею, о чем это. Этот калибр девушки по вызову настолько далек от обычных операций моего отдела, что мы обычно сталкиваемся с ними только случайно. Прямо как сейчас. Для них непривычно быть вовлеченными в "операцию". Они, как правило, индивидуалки, заставляют своих клиентов чувствовать себя так, как будто они покупают тайную ночь с моделью. Предполагается, что это будет эксклюзивный опыт для клиента. Настоящий пьянящий роман, так сказать. - Она ухмыльнулась, но никто больше не подумал, что этот каламбур стоит внимания.

- Но это не согласуется с тем, что сказала Марина, - продолжал Алексей.

- Как это?

- Девочки, которые, по ее словам, жили там время от времени, были другими. Этот профиль девушки по вызову, который ты описываешь, не звучит так, как будто они были бы классифицированы как 'элита'.

- Конечно же, Марина не говорила о "лучшем, что может предложить Черноморское побережье", она также сказала, что не знает их. Разве она знала девушек по вызову?

- Может быть, а может, и нет. Наверное, если они местные.

- Судя по тому, как ты пересказала разговор, она занервничала, когда ты попросила ее рассказать тебе подробности об этих женщинах.

- Да, это так. Она очень встревожилась.

- Может быть, она нервничала не из-за того, что девочки были опознаны. Может быть, она нервничала, потому что ты приближалась к совершенно другой женщине.

Алексей повернулся и снял трубку телефона Сафонова. Он набрал межведомственный номер и стал ждать.

- Это майор Невзоров из отдела убийств. Фотографии от Муленко готовы? Можете прислать материалы в кабинет подполковника? Благодарю.

Положив трубку, Алексей ничего не объяснил, просто продолжал смотреть в пол. Он собирался подождать. Шеф был с этим согласен, и носок его ботинка начал дергаться в такт песне, которую никто, кроме него, не слышал. Харин посмотрел что-то в своих записях. Возович уставилась в окно.

Круглолицая женщина в синей униформе постучала в дверь кабинета и вошла с толстым конвертом из плотной бумаги. Невзоров встал, взял конверт, расписался и поблагодарил ее. Она оставила после себя отчетливый, почти видимый аромат пудры и губной помады. Алексей размотал бечевку с конверта и вынул пачку фотографий. Монохромные фотографии выглядели еще более причудливо в масштабе восемь на десять. Невзоров внимательно рассматривал каждую фотографию и передавал ее другим. Это было все равно что смотреть на совершенно другие фотографии. Появились предметы и люди, которых Алексей не запомнил с первого раза. Фотографии были сгруппированы в соответствии с их цветом - по четыре красных, желтых и синих. Каждая фотография была идентифицирована с номером, написанным на круглой клейкой наклейке, помещенной в правом верхнем углу. Каждая цветовая группа была пронумерована от одного до четырех. В самом низу стопки лежали увеличенные изображения лиц и "примечательных" деталей. Они также были идентифицированы, но с буквами, а не цифрами. Они не были равномерно распределены, потому что некоторые из групповых снимков давали больше деталей, чем другие, но они были расположены по цвету.

Невзоров присмотрелся к деталям внимательнее, чем к групповым снимкам.

Мужчин в анфас было очень мало, но женщин часто фотографировали спереди. Только Ирина Калманок была исключением. Ее лицо было лишь частично видно на единственном снимке в синей комнате, на котором Возович опознала ее.

Но было и еще одно исключение, и Муленко тоже его уловил: девушка с более смуглой кожей, чем у Калманок, чье тело было грациозным даже в забавах полового акта. Так как ее лицо нигде не было открыто. Муленко сосредоточился на ее теле и разработал несколько детальных увеличений. Одна деталь, в частности, проявилась трижды: родимое пятно в форме амебы за правым коленом девушки. Муленко взял их из 'красной' серии, фото номер один, два и четыре. Он обвел кружком пятно на каждой фотографии. На первом снимке девушка лежала на мужчине, который обхватил ее за ягодицы волосатыми руками. Девушка откинулась назад, положив руки на кровать, длинные черные волосы падали на ее спину. Ее ноги были раздвинуты, обеспечивая лучший снимок задней стороны ее ног.

Второй снимок был самым неудачным. Женщина стояла на четвереньках, а за ней стоял другой мужчина, не такой, как первый. На четвертом снимке был изображено несколько человек. Девушка была смешана с толпой людей, и ее можно было опознать только по тому же месту на вытянутой ноге.

Невзоров сразу же по-новому оценил мастерство талантливого Муленко. Алексей передал остальным все детальные снимки, кроме красных. Он повернулся к столу шефа и положил рядом три фотографии ног девушки. Он внимательно посмотрел на них, потом повернулся и вышел из кабинета.

Когда он вернулся, Возович, Харин и Сафонов стояли над снимками из красной комнаты.

- Что это? - спросила Светлана.

- Кусочек головоломки,- сказал Невзоров. Он листал картонную папку. - Это вскрытие Вазгеном Елены Табаковой.

Он взял со стола подполковника карандаш и обвел фразу "Задняя часть правого колена отличается соединительным пигментным пятном диаметром около трех с половиной миллиметров."

- Это родимое пятно. - сказал он.

- Это Елена Табакова? - Харин взял красные групповые снимки и поставил их в ряд над детальными снимками родинки. - Очень интересно.

Возович покачала головой, а Сафонов испытующе посмотрел на Невзорова.

- Я заподозрил это, когда Лев сказал, что эта домохозяйка Гульмира разговаривала с девушками, жившими в одном доме с Еленой, - сказал Невзоров. - Табакова была из Донецка, но я предполагаю, что и остальные, по крайней мере те, о которых говорила Гульмира Бахтаева, были оттуда. Они говорили на суржике - лингвистический коллаж русского и украинского.

- Нам лучше попытаться установить личность каждой девушки на этих фотографиях, - сказала Возович. - Нам нужно найти их как можно быстрее.

- Боюсь, что мы найдем некоторых из них как неизвестных в морге, - сказал Невзоров.

Харин поднял глаза.

- Ты считаешь, что Лория поставлял девушек в качестве партнерш этому субъекту?

- Думаю, да. И я думаю, что они украинки и имеют какое-то отношение к Гимаеву.

- Какое, например? - спросил Сафонов. - Возможно, у него или у его знкомых есть подпольный путь для нелегального ввоза девушек с востока Украины в Россию.

Невзоров сел и снова скрестил ноги.

- Лев, я хочу, чтобы ты при помощи Бахтаевой составил фоторобот этих женщин, которых она видела в прачечной, затем съездил в морг и посмотрел, не найдешь ли ты кого-нибудь из них среди неизвестных трупов, которые появились, скажем, за последние четыре месяца. Нет-полгода. Их не может быть так много.

- Она может не согласиться, - сказала Возович. - дела-то нет.

- Она болтлива, - сказал Невзоров. - так что пусть Лев съездит к ней. И я думаю, что Александр Дмитриевич прав, Света, тебе лучше еще раз поговорить с Думчевой и хорошенько надавить на нее. Она что-то знает. Необходимо установить за ней скрытое наблюдение.

- Подозреваешь ее, что она связана с этими смертями? - спросил Сафонов.

Невзоров покачал головой.

- Она единственная, кто до сих пор был связан с оргиями в доме Парейко, кто не умер. Она может быть в самом низу цепочки. Я не хочу идти прямо на нее, пока мы не узнаем больше о том, что делаем.

- Тебе лучше посетить Гимаева, - сказал подполковник. - И я подозреваю, что нам лучше заняться и бизнесом Лория.

Алексей пожевал внутренний уголок нижней губы.

- Да, мне нужно повидать Гимаева и еще раз осмотреть дом. - Он покачал головой. - Все дело в бешенстве.

- Давай немного подумаем об этом, - сказал Сафонов, слегка хмыкнув и убавив громкость радио. - Кто вступает в контакт с вирусом бешенства? Дикие животные. Домашние животные. А кто вступает в контакт с животными? Ветеринары. Люди из зоопарка.

- Вообще-то, все, у кого, допустим, есть пудель, - заметила Светлана.

- Верно, - согласился подполковник. - Но кто регулярно контактирует с животными и вирусом бешенства? Ветеринары.

- Не только, - отозвался Харин. - всякие службы очистки, наверное. Кто занимается отловом бродячих животных, в общем.

- Пожалуй. - отметил Сафонов. - Значит, чтобы развязать нам руки, я рискну возбудить уголовное дело по статье 'покушение на убийство'. Поговорю еще с генералом Грамовым, - он возвел глаза к потолку. - думаю, он вникнет в ситуацию. Пока все свободны.

***

Далее разговор шел уже в кабинете Алексея.

- Это мобильный Парейко, который ты нашел в красной комнате, - сказал Харин Невзорову. - Мы могли бы проверить номера.

- Хорошо. Фамилий нет, но есть номера телефонов. Мы могли бы позвонить и попытаться извлечь какую-нибудь информацию. Ты можешь начать с этого, когда закончишь в морге, Лев?

- У меня есть друг, у которого есть пара бассетов, - сказала Возович. - Парень скряга и не хочет брать их к ветеринару. Покупает вакцину от бешенства в маленькой аптеке рядом с его домом и прививает их сам. Можно ли заразиться бешенством от вакцины?

- Если верить Вазгену, то да. - отметил Алексей.

- Тогда разве мы не должны проверить все аптеки, которые продают эту дрянь? Обращая внимание, кто покупает его регулярно? Может быть, в большем количестве, чем обычно покупают индивидуумы. Или чаще, чем раз в год. Собаке нужен укол только раз в год.

- Отлично. Кроме того, давайте уведомим каждую клинику, скорую помощь и центр неотложной медицинской помощи в городе, и пусть они немедленно обращаются к нам, если они лечат проститутку или подозревают проститутку что она больна. Скажи этим парням, чтобы они сообщали нам о любой проститутке, которая больна, даже если это похоже на обычную болезнь, связанную с наркотиками, или грипп, или диарею, или что-то еще. Отводите их к врачу, пока они не узнают, что с ними.

Сафонов повернулся к Харину.

- Ты можешь попросить кого-нибудь еще поработать с нами на телефоне? Есть аптеки; это вместе с клиниками, больницами; Табаковы в телефонной базе. Это может отнять уйму времени. И мы должны установить наблюдение за домом Лория.

- Я думаю, что капитан Калинкин подойдет, - сказал Харин. - нам лучше как можно скорее ввести все это в компьютеры. Я быстро подготовлю все и сообщу Кириллу вкратце в чем дело.

- Алексей, - сказала Светлана, глядя на фотографии на столе Невзорова. - Я бы тоже хотела снять копии. Может быть, будет выгоднее сделать повторные визиты к некоторым девушкам, с которыми я уже говорила.

- Прекрасно. Вы с Львом спуститесь вниз и получите то, что вам нужно от Муленко, как только уйдете. И скажи ему, что я ценю то, что он для меня сделал.

'Нет, не сейчас.' раздался голос Харина.

Алексей со Светланой посмотрели на Льва, разговаривавшего по телефону. Он поднял глаза на них и дернул толстой шеей.

- Нет, больше я ничего не знаю. Я позабочусь о слежке и обзвону людей по телефонам. Только вы, ребята, не забудьте держать меня в курсе. Все время.

- Что-то случилось? - спросил Невзоров.

- Увы. - сказал Харин. - Рома Силанов связался по рации около часа назад и сказал, что Волошина начало сильно тошнить в патрульной машине. Силанов отвез его в госпиталь.

- Какой ужас, - сказала Возович.

Невзоров вернулся в свой кабинет один. В помещении воняло старым металлом от неуклюжих серых канцелярских столов и горячей электропроводкой, запах исходил от крошечного вытяжного вентилятора, который выдувал горячий воздух из задней части электронного модуля. Кроме того, в комнате стоял невыветриваемый запах застоявшегося дыма и пролитого кофе, который так и не был тщательно вымыт. Даже сейчас Алексей заметил полупустую чашку холодного кофе на полу за шкафом, оставленную там неизвестно по какой причине. Должно быть, она был там пару дней; в середине чашки плавало поле с зелеными грибками. Алексей вынес его на улицу и выбросил в мусорное ведро. Он вернулся к столу с влажным бумажным полотенцем и вытер липкие кольца, оставленные стаканами и кружками.

Невзоров вытер стол еще одним бумажным полотенцем и сел рядом с конвертом с фотографиями. Вытащив их перед собой, он отделил групповые снимки от снимков, сделанных не Львом и Светланой.

В основном это были расплывчатые виды, профили, затылки ничего не подозревающих людей. Он сосредоточился на них, время от времени останавливаясь, чтобы рассмотреть четкую черту лица, ухо, форму головы, прежде чем перейти к другому. Он задавался вопросом, кто из них, если вообще кто-то, способен убивать так, как, по его мнению, это делается. Иногда ему все еще казалось странным, что люди, занимающиеся подобными вещами, ничем не отличаются от других людей, что в их лицах нет чего-то, чего-то такого, что отличало бы их от людей, с которыми он только что разговаривал. Возможно, оно было там, слишком тонкое, чтобы его можно было различить, за исключением тех немногих, кого люди скептически называют экстрасенсами. Он должен был искать безликих людей в толпе и это его волновало, даже пугало.

Действия такого человека не имели ничего общего с теориями преступного поведения, рассматриваемыми судебной системой, пенитенциарной системой или правоохранительными организациями. Это было связано с ним самим, с тем, что он видел и чувствовал. Невзоров знал, что представления о границах нормальности размывались все больше и больше по мере того, как наука узнавала все больше о человеческом разуме и человеческом поведении. Теперь стало ясно, что у больного и здорового ума больше общего, чем различий. Современная психиатрия поставила современного человека в уникальное положение, когда ему разрешаются мелкие извращения, в той или иной форме, без бремени ярлыка "психически больного" из-за них. Его шкаф может быть полон теней, его разум-скотобойня фрагментированных реальностей, но он все еще может найти себя среди ходячего, смеющегося нормального населения. И он может оставаться среди нормальных до тех пор, пока не вынет свои тени из чулана, пока не вынет их и не покажет своим соседям, как будто ожидал, что они найдут в них те же удовольствия, что и он. Он не может этого сделать, потому что его соседи-это Реальный мир, и если он не может действовать так, как его соседи считают приемлемым, то он приближается к грани психоза. Не имеет значения, что у его соседей могут быть похожие или разные, но одинаково странные тени в их шкафах; они не выносят их и не показывают ему. Человек с бешеной тенью совершил ошибку, вытащив ее из шкафа. Его тень теперь бродила среди соседей, и соседи боялись ее. Невзоров подумал, что это ирония судьбы: то, что этот человек, возможно, долгое время скрывал от мира, теперь было всем, что мир знал о нем. Алексей видел только тень. Самого человека не было видно. Но что, если бы он держал тень в шкафу, заподозрили бы его соседи в теперешнем безумии? Этот вопрос завораживал Алексея, потому что он уже знал ответ. Это было 'нет'.

Все было как обычно; была только видимость нормальности. Невзоров размышлял над этими мыслями в тесноте своего кабинета, где зернистые фотографические детали человеческих голов были разложены перед ним, как изображения стольких разрозненных душ, которые нужно было собрать воедино. Он не видел, как подполковник Сафонов остановился в конце дня у его двери и пошел дальше. не видел он и того, что управление опустело и наполовину заполнилось новой, меньшей по размеру вечерней сменой. Он не видел ничего, кроме ярких золотых, сапфировых и рубиновых портретов безымянных мужчин, или слышал что-нибудь, кроме собственного внутреннего самоанализа, пока не зазвонил телефон и Евгения не напомнила ему, чтобы он возвращался домой.