Стажёр #2

Глава 5

Джун проснулась от криков и запаха горелого масла. Сперва она подумала что начался пожар, но потом - по крикам, она поняла что происходит. Она накинула на плечи старое кимоно и спустилась вниз. Еще на лестнице она столкнулась с Изуми, та несла в руках окровавленные полотенца.

- Кто? - спросила Джун, встретившись взглядом с Изуми.

- Ласкер, Фоули и еще двое из младшей семьи. - ответила Изуми, всхлипнув. Джун заторопилась вниз, пропустив Изуми. В глаза ей бросились алые пятна на белых пушистых коврах ручной работы и в нос ударил острый запах нашатырного спирта. На ковре лежали мужчины, рядом с ними суетились женщины семьи, перевязывая и обеззараживая раны.

- Джун! - кричит Нана. Нана машет ей рукой и указывает на Фоули, который лежит на прямо на ковре рядом с ней: - Джун, возьми кого-нибудь из младших и займись им! - Джун быстро окидывает помещение взглядом и видит Окни, невестку с материнской стороны из младшей семьи. Джун встречается с ней взглядом и делает жест рукой. 'Иди сюда.' Окни и ее подружка, отделяются от стены, которую они подпирали и приближаются к ней.

- Шевелитесь, чего еле живые? - говорит Джун и нагибается над Фоули. Разряд из ипульсника, пробило дыру с кулак на уровне диафрагмы. Нана уже остановила внутреннее кровотечение и сделала обезболивающий укол, поэтому рот у Фоули расплылся в блаженной улыбке. Джун открывает аптечку, подключает его к системе жизнеобеспечения, втыкает здоровенные иглы в вены и артерии на горле. Теперь система будет снабжать его мозг кислородом и глюкозой. Джун достает импульсный скальпель и показывает девчонкам, как надо держать руки и ноги Фоули, чтобы он не дернулся. Глаза у девчонок шальные, почти белые, видно, что они ничего уже не соображают и двигаются медленно, словно парочка зомби. Джун накричала на них, дала по оплеухе, вручила каждой по ремню и приказала связать руки и ноги и держать их. Когда ремни были затянуты, Джун срезала с тела Фоули остатки одежды и одним движением вскрыла грудную клетку. Девчонки побелели, подругу Окни начинает тошнить, Джун жестом отодвигает ее в сторону, раздвигает ребра и вставляет фиксатор.

- Держи крепче. - говорит она и кидает быстрый взгляд на Окни. Та вся белая, словно лист бумаги, но держится. А что вы хотели, думает Джун с внезапной злостью, мол, выйдешь замуж за парня из клана и все, теперь как сыр в масле кататься? Что вы знаете о кланах, городские курицы, кланы - это когда твоего мужа приносят домой в при часа ночи а вместо легких у него кусок угля, сожженный выстрелом из импульсника и надо раздвигать ребра металлическим фиксатором, вставлять трубку в горло, удалять эти черные обуглившиеся комочки, промывать полость и надеяться что он выживет. Кланы - это когда ночами не спишь, ожидая этого стука в дверь и заполошных криков внизу. Она удаляет остатки легких из полости и промывает полость дезинфицирующей жидкостью. Фоули давиться, булькает, изо рта у него идет розовая пена. Джун вкачивает в полость медицинский гель, убирает фиксатор и схватывает края разреза металлическими скобами. Накладывает пластырь. Проверяет состояние. Все. Теперь за него можно не беспокоиться, а дальнейшее лечение все равно будет проводить Ан Сибилев, семейный доктор клана Харссон.

- Нана-су! - Джун выпрямляется и только сейчас понимает, как затекла ее спина. Она охает и опирается на подвернувшуюся Окни.

- Осторожно, Джун-су. - говорит та и поддерживает ее - чуть-чуть, не навязывая свою помощь. А ты молодец, думает Джун, молодец, не пытаешься воспользоваться моментом и показать свою силу или значимость. Просто помогаешь, когда рядом. Может быть, ты змея подколодная почище тетки Чиа, но сейчас ты мне нравишься.

- Спасибо. - вслух говорит Джун и аккуратно отстраняется от ее рук: - Нана-су! - Нана оборачивается, она видит Джун и кивает головой, потом тычет рукой в сторону доктора Сибилева, помоги мол там. Джун делает шаг к доктору, потом останавливается и кивает головой Окни - пошли со мной. Сперва та аж засияла от удовольствия - ну еще бы, Джун-су довольна мной и зовет с собой, но сразу же поняла, что это неуместно здесь и сейчас. Наблюдая за тем, как мгновенно погасла ее улыбка и как Окни стала воплощением собранности и серьезного отношения к делу, Джун поняла что не ошиблась в ней. Далеко пойдет.

- А! Приветствую вас, Джун-су. - доктор Сибилев помахал ей окровавленными руками, достав их из брюшной полости пациента.

- Это не обязательно, доктор. - кивнула Джун: - вы же словно член старшей семьи, вам не обязательно обращаться ко мне так.

- Пустяки, Джун-су. - сказал тот: - лишний суффикс и всего лишь. Вы закончили с Фоули. Джун-су?

- Да. Все как вы учили. - кивнула Джун еще раз, а сама подумала что доктор так и не понял что для кланов значит лишний суффикс. Это не просто звук, доктор, это статус. Это значит что ты - старший клана. Член старшей семьи. А это значит многое. По крайней мере для дома Харссон.

- Ну, хорошо. Я тоже закончил. Зашивайте. - доктор извлек руки из живота пациента и вытер лоб предплечьем, оставляя кровавый след. Окни достала откуда-то из рукава платок и стерла следы со лба, потом вытерла пот с висков и затылка доктора. Джун стянула края разреза и ловко скрепила их металлическими скобами.

- Девять долбанных ранений из импульсника. - сказал доктор и повернул голову к Окни: - милочка, вы не поможете? У меня в нагрудном кармане сигареты, а руки все... вот. Спасибо. - он откинул голову и затянулся, выпустил клуб дыма и закашлял: - Чертовы сигареты, кха-кха... Скоро сдохну из-за них.

- Что тут произошло? - раздался голос от дверей. Джун охнула.

- Ааа. Вот и Харальд пожаловал. - сказал доктор и затянулся еще раз: - Джун-су, распорядись чтобы всех перенесли в мою клинику. Уже можно их двигать. А то Нана сейчас занята. - он кивнул в сторону двери. Харальд разговаривал с Наной и лицо у него было чернее тучи.

- Окни. - сказала Джун, повернувшись к ней. Но той уже не было. Глядя как Окни собирает младших невесток и племянниц и организовывает переноску раненых в клинику Джун кивнула. Младшая семья сегодня показала себя с хорошей стороны. Если не считать подругу Окни, которую стошнило. Как ее там? Умме или Олле?

- Джун! - это Харальд. Нана стоит возле него опустив голову.

- Я тут, Харальд-са. - говорит Джун, подойдя к ним.

- Джун, как там дела у Фоули? - спрашивает Харальд. Его брови сдвинуты.

- У него сгорели легкие, Харальд-са. Я вычистила полость, залила медгель и зашила. Доктор говорит, что выживет.

- Проклятые трусы с импульсниками. - говорит Харальд: - чертовы проклятые трусы. Не могут победить в честном бою. Стреляют в спину. На все готовы ради денег. Лживые чертовы проклятые трусы. - он еще много чего говорит, но Джун не слушает его. Она думает о том, что у нее жутко болит спина и что им повезло - ведь доктор Сибилев собирался сегодня уезжать на охоту, на окраину пояса Мохосоева и если бы не песчаная буря, то у них сегодня не было бы доктора а было бы четыре трупа на руках и что эти новенькие со своим современным автоматическим оружием и вправду все границы переходят.

- Все. -говорит Харальд: - все, надо их на место ставить. Вырезать всех ночью к чертям. Они не считаются с кодексом, и мы тоже не будем. Купить у контрабандистов оружия и сжечь их всех. Я пойду к старому Инуу - он разворачивается и уходит. Нана вздыхает с облечением и на секунду Джун становиться ее жалко.

- Не смогу сейчас заснуть. - говорит Нана: - мне будут кошмары сниться.

- Все будет хорошо, Нана, ты же знаешь. - говорит Джун. Нана обнимает ее и Джун словно бы снова становиться маленькой в ее объятиях. Она думает, что хорошо не будет и что дедушка Инуу ни за что не разрешит Харальду купить оружия или напасть ночью. Так делают люди без чести, падальщики с холмов, скажет дедушка Инуу и будет прав. Да только если падальщики берут в руки плазменное оружие - что тогда делать людям чести?

- У этих людей нет ни чести, ни совести, Джун. - говорит Нана и садится рядом с ней. Нана будто постарела сразу на несколько лет. Ее лицо избороздили глубокие морщины. А я то всегда забываю, сколько ей лет, подумала Джун, а ей никогда и не дашь даже тридцать, всегда то она бодрая и подтянутая...

- Испокон века кланы держали власть над темной стороной Бартама. И хотя у нас в руках была вся власть и сила, мы никогда не убивали без чести и достоинства. Мы улаживали конфликты между кланами и Большими домами с помощью переговоров и дуэлей. Мы не стреляли в спину и не убивали врагов во сне. - говорит Нана и извлекает откуда-то из складок своего халата черную, закопченную трубку. Она утрамбовывает сухие листья табака и поджигает трубку. Джун видит как ее руки трясутся.

- Но эти ... - Нана затягивается. Молчит.

- Нана-су, нам надо остановить их. Нанести удар. Мы же знаем где они находятся, возьмем их в клинки, ночью, они и пикнуть не успеют... - говорит Джун.

- Пфуу... - Нана выдыхает струю дыма и смеется: - смотри кто заговорил. Ты - женщина, Джун и должна знать свое место. Как решат мужчины нашего дома, так и будет.

- Я тоже могу держать в руках сонбу! И Харальд сказал что я второй фехтовальщик после него!

- Ты не фехтовальщик. Ты женщина. И твой долг - поддерживать в доме уют, помогать мужчинам и растить сыновей. Когда они у тебя будут конечно. Что с твоим то поведением будет нескоро. - Нана качает головой.

- Уж замуж-то не проблема пойти. - вспыхнула Джун: - да любой босяк будет рад связи с женщиной из старшей семьи дома Харссон!

- Это точно - будет рад. - согласилась Нана, раскуривая погасшую трубку: - Да только на что нашему дому любой босяк? Босяков на улице ведрами греби, а вот наследники Больших Домов там не валяются.

- Ты опять про Рикио? Нана-су!

- Джун, пора тебе уже повзрослеть. - Нана вытряхнула трубку и протянула руку, чтобы встать. Джун поддержала ее, помогая.

- У нас и так нелегкие времена, ты же видишь. Четверо ранены. В это время союз с домом Рикио был бы кстати. А что насчет остального - пускай решают мужчины. Как и всегда. - Нана вытрясла трубку и пошла к своим покоям, поддерживаемая вездесущей Окни.