— Ты можешь идти помедленнее? Я чувствую себя гоночным карликом! — проворчала русская, быстро перебирая ножками.
— Могу взять тебя на руки, — предложил я, не сбавляя шага.
— У меня слишком короткая юбка… Акира!
— Осталось немного. Сейчас отмечусь, зайдем внутрь и поговорим.
Лена появилась у меня в обед, как раз перед тем, как я должен был отправиться на турнир. Сказала, что нужно обсудить кое-что важное, и не обманула. Пока она везла меня по нужному адресу, попутно вываливала неприятные и неожиданные новости.
Кто-то, не я и не она, воскресил наше творение, хакера Бадасса. Зайдя вчера в сегмент темной сети Токио, Киберсойка ошалела, увидев в тредах форумов новости о том, что неуловимый хакер продолжает брать и выполнять задания. Было слишком поздно мне звонить, поэтому она решила нанести личный визит, а узнав, что это не я нарушил наши договоренности, чтобы подзаработать еще, остро нуждалась в обсуждении темы. Я опаздывал, у неё было лишнее время, так что сегодня на турнир я шёл в обществе рыжеволосой русской красавицы, правда, чересчур быстро на её вкус.
Дойдя с девушкой до входа в закрытый клуб, возле которого тусовались две невнятные личности, я оголил предплечье, обнажая свой браслет, а затем, сняв его, продемонстрировал личностями темный ободок турнирного маркера, по которому один из проверяющих из них тут же мазнул прибором, моментально оказавшимся у него в руке. Вздёрнув брови, личность обернулась к хлопающей глазами Киберсойке, но была удовлетворена моим «она со мной».
Так мы прошли в клуб, чтобы спуститься в его бытовые помещения, из которых затем прошли в ход, ведущий к аренам.
— Опять мы вдвоем и опять ты меня заманиваешь в какие-то подозрительные дыры, — ворчала Сахарова, идя за мной хвостиком, — Хоть бы изнасиловал ради приличия.
— А тебе бы этого хотелось? — осведомился я слегка отстраненным тоном.
— Ну да? — с удивлением вопросила воздух русская, а потом, кажется, споткнулась, сдавленно ругнувшись.
— У меня две любовницы, — подумав, признался я, идя дальше по коридору, — И одна невеста.
— Две? — оторопела Лена, — Надеюсь, ты не…
Тут уже я остановился и обернулся.
— Лена… — видимо, укоризна у меня хорошо получилась, потому что девушка покраснела.
Дальше пошли в тишине, благо, что это было недалеко, всего полсотни метров по очень приличному и освещенному туннелю. Там, снова отдав браслет на проверку прибором у привратника, и повторив, что девушка со мной, я, наконец, оказался неподалеку от комнаты отдыха «лидеров», куда я и заглянул. Один, конечно же.
Внутри обнаружился десяток человек, застывший в боевых стойках вокруг злой светловолосой румынки с китайской алебардой, тоже готовой к бою. Некоторые уставились на меня.
— Я пришёл, — подумав секунду, уведомил окружающих, — Если понадоблюсь, то сижу в кафе. У меня переговоры.
И закрыл дверь под чей-то возмущенно-просительный вопль.
Что-то разглядевшая Сахарова хлопнула ресницами, но без возражений проследовала за мной чуть дальше, в комнату, которую мы назвали «кафе». Такой роскоши как раздача еды тут не было, но стояли столики, чайник, микроволновка, а также сидело пару человек из обслуживающего персонала, наблюдающие за боями, транслируемыми по большому монитору. Заняв место подальше от них, мы, наконец-то, смогли поговорить.
— Ты меня куда вообще привёл? — прошипела Лена, — Что это за дыра? Что это за люди? И зачем тебе меч⁈
— Подрабатываю тут, — упростил происходящее я, — Давай вернемся к нашей теме…
Разумеется, что Сахарова хотела знать всё. И то, кто теперь выдает себя за Бадасса, и тайну личности моей второй любовницы, и что вообще происходит здесь, под землей. На последнее ей глаза открыл мордобой, происходящий на экране, от которого не отрывались рабочие, но тема таинственного хакера всё равно волновала девушку сильнее.
— А зачем нам что-то узнавать? — хмыкнул я в ответ на её теории заговора, — Кто бы не решил перехватить наш прошлый бизнес, он играет нам на руку. Теперь ищут его, а не нас. Так почему бы и нет?
— Ну это же наше творение! — у Киберсойки играла и бурлила гордость. Или вредность.
— Какое творение? Его никогда не существовало. Это лишь имя призрака, его больше нет.
— Кто-то топчется на наших добрых именах, а тебе всё равно⁉
— Разумеется. И тебе должно быть тоже. Мы уже получили с этого дела всё. Совсем всё.
— Акира…
Я, прищурившись, посмотрел на Сахарову. Что-то тут было не то.
— Ты что, кому-то разболтала, да? — тяжело уронил я.
Девушка прикусила губу, опустив голову, и нервно хрустнула пальцами. Я молчал.
— Тут есть еще комната? — долго она не выдержала, — Где никого нет? Мне нужно тебе кое-что показать…
Такая комната была, раздевалка. Тут переодевались те «лидеры», чей боевой наряд не позволял в нем свободно расхаживать по городу. Небольшой закуток с высокими ящиками, где сейчас никого не было.
Когда мы зашли внутрь, Сахарова начала торопливо раздеваться… нет, расстёгиваться. Хотя… нет, именно раздеваться. Сначала она сноровисто избавилась от юбки, под которой у неё были вполне прозаичные девчачьи трусы повседневной носки, затем, содрав с себя блузку, продемонстрировала куда более изысканный и смелый бюстгальтер… впрочем, я не слишком обращал внимания на демонстрируемые мне прелести, да и раздевалась русская вовсе не за тем, чтобы меня соблазнить.
Шрамы.
Тонкие, белые, длинные. Идеально ровные. Много. Живот, реберное пространство, паховая и ягодичная области, всё вплоть до подмышек имело линии шрамов от прекрасно заживших операционных разрезов.
— Вот, — подняв руки, Киберсойка покрутилась на месте, — Вот куда я пропадала. Мне провели операцию…
— Подожди.
Сев на лавку, я бесцеремонно подтянул к себе ойкнувшую девушку, а потом стал куда пристальнее исследовать её «украшения», как глазами, так и пальцами. С ними кое-что было категорически не так.
— Эй! Ты что… делаешь⁈ — взволнованно пыхтела голая русская, вращаемая мной в нужные стороны.
— Молчи, смотрю.
— Что ты там смотришь⁈
— То, что надо, смотрю…
Физическая форма и пропорции тела Сахаровой не вызывали никаких нареканий. Обычная гражданская, следящая за собой, правильно питающаяся, с чуть большим, чем ей полагается по возрасту и комплекции, объемом груди. Привлекательная, да. Шрамы… шрамы были совсем другим делом.
— Эй! — испуганно пискнув, Сахарова взмыла в воздух, а затем была расположена мной на лавочке для переодевания, лежа, спиной вниз. Еще через секунду её ноги оказались максимально широко разведены, а моё внимание целиком и полностью захватила открывшаяся между ними перспектива. Ненадолго. Отрегулировав разведенные ноги в нужную позицию, я удовлетворенно кивнул своим мыслям, а затем, поставив девушку на пол, как-то автоматически её одел. Привык, в своё время, заниматься Эной и Такао, так что процесс не вызвал у меня никаких затруднений.
А вот у Киберсойки вызвал, причем так много, что она начала багроветь и раздуваться. Уже одетая.
— Тебя оперировал не человек, — коротко глянув на неё, сообщил я, — А машина. Компьютер.
Некоторые вещи лучше игнорировать для своей же безопасности. Навыки Хайсо или сверхтехнологичный глаз Спящего Лиса. Сложнее с протезами, потому что я, уже мало-мальски понимающий возрастающую кривую технологического прогресса, вижу, что соединение механизма с нервной тканью человека — должно находиться за пределами возможностей этой цивилизации, но вот, оно есть. Люди используют протезы, причем даже на самом простом бытовом уровне, к примеру, мой учитель истории, Хаташири. Но это…
Лена шумно выпустила воздух, сжимая кулачки.
— Ты же киборг, да? — сделал уверенную догадку я, — Тебе провели массовую имплантацию внутренних протезов, заменили часть скелета. Причем, сделано это было…
Хлобысь!
Я получил по лицу.
— Скотина!! Сволочь! Хамло!! Сам ты робот, кретин бесчувственный!!! — начала разоряться Киберсойка, кидаясь на меня с кулаками, — Как куклу… Гаааад!!!
Что тут делать — рецепт, к счастью, известен. Сажать на колени, удерживать от насилия, гладить по голове. Молча. Женщинам такое нравится.
Через минуту борьбы и минуту сопения появляются слезы и сопли, объятия становятся взаимными, мне тычутся носом в пиджак. Через три минуты начинают рассказывать историю.
Стандартная поездка всей, редко собирающейся вместе, семьей, стандартное покушение на отца или мать. Или на них всех. Нестандартным было то, что водитель умудрился пропустить противотанковую мину передним колесом, но на развороте задел задним. Та взорвалась ровно под Леной. Бронированный спецавтомобиль каким-то чудом уцелел, все, кроме рыжей отделались десятком переломов, а вот её искалечило наглухо, чудом дожила до приезда скорой. Затем искусственная кома, недели и месяцы, выпавшие из жизни.
Жизни. Врачи утверждали, что ходить она не будет никогда, многие кости оказались растёрты в порошок, весь тазобедренный комплекс представлял из себя жуткое зрелище, не поддающееся восстановлению, но родители у Лены Сахаровой обладали куда большими ресурсами, чем даже врачи в лучшей из клиник Москвы. Чудом, огромными деньгами и ворохом подписок о неразглашении им удалось добиться для своей девочки сверхсекретной операции. Девушку, у которой всё ниже груди представляло из себя деформированные переломанные ткани, забрали, а через две недели вернули назад, вместе с сопровождением из десятка очень неразговорчивых людей.
Уже нормальную. В смысле ноги внизу и ровные, руки вверху и прямые, пися посередине и впродоль, а вовсе не поперек. И жопа тоже одной дыркой, если ты, сука такая, не до конца всё разглядел. Хам. Гад. Ненавижу.
Мораль этой истории была в том, что до этого печального инцидента Лена была известным хакером, но после нескольких лет, «вернувшись» на родные сайты из Японии, она стала никем. Ей пришлось бы начинать с самого нуля, чего она, лучшая из лучших, не хотела. Поэтому, в своё время, как следует позанимавшись со мной, а затем еще и получив полгода практики, Киберсойка захотела сократить время «раскрутки», поэтому и воскресила Бадасса, представившись им.
Пусть в совершенно других кущах, а вовсе не в Токио, пусть даже для того, чтобы подтвердить свою квалификацию, так сказать…
— А посоветоваться со мной тебе помешала гордость? — мрачно спросил я, — Не говорю о принятии помощи, просто посоветоваться?
В ответ я услышал запальчивое и на русском, что являюсь существом мужского пола, а она, Лена, как я мог недавно убедиться, женского. А им, бабам, не особо нравится, когда мужики мало того, что не обращают на них внимание, мало того, что трахают не их, так еще, как оказалось, и вообще на стороне кого-то трахают! Дополнительно! А внимания не обращают, козлы! И мама, как назло, из Японии уехала. И врут календари. И вообще она самая старая среди всех этих писюшек. Так что да, госпожа Сахарова изволили кинуть господина Кирью, намекнув на паре форумов в жопе даркнета о том, что Киберсойка и Бадасс одно и то же. А теперь появившийся подражатель угрожает своим существованием вбить ленкино реноме ниже плинтуса на веки вечные. А еще некое хамло её только что посмотрело, как больного хомячка, а потом одело… как ребенка.
— Думаешь, со мной это сработает? — ровно спросил я.
— Ну… — пробубнила Сахарова, но тут нас прервали.
В раздевалку ввалилась сильно потрепанная блондинистая румынка, щеголяющая лишь в нижней части своего национального костюма, но по-прежнему крепко сжимающая гуань дао. Выглядела она… побитой. По глазами наливались фингалы, нос был сломан, левая рука висела плетью. Да, потрепанной, но отнюдь не сломленной. Увидев нас, девушка вяло взмахнула своим оружием, а потом пробормотала что-то, что понять можно было и не зная языка.
«Убирайтесь. Мне переодеться надо».
Не удивительно, учитывая голый торс воинственной иностранки. Хотя там, в принципе, стесняться было нечего по причине отсутствия всего, кроме сосков.
Требование я счел логичным, поэтому, захватив пискнувшую Ленку, зачарованно пялящуюся на окровавленное лезвие алебарды, невозмутимо провел её мимо полуголой неадекватной девицы и её оружия. Вроде, всё что нужно и не нужно мне показали, поэтому можно вернуться назад в кафе. Заглядывать в комнату отдыха мне… не хотелось. Что бы там не произошло, оно меня никак не касается, тем более что там уже находятся какие-то люди, входящие и выходящие из помещения с озабоченными лицами.
— Ты злой и желчный сухарь, Акира Кирью, — прокомментировала мои выводы Сахарова, принимая от меня чашку кофе, — Но мне плевать на местные проблемы, свои есть. Ты мне поможешь?
— Зачем? — осведомился я, — Твои деньки в дарквебе давно позади, твои родители мультимиллионеры, через месяц тебе исполняется двадцать один год. У тебя нет ни одной причины восстанавливать своё имя в сети.
— Я была лучшей! — возмущенно зашипела рыжая в ответ, — Самой лучш…
…и она замолчала, уставившись мне через плечо. Обернувшись, я увидел на большом мониторе, через который ранее наблюдала бои парочка рабочих, довольно неприятное зрелище. Крепкий и неестественно широкий тип с голым торсом сидел на своем лежащем противнике, избивая его в мясо. Физическая сила широкоплечего была крайне велика, брызги крови летели от каждого удара, а на крики судьи победитель не обращал внимания. Трибуны восторженно гоготали, слышали аплодисменты и азартные выкрики.
— Боже, какой ужас… — прошептала Лена снова на русском.
— Мир «надевших черное», — уронил я, разглядывая, как глубоко дышащий победитель, весь в брызгах крови, поднимается с… ну да, скорее всего, трупа. Даже нельзя сказать, кем был человек раньше, его голова сильно пострадала от мощных ударов маньяка.
— Это не мир, это ад, — хрипло возразила мне девушка, — Акира, не знаю, чем ты здесь занимаешься, но я была бы рада, если бы ты прекратил. Ты не должен… не должен быть среди всей этой грязи.
— А я бы хотел, чтобы ты никогда не попадала в больницу, чтобы не напоминать сейчас гениально зашитую лягушку.
— Эй…!
Получилось её слегка отвлечь, но затем глаза русской снова прикипели к экрану. Там стоял недавний убийца, потрясая кулаками в победной стойке, а к нему аккуратно подходил с микрофоном сам Тануки Ойя. Я нахмурился. В простом бою фигура его величины бы не вышла. Хотя… без разницы. Может, хотят нового «лидера» к нам запустить. Есть дела поважнее.
— Слушай, Лена, давай договоримся так. Я в свободное время попробую узнать, кто притворяется Бадассом, но если это окажется чересчур трудным, то мы замнем это дело. Мне проще помочь тебе поднять репутацию с нового имени, чем возиться с этим. Это может быть ловушкой, понимаешь?
— П-понимаю, — рыжая нехотя отвела взгляд от экрана, — Только, Акира… они, при желании, теперь могут на меня выйти, понимаешь? Не просто же так поддельный хакер нарисовался после того, как я распустила язык?
— Значит, посидишь дома. Я буду приходить к тебе. С Эной.
— А можно не нужно Эны⁈
Ответить я не успел, позади, из динамиков, заорало знакомым голосом Тануки Ойи.
— «Вызов брошен, дамы и господа! Королю брошен второй вызов! Йен Чак Чо, победитель „лидера“ Ойдзё Сатору, бросает вызов! Он готов биться прямо сейчас!»
Как невовремя.
— Не знаю, кто у вас тут Король… — пробормотала вновь уставившаяся на монитор Ленка, — … но очень надеюсь, что он такое же грязное и кровавое животное, которое уроет этого убийцу нахер!
— Какая ты злая, — я встал из-за стола.
— Ну ты видел, что он с человеком сделал⁈ — возмутилась Сахарова, — Видел?
— Видел, — кивнул я, — Поэтому, думаю, что в этом вопросе пойду тебе навстречу.
— Что? — непонимающе и растерянно раздалось у меня за спиной.
— Что? — переспросил я, закрывая за собой дверь.
///
Отвесив челюсть, Ленка пялилась на закрывшуюся за Акирой дверь как овца на новые ворота. Причем такая, очень тупая, овца, хоть и рыжая. Рыжая такая тупая овца.
Надо признать, Сахарова-младшая всегда трезво смотрела на свои возможности и на могучую тень родителей, прикрывающую её от всего на свете. Беда была в том, что и раньше из-под этой тени невозможно было выползти, а после операции, когда отец напряг все свои связи, всюду разослав фотографии и рентгеновские снимки её перемешанного в кашу тела, стать кем-то для Киберсойки стало почти невозможным. Она, живая и здоровая, уже была символом могущества собственных родителей, поэтому даже переезд в Японию особо ничего не изменил. Вернуть себе хотя бы то, что ей принадлежало раньше, хакерскую славу, было для девушки крайне важным.
Но, это всё не значило, что и на окружение она тоже смотрела трезво.
Акира для неё постоянно менялся. Сначала он был жутко умным и хладнокровным японским мальчуганом, затем оказался заносчивым гением, да еще и красавчиком, из-за чего девки вокруг него хороводы водят… затем стал учителем и партнером, оставшись, при этом, надменным умником. Не тем, которые раздражают, а тем, которых хочется пнуть или там, куснуть, чтобы слегка разбронзовели назад.
А затем был эпический лютый мордобой в том задрипанном японском городке. Ленка увидела нечто невероятное! Да, если опустить пыхающую голубым пламенем Хиракаву, (чтоб ей, заразе!) то Кирью тогда тоже показывал супер-мега-класс! Он был резок как понос и неотвратим как «контрол-альт-делит»! Он махался с китаянкой так, что у Ленки всё ёкало от её свежеотреставрированной и ни разу не пользованной вагины до самых подмышек!
Тогда даже у бедной овечки Маны на лице было крупными буквами написано, что ночью она себя будет любить обеими руками, но со светлым образом Акиры в сердце! Возможно, даже с иконой!
Нет, когда парень наотхватывал от сверхъестественной хафу так, что обнять и заплакать, впечатление слегка стёрлось, несмотря на то что пацаны бурчали про то, что дрался он не в полную силу. Но тем не менее!
И вот, товарищ Сахарова, выясняется, что ничего то вы о Акире Кирью не знаете. И что умник сидит в какой-то подпольной норе, где шастают страшные мелкосисечные чувырлы с холодняком лютого размера — это не значит, что он тут помогает дебет с кредитом сводить или оптоволокно прокладывает. Нет, Леночка, он вон, на экранчике, стоит со своей каменной харей напротив этой лютой обезьяны, что поперек себя шире. Напротив убийцы, который расхреначил предыдущего противника. Насмерть!
Об насмерти никто с экрана не пукнул, даже карлик, только у Ленки глаза острые, она деформированный череп видела. Там каюк пациенту, однозначный. А теперь будет каюк Акире. Хотя нет, подождите, что это у него? Меч?!!
Меч — это хорошо! Меч — это классно! Руби его, Кирюша! Руби нахрен!
Она мало что не запрыгала на стуле, хлопая в ладошки. Мочите козла, товарищ Кирью!!
Этот дурак выкинул меч. Выставил его перед собой, прямо в рожу раздувающемуся от злобы убийце, а затем разжал пальцы.
Трибуны взорвались ревом, а Ленка матом. Нервным, дрожащим, срывающимся, но матом. Видимо на него приманилась та самая белокурая страшила из раздевалки, теперь одетая в нечто цивильное. Она вошла в комнату, тут же прикипев взглядом к экрану.
Как раз в этот момент широкоплечий полуголый псих, здоровый, тяжелый, весь в кровище, и рванул на страшной скорости к Акире (школьнику! Шестнадцать лет!!) стоящему в какой-то невинной, почти не боевой, стойке.
У Лены сердце упало, когда они столкну… лись? Нет. Широкий промахнулся! Проскочил мимо! Вон Кирочка стоит весь такой невозмутимый как кошачье говно возле лотка! Медленно так, пафосно оборачивается, но вроде цел, невредим!
Широкоплечий тоже обернулся, аж подскочил, вновь дёрнулся к врагу, но внезапно замер. Его уродливое лицо, искаженное в гримасе гнева, изменило выражение, а одной рукой он начал себя лапать за подбородок и шею. Оттуда текло… что? Слюни, что ли⁈
Сахарова зачарованно пялилась в экран, ругая его за не самое лучшее разрешение. Страшила с мелкими сиськами о чем-то сипела и бубнила себе под нос на каком-то матерном страшильском диалекте, которого рыжая, конечно, не знала, но тут и знать было нечего.
Из-под руки убийцы хлынуло. Это были отнюдь не слюни, это была кровь. Кровища. Кровяка. Много! Очень много.
…что?
Онемевшая девушка, приложившая руку ко рту, наблюдала, как сильный широкоплечий человек отнимает руку от шеи, демонстрируя всем желающим широкую рваную рану, идущую поперек его горла, а затем отчаянно кидается на Акиру, стоящему с всё той же надменной миной. Она видела, как её японский друг, вполне мирный и даже местами добрый парень, которого она надеялась уломать помочь исправить свой косяк, встречает своего врага чудовищным пинком в грудную клетку, одним единственным ударом, после которого широкий, упав, попросту не поднимается, а остается лежать, захлебываясь своей кровью.
«Поэтому, думаю, что в этом вопросе пойду тебе навстречу»
Человек умер, потому что ты захотела, Сахарова. Прими это и пойми. Его походя грохнул тот, кто пятнадцать минут назад разложил тебя на лавке и любовался прямо в вагинессу, оценивая кропотливую работу какой-то там машины. А затем одел как любимого хомячка. Даром что по попе не похлопал.
А потом выпил кофе и грохнул человека голыми руками. На глазах у тысяч зрителей.
Такие дела, Сахарова.
…ты еще хочешь разок попробовать кинуть Акирушку, а, рыжая?