Стулик

ОНА (задорно). …актриса! – снималась в «Ералаше», в разных рекламных клипах, потом – ещё совсем маленькой – в одном клипе у Пугачёвой… Ой, кстати, Тиграше надо позвонить, он просил о себе напомнить.

Я. Тиграша – это что, Кеосаян?

ОНА. Ой, а ты его тоже знаешь?

Я. Да я-то не знаю, думаю – какого ещё тигра ты этак можешь запанибрата величать…

ОНА. Ну вот. А когда мне всё это, короче, надоедает, когда защемит что-то на душе, когда Маринка долго не звонит – в общем, когда депрессняк, я запрусь в туалете, сижу такая на корточках, курю одну за другой, реву в три ручья и слушаю «Рамштайн».

Я. Это же металлическая группа – и что, помогает? То есть это у тебя такой антидепрессант.

ОНА. Да нет: под «Рамштайн» хорошо плакать, он, наоборот, усугубляет! Его мало кто понимает, а я понимаю. Только надо врубать на полную мощность, тогда поймёшь!.. Ну, а депрессия потом уже проходит как-то сама собой.

Я (с неожиданным вдохновением). Слушай, ты… трагичная девчонка! Я… если хочешь знать, я мучаюсь рядом с тобой! Я даже сплю плохо… Не перебивай! Скажи, то время, что ты мне отводишь, – зачем, для какой цели?! – я не чувствую этого. Может, ты привыкла к вниманию, тебе просто нравится общество мужчин? Я смотрю в твои глаза – и не могу сквозь них пробиться! Я – тебе – нужен?.. Зачем?! Я, наверно, пока никто, чтоб задавать тебе такой вопрос, но всё же скажи, если можешь.

( Паузапауза звенящая пауза звенящая)

СВЕТИК (отступая глазами; потом сосредоточившись, серьёзно). Я скажу. Я не встречаюсь абы с кем, а те, кто мне всё время звонят, – просто знакомые, они просто люди из записной книжки, у меня таких знаешь какая коллекция в телефонах! А если б ты мне не нравился, я бы здесь не сидела.

Я (запальчиво). Что, что, что тебе во мне нравится?

СВЕТИК. Откровенность. Обаятельность. Небанальность.

Я (вытирая пот со лба). А я вот не скажу. Просто нравишься ты вся, какая есть – и всё. (Пауза.) Светик! Можно будет как-нибудь пригласить тебя в дом отдыха, с хорошими номерами, бассейном, дискотекой, лошадками?..

СВЕТИК (кивает, поднимая бровки). Коне-ечно. Только меня мама, наверно, не отпустит.

Я (решительно). Маму я беру на себя. А… можно будет как-нибудь пригласить тебя домой?.. – у меня хорошее вино, вкусная клубника и много-много фотографий!

СВЕТИК (кивает, поднимая бровки).

Я. Я… хочу тебя, как женщину, понимаешь?..

СВЕТИК (кивает, вскидывая бровки).

Я (опять в испарине). Но почему… почему тогда тебе как будто вообще неинтересно – ты сама у меня ничего не спросишь, ты даже не знаешь, что я делаю, где работаю!!

СВЕТИК. Нет, почему же. Просто я ничего никогда не выспрашиваю. И вообще, мне главное – сам человек! А кстати, правда: чем ты занимаешься?..

Я. Преинтересным и весьма прибыльным делом, Светик, ты не поверишь: клипсами для колбас. Знаешь, продавщица перед тем, как батон взвесить, что-то отрезает? Вот ими.

СВЕТИК (в сторону, с растерянной улыбкой). Разве этим можно заниматься?.. (Пауза пауза; вслух.) А они что, железные?

Я. Они алюминиевые, Светик. И, кстати, подразделяются по жёсткости… (Задумчиво.) Но жизнь – жёстче.