Старость не радость, или замуж не напасть (СИ)

Глава 37

Поселение, о котором говорил Кощей, я представляла не иначе как мрачным кладбищем с полуразваленными склепами и лобным местом, где специально обученные нелюди подвергают мучениям попавшие в Мертвые Земли души. Моей фантазии хватило, чтобы представить большие котлы с кипящей смолой, в которых медленно доходят до готовности грешники, и всякие пыточные приспособления, занятые стонущими несчастными.

Каково же было мое удивление, когда я увидела сочные изумрудные луга с мирно пасущимися коровками, а чуть поодаль живописную деревеньку.

Буран плавно спустился с небес на землю и пошел, как подобает самому обычному коню.

— Пройдемся? — предложил Кощей.

Я кивнула в ответ и уже через мгновение стояла на траве. Если честно, я была рада почувствовать под ногами твердую почву. Если поездку с Горынычем можно было сравнить с путешествием на груженой барже, то полет на Буране сильно смахивал на участие в гонках на спортивном автомобиле.

— Кто живет там? — я махнула рукой в сторону домов.

— Те, для кого мои земли стали последним пристанищем.

— А где ты их пытаешь?

Ну мало ли, вдруг они каждый день ходят на пытки как на работу.

— Я никого не пытаю. А почему ты спросила?

— Слышала где-то. Кажется, — неопределенно ответила я.

— Обо мне много чего говорят, — согласился Кощей.

Мы неторопливо шли по тропке, петляющей в траве. Солнце здесь ласково светило, совсем не так, как во владениях Кощея по ту сторону гор. Ветерок колыхал полевые цветы. В рощице, раскинувшейся неподалеку, беззаботно распевали птицы. Дополнением к пасторальному пейзажу стали дети, игравшие у околицы. Завидев нас, они бросились к нам наперегонки, обступили шумной толпой, затараторили наперебой. Какая-то девчонка всучила Кощею венок из одуванчиков. Мальчишка лет семи упрашивал покатать его на Буране. Две девочки, похожие друг на дружку как сестры, звали меня поиграть с ними в куклы. Малыш лет двух от роду изо всех сил пытался переключить мое внимание на себя, дергая за подол платья и что-то лопоча. Благо, Кощей меня от него спас, подхватив кроху на руки.

В сопровождении этой шумной свиты мы и вошли в деревню.

Наше появление не осталось незамеченным. Тут же изо всех дворов повалил народ. Вскоре вокруг нас образовалось довольно плотное кольцо из разновозрастных местных жителей.

Один мужичок, бойкий и кряжистый, стал докладывать Кощею о проблемах. Дескать, все хорошо, но в прошлую грозу молния попала в колокольню, и та сгорела.

— Что ж мне не сообщили? — нахмурившись, спросил Кощей и передал малыша какой-то оказавшейся рядом женщине.

— Так зачем вас беспокоить-то? У вас дела сплошь важные. Не захотели отрывать. Сами сдюжили. Алешка у нас рукастый, сам бревна таскал, сам новую колокольню ладил. А мы на подхвате были. Пока я здесь староста, вас никто по таким пустякам дергать не будет.

— Попович? — вырвалось у меня.

— Он, родимый, он, — ответил мужичок.

— Мне кажется, я его знаю, — сказала я Кощею.

— Дак его все знают, и в мире живых, и в мире мертвых, — крякнул староста.

— А где найти Алешу?

— Так у колокольни же. Он там…

Что дальше говорил староста, я уже не слышала. Выбравшись из толпы, я уже со всех ног неслась в сторону высокой недостроенной деревянной башни, видневшейся за крышами деревенских домов.

У меня был план. Скороспелый, но от этого не менее гениальный. Если я никак не могу предупредить Кощея о грозящей ему беде из-за обещания, данного замку, то это не значит, что я не смогу повлиять на будущее. То, что Алешка уже живет, ну или пребывает в посмертии в Кощеевских владениях, огромная удача. А главное что? А то, что замок ничего не узнает о моем демарше!

Боковым зрением я заметила, что за мной как на привязи следует Буран. Шпионит или ждет, когда я заверну за угол, чтобы прибить меня без свидетелей?

Я повернулась к коню и замахала на него руками:

— Кыш! Кыш! Иди к хозяину!

Он оскалился, отчетливо дав понять, как относится к моим словам.

Колокольня стояла на пригорке. Неудивительно, что молния попала именно в нее, это было самое высокое здание в округе. Богатыря нигде не было видно. Может, прохлаждается в рощице, пока все увлечены явлением правителя народу.

Мерзкий конь, воспользовавшись моей растерянностью, подобрался ко мне слишком близко и хлестнул хвостом как плетью. Да так что я упала на землю. Вот это силища! Хорошо, что копытом не двинул, а то пришлось бы мне перебраться в эту деревню на постоянное место жительства. Сделав свое черное дело, этот гад отошел подальше и принялся с упоением щипать травку.

Ругаясь и ворочаясь в дорожной пыли, я попыталась подняться.

— Помочь, красавица? — раздался надо мной мужской голос. — Небось, на меня засмотрелась?

— Еще чего! Размечтался, — фыркнула я, но руку все-таки подала.

Одним рывком парень поставил меня на ноги и теперь со снисходительной улыбкой осматривал меня.

— Ты? — изумленно выдохнула я. Вот ведь повезло — Алешка сам нашелся. Ничуть не изменился с того момента, как Яга его схомячила.

— Я! — ответил он, лихо подбоченясь.

— Ты-то мне и нужен, — заявила я, вздернув подбородок.

— Новенькая, что ли? Не видел тебя раньше. И смотри какая, от горшка два вершка, а с характером. Будешь держаться меня, все местные красавицы завидовать тебе будут. Я ведь тут не последний человек.

— Эх, Алешка, Алешка, каким был, таким и остался. Некоторых и могила не исправляет, — печально проговорила я.

— Что ты имеешь в виду? Али все ж наши пути пересекались, да я запамятовал?

Богатырь нахмурился, самодовольное выражение стерлось с лица.

— Не пересекались, да знаю я, как славой со своими товарищами делиться не захотел, как Кощея извести в одиночку вздумал, как бесславно сгинул.

— Тише ты! — шикнул на меня Попович, озираясь по сторонам — проверял, не услышал ли кто мои слова. — Дело давнее, быльем поросло. Раскаялся я, да прошлого не воротишь. Чего теперь говорить об этом?

— Не воротишь, да исправить будущее можно, — многозначительно сказала я.

— Исправить? — недоверчиво хмыкнул Алеша. — А ты кто вообще такая? Откуда знаешь все?

— Что ж ты таких вопросов Маре не задавал, когда она тебя Кощея сгубить подбивала? — невесело усмехнулась я. С этим богатырем всё оказалось сложнее, чем я думала. — Пришла я, чтобы дать тебе возможность вину искупить да товарищей спасти. Илья с Добрыней по Мертвым землям пробираются к замку Кощееву. Не с добром идут. Погибнут ни за что.

— Помочь им надо! — Попович схватился за меч и бросился вперед по дороге так, что пыль из-под ног повалила.

— Эй! — окликнула я его. — Ты не знаешь, КОГДА это будет.

Богатырь остановился, почесал пятерней затылок.

— Что это значит?

— А то и значит, что неведомо мне, будет ли это завтра, через год или через пять лет.

— Сдается мне, что ты мне голову морочишь!

— Не веришь? Может, напомнить в подробностях, как в баньке у Яги на полоке лежал и ждал, когда она тебя веничком отходит?

— Не надо, — буркнул он. — Но слова твои кажутся мне странными. Говоришь товарищей спасать, но спасать их пока не от чего.

С таким успехом я ему растолковывать буду долго. Сейчас Кощей заметит, что я куда-то запропастилась, искать меня отправится, застанет нас за разговором с Алешкой, и мой гениальный план провалится.

— Значит так, Попович, слушай и запоминай. Я хожу между мирами, гуляю в прошлом, настоящем и будущем. Знаю всё, что было и будет, но бег времени я не ощущаю, потому и сказать не могу, когда тебе отправляться друзьям на подмогу.

— А знаешь, почему они сюда явятся?

— Знаю. По приказу царицы Мирославы.

— Не ведаю о такой.

— Новая жена царя Берендея.

Я едва не скрипнула зубами от злости, вспомнив об этой гадине.

— Сами бы они не смогли в Мертвые земли пробраться, — задумчиво проговорил Алеша. — Неужто Яга им помогла? — глаза его полыхнули недобрым блеском.

— Да, она была с ними.

— Задушу дрянь! — он стиснул мощные кулаки.

— Не получится, погибла она, богатырей спасая от стаи птиц Могол.

— Ну и поделом ей! — зло выплюнул богатырь. — А то одних жрет, других спасает. Где справедливость?

Видно, сильно богатырь на Ягу обиделся, не простил. Говорить, что Яга его сожрала из лучших побуждений я не стала, все-таки ситуация неоднозначная. Главное, чтобы он Добрыню и Илью из пустыни вывел.

— Не горюй. Восторжествует справедливость. Спасешь богатырей. Только убедить их придется, что Кощей совсем не такой плохой, каким его молва изображает. Иначе беде быть.

— Понял. Это что мне теперь каждый день в Мертвые земли ходить и Добрыню с Ильей искать? Как же я их найду?

— В пустыне они. Точнее сказать тебе не смогу. Как их отыскать уже сам разбирайся. Но учти никто о планах твоих знать не должен. А не то всё погибнет!

— А что если… — задумчиво начал Алеша, но договорить ему я не дала. На дороге показалась группа мужчин во главе с Кощеем. Староста что-то рассказывал, активно размахивая руками. Остальные мужики кивали головами.

В стороне радостно заржал Буран, приветствуя хозяина. Хорошо, что я все-таки успела донести до Алешки свою идею. Теперь оставалось лишь ждать и надеяться, что он воплотит ее в жизнь и при этом не накосячит.

С удивлением я отметила, что Кощей не особо вникает в то, что ему говорят его «поданные». Его взгляд был прикован к нам с Алешей. Лицо темного властелина было непроницаемым, но недовольство Кощея, казалось, пропитало воздух. Мне даже стало трудно дышать.

Поравнявшись с нами, Кощей остановился, поэтому всей процессии пришлось резко затормозить.

— Всё в порядке? — холодно осведомился он, изогнув бровь.

— Да, — как можно беспечнее ответила я. — Мне казалось, что я знаю Алешу Поповича, но я ошибалась. В любом случае было приятно познакомиться.

— Всё как я и говорил, — довольно ухмыльнулся староста. — О нашем Алешке столько былин, столько песен сложено, что он всем родным кажется. Даже тем, кто его отродясь не видел. Свезло нам хоть на том свете с ним познакомиться. Вон какую колокольню справил, в одни руки, считай.

Кощей коротко взглянул на него, и староста тут же умолк.

— А я тут собирался новенькой окрестности показать. С жителями познакомить, чтоб освоилась быстрее, — широко улыбнулся богатырь, будто не чувствовал, что тучи над нами сгущаются.

— Она не новенькая. Она моя гостья. Так что окрестности я ей сам покажу.

— Да ладно вам. Вместе веселее. Я историй много веселых знаю. Со мной не заскучаете, — оживился Алешка.

— Посмотри вон туда, — Кощей указал направление рукой. — Что ты видишь?

— Колокольню, — богатырь почесал затылок.

— Какую?

Попович пожал плечами.

— Недостроенную, — вкрадчивым тоном подсказал Кощей, и Алешка насупился.

— Намек понял, — со вздохом произнес он и поплелся в сторону башни.

Люди, покивав друг другу головами, побрели за ним, и мы остались с Кощеем одни.

— Иногда я понимаю, за что Яга его съела, — пробормотала я.

— Откуда ты это знаешь? — удивился Кощей.

— Слухи, — невинно ответила я. — А ты, правда, покажешь мне окрестности?

— А ты этого хочешь?

— Да. Гулять в приятной компании всегда интересно.

— Олененок, то есть моя компания тебе нравится больше, чем компания знаменитого богатыря?

— Да. Хотя бы тем, что ты не хвастаешься.

Кощей улыбнулся. Мои слова порадовали его, но я тут же добавила ложку дегтя.

— Наверное, потому, что таким хвастаться не принято. Мало кто скажет: знаешь, сколько я людей в темницах заморил? А сколько в полон угнал? Ммм…

Лицо Кощея тут же помрачнело.

— Да ладно, пошутила я!

Видимо, он шутку не оценил или не поверил, что я так не считаю на самом деле. Лицо его оставалось таким же суровым и непроницаемым. Внезапно он схватил меня и закинул себе на плечо, так что моя длинная коса свесилась вниз и упала в пыль. Я взвизгнула:

— Что ты делаешь?

— Беру тебя в полон, — хмыкнул он. — Чтоб твои обвинения не были напрасными.

— Это шутка такая? — я ударила его кулаком в спину.

— Нет.

— Отпусти. Куда ты меня тащишь? — возмутилась я. Не так я себе представляла прогулку, ой, не так.

— В темницу, конечно же, — по его тону было совершенно не ясно, шутит он или говорит серьезно. Что-то подсказывало мне, что он дурачится, но, с другой стороны, я ведь его совсем не знала. Может, он и в самом деле не такой, каким я его себе вообразила. Представила его героем моего романа, а на самом деле он просто сказочный маньяк. Теперь остается только трепыхаться в его стальной хватке и взывать к совести.

— Меня нельзя в темницу! Я гостья! — запротестовала я, осыпая его спину градом ударов, как я подозревала, абсолютно нечувствительных для него.

— Была гостья. А стала пленницей. Видишь, как все быстро меняется.

— Можно я хотя бы пешком пойду? У меня сейчас шея затечет. Кровь к мозгу прихлынет, и я умру!

— Не хочу тебя расстраивать и напоминать неприятные вещи, но ты уже… как бы тебе мягче сказать.

— Я тебя спасла, а ты… эх, неблагодарный! — привела я последний аргумент.

— А я накормил тебя вкуснейшим мясом, на Буране покатал. Считай квиты.

Тащил меня Кощей довольно долго, жаль, что он оказался таким выносливым. Стучать по его спине я устала, и теперь мучила его слух попсовыми песнями и неприличными частушками. Заткнулась только тогда, когда он начал мне подпевать. Кто ж виноват, что репертуар у меня был довольно скудным, и некоторые песни я прогорланила раз по десять. Этого было достаточно, чтобы мой мучитель успел выучить слова.

Когда мы вошли в темную сырую пещеру, я нервно заерзала.

Может, он действительно решил заточить меня в катакомбах?

— Здесь темно, — озвучила я очевидное.

— И сыро, — добавил Кощей. — Но тебе понравится.

— Сомневаюсь, — буркнула я.

— Это особенное место. Я никому его не показывал.

— Огромное спасибо за оказанное доверие, но, может, лучше не надо?

— Поздно. Мы уже пришли, — он осторожно спустил меня на усеянный щебнем пол пещеры.

— Я ничего не вижу, — пожаловалась я.

Не говоря ни слова, Кощей громко хлопнул в ладоши. И тут же во тьме один за другим стали вспыхивать голубые огоньки. На миг мне почудилось, что мы находимся в ночном небе, а вокруг нас сверкают созвездия. Завороженная, я закружилась на месте, задрав голову и рассматривая эту необыкновенную красоту.

— Просто потрясающе, — выдохнула я.

— Это светлячки. Они и не такое могут. Дай им время, и они тебя удивят.

Вдруг все погасло, и мы снова оказались в кромешной темноте.

С разочарованием я подумала о том, как быстро закончилось представление.

Но я ошиблась — снова то тут, то там стали несмело загораться звездочки. Я ахнула от изумления — из темноты вдруг вырисовался огромный фрегат. Прекрасный трехмачтовый парусник колыхался на волнах.

— Это восхитительно, — потрясенно прошептала я.

Светлячки дали нам полюбоваться своим творением, а затем рассыпались голубыми искрами и погасли.

Затем мы увидели стремительно появляющиеся травинки и пальмы. Заколыхались на ветру молодые заросли бамбука, и в них загорелись два хищных глаза. Мгновение — и на нас выскочил тигр. Я успела рассмотреть и свирепое выражение морды, и игру сильных мускулов, и даже ощутила страх, прежде чем огоньки рассыпались прямо перед нашими лицами.

— Как они это делают? И они же никогда не видели ни джунглей, ни моря?

— Они могут проникать в твои мысли и изображать то, что они там увидели.

Вот теперь мне стало по-настоящему страшно. Что если светлячки покажут Кощею то, о чем ему знать не следует? Может, он и привел меня только для того, чтобы понять, что в моей голове?

И словно в ответ на мои опасения, светлячки создали образ девушки, поразительно похожей на меня. Одетая в такое же платье, печальная и задумчивая, девушка шла по высокой траве. В нескольких метрах от нее проявилась фигура мужчины с длинными волосами. Даже если бы на плечах его камзола не было эполетов в виде черепов, я бы догадалась что это Кощей. Мужчина и девушка медленно и драматично двигались навстречу друг другу, а затем остановились. Девушка запрокинула голову и чувственно приоткрыла рот. Мужчина склонился над ней, отвел от ее лица прядь волос и жадно припал к ее губам.

— Я… я… о таком не думала, — вспыхнув, стала оправдываться я.

— Это не твои мысли. Мои, — в его голосе послышалась досада.

Похоже, увиденное стало для него сюрпризом. Не ожидал он, что светлячки так его подставят. Хотя, возможно, они показали мои желания, но версия Кощея во всех смыслах мне нравилась больше. Он думает обо мне! Он хочет меня поцеловать! Я попыталась стереть с губ дурацкую улыбку. Кто знает, может, Кощей видит в темноте. По крайней мере, пока он тащил меня по подземелью, у меня сложилось именно такое мнение.

— Надо идти, — торопливо сказал он и взял меня за руку.

Пройдя совсем немного, я изменила свое мнение. Висеть перекинутой через плечо Кощея было гораздо удобнее, чем идти собственными ногами в кромешной тьме. Я чувствовала себя неуютно, постоянно спотыкалась. Когда я споткнулась в очередной раз, он щелкнул пальцами, и на его ладони заплясало золотое пламя, мягко освещая путь.

Я искоса взглянула на Кощея. Лицо его было сосредоточенным и задумчивым. Неужели последняя сцена, показанная светлячками, так выбила его из привычной колеи.

Когда мы выбрались наружу, всё так же приветливо светило солнце, но кое-что изменилось. Теперь между нами чувствовалась какая-то неловкость и недосказанность.

Видимо, Кощей решил это исправить.

— Тебя смутило то, что ты увидела внутри? — глухим голосом начал он. — Прости, я этого не хотел. Можешь не беспокоиться.

— Не хотел чего? Целовать меня? — я невольно нахмурилась. — Но ты же сам говорил там, внутри…

— Да, я хотел тебя поцеловать, но… — Кощей замялся. — Но это странно.

— Странно? То есть я такая уродина, что хотеть меня поцеловать странно? — взъярилась я, метая глазами молнии.

— Олененок, нет, погоди. Хотеть целовать тебя не странно. Странно чувствовать то, что я чувствую к тебе. Мы с тобой толком и не знакомы, но мне кажется, что я знаю тебя всю жизнь. Будто связаны мы невидимой нитью. Даже не связаны, а пришиты крепко-накрепко. И если вдруг исчезнешь ты, вместе с тобой исчезнет и часть меня. Наверное, ты не поймешь. Это даже звучит дико.

— Пойму, — негромко ответила я и, сделав к нему шаг, прислонилась к его груди. Тут же его руки крепко прижали меня, а макушки коснулся невесомый поцелуй.