Судьбы Антейна

Глава 25

Алистер сидел на куче свежей соломы и рассматривал свои грязные от сажи руки. Запах, стоящий в камере, напоминал о тех временах, когда он проводил большую часть времени на сенокосе, давал пищу скотине, которую держала семья, вычищал стойла приземистых лошадок, что были незаменимы на пашне.

Годы прошли, утекли, как песок сквозь пальцы. Он уже не тот восторженный юноша, что выходил в поле с отцом, неся за спиной узел со свежим хлебом и овощами, собранный в дорогу матерью. Родителей уже нет, Кейла пропала, и кто знает, жива ли сестра. А он сам сидит за решёткой и чуть ли не стонет от своей беспомощности.

Антейн на пороге гибели, судьба Вальгроса неизвестна. А его обвиняют в государственной измене! Бессильная злость накатывала волнами. Иногда он вскакивал и начинал метаться по темнице, как зверьё в клетке. Но потом снова падал на жёсткую солому, проклиная Локмира и Элроя. В первую очередь, Элроя, конечно. В голове не укладывалось, как король мог поверить предателю! Это казалось немыслимым, страшным сном, неправдой, будто кто-то подменил Его Величество. Холодный взгляд, презрение и ненависть в глазах человека, которого считал другом, которому был верен всей душой… дочь которого любил больше всего на свете, в конце концов!.. ранили хуже оружия.

Раздались шаги. Свет от факелов упал на железные прутья решёток. Он услышал, как поднялся на ноги его «подельник», которого посадили в соседнюю камеру. Больше всего на свете хотелось сейчас свернуть шею гадёнышу!

Перед камерой остановился король. Его охрана стояла на шаг позади, рядом Дакс, Джардан и Локмир. В глазах герцога на миг промелькнула тень злорадства, но то был лишь миг. Серые глаза советника неподвижно сверлили Алистера, но он не обращал на это внимания, изучая бесстрастное лицо своего короля.

— Алистер Торн, — начал Элрой, — вы обвиняетесь в государственной измене. Но поскольку завтра состоится битва, судить вас будут после победы Вальгроса над врагом.

— Если Вальгрос победит, — выплюнул Ал.

— Да, если победит, — кивнул Элрой. — Если нет, Антейн решит твою судьбу.

— Ты из ума выжил, король! — Алистер бросился к решётке, и охрана тут же заслонила собой Его Величество, но Элрой поднял руку, призывая их отойти. — Ты забыл, кому доверил дочь? Ты забыл, кто выполнял все твои поручения, которые порой были настолько опасны, что я каждый раз навсегда прощался с семьёй?! Ты забыл, что я служил тебе верой и правдой, что я был предан своему королю?! Что я отдам за тебя жизнь, если попросишь?!

Лицо Алистера было перекошено от злости, но ещё больше злил отрешённый взгляд короля.

— Я ничего не забыл, — сказал Элрой и быстрым шагом пошёл к лестнице.

За ним устремилась и его свита. Только Дакс задержался и, вздохнув, покачал головой:

— Мне жаль, что так вышло. Элрой не может иначе. На него давит совет и предстоящая битва, поэтому он решил, что лучше тебе посидеть здесь. Не волнуйся, я попросил Лени хорошенько кормить тебя. Помнишь Лени? Это тот парень, который пропустил нас в Амхран и последним видел Кейли.

— Ты сейчас издеваешься? — нахмурился Ал.

— Ни капли. Если увижу твою сестрёнку, отправлю в Амхран, — Дакс протянул руку через решётку, но Алистер только отвернулся.

— Ал, я тебе не враг. Я твой друг, — сказал Дакс.

— Смотри, как бы не посадили рядом, — вздохнул Ал и пожал руку.

Он почувствовал, как в ладонь скользнул небольшой свёрток, шершавая ткань кольнула кожу. Алистер вскинул брови, но Дакс промолчал, лишь улыбнулся и тряхнул рукой. Свёрток перешёл к Алу, и тот ловко спрятал его в рукаве.

— Король ничего не забывает, Алистер, — сказал Дакс и двинулся на выход.

***

Алистер лежал на соломе и смотрел на низкий потолок, покрытый плесенью и ещё демоны знают чем. Его сосед по подземелью, сопел за толстой стеной. Недалеко переговаривалась охрана, которая выражала своё недовольство тем, что пришлось просиживать штаны в холодном влажном подземелье, вместо того, чтобы стоять на одном из бастионов Амхрана и вдыхать прохладный свежий воздух долины, наблюдая далёкие огни лагерей.

Он в который раз проговаривал письмо, которое выучил наизусть. А ключ от камеры придавал ему сил и уверенности. Когда наступила ночь Ал достал свёрток, в котором его и обнаружил. Он был обёрнут в лист бумаги, где знакомым почерком, было выведено послание от Элроя.

«Я прощаю тебя за все те слова, что ты мне скажешь при встрече. А я думаю, что в выражениях ты стесняться не будешь. И правильно, я это заслужил. Но так надо. Я хочу, чтобы враги думали, что я поверил в твоё предательство.

Как только придёт человек Дакса, поднимитесь в мои покои. Твоё оружие за портретом Мелии. Постарайтесь остаться незамеченными. Затем спуститесь на этаж ниже, в западном крыле найдёте покои советника Локмира. Там должны быть доказательства его измены.

Потом идите обратно в казематы. Кони ждут за стеной в южной роще. Туда ведёт подземный лаз, который расположен в тупике после камер. Двигаете на юго-восток к лагерю стинов. Находишь Солму и даёшь ей в руки доказательства того, что Локмир предатель. Если потерпите неудачу, Вальгрос падёт.

Не убивай негодяя, что сидит за стеной. Его ждёт публичная казнь».

После такого расклада Алистер не на шутку испугался, что Элрой лишился рассудка. Во-первых, он дал совершенно безумное задание. Во-вторых, почему Элрой хочет показать Солме, что у него есть предатель в совете? Ведь это дело Вальгроса.

Пока Алистер ломал над этим голову, голоса охраны смолкли, но тут же раздался сильный голос молодого человека. Ал услышал звук топота сапог, который удалялся вверх по лестнице. И когда шаги смолкли, к камере стал приближаться свет от факела.

Его Ал узнал сразу — молодой мужчина, который пропустил их в крепость. Лени. Так его назвал Дакс. Тёмные глаза в обрамлении густых ресниц изучали пленника, курчавые волосы выбивались из-под капюшона. Тонкие черты лица делали Лени похожим на юнца, но взгляд выдавал в нём бывалого воина.

Лени приложил палец к губам и кивнул на выход. Алистер достал из кармана ключ и, открыв дверь, оказался на свободе. Лени протянул ему плащ, в который Ал тут же закутался, и они тенью скользнули к лестнице.

Несколько коридоров и галерей преодолели, не встретив никого, но, когда поднялись на этаж Элроя, наткнулись на караульных. Алистер стал лихорадочно соображать, как их обезвредить, не убив при этом, но Лени ни секунды не сомневаясь, гаркнул на них:

— Какого демона вы тут делаете?! Король отправился в лагерь! Или вы его портрет охраняете?

Воины вытянулись и переглянулись.

— Так это… Милорды, — начал один из них сомневаясь, относятся ли ночные посетители к милордам, но не услышав возражений, продолжил: — Сказано, патрулировать замок.

— Здесь уже ни одной крысы не осталось — все в казематах сидят, — хохотнул Лени. — Идите на улицу или на стены, там больше пользы. А то решит напасть враг, так и сдохнете в этих коридорах!

Лени кивнул в сторону лестницы, и караульные без возражений быстро двинулись вниз.

Когда они скрылись, Алистер обратился к своему новому товарищу.

— А ты разве занимаешь здесь высокий пост, Лени?

— Лен. Лени меня называет только Дакс по привычке. Он мой кузен. Я недавно в Тайной гвардии.

— Вот оно что… Хорошо, Лен. Покои Элроя дальше по коридору, — кивнул Ал и двинулся к цели.

Двери в комнаты короля были не заперты. Они попали в гостиную, которая была обставлена совсем по-простому. Лен остался на страже, а Ал повернул направо — в кабинет. Он сразу направился к портрету Мелии, на секунду задержал взгляд на лице принцессы, написанном с натуры умелой рукой мастера, которому удалось передать даже задорный блеск в её глазах. Затем снял его и аккуратно поставил на пол. В стене обнаружилась деревянная дверь, тоже открытая. А за ней и оружие — меч, арбалет, и главное, магический кинжал, чему Ал очень обрадовался, учитывая то, куда они должны были поехать.

Они спустились на этаж ниже и Ал замер посреди коридора. Он понятия не имел, где находятся покои Локмира. Но Лени махнул ему и устремился к нужной двери.

Оказавшись в комнатах советника, мужчины разделились — Лен отправился искать доказательства в спальню, а Ал в кабинет. Перерыв все ящики стола, тумбочки, заглянув за картины и зеркала, они ничего не нашли и встретились в гостиной.

— И где их искать? — спросил Лен.

— Локмир не положит такие бумаги на видное место. Скорее всего, они либо при нём, либо спрятаны там, где мы не додумались бы искать.

— И что делать?

— Надо простучать стены и внимательно осмотреть полы. И подумать о местах, которые могли пропустить.

На том и порешили, но результата это не принесло, а время уходило, и больше нельзя было медлить. Алистер выругался и пнул стул, отчего тот упал с глухим стуком на пол.

— Милорд, надо что-то решать, — Лени уже начинал нервничать.

— Идём, — Ал накинул капюшон и вышел в коридор.

— Что вы задумали?

— У нас есть живой свидетель. Зачем нам какие-то бумажки? Локмир хитёр, наверняка всё сжёг, если они вообще были. А вот его люди пока нужны ему, поэтому этот гад всё ещё жив. Думаю, он исполнял свою роль, зная, что Вальгросу конец, и что его отправят за решётку до окончания битвы.

— А если он откажется говорить? — засомневался Лени.

— У меня есть способ развязать ему язык.

Они спустились в казематы, и Алистер остановился перед камерой предателя.

— Эй, ты! Подъём!

Мужчина, спавший спиной к решётке, зашевелился и сел, недоумённо оглядываясь по сторонам.

— Поднимайся, сказал! — приказал Алистер.

Черноволосый предатель повернулся к нему и оскалился. Один его глаз заплыл, а второй злобно сверлил мужчин.

— Милорд, однако, могли бы и освободить своего человека, — усмехнулся он.

— Как зовут? — спросил Ал.

— Грэм.

— Кто приказал тебе и другим поджечь камнемётки?

— Думаете, я вот так возьму и всё расскажу? Вы меня и под пытками не заставите говорить, — засмеялся пленник.

— Пытать — не мой метод. Просто сгоришь заживо, а я буду наслаждаться твоим визгом, — улыбнулся Алистер и достал из-за пояса кинжал.

Грэм замолчал. Алистер почувствовал, как за его спиной напрягся Лени, но всё равно мысленно приказал клинку показать магическое пламя.

Лезвие засияло изумрудным огнём и потянуло несколько щупалец через решётку. Ужас отразился в глазах предателя, он вскочил и вжался в стену, наблюдая, как магические потоки плавно, словно змеи, приближаются к нему.

— Они не обожгут, пока я не прикажу, — сказал Алистер, — мне просто нужно имя.

— Уберите! — заскулил пленник. Языки пламени уже подобрались к нему вплотную.

— Имя!

— Я умру, но не выдам! — чуть ли не плакал Грэм.

— Неужели предатель заслуживает того, чтобы ты умер за него?

— Он обещал убить, если выдам!

— Что ж… ты умрёшь раньше.

Пламя скользнуло к руке пленника и обожгло кисть. Грэм взвыл и бросился на пол.

— Локмир! Советник Локмир! — взвизгнул он.

Алистер удовлетворённо кивнул и приказал Грэму подняться. Магические нити опутали его туловище, прижав руки к бокам, но не обжигая по приказу Ала.

Он повернулся к Лени. Тот стоял и старался не дышать, наблюдая за столь странной магией с выпученными глазами. Ему раньше приходилось видеть амулеты коннов в действии, но те били магией только с близкого расстояния и стоили целое состояние. В Вальгросе их вообще имели только богачи, и то хранили в своих домах под стеклом. Они скорее имели статусное значение, чем реально применялись в жизни. Всё потому, что магических существ почти не осталось на Антейне.

Ал усмехнулся. Теперь сходство Лени с его кузеном было более чем заметно. Дакс смотрел на них с Кейли так же, когда впервые увидел кинжал в действии. «Кейли» кольнуло в груди, и Алистер поклялся Антейну во что бы то ни стало найти сестру.

***

— Мы не проскочим через них, — прошептал Лени, разглядывая караульных стингардского лагеря.

— Да, они, конечно, не очень внимательны, но нас трое… — ответил Ал и глянул за спину, где связанный верёвками и с кляпом во рту сидел пленник. Кинжал он решил убрать заранее — слишком яркий магический свет мог привлечь ненужное внимание.

Они затаились на пригорке, поросшем высокой травой, и наблюдали за лагерем Стингарда. Надо было торопиться и успеть исполнить волю Элроя как можно скорее.

— И что будем делать? — посмотрел на него Лен.

— Есть идея. Но она тебе не понравится, — загадочно прошептал Ал, и Лени нахмурился — уж больно странным ему показался взгляд Алистера в этот момент.

— Что вы задумали?

— Тихо! — шёпотом приказал Ал, и Лени инстинктивно пригнул голову.

Между кострами ходила невысокая девушка с короткими волосами. Языки пламени отражались на грубых стингардских доспехах, раскрашенных местными письменами. Стины писали на них имена своих предков, чтобы те помогли в бою. Надо сказать, многие вальгросцы поверили, что умершие помогают им, после нескольких громких побед белых.

— Кто там? — спросил Лени, когда Ал откинулся на траву и о чём-то задумался.

— Эдмел. Внучка Солмы.

— Уж не собираетесь вы взять её в плен?

— Скорее, она нас возьмёт в плен, тем более, она не одна. Но с ней можно договориться. Значит, так, — Ал мысленно одобрил собственное решение, — едешь в лагерь и докладываешь Элрою. А мы прогуляемся к королеве.

— Но…

— Никаких «но»! — сказал Алистер, отползая с открытого места. — Делаешь, что говорю. Элрой должен знать, что мы не нашли никаких доказательств. Только советую не говорить про кинжал. Он поверит, что я смог разговорить этого негодяя.

— Но почему вы не хотите сказать королю, что у вас есть такое мощное оружие? — удивился Лен.

— Потому что в разгар битвы я, скорее всего, буду пленником во вражеском лагере.

Ал поднял на ноги Грэма, который слушал их и непонимающе переводил взгляд с одного на другого.

— Торопись успеть до рассвета, — Алистер на прощание пожал руку Лену и подтолкнул Грэма в сторону лагеря стинов.

Они спустились с пригорка и вышли из зарослей низкого кустарника. Завидев их, стины подскочили со своих мест возле костров и схватились за оружие. Но раздался звучный голос Эдмел, которая на стингардском наречии призвала своих воинов оставаться на местах.

Она вышла вперёд и приблизилась к Алистеру.

— Алистер Торн, — принцесса сдвинула брови, изучая его лицо, — вы спятили?

— Ваше Высочество, — Алистер поклонился, — у меня есть дело к королеве Солме.

— Завтра утром начнётся битва. Если вы хотите оттянуть неизбежное, у вас ничего не выйдет, — голос принцессы звучал строго, однако Ал не чувствовал враждебности с её стороны.

— Я хочу лишь справедливости, принцесса… Эдмел, — склонил он голову.

— Это может стоить вам жизни, — она скользнула взглядом по пленнику и снова повернулась к Алистеру.

— Пусть будет так, но прежде мне нужно увидеть королеву Стингарда.

— Придётся сдать оружие, — кивнула Эдмел.

— Меч и арбалет пусть заберут ваши воины, но кинжал я могу доверить только вам. Он… он дорог мне как память и пусть он лучше будет принадлежать человеку чести, — конечно, это была маленькая уловка, но Эдмел она польстила, а зная нравы стингардских правителей, Алистер был спокоен за сохранность ценного клинка.

***

— Уведите его! — приказала Солма, кивнув на Грэма.

Королева в белой тунике до пят величественно прошла к столу и налила сама себе вина из серебряного кувшина, а затем села в кресло.

Они были в её шатре, который занимал большую поляну посреди лагеря. Охрана стояла по бокам от Алистера, а немного в стороне наблюдала за происходящим Эдмел со своим небольшим отрядом.

— Вышли все! — скомандовала королева, и тут же охрана поспешила на выход. Лишь принцесса не двинулась с места, пристально глядя на бабку, и та кивнула ей — мол, можешь остаться.

Алистера удивило, что люди так легко покинули свою королеву, но, судя по всему, Солма не боялась никого, а вот стины страшились свою владычицу.

— Конны на восточной стороне, ближе к горам. Эти сами на демонов походят, — усмехнулась королева. — Почему я должна верить тебе, Алистер Торн?

— Вы не должны, Ваше Величество. Но согласитесь, что совпадение слишком странное, — ответил Ал.

— Дарнис — мелкий щенок! Ты думаешь, я не забочусь о своих воинах? Нет, напротив. Знаешь, сколько нужно людей и подвод, чтобы привезти на Пустошь метательные машины? — спросила она, и Алистер кивнул. — Вот… А теперь всё зря.

— Ваши машины, по крайней мере, целы, — примирительно сказал Ал.

— Целы… А толку от них никакого. Я верю тебе, потому что тебе верит она, — кивок в сторону Эдмел.

Когда они только вошли шатёр и Солма выслушала сбивчивое признание Грэма, королева не скупилась в выражениях, проклиная и Коннорис, и Вальгрос, и весь Антейн заодно. Но сейчас к ней вернулись вальяжные, немного медлительные и ленивые интонации.

— Стингард чтит законы и традиции Антейна. Девять машин восточного фланга не будут участвовать в битве. У Вальгроса их было на порядок больше, но оставим ровно по четыре.

Алистер мысленно поблагодарил Антейн за справедливость Стингардских королей, о которой уже давно ходили легенды, и поклонился королеве в знак признания.

— Всё-таки Элрой, этот щенок, хитёр, подлец. Знает наши принципы, — протянула Солма и криво усмехнулась: — Придётся тебе завтра посидеть в лагере, посланник Вальгроса. Если Элрой одержит победу, преподнесу ему «подарочек», если нет — казню на главной площади Стингарда. Тебя и ту собаку, что ты привёл.

— Благодарю, Ваше Величество, — поклонился Алистер и в сопровождении Эдмел вышел из шатра.

***

В то утро над Пустошью царила прохлада и давящая тишина. Солнце уже озарило первыми лучами долину Амхрана, но здесь, в тени высоких гор, стоял полумрак. Раскалённые за день камни, не успев остыть, вскоре должны были снова вобрать в себя жар палящего светила.

Кейли уже давно не спала. Её разбудил гейзер, что бил неподалёку от убежища, а после снова замер, оставив лишь озерцо горячей воды, от которой поднимался лёгкими струйками пар.

Обзор с этой точки был хороший, по мнению Кейли. Отсюда было видно оба лагеря, что раскинулись слева и справа, а валуны, где она пряталась, были так близко к горам, что ей нечего было опасаться даже случайного снаряда метательной машины.

Время пришло — солнце отвоевало уже всю долину — засверкали в вдалеке шпили Амхрана. Из лагерей потянулись войска, выстраиваясь на поле брани.

Вперёд выступали конные отряды, заряжали метательные машины. Лучники выстраивались по флангам. Пехота смыкала ряды позади конных воинов, готовя копья и мечи.

Кейли следила за построением войск непримиримых врагов, затаив дыхание, как вдруг ей показалось, что камни, на которые она опёрлась, едва заметно дрожат. Но через несколько мгновений всё прекратилось. Она оглянулась на горы. Холодок пробежал по спине. Когда она была совсем ребёнком, то очень боялась страшных сказок про демонов Бездны, и сейчас, если они действительно существуют, их от неё отделяет не больше километра и стена скальной породы.

Она сглотнула неприятный комок и упрямо тряхнула головой, отгоняя эти детские страхи. Что за вздор! Какие ещё демоны?! Сказки, да и только! Она продолжила всматриваться в ряды вальгросского войска и гадать, где сейчас Алистер. Кейли подумала, что он наверняка позади пехоты рядом с королём. У неё даже мысли не могло возникнуть, что брат томится в одном из белоснежных шатров стингардского лагеря, привязанный к столбу.

Спустя полчаса войска замерли. Казалось, даже воздух застыл на месте, ветер, что едва обдувал лицо, стих. А затем Кейли увидела, что конница начала движение, а за ними и пехота.

Сначала, казалось, что они сближаются слишком медленно, но расстояние быстро сокращалось. Заработали камнемётки, снаряды которых разили и коней, людей, буквально сметая их с дороги, оставляя после себя кровь, груды метала и борозды на треснувшей земле Пустоши.

Кейли снова почудилось, что камни дрожат у неё под ногами. Но она снова упрямо тряхнула головой, отметая непрошеные мысли, и широко открыв глаза, проводила взглядом стаю стрел, что встретились над полем брани. Они пересеклись в воздухе и сразили цели.

До неё доносился общий гул битвы, в котором терялись предсмертные крики, лязг металла, ржание коней, команды военачальников. Она видела вдалеке конный отряд с флагами Вальгроса и верила, что там её Алистер с честью и достоинством сражается за своего короля.

Каждый раз, когда она замечала падающие в пыль фигуры людей, которые больше не поднимались, прижимала ко рту ладонь. И сама не замечала того, что тихие слёзы текут по щекам. Она уже потеряла родных, а теперь там был брат, последний близкий человек, и сейчас она поняла, как боится потерять и его. Подумалось, что она глупая девчонка, которая доставила ему столько проблем. И о чём она только думала, сбегая из столицы! Хотела отомстить стинам, а ведь она бы ничего не смогла сделать, даже если бы у неё было преимущество. Кейли вспомнила предателя, которого убила кинжалом и её невольно передёрнуло.

На этот раз помимо дрожи от того, что она видела, добавилась дрожь валунов. Тряска была такой сильной, что Кейла не удержалась и соскользнула в щель, где устроила себе ночлег. Плечо отозвалось резкой болью, но, прикусив губу, она поднялась и выглянула из-за камня, на котором только что сидела.

Кейли не понимала, что происходит. Теперь поле боя и войска на нём было видно словно через мутное стекло, на котором расходились круги. Казалось, будто перед ней зависла водная гладь, куда бросили камень.

Она подумала, что ударилась головой и потёрла глаза, но это не помогло, а дрожь земли становилась сильнее. Мелкие камни падали на землю, ей пришлось упереться ладонями и широко расставить ноги, чтобы удержать равновесие.

Звуки доносились, словно через толщу воды, но теперь это был не гул сражения, а команды военачальников, которые доносились со всех флангов вразнобой. Она увидела, как в её сторону разворачивают камнемётки, а войска меняют положение.

Теперь не было врагов, народы Антейна перемешались и обратили своё оружие в сторону гор. Ветер поднял пыль и заслонил их от Кейли.

Она закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов, стараясь успокоить сердце, что бешено стучало в груди. Легенды о демонах Бездны и старые картинки из потрёпанных книжек сейчас ожили перед её взором, и она начала неистово молиться Антейну, чтобы всё это оказалось неправдой.

***

Алистер уже не сидел, привалившись к столбу. Дрожь земли заставила его вскочить на ноги. Он не понимал, что происходит, — даже движение тысяч воинов, не могло создать такую тряску, что он еле стоял на ногах.

К нему забежал мальчишка из охраны лагеря, и, ни слова не говоря, разрезал верёвки на запястьях. Алистеру пришлось зажмуриться, потому что наблюдать, как парень трясущимися руками орудует клинком, сил не было.

Они выскочили из шатра, отовсюду в сторону поля бежали те, кто ещё оставался в лагере. Вышли на широкую дорогу, что тянулась из лагеря и присоединились к запасным отрядам стингардской пехоты. Лица стинов выражали непонимание. Из обрывков разговоров Ал понял, что поступил приказ от Солмы собрать всех до единого на поле боя.

Он не понимал ровным счётом ничего, и когда увидел несущуюся на него Эдмел, которая на ходу подгоняла людей, вздохнул с облегчением. Доспехи принцессы были покрыты кровавыми брызгами, спутанные волосы торчали в разные стороны — шлем она почему-то сняла и закрепила на седле. На её лице была суровая решимость и что-то ещё, что Алистер охарактеризовал как затаённый ужас.

— Что происходит, Ваше Высочество? — спросил он, беря её коня под уздцы, чтобы животное не дёргало и не било копытами.

— На поле боя много оружия, которое уже не нужно их хозяевам. Держите, — она протянула ему клинок из чёрного дерева.

— Эдмел… — начал было он, видя, что принцесса уже не смотрит на него, а растерянно озирается по сторонам.

Принцесса обратила на него взор своих чёрных глаз и судорожно вздохнула:

— Мы разбудили демонов, Алистер, мы разбудили их…