Стихотворения Катулла в переводе А. А. Фета

Что удрученный судьбой и горем жестоким ты шлешь мне

Это посланье свое, что ты слезами писал,

Чтобы изверженного в крушеньи кипящей волною

И подкрепил и того смерти с порога увел.[360]

Я, кому ни почить не дает благая Венера,

Сладострастным сном, положа на холостую постель,

Ни отрадною песнею старых поэтов не взыщут

Музы, когда истомить душу бессонницы страх,

Этому радуюсь я, знать, другом меня ты считаешь,

10 Ежели просишь даров муз и Венеры ты тут.

Но, чтоб не скрыть от тебя моего злополучия, Малий,

Иль чтоб не думал ты, что гостя я долг позабыл,[361]

Выслушай, как поглощен я сам волнами судьбины,

Чтоб от несчастного ты счастья даров не просил.

15 В те времена, как впервой получил я белую тогу,[362]

Как веселой весной мчалась цветущая жизнь,

Много я песен пропел: и знает меня та богиня,[363]

Что умеет с тоской сладкую горечь мешать.

Но смерть брата мое все рвенье в воплях умчала;

20 О я несчастный, зачем, брат мой, ты взят у меня,[364]

Ты, умирая, мой брат, мое все счастье разрушил,

Вместе с тобою теперь весь мой и дом погребен,

Все с тобой заодно погибли мои наслажденья,

Что ты при жизни своей сладкой любовью питал.

25 Я при утрате его изгнал совершенно из мыслей

Все такие труды, все наслажденья души.

Вот почему, что ты пишешь: «Стыдно Катуллу в Вероне

Быть, потому что ведь тут, кто лишь почище других,[365]

Греет холодные члены свои в одинокой постели»,

30 Так это, Малий, не стыд, а злополучье скорей.

Так извини, что даров, у меня отнятых печалью,

Не посылаю тебе, так как послать не могу.

Ибо, что книг у меня обилье весьма небольшое,

Это затем, что живу в Риме я больше: там дом,

35 Там и оседлость моя, там я провожу свои годы,

А из премногих со мной ящичек книжный один.

Коль это так, то прошу, не сочти, что с намереньем злостным

Я поступаю, или не с прямотою души,

Если на просьбу твою не является то и другое:

40 Сам бы тебе предложил, если бы было, что дать.