Спорим, она будет моей? (СИ)

Глава 4. Олеся

— Ты что, плакала? — спрашивает мама обеспокоенно.

Я опускаю глаза и судорожно стараюсь выдумать какую-то отговорку. Мама ставит передо мной тарелку с горячим омлетом и садится напротив. Выжидает.

— Просто не выспалась, — я пытаюсь натянуть на лицо дружелюбную улыбку.

— Может, расскажешь, что случилось? — доверительным тоном просит мама, пока я ковыряю вилкой омлет.

Вздыхаю. Поднимаю глаза на маму. Она смотрит на меня по-доброму, как в детстве, когда я валялась в постели с высокой температурой, а она всеми возможными способами пыталась меня развеселить. Вот и сейчас у меня такое ощущение, будто бы она собирается включить мою любимую «Русалочку» и вручить мне коробку с пирожными.

— Устала? — продолжает задавать вопросы мама. — Много задают, да? Переутомилась?

— Да не в учебе дело! — неожиданно для самой себя выпаливаю я. — Дело… в другом.

— В чем же? — хмурит брови мама.

Я не знаю, как ей сказать. Меня выбил из колеи тот подслушанный нами разговор парней. Они с таким пренебрежением говорили обо мне, так у них все просто. Кто их воспитывает, если они позволяют себе делать подобные ставки? То есть, затащить девчонку в постель — для них просто развлечение, игра. О чувствах девушки они даже не думают, это неважно. Мне противно, просто до тошноты! А самое поганое то, что они спорили на меня.

Я знаю, что парни меня сторонятся, даже не так, они просто не замечают меня, будто бы я — невидимка. Так было всегда, и я к этому привыкла. Но с тех пор, как я получила свое прозвище, разрыдавшись на сцене, кое-что изменилось. Теперь одна половина школы меня игнорирует, как и раньше, а вот другая — в открытую смеется надо мной. В некотором роде я стала популярна. Все знают, кто такая Плакса. А некоторые, особо одаренные, даже заключают омерзительные пари.

— Есть один парень, — говорю я и вспоминаю самодовольное лицо главного красавчика Матвея Калиновского, — вернее, даже несколько. Они…

Мама смотрит в сторону, поджимает губы.

— Обижают тебя?

Киваю, ухмыляюсь. Все-то она знает. Грустно, конечно. Если я заговорила о парнях, значит, скорее всего, они меня обижают. И ведь не поспоришь, она права.

— Не обращай внимания, Леся, и они отстанут. Ты у меня — умница и красавица, а они слишком избалованны и глупы, чтобы понять это.

Я чувствую, как мое лицо напрягается, сердце бьется чаще.

— А если не отстанут?

— Тогда я пойду к директору.

— Только не это, мама! Я же уже не ребенок! Я уже достаточно взрослая, чтобы самой во всем разобраться.

— Не вздумай с ними ругаться, дочь. Ты только сильнее их раззадоришь.

— То есть, ты предлагаешь мне ничего не делать? — сердито спрашиваю я, поднимаясь из-за стола.

Мама ласково улыбается мне, и я вижу по ее глазам, что этот разговор закончен. Она знает, что я поступлю именно так. Я всегда так поступаю. Я просто не умею защищаться, меня этому никто не научил.

Я замираю и несколько долгих секунд всматриваюсь в мамино лицо.

— А если я стану играть по их же правилам? — высказываю я мысли вслух. — Если ненадолго стану такой, как они?

— Не выдумывай, дочь.

В этих словах я слышу нечто другое. «У тебя не получится, — вот что говорят мамины глаза. — Даже не пытайся». И именно в это мгновение я принимаю решение рискнуть: хоть раз в жизни сделать неправильный выбор.

В школе я весь день сижу, как на иголках. Знаю, что рано или поздно он подойдет. И, конечно, он подходит.

Я замечаю его приближение краем глаза и делаю вид, будто сосредоточенно что-то ищу в сумке. Я ужасно нервничаю, мне даже приходит в голову отказаться от этой идеи и последовать совету мамы: просто игнорировать его.

— Привет! — здоровается со мной Матвей, но я не реагирую. Я все еще пытаюсь упорядочить мысли, но без успеха.

— Как насчет потусить сегодня вечерком?

На этот раз я собираюсь с силами и поворачиваюсь к нему. Я волнуюсь так, что у меня подрагивают пальцы, и я засовываю руки в карманы. Смотрю прямо ему в глаза, надеюсь на то, что сумела скрыть свое волнение. Он даже не догадывается, что я в курсе их с дружками грязных в отношении меня планов. Эта мысль успокаивает меня.

— В семь, — отвечаю я спокойно.

Кто бы мог подумать, что у меня получится? Сама в шоке!

Замечаю его торжествующую улыбку. Представляю, каким альфа-самцом он чувствует себя сейчас. Наверное, думает, что Плакса безмерно счастлива получить приглашение на свидание от такого красавчика, как он. И пусть. Я научу его уважать девушек. Не позволю издеваться над чувствами других!

— В восемь, — развязно поправляет он меня.

Я все еще смотрю на него. Неужели он и правда думает, что я согласна на все, лишь бы провести с ним один вечер? Видела я девчонок, с которыми он проводит время. Они чуть ли не пятки ему облизывают. Неудивительно, что он считает себя выше всех на свете.

— В семь, — повторяю я, хочу, чтобы он понял, что я тоже не пальцем делана.

Он быстро соглашается и обещает за мной заехать. Уж не знаю, откуда он возьмет мой адрес, да это и неважно.

Достаю вспотевшие ладони из карманов и искоса поглядываю на то, как Матвей движется к своему дружку. Знаю я, о чем они там болтают, козлы. С облегчением делаю глубокий вдох. Рядом со мной усаживается Оксана и приветливо улыбается мне.

— Что это сейчас было? — любопытствует она.

— Калиновский, — небрежно пожимаю плечами.

— Ты думаешь, я могла его не узнать? — напирает Оксана. — Что ты ему сказала? Надеюсь, не стеснялась в выражениях, посылая его?

— О. Я согласилась на свидание.

— Ты сделала что?!

— Оксан, — говорю я сердито, кивком головы указывая на Матвея и компанию, сидящих на излюбленном подоконнике, — посмотри на них. Как думаешь, о чем они говорят? Не отвечай. Они говорят обо мне: о том, как развели маленькую Плаксу. Видишь, они смеются. Только это сейчас. А потом смеяться буду я!

— Что ты задумала, Леська? — с придыханием спрашивает подруга, таращась на меня во все глаза.

— Я тоже хочу заключить пари. Спорим, этот напыщенный болван влюбится в меня без памяти? Вместо того чтобы затащить меня в койку, он будет бегать за мной, как собачонка!

Оксана сглатывает слюну и пожимает протянутую мной руку.

— Я, конечно, за. Но ты посмотри на него, Лесь.

— «А теперь посмотри на себя» — ты это хочешь сказать?

Оксана отводит глаза, замолкает. По-видимому, я попала в яблочко.

— Вот что, — говорю равнодушно, — сегодня мне потребуется весь твой гардероб.

— Без обид, — говорит Оксана, поглядывая на то, как я роюсь в ее вещах, — но я даже не представляла, что ты можешь быть такой самоуверенной.

Понятия не имею, что ей отвечать. Говорить правду мне совсем не хочется. Потому что правда заключается в том, что я вовсе не самоуверенная. Не знаю, что на меня нашло там в школьном коридоре, только вот сейчас мое настроение переменилось. Я смотрю на шмотки Оксаны, и ком встает в горле. Я не могу такое носить, я не хочу, я не знаю, как! В ту секунду, когда я спорила с Оксаной, я была на эмоциях, меня дико взбесили эти тупые парни, мне хотелось доказать им, что чувства важны. Но заставить Матвея в меня влюбиться… это же невозможно. По своей воле он никогда бы не позвал меня на свидание. Это все Федя устроил, черт бы его подрал!

В очередной раз вспоминаю слова мамы. «Игнорируй, не обращай внимания, притворись, что тебе все равно». Неуверенно прикрываю одну дверцу Оксаниного шкафа и встречаюсь глазами с подругой. Секунду назад я собиралась пойти на попятную, знаю, Оксана бы меня поддержала, но я вижу в ее взгляде что-то новое, и это меняет мое мнение. На ее губах расцветает улыбка, а глаза сияют решимостью. Она удивлена моим поведением, она думает, что во мне произошли какие-то грандиозные перемены. Она видит перед собой не зашуганную серую мышь, а самоуверенную девушку, способную изменить целый мир. Она видит не меня, но отчего-то мне так не хочется разрушать этот образ в ее голове.

Я возвращаюсь к шкафу и достаю оттуда красную кожаную обтягивающую мини-юбку и черный топ на узких бретельках. Оксана многозначительно поднимает брови и кивает.

— Хороший выбор!

Вообще я никогда не придавала шмоткам особого значения. Для меня это было неважно. Но, насколько я поняла, для парней правильный наряд — чуть ли не самое главное в девушке.

Переодеваюсь я, скрывшись за открытой дверцей шкафа. Не люблю светить своим телом перед кем-либо. Оксана это знает, и, когда я прикрываю дверцу шкафа и предстаю перед подругой в этом странном образе, ее голова повернута в сторону. Глядя в зеркало, я морщу лицо. Я не похожа на свое отражение. Я вижу перед собой легкодоступную девицу, которых так любит клеить Калиновский.

— Гм. У нас с тобой явно разные размеры, — бормочу я, с ужасом разглядывая собственное отражение. У меня появляются реальные опасения, что эта юбка вот-вот разойдется по швам, я практически слышу стоны ниток, удерживающих куски ткани вместе.

Замечаю в зеркале Оксанино лицо, она подошла ко мне и смотрит на меня с немым восторгом.

— Вот и нет, — отвечает она, — оно и должно так обтягивать. Леська, у тебя просто бомбическая фигура! Зачем ты носишь эти монашечьи шмотки?!

Адресовываю подруге укоризненный взгляд. Можно подумать, так важно, что ты на себя надеваешь, тьфу ты! Оксана тем временем хмурит брови, что-то ей не нравится.

— Твое нижнее белье — это что-то с чем-то, — выдыхает наконец она. — Снимай!

— А? — я кривлю лицо. — Так. Ты мне это прекращай. Я иду на это свидание только чтобы доказать свою правоту. Нижним бельем светить перед Калиновским я не собираюсь!

Оксана криво ухмыляется и подмигивает мне.

— А вдруг войдешь во вкус?

Цокаю языком и кручу пальцем возле виска. Совсем Оксанка сбрендила, если думает обо мне так.

— Да шучу я, — смеется подруга, — просто твой страшный спортивный лифчик торчит и портит все впечатление. Если не хочешь им светить, придется его снять. Это же топ. Его носят на голое тело.

Послушно делаю то, что говорит Оксана. Для меня это в новинку, но ощущения приятные. Ощущаю свободу. Или что-то вроде того. Только теперь осознаю всю глубину декольте черного топа. Красиво, ничего не скажешь. Невольно думаю о том, что мама бы назвала такой прикид вульгарным.

— Ну, ты чего? — подбадривает меня Оксана. — Ты чудесно выглядишь. Осталось что-то придумать с волосами, и образ готов!

— А что с ними? — недовольно бормочу я, мне уже начинает надоедать крутиться возле зеркала.

— Сейчас принесу плойку!

Спустя час и сорок пять минут мои мучения наконец заканчиваются. На мне короткая юбка и откровенный топ. На ногах — блестящие туфли на шпильках, в которых я с трудом могу сделать несколько шагов. На лице — тонна косметики. К счастью, мне удалось убедить Оксану не лепить мне на глаза накладные ресницы, отделалась малой кровью — тушью. Но моргать все равно тяжело. Как девушки это выносят?!

С моими волосами Оксана сотворила что-то невообразимое: они ниспадают ровными волнами и блестят так, будто я собралась сниматься в рекламе брендового шампуня. Честно говоря, не представляла, что мои волосы могут выглядеть так. Глядя на себя такую, мне начинается казаться, что я и в правду смогу влюбить в себя Калиновского. Да мне даже и делать ничего не придется!

— Ну, красотка, — шепчет Оксана. — Обалдеть можно!

Улыбаюсь, но не слишком сильно. Мне страшно смазать ярко-красную помаду, которую подруга так старательно наносила на мои губы. Последний раз смотрюсь в зеркало. От увиденного мое сердце сжимается в груди. Видела бы меня мама…