Спорим, она будет моей? (СИ)

Глава 37. Матвей

После уроков думаю заскочить к Владу и рассказать ему о том, что сделал. Не то что бы мне нужно было чье-то одобрение, нет, скорее, мне просто нужно поделиться с кем-то неравнодушным.

Знаю, что поступил с Олесей правильно, и я талдычу самому себе об этом весь день, чтобы отогнать любые сомнения. Она сильно разозлилась, наговорила мне много всего, но это только к лучшему, пусть лучше злится. Не мог и представить, сколько всего она смогла во мне рассмотреть за такой короткий промежуток времени. Она — молодец. Без меня ей будет только лучше.

Влада дома не оказывается. Или он просто хочет побыть один. В любом случае, я и так слишком долго донимал его своими проблемами. Чувствую себя каким-то опустошенным и обессиленным. Домой идти не хочется, но Тима на очередной тренировке, Влада нет, а Олеся… Да, это уже не вариант.

На подъездной дорожке стоит машина отца. С улицы крики вроде не слышны. Может, они и в правду смогли найти общий язык? Хотя бы напоследок. Мне все еще не верится, что они разведутся.

Захожу внутрь. Тишина. Возможно, родители разбрелись по разным комнатам и сидят там, как мыши. Что, вообще-то, совсем на них не похоже. Становится как-то тревожно. Я медленно прохожу в зал и вижу троих людей. Родители сидят за столом, и вид у них при этом такой, будто они увидели призрака. И оно понятно. Спиной ко мне чуть впереди стоит Влад. Узнаю его ровную спину и эту синюю рубашку, которую я ему подарил. Интересный поворот.

— Всем привет! — мой голос грубо нарушает тишину, и после моих слов тишина становится еще более зловещей.

Из всех присутствующих обращает на меня внимание только отец. Он переводит на меня свирепый взгляд, сразу же меняет выражение лица на более дружелюбное и едва заметно кивает.

— Эм… Общаться будет проще, если вы попробуете открыть рты и обменяться парой-тройкой реплик, — улыбаюсь я: не знаю, как они выносят эту тишину.

Тут Влад поворачивает ко мне голову и недвусмысленно дает понять мне, что я здесь лишний. Ну, действительно. А где я, собственно, не лишний?

Пожимаю плечами и выхожу из комнаты. На лестнице меня нагоняет отец и кладет руку мне на плечо.

— Сын, у тебя все в порядке?

— У меня? — смеюсь я. — А у тебя?

Он усмехается, и я ошарашенно кошусь на него. Где же его хваленое спокойствие? Он так часто моргает, что, будь у него ресницы раз в десять подлиннее, он бы уже порхал под потолком.

— Давай прогуляемся, — это вроде бы звучит, как предложение, но в том же время понимаешь, что отказаться невозможно.

Когда мы выходим в сад, я размышляю о том, как он смог оставить этих двоих одних в доме. Я прекрасно все понял, когда он спрашивал меня про Влада. Его мучает ревность, и это ясно, как день.

— Знаешь, что я увел у брата девушку? — ни с того ни с сего спрашивает отец. — Твою маму?

— Ну… я слышал что-то такое, но, по-моему, «увел» — слишком громко сказано. Просто подсуетился раньше.

Отец хмыкает и покачивает головой из стороны в сторону.

— Нет. Именно увел. Если бы я не заметил, как он за ней увивается, я бы и внимания на нее не обратил. Но я заметил. Во мне проснулся дух соперничества. И я вроде как победил. Но вот…

— Но вот что?

Раздражения скрыть не получается. Завоевал он девушку, победил. Что ж тогда за семья у нас такая? Что стряслось с той красивой историей любви?

— Позже она призналась, что встречалась со мной только для того, чтобы позлить моего брата. К тому моменту мы были в браке два года, — отец горько усмехается и проводит рукой по волосам. — Если Влад и злился, он этого не показывал, он просто перестал с нами общаться. Но, когда у нас с твоей матерью заходил о нем разговор, или просто упоминалось его имя, она заметно грустнела и уходила в другую комнату. А однажды он пришел… Я был на работе, а когда вернулся, увидел, что она держит его за руку и чуть ли не светится. Не знаю, что между ними тогда произошло, но в тот день я избил своего брата и запретил ему переступать порог моего дома.

Начинает накрапывать дождик. У меня нет слов, чтобы что-то сказать папе. Хотя один вопрос все же у меня есть.

— Ты вообще когда-нибудь любил маму?

Он реагирует моментально:

— Конечно! Стал бы я жениться на ком-то только для того, чтобы насолить брату? Я действительно влюбился в нее. Только вот не удосужился поговорить с братом и все ему объяснить. Я поступил, как свинья, сын. Не дал двум влюбленным быть вместе.

— Эй, пап! — я останавливаюсь и слежу за тем, как он поступает точно так же и изучает меня внимательным взглядом. — Ты ведь поступил так во имя любви. Не вини себя.

Давно я этого не делал. Чувствую себя маленьким, утыкаясь носом в плечо отца. Он похлопывает меня по спине, отстраняется, все еще держа меня за плечи и глядя на меня с благодарностью.

— Я тебе скажу так, — серьезно произносит он, — если испытываешь к девушке какие-то чувства, не тяни, скажи ей об этом.

Я нервно топчусь на месте, затем нерешительно кошусь в сторону отца.

— Но, если со мной ей будет хуже, чем без меня?

Отец хмурит брови и смотрит на меня, как на неразумное дитя.

— А это уже не тебе решать, — говорит он уверенно. — Не бери на себя слишком много. Иначе будешь, как Влад. А он воссоединился со своей любимой только спустя десятки лет.

— А вот тут не понял. То есть, как это он… Стоп. Пап.

Он с интересом следит за тем, как вытягивается мое лицо.

— Пришло время побыть хорошим человеком, — непринужденно говорит отец, но я все равно чувствую, сколько боли от скрывает за своим неизменным хладнокровием. — Знаю, мы с мамой здорово подпортили твою жизнь, и я за это прошу прощения. Надеюсь, с этого дня все будет иначе. Не смотри на меня так, я не бросаю тебя. Просто поступаю, как должно. Если что, я всегда рядом.

Последний раз подмигнув мне, он движется к своему автомобилю. Дождевые капли стекают по моим волосам, капают мне на нос и скатываются по подбородку. Я считал Влада каким-то сказочным героем, но кто бы мог подумать, что героем окажется мой отец?..