Старость не радость, или замуж не напасть (СИ)

Глава 43

Яда

Да что это такое? Наши отношения в самом зачатке, а он уже ведет себя, будто я его собственность! Он решил! А мое мнение не в счет! А если с ним что-то случится, как мне потом жить?

— Выпустите! Выпустите меня немедленно! — я заколотила кулаками в дверь. Никакого ответа. Оглохли все, что ли. — Выпустите меня!

Все равно ведь выберусь.

Если не выпускают через дверь, я выскочу в окно. Простыней у Кощея в сундуках много, на веревку хватит.

Только вот незадача. Окна не открывались. Не было ни шпингалетов, ни задвижек. Что за чертовщина, я ведь хорошо помню, что в ночь, когда я спасла Кощея от кинжала Мары, окно было распахнуто.

Ну да ладно. Не открываются — значит, выломаю! Я схватила стул и замахнулась.

— Стоять! — послышался гулкий рев, и я замерла от неожиданности. — Кто-то обещал паутинку в моих углах собственноручно сметать, а теперь громить меня решил? То избивала, а теперь на мои драгоценные стекла покушаешься?

— Замок? Бьет, значит, любит, слышал о таком? Народная мудрость.

— Мудрость? — недоверчиво переспросил замок. — Может, дурость?

— А ты и говорить умеешь? Я думала, ты только в зеркальном зале так можешь.

— Умею. Но предпочитаю помалкивать. Но ты ж и святого доведешь! Подумать только — покуситься на самое дорогое! Бедные мои окошечки…

— Выбью, так и знай, если не выпустишь меня! — я замахнулась стулом, демонстрируя серьезность своих намерений.

— Выходи уж, — обреченно вздохнул замок, звякая дверным замком. — Все равно Кощей уже улетел.

— Все равно я улечу отсюда! — крикнула я, сбегая по ступенькам.

Замок обмолвился, что Кощей улетел. А на чем он мог улететь? Правильно — на Буране. Богатырей, наверное, Горыныч отвез. Ему такая ноша по плечу, да и помочь в пленении Мары сможет.

А я сейчас уговорю знакомого птенца Могол мне помочь. Этот малыш мне точно не откажет.

Запыхавшись от бега, я пересекла двор и отправилась на площадку, над которой свила гнездо птица Могол.

И так и этак ходила под гнездом, задрав голову вверх, но никого из птиц не высмотрела. Куда они делись? Дурное предчувствие холодком пробежало по позвоночнику. Нет. Не может быть. Нужно отставить панику и спросить кого-нибудь.

На мое счастье, во дворе крутилась Аглая.

— Где птицы? — без особых церемоний спросила я.

— Так на них богатыри улетели, — развела руками женщина. — А тебе зачем?

— Поздороваться с ними хотела, — огрызнулась я.

Ай да Кощей! Переиграл и уничтожил. Сам на Буране улетел, а богатырей на птиц усадил. Лишил меня возможности сбежать отсюда. Разве что я смогу отрастить себе крылья.

Скрипнув зубами от злости, я вернулась в спальню и бросилась на кровать. Меня не покидала уверенность, что если я не попаду во дворец, с Кощеем случится что-то дурное. Вот только изменить я ничего не могла.

Скрипнула тихонько дверь, и в комнату мышкой пробралась царевна. Она села рядом и погладила меня маленькой ладошкой.

— Все будет хорошо, — сказала она.

— Непременно, — ответила я.

— И с папой?

— И с папой. Мару одолеют, а твоего папу вылечат.

Я села и прижала девочку к себе.

Так мы и сидели до тех пор, пока я не услышала страшные звуки, похожие на истошный вой чудовища.

Мелькнула мысль, что, воспользовавшись отсутствием Кощея, Мара решила натравить на его замок невиданного монстра.

— Оставайся здесь, — велела я Софке, — и не вздумай за мной ходить! Я быстро посмотрю, что там происходит и вернусь.

В благонадежность Софки я не верила, потому, выскочив за дверь, рявкнула замку:

— Не выпускай ее до моего возвращения!

По мере приближения к выходу звуки становились все громче. Зверь бушевал где-то во дворе. Приоткрыв дверь, я выглянула в щелку на улицу. Внутренний двор был пуст.

Расхрабрившись, я вышла. Подняла голову к небу — тоже никого. Но рев и страшный грохот продолжали откуда-то доноситься. Повертев шеей, я нашла источник — конюшня. Это Буран с ума сходит? Разве Кощей не на нем отбыл? Сломя голову я бросилась в конюшню.

Здесь шум стоял такой, что у меня чуть не лопнули барабанные перепонки. Конь бесновался, пытаясь грудью выбить дверь денника. На нескольких досках уже виднелись сколы, а солома внизу была усеяна щепой. Буран бился, не щадя своей шкуры, не чувствуя боли. На груди его алели кровавые полосы.

Моего прихода он не заметил, и только когда я несмело позвала его по имени, скосил на меня лиловый глаз, но бесчинствовать не прекратил.

— Буран, миленький, — осторожно подходя к нему, начала я. — Ты чувствуешь, что твоему хозяину грозит беда?

Он громко заржал, запрокинув голову.

— Хочешь, я выпущу тебя?

Конь на миг затих, смерив меня недоверчивым взглядом.

— Но только у меня условие. Ты возьмешь меня с собой. Я тоже хочу помочь Кощею.

Конь задумался ненадолго, а затем коротко кивнул.

— Ну, вот и славненько.

Хотя на самом деле все было не славненько, а прямо-таки ужасненько. Я панически боялась Бурана, я не доверяла ему и, как вишенка на торте, — я не представляла, как я полечу на нем сама.

Предусмотрительно я отворила двери на площадку — вдруг конь улучит момент, пока я замешкаюсь, и улетит без меня. Подойдя к ограде денника, я подумала, что одета не для езды на лошадях. Но бегать по замку и искать штаны времени не было. Если конь так переживает, значит, дело серьезное. Потому я не придумала ничего лучше, чем укоротить платье, оторвав хороший кусок от подола.

Надо отдать должное Бурану, после того, как я отворила денник, конь не махнул мне хвостом на прощанье, а терпеливо дождался, пока я на него вскарабкаюсь. Даже прилег, чтоб мне было проще. Сердце мое колотилось от страха. Я собиралась лететь без седла и сбруи, потому что не имела ни малейшего понятия, как цеплять на лошадь все эти штуки. Распластавшись на спине Бурана, я вцепилась в его гриву и зажмурилась.

Конь медленно поднялся и, выйдя из конюшни, взмыл в небеса.

Изредка я открывала один глазок, чтобы посмотреть, долго ли нам еще лететь, и тут же закрывала, еще крепче хватаясь за пышную гриву.

Добравшись до стольного града, конь стал снижаться. По ноздрям тут же ударил странный запах — тошнотворный, мерзкий. С улиц доносились громкие крики, бабий визг и детский плач. Бунт, что ли, у них?

Усилием воли я заставила себя открыть глаза и посмотреть вниз.

— Мамочки! — прошептала я, увидев тех, кого в моем мире называют зомби. Мертвяки были всех мастей, разной степени свежести. Чьи-то тела были лишь слегка тронуты разложением, чьи-то походили на древнеегипетских мумий, чьи-то были уже полностью скелетированы. К горлу подкатила тошнота.

Но страшнее их омерзительного вида, было то, чем они занимались. Сбившись в кучки, они нападали на перепуганных горожан и делали то, чем занимаются каноничные зомби.

Люди пытались укрыться в домах, некоторые бежали в сторону дворцовых стен в надежде укрыться внутри.

— Буран, нам нужно спасти моих друзей, — горячо заговорила я. — Они помогут людям, а мы спасем Кощея.

Конь несогласно мотнул головой, я едва удержалась на нем.

— Буран, Кощей поступил бы точно так же. Он бы не одобрил гибель невинных.

Я надеялась, что этот довод сможет повлиять на Бурана. Мои надежды были не напрасными. Немного поразмыслив, конь заржал.

— Ты поможешь мне?

Конь заржал еще раз.

— Тогда к дворцовой стене!

Тряхнув гривой, Буран опустился на мостовую.

Возле высоких белых стен было оживленно. Мертвяки нападали на жителей, рвавшихся к центральным воротам. Несколько давно почивших товарищей ринулись к нам, клацая зубами и размахивая руками.

— Мамочки! Мамочки! — запричитала я.

Но Буран легко справился с ними. Один мертвец взлетел в воздух от меткого удара копытом, другому конь откусил голову, третьего подмял под себя и затоптал.

Дорогу к поляне, на которой томились избушка и Гришка, я помнила смутно. Но, к моей радости, Буран довез меня туда, куда нужно. По пути я старалась не смотреть по сторонам, чтобы не видеть, как мертвецы превращают своих жертв в обед. Всем не поможешь — успокаивала я себя. В первую очередь нужно спасти товарищей.

Помогало мало, все равно я чувствовала себя довольно гадко.

К избушке и Гришке мы успели вовремя.

Избушка героически отбивалась от наседавших на нее мертвяков, но было заметно, что она уже выдыхается. Один пухлый мертвяк повис на ее ноге, и ей никак не удавалось его скинуть. Гришка в облике собаки пытался помочь избушке, вцепившись зубами в жирный зад мертвяка. Так они и болтались вдвоем на куриной лапе, пока Буран раскидывал назойливую нежить.

В конце концов избушке удалось избавиться от жирдяя, откинув его в росшую неподалеку рощицу. Гришка сопроводил его полет заливистым лаем.

Теперь, когда мы избавились от помехи в виде нежити, можно было освобождать товарищей.

Неуклюже спустившись с коня, я бросилась к друзьям. Гришка кинулся ко мне, размахивая хвостом, принялся прыгать на меня и лизать ноги.

— Погоди, дурачок, дай посмотрю, как тебя отвязать.

Цепь, сковывавшая Гришку, была явно заколдована. Во-первых, она светилась слабым серебристым светом. Во-вторых, на ней не было никаких замков.

— Как это открывать? — я растерянно крутила цепь в руках.

Выручил, как ни странно, Буран. Фыркнув, он подошел к нам, встал на дыбы и с силой опустил копыта на цепь, высекая из нее россыпь огненных искр. Цепь задребезжала и рассыпалась на звенья.

Так же поступили и с оковами избушки.

Порадовавшись освобождению, мои друзья воззрились на меня. Точнее, Гришка воззрился, а избушка нетерпеливо захлопала дверью и ставнями.

— План такой, — не теряя времени, бегло начала я, — ваша задача спасать людей. Ты, избушка, будешь мертвяков ногами раскидывать и людей от нежити прятать. А ты, Гришка, станешь мертвяков из строя выводить. И это, стань наконец человеком.

Гришка обернулся вокруг себя и тут же предстал передо мной во всей своей унылой вурдалачьей красе.

— Спасибо, хозяюшка, за освобождение, — он отвесил низкий поклон. — Но, боюсь, что не справлюсь с твоим поручением.

Ну, началось.

— Ты чего, Гришка, мертвяки — это же твоя тема, — напустилась я на парня. — Небось, все они твои знакомцы. Сколько с ними бок о бок прожил!

— Так они раньше смирные были, лежали себе тихонечко. А теперь дюже резвыми стали. А у меня даже лопаты собой нет, — всхлипнул он.

— А ну, нюни не разводить! — прикрикнула я. — Вон ухват возьми, и будет тебе счастье. А нам пора Кощея выручать.

Буран уже и так нетерпеливо бил копытами. Чего доброго, ускачет без меня, а как мне потом до дворца добираться? На моих верных слуг особых надежд я не возлагала, а конь уже проявил себя умелым бойцом.

Вскочив на коня… Ладно, вру, не вскочив, а позорно вскарабкавшись, я задала Гришке вопрос:

— А как ты узнал меня? Ладно, изба — наверное, она видела меня в юности, ну а ты, как догадался?

— Так по запаху же, — он посмотрел так, будто поразился, что я не понимаю очевидных вещей. — А вообще, хозяйка…

Буран не стал дожидаться, пока Гришка выразит мысль до конца, сорвался с места в карьер.

Оглянувшись назад, я увидела, как избушка и Гришка с ухватом наперевес разбрасывают мертвяков в разные стороны.

Ничего, я верю, что ребята с моим заданием справятся. Сейчас бы самой не оплошать.